Проклятая муза

- Выйдите, Джеймс, - голос Маэстро не предвещал ничего хорошего. - Оставьте нас одних. - Но... Пациенту противопоказано волнение, - медбрат явно заподозрил что-то непотребное. - У вас будет десять минут, не больше. - Я плачу вам за анонимность и отсутствие глупых вопросов, - модельер был неумолим. - Идите и не переживайте ни о чём. С вашим пациентом ничего страшного не произойдёт. Он уже и так достаточно себе навредил. Я не собираюсь усугублять ситуацию. Медбрат окинул мужчину неодобрительным взглядом и всё же покинул палату. Дориан с усмешкой проводил его взглядом, успев игриво помахать ладонью вслед. Кажется, пациент на редкость быстро восстанавливался. В обычных случаях передозировки наркотиками и комы люди если и выживали, то долгое время находились на реабилитации. Блондин же выглядел на редкость, просто не позволительно хорошо для больного. Маэстро взял стул, что стоял у кровати Дориана и элегантно уселся на него, прислонив трость к толстому матраcу. В его облике сквозила сила, необычайная для простых смертных, но в то же время и усталость. Казалось, будто бы какое-то олимпийское божество спустилось на Землю, чтобы пожурить своего внебрачного ребёнка. Джованни с минуту или две спокойно смотрел на юношу, а затем, поправив атласные вставки на манжетах своего сюртука, перешёл к отповеди. - Дори, что с тобой опять происходит? - модельер смотрел на своего протеже не так, как все. Не с жалостью или сочувствием. В его глазах застыли непонимание и боль. - Объясни мне, зачем это снова было нужно? - Ах, Джо, оставь! - блондин уже сидел на подушках, с уставшим видом и глазами, яркий цвет которых не затуманил даже наркотический транс. - Сколько же можно тебе обьяснять? Мною не движет НИ-ЧЕ-ГО. Ровным счётом. - Я ни за что не поверю, что ты так слаб и не можешь сопротивляться, - Джованни упрямо поджал губы, твёрдо намереваясь стоять на своём. Его музыкальные длинные пальцы сжимались и разжимались в кулаки, выдавая всё напряжение, что тяготило невыносимой ношей. - Ты же мог умереть! Мог уничтожить меня и мою репутацию! Что за наглость и безрассудство? Мы же поклялись друг перед другом, что вместе победим эту болезнь! - Правда? - насмешливо осклабился блондин, поправляя свои подушки. На его лицо стал возвращаться здоровый румянец. - Пора бы уже понять, милый, что я бессмертен. Я проклят и бессмертен, чёрт бы тебя подрал! Не вижу смысла с чем-то бороться, ведь со мной всё хорошо! Моему здоровью удивляются даже врачи, никакого разумного объяснения этому нет. Понимаешь, нет?! - Нет, я не могу поверить, - Маэстро бессильно опустил голову на руки. - Не говори мне об этом! Я не верю! - Прислушайся к доводам своего разума, Джо, - Дориан теперь выглядел совсем здоровым и свежим. Лишь синие точки на сгибах локтей напоминали о его пагубном пристрастии. Именно из-за этих отметин блондин носил модели лишь с длинными рукавами. - Сколько мы с тобой знакомы? Лет семь? Восемь, быть может? И дай мне покурить, Бога ради! Джованни резко дернулся, поднимая взгляд на по-прежнему юного и прекрасного Дориана. В его глазах плескались такая боль и отчаяние, что их нельзя было выразить словами. Казалось, упоминание Бога устами блондина затронуло итальянца до глубины души. - Ты же прекрасно знаешь, что я не курю, - досадливо поморщился модельер и опустил взгляд. Смотреть в эти невозмутимые, незамутненные глаза было невыносимо. - Ну, восемь лет. Да. - И зря, - прищурился весело блондин. - Курение успокаивает и расширяет сознание. Не так, как наркотики, конечно. Но... Ах, так о чём я! Дориан сел на краю кровати. Он свесил свои босые ноги и с наслаждением коснулся холодного кафеля ступнями. Больничные тапочки он проигнорировал. - Джованни, милый мой друг, - с теплотой и сердечностью, которые легко можно было принять за искренние, проговорил Дориан. Впрочем, Маэстро уже было не провести. - Вот уже восемь лет я тебе твержу одно и то же... Взгляни на меня! Неужели ты не видишь, что со мной происходит? НИ-ЧЕ-ГО! Что бы я ни делал, как бы ни гробил своё здоровье, на какое вонючее дно бы ни опускался... - Ты монстр, Дори, - устало прошептал Джованни, словно разом потеряв свои силы. Красивое, мужественное лицо модельера вмиг посерело. Блондин был чертовски прав во всём. - Я полюбил чудовище. - Это твоя судьба, Джованни. Твоя муза - Дьявол. И без неё - нет тебя.