Соседи

Юнги стоит напротив квартиры номер тридцать восемь и думает, что его принесло в место, где сборище подростков балуется алкоголем. Ответ не успевает прийти в блондинистую голову, потому что дверь внезапно открывается и больно бьёт по лицу, заставляя отлететь на пару шагов назад. - Блять, зачем же так резко открывать? Я ведь даже на звонок не нажал, - болезненно мычит Мин, загнувшись и прикрыв лицо ладонями. - А собирались? В дверях стоит лохматый Тэтэ. У него щёки розоватые и приоткрытые пухлые губы. Обветренные. - Да. Не могу уснуть. Решил у вас бухла спиздить немного. Осталось ещё? - Аааа что ты нам заплааатишь? - тянет выплывший из-за спины шатена Чи. Он явно выпил больше. Ну или организм у него слабее к восприятию спиртного. - Вы же недавно только начали пить. Уже бухие что ли? Слабаки, - усмехается блондин, морща нос. Отдаёт немного в висках, но крови, как ни странно, нет. - Да, ждём добавку. Чонгук продул нам в камень-ножницы, так что пошёл покупать. Ты с нами, взрослый дядя? - Фу, Чимин, не разговаривай с ним так, отвратительно звучит, я аж чуть не блеванул, - морщится Ким, наступая другу на ногу. Тот скулит что-то, но всё равно зазывает Юнги пальчиком в квартиру, заставляя второго улыбнуться невольно. Дети нынче пошли забавные. - Да я не дядя вам. Мне всего двадцать, так что да, присоединюсь с удовольствием. Тем более, пить вам уже хватит, а вы за добавкой послали, кто ж, если не я, любезно поможет вам избавиться от лишнего алкоголя. - Ты студент тоже что ли? Тогда я точно папочкааааа, так меня и называй, да. - Да, учусь и работаю. Так что, мелкий, можешь говорить со мной на ты, а ты, папочка, не путай ничего, потому что если мы окажемся в одной постели, ебать тебя буду я. Ну, можешь называть меня так, я не против. - Фу, блять, что за люди. Проходите давайте. И вы перестанете меня мелким называть? - Нет, три года-то между нами всё равно есть. Тэхён на это фыркает недовольно, а Юн спокойно проходит в квартиру под улюлюканье пьяного Чимина. Вот этому сегодня точно хватит пить. Чонгук приходит спустя пятнадцать минут. Он запыханный и недовольный и сначала даже не замечает ещё одного гостя. Рассказывает возмущённо про продавщицу вредную, что не хотела продавать, и про доброго дядьку с бородой, который помог эту проблему решить. Парни смеются, потому что Чон ещё и пародирует по ходу, а вот Юнги начинает смеяться только когда его замечают, ведь "ой, ты же был за стеной" звучит немного странно. Ну а потом четыре литровые бутылки или чуть больше, кальмары сушёные и чипсы улетают незаметно для всех. Из Чимина выливается добрая доля выпитого, а после и из Чонгука. Они пьяные в стельку валяются в гостиной, потому что там окно открыто, и ещё пытаются возражать что-то, когда Тэхён с Юнги их дразнят, обзывая слабаками и блюющими хлюпиками, фотографируя заодно. - Пошли, они сейчас либо вырубятся, либо снова блевать побегут, а у нас с тобой ещё бутылочка осталась, - убирая телефон, бубнит старший. Он тянет Тэтэ за рукав в его же комнату и плюхается на кровать, разливая алкоголь в стаканы. - Тебя тоже так с пива уносит или ты покрепче? - усмехается блондин, отдавая оставшееся в пачке с чипсами Тэхёну. - Так крепкое же..- пытается оправдаться чуть окосевший Ким. Он тычет пальчиком в солёные крошки и облизывает его, причмокивая и хмурясь. Сыр. Юнги смеётся тихо, делая глоток из своего стакана, и подаётся вперёд, беря Тэтэ за запястье, чтобы облизать его палец. Он проходится языком по указательному вверх и вбирает первую фалангу в рот, мягко посасывая, пока младший пытается вспомнить, как дышать. Но всё же не дышит. Не получается ровно до тех пор, пока Мин не отстраняется, облизываясь. - Что? Все чипсы я ведь тебе отдал. Нехорошо будет лезть в пачку, которую я же и уступил, поэтому решил обойтись твоим солёным пальцем. Ты всё равно забудешь утром, что такое вообще было, пьянчушка, - улыбается старший, кое-как сдерживая смех. Сложно держаться, когда рядом сидит красный до самых ушей мальчонка, пьяный и смущённый. - В..вкусно? - только и может выдохнуть Тэ. А Юнги всё-таки не сдерживается и смеётся громко, падая на спину. Хватается за живот, бубня что-то про тэхёнов ебальник, и хохочет ещё громче, не в силах остановиться. Впервые за несколько месяцев хочется так громко смеяться. Успокоившись более-менее, Юн тянет шатена к себе и почти насильно укладывает его голову себе на грудь. Вздыхает шумно, вежливо прося заткнуться и перестать рыпаться, и прикрывает глаза. Сегодня он самый трезвый и именно это страшно, потому что утром он не сможет оправдать свои действия алкоголем. Он не сможет объяснить, почему навис над соседским мальчишкой, упираясь коленом ему в пах. Почему водит носом по изгибу чужой шеи, легко покусывая нежную песочную кожу, покрывает поцелуями линию челюсти и целует эти неаккуратные пухлые губы, которые ещё и обветрены. Целует нежно-нежно, углубляясь медленно и постепенно, проходится языком по ровному ряду зубов, гладит тыльной стороной ладони щеку и улыбается победно, когда малыш приоткрывает доверчиво ротик. Юнги не сможет объяснить, но он хочет этого податливого мальчишку под собой, который обнимает крепко и выгибается навстречу ласкам, плавно двигает бёдрами и трётся своим стояком о ногу старшего. Возможно, это всё-таки алкоголь. Утром малыш-сосед ничего не будет помнить, а для Юнги это станет просто очередной ночью, когда он поимел смазливого парня без каких-либо обязательств.