Бегущая за солнцем

Шесть двадцать утра. Будильник в телефоне пронзительно заверещал. Я подскочила на кровати, ещё ничего не видя слипающимися глазами, но предчувствуя что-то ужасное. Проспала! – ударило мне в голову. Меня сдуло с кровати, через одну тысячную секунду я уже сжимала в руках мобильник и безумными глазами взирала на экран. Нет, всё правильно, только 6:20… Я со вздохом облегчения отступила, и только сейчас поняла, что не в состоянии сделать и двух шагов. Я стояла посредине комнаты босыми ногами на полу, - хорошо, что он был дощатым, вопреки моим страхам, - и соображала, где я и что мне надо делать. За окном было ещё темно, заря только занималась на ночном небе. Дома я всегда вставала в восемь, и лишь иногда раньше, если это получалось само собой. Тогда я в хорошую погоду открывала окно на первом этаже, чтобы не беспокоить никого возней с замками на двери, и тихо, одев старую футболку и ботинки, «сбегала», как я любила называть такую деятельность про себя. С годами я научилась преодолевать каменную ограду за пару секунд. Проводя час или два, до девяти, когда поднимались родители, в беготне по окрестностям, часто тайком брала с собой одну из двух наших собак – гончих, которых отец держал «для души». Когда-то в юности он охотился, но с тех пор прошло много лет, охота ему разонравилась, он перешёл на сторону «зелёных», но увлечение разной такой атрибутикой осталось. Так что по всей вилле были развешаны ружья, которые он коллекционировал, картины с названиями вроде «Убитая дичь», и, конечно, две великолепные гончие, развалившиеся на диване. Но в интернате, как вы догадались, гончие не полагались. Предаваясь воспоминаниям о счастливых вольных днях на вилле, я побрела в ванные комнаты. К слову, в коридорах оказалось достаточно прохладно, чтобы я ускорила шаг. По школе уже шныряли девчонки, кто-то в халатах, кто-то полностью одетый, повторяя на ходу домашнее задание. Общий дизайн ванных и туалетов не вызывал во мне сильных эмоций, хотя многие девчонки обожали этот кафель с рисунками разных морских чудовищ под старину и бронзовые цепочки для спуска воды. По мне это было излишней роскошью. У раковины я столкнулась с Эвникой – она возилась с пенкой для волос. Выглядела она сонной, хотя старалась держаться бодро. Всё же, мне повезло, что я родилась жаворонком. - Утро доброе, Джейн, - улыбнулась девушка, - Ты знаешь, какой у нас первый урок? - Алгебра? – предположила я, вдруг с ужасом поняв, что забыла повторить материал. - История! Занятия начинаются в восемь. - Интересно, зачем нас так рано подняли? - Зарядка! – односложно ответила она и исчезла из моего поля зрения. Я никогда не делала зарядку, предпочитая этому скучному занятию утренние прогулки. По правде говоря, я ненавидела весь этот спорт, придерживаясь мнения, что ежедневная беготня в лесу и лазанье по деревьям – лучшие физические упражнение. День обещал быть тяжелым. Закончив умываться, я бегом отправилась к себе, чтобы найти в чемодане спортивную форму. Это заняло некоторое время… Быстро делать что-либо, например, собираться и одеваться, никогда не входило в список моих любимых занятий. Наконец, одевшись в простые штаны и футболку, я бросила взгляд в зеркало. Пока что я напоминала беспризорницу, а ни благопристойную леди Джоанну Лейн. В дверь постучали: - Да? – ответила я, думая, кто бы это мог быть. - Мисс Лейн? – в комнату заглянула девушка лет двадцати с чем-то, одетая в строгую юбку и рубашку, - Меня зовут Елена Джонсон, в мои обязанности входит проверять состоянии комнат наших учениц и будить сонь, - она миловидно улыбнулась, - Вы готовы? - Да… - я была несколько удивлена таким строгим контролем. - Отлично, вы быстро освоитесь, мисс Лейн. Проводить вас в спортзал? Я прикинула, что я выиграю, если пойду туда одна или в сопровождении, но в итоге пожала плечами. Восприняв этот жест, как знак согласия, мисс Джонсон сказала, что если я что-то забыла, то она подождёт меня в коридоре. Но, решив не тратить время зря, я вышла сразу за ней. Наш путь лежал вниз, на первый этаж. Всего в школе оказалось три спортивных зала, один из них был для занятий балетом и танцами вообще. Он располагался на первом этаже и был «прекрасно оформлен», как утверждала моя спутница. Для остальных были отведены современные строения, соединяющиеся с основным зданием длинным застеклённым переходом. Мы миновали лестницу левого крыла, спускающуюся в холл, снова поднялись, на этот раз по центральной, прошли по галерее над библиотекой, снова оказались в коридоре на уровне второго этажа, свернули куда-то вбок, потом ещё несколько крайне узких коридоров, снова поворот… Я потеряла ориентацию в пространстве, но смутно догадывалась, что мы где-то в правом крыле. Мисс Джонсон сказала, что есть и более короткие пути, но она хочет заодно показать мне школу. Наконец мы вступили под своды стеклянного коридора, изгибающегося куда-то вбок. Проходя по этому туннелю, я в который раз поразилась размаху, с которым был оборудован интернат Св. Анны. Сквозь стеклянные стены пригревали лучи восходящего солнца, хотя они так же пропускали и утреннюю прохладу. Мисс Джонсон, заметив, как я поежилась, объяснила, что с ноября коридор будет отапливаться. Вскоре, мы добрались до зала – это небольшое здание, малый зал, как его называли, с частично стеклянными стенами и ламинированным полом. Я отметила простоту и функциональность, вместе с тем элегантность исполнения. Там уже находилось большинство девчонок из средних классов (по утрам один зал делили два класса), пока что они болтали, сидя на полу или делая самостоятельную разминку. Несмотря на то, что многие были однозначно не выспавшимися, в зале царила атмосфера позитива. Поискав глазами Эвнику, я её не обнаружила, но зацепившись взглядом за блондинку Кароль, подошла к своим. Некоторые мне улыбнулись и помахали, другие даже не обратили внимания, поглощённые разговором. - Привет, - ко мне обращалась та пухленькая девочка, которая вчера шикнула на Кароль, - Тебя Джейн зовут, да? - Да, а тебя? – решила я взять инициативу в свои руки. - Джаннет, просто Джаннет, - кажется, она не очень хотела давать мне материал для оценки состояния её семьи, называя фамилию. Она мне понравилась. - Ну, будем знакомы Джаннет. Мы отошли в левую часть зала, где было поменьше народу. По Джаннет нельзя было сказать, что она фанатка физкультуры. Немного полная, с круглым лицом, плавными и неторопливыми движениями. Но меня привлекало добродушное выражение её лица. Казалось, она единственная, кто не оценивает людей по их кошельку и общей репутации. Даже Эвника, несмотря на свой милый характер и приветливость, не была лишена мнительности. Хотя, я была одной из них тоже. К нам подскочила миловидная девочка с афро-косичками, забранными в хвост, – они потрясающе подходили к тёмному цвету её волос и оливковой коже. Перекинувшись двумя словами с Джаннет, она куда-то убежала. - Это Жаклин, она из Чикаго, - с опозданием представила её моя знакомая. Я ожидала, что за этим последует реплика, вроде: «Её отец работает в такой-то Company заместителем кого-то там» или: «Она дочь крупного нефтяного магната, которого посадили в прошлом году». Но я ошиблась. Вскоре в зал вошёл тренер – мистер Ловетт, энергичный молодой человек, к которому, как я заметила, неровно дышали многие из девочек. У меня сложилось впечатление, что ему здесь скучно, и я могла его понять: какой интерес показывать скучные упражнения сорока девчонкам каждое утро? После я узнала, что он был каскадёром, снимался в боевиках и часто выступал на всяких праздниках и соревнованиях, но из-за травмы – он не распространялся о её свойстве и причине – вынужден был оставить карьеру. Часто я замечала откровенную тоску, мелькавшую в его ярких карих глазах. Сочувствовала ли я ему? Да. Пусть, я и не пережила то же самое ни в коей степени, но, оторванная от мест, где я могла дать волю природной энергии, я тоже ощущала неполноту и ущербность своего существования. И, разумеется, полчаса девчачьей разминки не могли восполнить этот пробел. После, принимая душ, я пообещала себе, что если вдруг мне представится хоть малейшая возможность для физической нагрузки, - я могла ненавидеть регулярные тренировки, но это было для меня лучшим решением, чем сидеть пять дней в неделю за партой, - так вот, если такая возможность мне представиться, может в виде какой-нибудь секции, то я буду обязана воспользоваться ею. ______________________________________________ На фоне других я оказалась не отличницей, но ученицей выше среднего. Как я и ожидала, мои знания в области точных наук несколько подвели меня в первый день. Взяв на заметку, обязательное изучение алгебры и физики вне класса, я несколько успокоилась. Мне повезло принадлежать к той счастливой породе людей, которые могут учиться самостоятельно, при этом оставаясь на должном уровне. Для меня не составляло никакой трудности сесть за учебники и выучить урок, когда другие могли ходить вокруг да около с нарастающим чувством стыда за своё слабоволие или тешить себя обещаниями великому Завтрашнему Дню. Получив «А» по английскому, я лишний раз убедилась в том, что моя жизнь в стенах интерната понемногу входит в русло. Эвника, увидев, что я почти отличница, не преминула подсесть ко мне на истории. Выгоды для неё не было в данный момент, но, похоже, она руководствовалась инстинктом каждого школьника «быть ближе к отличнику в трудную минуту». Я была не против. Странно, что Эвника не выделяла никого, как подругу, общаясь со всеми одинаково. Она по очереди подходила к каждой, немного болтала, но я не заметила, чтобы у неё была какая-то близкая подруга среди девочек. И это привело меня в некое замешательство: такая девушка, как Эвника – милая и общительная, явно не тихоня, - она не может не иметь желающих завести с ней близкую дружбу. Так казалось мне – дикарке, общающейся больше с гончими, чем с людьми. Но люди не так однозначны, как и отношение к ним. Я видела в Эвнике любимицу общества и душу компании, всегда готовой помочь и подсказать что-то. Как оказалось позже, я сделала слишком наивные выводы. Сердце, как артишок, - гласит французская пословица, - каждому достанется по листку, но на обед никому не хватит. Это определение полностью подходило Эвнике Бел. А между тем я всё больше входила в элитное общество: - Джоанна, - произнесла юная леди Кароль, как её называли здесь, подсаживаясь ко мне на уроке французского. - Точно, Джоанна, - кивнула я, что не очень пришлось ей по вкусу. - Ты поможешь мне на этом уроке? Я неслышно вздохнула. Есть люди, которые сразу же отмечают твои сильные стороны и записывают тебя в свой блокнот, как расходный материал. Они подходят с плохо склеенной дружелюбной улыбкой и что-то просят тоном, где вопросительный знак – лишь формальность. И в таком случае есть два выхода: помочь и зарекомендовать себя, как человека удобного, или отказать, сделавшись тварью в их глазах. Мгновение я смотрела на Кароль, оценивая её светло-карие, почти золотистые глаза, белую кожу и красиво уложенные волосы. Она была из тех, кого признают первыми красавицами класса, но на самом деле тихо презирают или недолюбливают. Почему? Потому, что они красивы и идеальны внешне. И это позволяет им считать себя королевами, будто все им чем-то обязаны. Таким, как мисс Кароль трудно отказать, ведь это равнозначно оскорблению самой красоты. Я открыла рот, чтобы ответить, но тут вмешалась одна девчонка из нашего класса: бойкая шатенка с непослушными короткими волосами, в которой было что-то от панка. Тогда я ещё не знала её имени. - Как на счёт того, чтобы свалить к Джаннет, а? – бодро воскликнула она, подмигнув мне, - У неё всегда пятёрки по французскому! Что думаешь, Джул? - Это не твоё дело, - огрызнулась она. - Нет, правда, давай-ка, отсюда. И вообще, Джейн мне обещала, что будет сидеть со мной, так ведь? Я снисходительно заулыбалась и закивала. Общество этой бунтарки, как я окрестила её с первых секунд нашего знакомства, показалось мне интереснее, чем дружба с Кароль, хотя она и была несколько бесцеремонной. - Лив, отвали, - отмахнулась Джулия. - Я и вправду обещала, - поддакнула я. Джулия Кароль прищурившись, вперила в меня взгляд. Сейчас она напоминала рассерженную кошку. Кажется, я нажила себе врага. «Ах, значит, ты выбираешь эту панкушку?.. Ну, посмотрим, к чему это приведёт», - будто говорила она. - Ладно, девочки… - как-то угрожающе протянула она и резко поднявшись, ушла на переднюю парту. - Адьос! – крикнула ей в спину бунтарка, - Я – Оливия Джекс, - протянула она мне руку, и прежде, чем я успела что-то сказать, заявила: - Чтобы ты не мучилась вопросом, кто мой папаша, я скажу сразу. Дэвид Джекс, владелец крупной сети авто-мастерских для компании Chrysler в США. И я знаю, кто твой отец. Теперь порядок – здешние законы соблюдены, мы обе знаем, с кем имеем дело. Ок? Я хлопала глазами, всё ещё сжимая её руку. По моему мнению, она вела себя немного нагло, даже асоциально. - Меня мало волнуют такие детали, - как можно холоднее ответила я. Она, конечно, была классной, но слишком резкой для меня. - Да ладно тебе! – Лив плюхнулась рядом со мной, даже не потрудившись спросить разрешения, - Здесь все смотрят на кошелёк твоей семьи – по-другому никак. Не все обсуждают, но каждая оценивает тебя по твоему состоянию. Даже скромняшка Джаннет Пирс! Просто прими это, как должное. Поймав себя на том, что я лихорадочно вспоминаю какого-нибудь деятеля по фамилии Пирс, я машинально кивнула. Надо ли противиться этой системе, если у тебя нет выхода из неё? - Здесь учится кто-то по стипендии? – спросила я, поскольку пока слышала только об одних дочках богачей. - Да Пирс и учится как раз, - беззаботно откликнулась Лив, пялясь в потолок, - Здесь таких очень мало. Человека два-три на весь класс, это максимум. Слишком сложно поступить. И скажу тебе по секрету, - она поддалась ко мне, доверяя тайну, - Мисс Гилберт, директриса, берёт их только для вида. Она предпочитает видеть в этих стенах только тех, с кого можно содрать побольше деньжат. Я с сомнением посмотрела на неё. Та в ответ задорно усмехнулась: - Билетами в этот хренов бумажный мир служат только купюры, Лейн!