***
Думая о том, что сам является живым подтверждением слов Чхого о положении женщин и мужчин на этом острове, Джорах пробирался по лесу сквозь глубокие сугробы в поисках Джорель. Он нашел ее примерно в миле от дома; девушка и впрямь была похожа на молодую медведицу – она присела на корточки рядом с силком, в котором лежал пойманный кролик. Сходство с медведицей ей прибавил недобрый взгляд, которым она одарила Джораха, - только что не зарычала. Ее голубые глаза сверкнули в свете неяркого зимнего солнца, пробившегося сквозь ветви деревьев, и Джорах тут же вспомнил слова Чхого – собственно, из-за них он и решил поговорить со своей кузиной. - Чхого прикасался к тебе? Джорах заметил, как Джорель стиснула зубы, высвобождая голову кролика из петли. Он осознал, что тоже стискивает зубы, и попытался расслабиться. Похоже, он здесь не единственный, кто сердится. Когда Джорель встала, ее глаза сверкали вовсе не от солнца. - Нет, - ответила она, кинув тушку кролика в сумку, болтающуюся у бедра, поверх перекрещенных ремней плаща, - но я слышала, что Дейенерис оказала тебе знак внимания. - Ее величество, - поправил Джорах, снова сквозь зубы. Джори, пожав плечами, отвернулась и пошла дальше в лес, проверить другие ловушки. - Она сказала, я могу называть ее Дейенерис, - бросила она через плечо, перекинув за спину длинную толстую косу. - Не меняй тему. Джорах последовал за Джорель. Широко шагая, он быстро догнал свою кузину, и уже протянул было руку, чтобы тронуть ее за плечо, но она внезапно остановилась, и он едва не налетел на нее. Джорель сердито взглянула на его руки, и Джорах опустил их. Девушка подбоченилась и смерила его таким взглядом, каким глядела на него Мейдж, когда он был мальчишкой. Здесь женщины командуют мужчинами. - Что если и прикасался? – спросила Джори. – Ты собираешься отрезать ему яйца и скормить их медведям? - Может, и собираюсь, - пробормотал Джорах, понимая, что она просто дразнит его. - А потом что? Будешь допытываться, от кого Али родила детей? - Хочешь быть как она? Хочешь родить ребенка от мужчины, который через несколько дней уедет и которого ты, скорее всего, больше никогда не увидишь? - Хвала богам, у меня есть ты. Кто еще может дать мне мудрый совет о любви? Едва выпалив эти слова, Джори тут же прихлопнула ладошкой рот, словно желая отозвать их. Слишком поздно; удар пришелся прямо в цель. Джорах моргнул, прежде чем ему удалось вернуть на лицо невозмутимое выражение. Джорель опустила глаза, пнув носком сапога упавшую ветку. Сухие листья заскребли по смерзшемуся снегу. - К тому же я могла бы вновь увидеть Чхого. – Встретившись взглядом с Джорахом, она добавила: - Королева попросила меня отправиться вместе с вами в Королевскую Гавань. У Джораха перехватило дыхание, словно Джори ударила его в живот. - И кем ты будешь? Придворной медведицей? – Его ответный удар пришелся мимо цели, лишь подогрев раздражение Джори. - Может быть, ей нужен новый медведь в гвардии, - отпарировала она, оскалив зубы, - раз уж нынешний уклоняется от своих обязанностей. Несколько мгновений они стояли, сердито глядя друг на друга сквозь пар от их дыхания. Наконец Джорель развернулась, хлопнув плащом о кожаные бриджи, и пошла прочь. Джорах смотрел, как она исчезает в кустах, размышляя, не вернуться ли ему в чертог, где ему придется всеми силами избегать встречи с королевой, чтобы не накричать на нее за то, что она сочла нужным скрыть от него эти новости, - но тут лесную тишину нарушил резкий окрик его кузины: - Ну так что? Ты поможешь мне с силками или нет? Джорах догнал ее у следующей ловушки. На этот раз Джорель стояла, а не сидела на корточках, и он быстро понял почему. Кролик попался в силок, но не задохнулся, и теперь лихорадочно дергался в тщетной попытке освободиться. Джорель, приподняв бровь, сняла с пояса дубинку и протянула ее Джораху. - А я думал, медведицы не брезгливы, - сказал он, беря из ее рук дубинку. - Забавно, я то же самое думала о медведях. Ее игривый тон едва не заставил его улыбнуться. Джорах решительно сжал губы и схватил сопротивляющегося и визжащего кролика за шкирку. Он быстро ударил его по голове дубинкой, и визг затих… лапы кролика судорожно дернулись… один раз… другой… третий… наконец зверек обмяк. Джори взяла тушку и положила в сумку. - Королева сказала, я могу стать придворной дамой. Или оруженосцем, если захочу. - Мне не нужен оруженосец. Джорель закатила глаза. - А, ну тогда мне лучше остаться дома, ты ведь единственный рыцарь в Королевской Гавани. Джорах побрел дальше, припоминая самые лучшие места для силков. Вскоре они наткнулись на дорожку маленьких следов. - Хочешь стать оруженосцем? – бросил он через плечо, обращаясь к Джори. Девушка, тяжело дыша, пыталась поспеть в такт его широким шагам. - Не знаю. Я надеялась, ты мне подскажешь. Как, подходит Королевская Гавань для жителя Медвежьего острова? Следы привели их к кровавому пятну на снегу – лиса или хищная птица первой нашла их добычу. «По правде говоря, мне она вовсе не подходит», - едва не сказал Джорах, засыпая свежим снегом внутренности и клочки меха. Он не стал признаваться Джорель, что ему так же неуютно в столице, как и королеве. - Это Вестерос, - сказал он, - поэтому в Королевской Гавани мне лучше, чем в любом другом месте, где мне приходилось бывать за последние десять лет. За исключением Дотракийского моря. Я был почти счастлив там, путешествуя с Дейенерис. Тогда все было проще, тогда он был ее доверенным лицом и советником. Шпионил за ней. Продавал ее секреты… ее ребенка… - Ты умеешь находить с людьми общий язык, - голос Джори отвлек его от размышлений. Девушка достала маленький нож и, отрезав кусок веревки, принялась плести новый силок. – Ты дружишь с дотракийцами и с драконом. Похоже, я тоже стала их другом. Или могла бы стать. - При королевском дворе нужны другие навыки – это совсем не то, что изучать и уважать чужие обычаи. Тебе придется все время помнить, что опасность подстерегает за каждым углом. - К счастью, мой меч всегда готов. – Джори крутанула нож между пальцами, прежде чем заткнуть его за пояс. - При дворе острым должен быть не меч, а твой ум, девочка. Это игра. Бесконечная, изматывающая игра. - Может быть, именно поэтому я и должна поехать, - сказала Джори. Она поднялась и отряхнула ладони о бриджи. – Тогда ты будешь знать, что в этой игре тебе есть на кого положиться. – Джорах тоже встал; колени хрустнули от долгого сидения на корточках. Джорель посмотрела ему в глаза и с ободряющей улыбкой добавила: - Знаешь, королева попросила меня во многом ради тебя. Девушка явно хотела сделать ему приятное, но для Джораха ее слова были словно удар по свежей ране, и он стиснул зубы, будто от боли. - Ради меня? Поэтому она даже не озаботилась спросить меня, согласен ли я, чтобы моя родственница служила при дворе? Поэтому она решает, что мне нужно, а что нет, за моей спиной? - Я вижу, тебе не интересно, что еще она говорила о тебе за твоей спиной? Джорах отвернулся и побрел в сторону чертога. Джорель не пошла за ним, но ее слова достигли его слуха: - Она любит тебя, Джорах. Он невольно остановился и оперся о ствол дерева. - И, насколько я могу судить, любит уже давно… - продолжила Джорель. - Нет, - выдавил из себя Джорах, качая головой. - …но только теперь она начала осознавать это. Думаю, ты как никто другой должен понимать, что наши представления о любви могут меняться. - Ох уж эти женщины, вечно лезут, куда не просят, - пробормотал он. – Буду тебе признателен, если ты будешь заниматься своими сердечными делами. Оглянувшись, Джорах заметил, как Джори усмехнулась. - Я буду признательна, если ты поступишь так же. Но раз уж ты влез в мои сердечные дела, я тоже скажу. У тебя появился шанс, Джорах. Не кидайся на Дейенерис, словно раненый медведь, иначе все испортишь.***
Ужин проходил так же напряженно, как и вчера. Пусть Дени за последние два дня и переменила свое отношение к лорду-командующему, но это не имело значения, ведь ее рыцарь избегал смотреть на нее, и вряд ли он будет слушать то, что она ему скажет. Можно ли словами поправить то, что я наделала? Впрочем, сегодня не только Дени и сир Джорах избегали друг друга. Ирри и Чхику сели как можно дальше друг от друга, Чхого ни на кого не смотрел, а Лианна была мрачнее обычного. Она метала яростные взгляды на всех, кто имел несчастье взглянуть на нее. Джорель, по-видимому, все еще раздумывала над предложением королевы; девушка покорно подчинилась, когда Дени пригласила ее сесть рядом, но смотрела не на нее, а на мужчин, сидящих напротив. Дени не могла определить, на кого Джори сердится, на Джораха или на Чхого, - оба старались не встречаться с ней взглядом. В конце концов тишина стала для Дени невыносимой. Она повернулась к Джори, сидящей от нее по левую руку, - это безопаснее, чем пытаться начать разговор с Джорахом, сидящим справа, - и заговорила о первом, что пришло в голову: - Знаешь, в Королевской Гавани… - Вы опять за свое? Дени говорила тихо, обращаясь лишь к Джорель, но в гробовой тишине ее голос донесся и до Лианны. - Нашептываете ваши южные обещания моей сестре в уши? – продолжила девочка. – Вам мало того, что вы уже у нас забрали? Джори внезапно покраснела. Значит, ты рассказала сестрам? - Следи за словами, девочка. Ты говоришь с королевой Вестероса, – произнес Джорах. Он говорил сквозь зубы, не отрывая глаз от стола, но это были его первые слова за последние несколько дней, и Дени была приятно удивлена. - Здесь, в чертоге моей матери, я буду говорить все, что хочу. – Лианна встала из-за стола. Для тринадцатилетней девочки она выглядела весьма угрожающе, ведь она была очень похожа на свою мать. – Это у тебя, сир, нет права голоса после того, что ты здесь натворил. Ты ведешь себя так, будто по-прежнему один из нас, а сам спустил все наше состояние, потратив его на какую-то шлюху, а потом сбежал от заслуженной казни, как последний трус. Ты решил, что можешь просто вернуться сюда и все тебе простится? Думаешь, если будешь цепляться за юбку этой… узурпаторши, у которой хватает наглости объявлять себя нашей королевой, тем самым искупишь все свои грехи? При слове «узурпаторша» взгляды всех присутствующих обратились к Лианне. Даже дотракийцы знали, что означает это слово; Дени услышала, как Чхику ахнула, и увидела, как Ракхаро положил руку на рукоять аракха. Она не смела взглянуть на Джораха – тот вскинул голову при слове «шлюха», и Дени испугалась, что если встретит его гневный взгляд, обращенный на его кузину, то обратится в камень. - Лианна! – прошипела Али, но девочку это не остановило. - Нет уж, я не стану молчать! Сначала вы все преклонили колени перед Станнисом Баратеоном, а теперь сидите здесь и ублажаете дочку Безумного Эйериса! Вы что, совсем забыли, что такое верность? Вы забыли, как ее отец сжег заживо вашего сюзерена и убил его сына, а ее брат похитил Лианну Старк? Она называет себя законной правительницей Вестероса, но Эйегон со своей валирийской кровью был для нас чужаком. Мы – кровь Первых Людей, и у этих Таргариенов нет права считать себя нашими повелителями лишь потому, что они привели с собой диковинных чудовищ, которые сожгли все, что мы построили… - Ты закончила? – не повышая голоса, спросила Дени. Ей годами приходилось выслушивать насмешки от тех, кто считал ее недостойной управлять государством, и она научилась говорить так, чтобы ее слышали даже сквозь шум толпы. Все, включая Лианну, повернулись к ней. - Ты, Лианна, одна из немногих за этим столом, кто не принимал участия в битве, - спокойно продолжила Дени, стараясь обуздать пробудившегося в ней дракона. – Может быть, если бы ты побывала на поле боя, услышала, как кричат умирающие, увидела поля, залитые кровью чьих-то отцов, братьев и сыновей, - тогда ты бы знала, как дорого стоит мир. Глаза девочки округлились от удивления, но ее мать и сестры оставались на удивление спокойными. Однако Дени было уже все равно; она не остановилась бы, даже если бы медведицы обнажили клыки. - Да, мои предки были из Валирии. Они захватили Семь Королевств, которые были для них чужбиной, точно так же, как твои драгоценные Первые Люди отобрали эти земли у Детей Леса, а андалы, в свою очередь, отобрали их у Первых Людей. Эйегон Завоеватель принес с собой триста лет мира. Он объединил королевство, в котором всем жилось спокойно, пока одна из твоих любимых Старков не сбежала с моим глупым братом и тем самым не уничтожила все, что было создано. Когда я вернулась сюда, страна была на грани гибели, разоренная людьми, которые говорили о чести, о правах и о крови Первых Людей. Да, мне пришлось призвать на эту землю огненный дождь, чтобы смыть кровь, которую, напомню тебе, не я проливала. И этим огнем я переплавила и закалила то, что было сломано и разрушено. На мгновение Дени поймала взгляд сира Джораха и с облегчением убедилась, что впервые за последние дни в его глазах виден не только гнев, но еще и странная смесь удивления и гордости. «Вместе, - подумала она. – Мы сделали это вместе». Значит, я все еще твоя королева? - Возможно, тебе не нравится мое правление, дитя, - продолжила она. – Возможно, ты считаешь меня чужеземкой и самозванкой, но тебе следует радоваться, что с твоих губ слетают слова, а не боевые кличи. Помни, что другие пролили свою кровь – как древнюю и благородную, так и простую, - ради того, чтобы ты могла, сидя за столом, повышать голос на королеву Вестероса, чтобы вы с сестрами спокойно спали по ночам, чтобы больше ничьи дочери и сыновья, братья и сестры не встретили безвременную смерть. Лианна стояла, сжав кулаки, - Дени вновь с удивлением подумала, насколько кузины Джораха похожи на него, даже в неосознанных мелочах, - но и она, и ее сестры хранили зловещее молчание. Королева напомнила себе, что с ней ее телохранители; впрочем, она не была уверена, станет ли сир Джорах защищать ее от своих родных, особенно учитывая, что он так сердит на нее. К счастью, младшая дочь леди Мейдж поспешно вышла из зала. За ней тут же последовала Эрена. Их отсутствие не снизило напряженность, царящую в чертоге. Теперь все, за исключением маленького Неда, в недоумении оглядывающегося по сторонам, молча ели, не отрывая взгляда от своих тарелок. Джорах не шевельнулся; он не прикоснулся к еде, даже не отвел взгляда от пустого стула, с которого только что встала его кузина. Может быть, мне стоило вступиться и за него тоже? Дени хотела бы сказать что-нибудь в его защиту, но ей подумалось, что если она будет сражаться в его битвах вместо него, это только подогреет его гнев. Прошло несколько бесконечных мгновений. Наконец Джорах встал из-за стола и повернулся, чтобы уйти. Дени схватила его за руку, однако, хотя ее прикосновение было почти невесомым, ее рыцарь вздрогнул. Он застыл, как каменный, ожидая, когда королева заговорит, но не повернулся. Это разозлило Дени. Она надеялась, что он, по крайней мере, будет вести себя как ее лорд-командующий, а не как обидчивый ребенок. - Сир Джорах, я хочу поговорить с вами. Наедине. - Ваше величество, я не… Дени вздохнула. - Это не просьба, сир. Услышав неприкрытый приказ, Джорах напрягся еще сильнее. Нахмурившись, он наконец повернулся к ней. Дени было неприятно унижать его перед его родными, но он не предоставил ей выбора. Я не стала бы приказывать, если бы ты вел себя как подобает. Она отпустила руку рыцаря и последовала за ним к выходу из чертога, гадая, кто из них больше страшится предстоящего разговора.