Холодный бог рептилоидов

Уравнение с одной неизвестной плохо тем, что постоянные всё время пребывают в сомнениях. Сомнения порождают нерешительность. Не удивительно, что только Юра не растерялся. Отцепив от пояса фриз-спрей, он подтянул колени к груди, сворачиваясь в клубочек. После чего выпустил в Гектора струю жидкого азота из баллончика. Фриз-спрей прекрасно отправлял в нокаут холоднокровных, но Гектору это было, конечно, нипочём. Впрочем, Юра и не стремился превратить коллегу в Хана Соло. Реактивная струя отбросила мужа Марии к стене, а самого учёного в обратную сторону. В коридор. Раз — и дверь за ним закрылась. Два — зелёное табло цифрового замка сменилось на красное. — Он запер нас! — замёрзший, с инеем на комбинезоне и бровях, Гектор подплыл к двери, пытаясь активировать её командирской картой. — Карта не работает! Маша! Твой брат совсем рехнулся! Мария молчала. Она не могла поверить в то, что Юра сделал всё это. И не просто сделал — готовился, наверняка перепрограммировал бортовой компьютер. Она вспомнила хакерскую юность брата. Теперь былые проделки воспринимались совсем иначе. — Мой ключ не работает, дай свой. Б-бездна! Твой тоже не пашет. Когда вырубился свет, запустилась какая-то надстройка безопасности. Гектор нахмурил лоб и сжал губы, как всегда делал, столкнувшись с трудной ситуацией. — Давай дверь напротив попробуем. Мда, тоже не работает. Дай отвёртку. Мария вытащила из кармана мультитул и толкнула к мужу. Приборчик пролетел мимо плавающих в воздухе стаканчиков и чёрных кофейных жемчужин. — Гек, осторожнее! Ещё током шарахнет! — Не шарахнет. Так-так-так. Снимаем корпус. Проводок отсоединяем… Мария во все глаза смотрела на мужа: раньше ему не доводилось взламывать электронные замки. В памяти тут же всплыли колкие слова Жанны из её записок. Действительно, что она может знать о Геке, если даже родной брат ставит её в тупик своим поведением? В этот момент дверь открылась. За ней начинался узкий коридор, ведущий в грузовые отсеки. Гектор уверенно поплыл туда. Мария последовала за ним, хотя и не понимала, почему они отправились в противоположную от капитанского мостика сторону. Большая часть грузового отделения оказалась заставлена одинаковыми контейнерами с пробами почв и ископаемыми. Огромное геологическое исследование Нибиру подходит к концу. Вернее, его первая часть: всё это ещё предстояло перевезти домой. Когда-нибудь Земля наладит торговые отношения с Нибиру, и лучше заранее знать, на что можно рассчитывать. Мария и Гектор плыли между бесконечных стеллажей. Бирки с географическими метками бросались в глаза, напоминая об огромной планете под ними. Вулкан Аш поделился пеплом и застывшей лавой. Со дна океана Си подняли гигантские жемчужины, кораллы, песок. Каменный уголь бассейна Офф-ши, железная руда и, конечно, платина. Дорогущий тугоплавкий металл, которого постоянно не хватает в промышленности. Земные запасы исчерпаны, добыча на астероидах затратна и рискованна. На Нибиру много платины. Очень много. Страшно подумать, сколько стоят даже те несколько контейнеров с платиной, что взяты на борт как образцы. Ящеры живут в настоящей сокровищнице, и не подозревают об этом. Но как образцы помогут справиться с Юрой? Гектор двигался куда-то с определённой целью. Проплыв два складских помещения, он остановился в третьем. — Где-то здесь. — Что? — спросила она. — Чемоданчик для таких... случаев. На всех «Искателях» есть тайники для руководителя экспедиции. На случай бунта или биологического заражения. — Что за глупости? А если заразится сам руководитель? Гектор промолчал. Он осматривал закреплённые на специально оборудованных стеллажах боксы с грунтом. — Первый ряд, второй, третий, ага. И девятый слева. Гектор открыл бокс. Из него выплыл чёрный пистолет странного вида. — Это Гаусс — на лице мужчины промелькнула идиотская улыбка ребёнка, заполучившего опасную игрушку, — почти без отдачи. Для невесомости самое то! — Это мой брат, идиот! — Твой брат убил Жанну, а теперь хочет убить нас. — Мы не знаем, убийца он или нет! — Ага, а этот цирк он устроил, чтобы нас разыграть! Маша... я постараюсь не причинить вреда, если ты поможешь. Но я должен иметь запасной вариант... По крайней мере, он перестал улыбаться. Над головами затрещали динамики громкой связи, отчего оба дёрнулись и разлетелись в разные стороны. Слишком мало тренировок в невесомости, подумала Мария. Мы не готовились к такому. Треск повторился. Затем Юра заговорил. — Я вас вижу и слышу, система безопасности у кораблика что надо. Гек, пистолет не поможет, брось. Грузовой отсек, кают-компания, несколько технических отсеков, — это всё, что я вам оставил. Остальные замки ты не сломаешь, я включил аварийную блокировку. Гектор насупившись слушал, массируя плечо, которым ударился о стеллаж. Пистолет плавал рядом, как чёрная смертоносная рыба. Мария попыталась вспомнить, видела ли когда-нибудь этот пистолет, или Гектора, тренирующимся стрелять. Похоже, что нет, этот предмет впервые появился в их жизни. Может Гек тренировался на Нибиру? Она не знала. — Синтезаторы пищи и воды в кают-компании работают, туалет тоже. Вам ничего не угрожает, отдыхайте. А я подумаю, как с вами поступить. — Юра, что ты задумал? — Мария чувствовала, как пробежавшая между ней и братом трещина превращается в пропасть. В бездну. — Я… — брат запнулся и замолчал на секунду, — после… Жанны я решил взять всё в свои руки. Так нельзя. Хватит! Какое право мы имеем указывать ящерам, как жить, если сами по-прежнему дикари? Гектор и Мария не отвечали. Слушали. Никогда ещё в голосе Юры не было столько боли и надлома, словно внутри лопнул гигантский нарыв, и накопленная годами боль вышла наружу. — Терраформирование Марса? Провалено. Озоновый слой — шиш! Кометы об поверхность? Грохали. А плотность атмосферы не повысилась. Разогреть — годы идут, результата нет! — Эй, погоди! — возмутился Гектор, — это не пирожок в печке разогреть! Это процесс! Если нагрев ядра в самом деле усилит магнитное поле, дело в шляпе! Время нужно. Да и куда спешить? Это тебе всё и сразу подавай: и температуру, и атмосферу, и рептилоидов в космосе! — Зато тебе хочется оставить их в бензиновой эпохе! Такие, как ты, просто боятся, что когда ящеры выйдут в космос, вам станет нечем гордиться! Двести лет летаем на одной и той же технологии, никаких прорывов. Предел! — Если я перестраховщик, зачем прикрыл твой зад, когда ты передал ящерам технологии кремниевых процессоров? Ради тебя рискнул, остолоп! — Да ты свою карьеру прикрывал, руководитель! А я думаю о том, что наш предел для Нибиру не существует. Их учёные могут превзойти нас! — Поэтому мы и не хотели давать им технологии. Чтобы ящеры не шли нашей дорогой, а проложили свою! — Гектор вышел из себя и взмахнул руками, опять забыв про невесомость. Отчего сначала комично опустился на пол, а затем подскочил до потолка, ударившись затылком. Забытый пистолет дрейфовал между стеллажами. Мария вздохнула: сколько таких разговоров уже было. И здесь, и в Ассамблее. Но сейчас это было совершенно неуместно и нелепо. — И мы бы не дали им, Юра, ни хрена, ни чертёжика! Вот только сами по себе ящерицы додумались лишь до деления атомов и мировой войны на уничтожение. Если бы мы не подыграли относительно вменяемым папуасам, всему конец! Юра замолчал. Мария слышала, как он тяжело дышит в микрофон. Затем Юра заговорил снова, и это был уже не яростный спорщик, а усталый мужчина, делающий мучительный выбор. — Ты прав, Гек. Я торопыга. Но лучше торопиться, чем ждать. Я больше не верю в благие намерения людей. Ты хотел помешать запуску спутников. Чему помешают твои сменщики? Мария поплыла вдоль рядов: у неё появилась интересная идея. На складе есть образцы всех соединений, найденных на Нибиру. Значит и образцы местных кислот. Если взять их, и раздобыть медную и цинковую проволоку, можно замкнуть цепь и запитать… что-нибудь. Перепрошить один из сложных замков? Гектор умный, он придумает, как это использовать. — Я не знаю, кто из вас убил мою Жанну… Мария нашла полку с кислотами. Подарки вулканов, органические соединения, дождевая вода из тропического пояса — полный набор. — … и не знаю, как это выяснить. Поэтому я отстраняю вас обоих. — Что ты несёшь, Юра?! Крышка отщёлкнулась, но закреплённых пробирок внутри не оказалось. Вместо них в воздух всплыли необработанные куски серебристо-белого камня. Кто-то спутал бирки. Следующий — новая стайка платиновых камней поднялась вверх. Следующий, следующий, следующий… Да тут есть хоть что-то кроме этих проклятых камней?! Гектор заметил. Тёмные глаза уставились на Марию, как две чёрных дыры. И тут она поняла, что не давало ей покоя: сама ситуация, когда все четверо одновременно оказались на планете недалеко друг от друга, возникла потому, что Гектор составил расписание командировок. Обычно было не так: кто-то оставался на орбите, кто-то присматривал за Юрой. Но не в этот раз. Неужели он? Мария изумлённо посмотрела на мужа. Что же тебя, похотливого мудака, не устраивало? Ответом были плавающие между ними созвездия белых камней и закушенная губа Гектора. А ведь на последнем совещании Жанна что-то болтала о платине, и потом все эти взгляды… Записи. Должна быть связь… Юра продолжал говорить, но его не слушали. Мария открыла ещё несколько контейнеров, выпустив косяки платиновых камней на свободу. И в этот момент у Гектора сдали нервы. Он потянулся за пистолетом, но тот был слишком далеко, Гек не достал. Тогда Мария бросила в мужа кусок породы. Булыжник пролетел мимо, а сама женщина врезалась спиной в стеллажи, отброшенная инерцией. Гектор наконец-то добрался до пистолета и выстрелил. Вылетевшая из магнитного ускорителя пулька ударила в плавающий перед Марией камень, а тот врезался ей в грудь. От удара перехватило дыхание. Рёбра, вроде бы, целые — автоматически отметила она, будто бы это ещё имело значение. Отскочившая пуля заметалась в замкнутом пространстве. Отброшенный отдачей Гектор выстрелил ещё, и в этот раз попал Марии в живот, её сложило пополам и потащило назад. Адская боль, не сравнимая ни с чем, что было в жизни Марии до этой секунды, внезапно прошла. Вот и болевой шок. Это конец, уже почти конец. Ещё один выстрел — и снова промах. Пули отражались от стен, потолка и камней, которые тоже пришли в хаотичное движение, сталкиваясь друг с другом, и со стенами. Крупный булыжник чуть не ударил Гека в лицо, и тот инстинктивно пальнул ещё раз. Промах. Ещё один камень ударил Гектора. Одна из пуль рикошетом вошла в бок Марии. Боль вернулась, сворачивая женщину в тугой жгут. Страшно умирать, подумала она в короткий миг просветления, когда боль ненадолго отступила, и стало можно хотя бы вдохнуть, выпустив изо рта несколько красных шариков. Страшно, но… пора. Гектор плавал посреди бокса, с глупым выражением лица рассматривая расползающееся по комбинезону кровавое пятно. Рикошет настиг и его. Крупный кусок руды с острыми краями проплыл мимо его лица, оцарапав губы, которые Мария так любила целовать. Пистолет болтался под потолком, отпущенный на волю ослабевшей рукой. Какой же ты идиот, подумала Мария. Зачем это всё? Камни, женщины... Эта карусель ни за что не отпустила бы, сколько крови не лей. А вместе с собой ты утащил и меня. Боль лишала сил и рассудка. Но если оттолкнуться кончиками пальцев от полки и дёрнуть ногой, переждать новый спазм, пнуть стену… Между Марией и Гектором раскинулась настоящая вселенная, состоящая из огромных булыжников-солнц и красных солёных шариков-планет. До Гектора оставались световые годы, но настоящие чувства не знают преград. Поэтому Мария смогла. Отпихнула проклятый пистолет, протянула руку и ухватила кусок платиновой руды. Ударила мужа по лицу и потеряла сознание. Удар вышел слабым, её даже почти не отбросило. Поэтому, когда она пришла в себя, зависшей в облаке собственной крови, то сумела ещё раз подплыть к Гектору с камнем в руке. Тот был в сознании и шевелил разбитыми губами. Мария не слышала. Да уже и неважно. Важно успеть ударить ещё раз до того, как всё закончится. Не чтобы убить — чтобы поставить точку в их запутанных отношениях. Может же мне повезти хотя бы сейчас, спрашивала она себя. Я не прошу многого: пусть боль отступит, и я ударю ещё. Хоть раз! Пусть я успею! Пусть! И она успела.