Любовь всегда прекрасна и желанна, особенно, когда она нежданна.

По непонятной для Юри причине, но Виктор не стал уведомлять Плисецкого о своих планах. Пока Юрио, скрывшись молча в своей комнате, собирал вещи, а заодно и свои мысли, Кацуки сам готовился к отъезду, упаковывая их с Виктором одежду в один чемодан, всё-таки они планировали ещё вернуться сюда, брать всё не было нужды, да и одежда в основном была летняя и не занимала много места. «А в Москве ведь сейчас уже прохладно для шорт и маек», - подумал Юри, защёлкивая замок и откатывая чемодан в сторону, а сам устало опускаясь на кровать. Да, Виктор был уверен, что Яков должен с ним считаться, как с тренером, но первые региональные соревнования уже на носу. И от результата на них будет во многом зависеть, примут ли заявку Плисецкого или нет. А из-за всех этих треволнений Юрио должен ох как постараться не ударить в грязь лицом. - Юрио не выходит из своей комнаты вот уже больше часа, - прошептал Никифоров, просачиваясь в комнату и садясь рядом с Юри. - Позволь ему побыть одному. Виктор кивнул, протягивая руку и сплетая их с Юри пальцы вместе, словно прося поддержки в своём решении. Кацуки чуть заметно кивнул и крепче сжал руку Никифорова. Так они и просидели в тишине несколько минут, пока Юри не заговорил снова: - Ты не думаешь, что для сюрпризов не самое подходящее время? Нужно объясниться с Юрио, иначе он опять надумает себе не пойми чего. - Я уверен, что он и сам не захочет, чтобы я летел с ним. Он не привык показывать кому-либо свои слабости, и в этот раз вряд ли сделает исключение, - уверенно произнёс Виктор, и Кацуки ничего не оставалось, как согласиться, хотя в глубине души он понимал, какую они допускают ошибку. «Юрио подумает, что Виктор предал его, не оказал такой нужной сейчас помощи, и не только как тренер, но и как близкий ему человек». - Я считаю, что ты ошибаешься, Юрио наверняка… Но договорить ему не дали. Плисецкий вошёл в их комнату, что называется, с ноги, отчего оба мужчины, сидящие перед ним, вздрогнули и удивлённо переглянулись. - Эй, Виктор, я надеюсь, что ты заказал уже билеты на самолёт, никчёмный тренер?! - А?! – Никифоров вытаращился на него в полном изумлении, которое в следующий миг сменилось на обиду. – Юрииии, малыш Юрио назвал меня никчёмным! А ведь я практически взрастил его, как ему не стыдно?! - Виктор, не драматизируй, Юрио совсем не хотел тебя обидеть. - Тогда зачем он назвал меня никчёмным?! - Потому что ты такой и есть! Почему ты не сказал мне, что Яков вместо меня готовит Георгия на эту Олимпиаду?! Решил снова поиграть в тренера, раз Кацудон сбежал от тебя год назад?! Кажется, Плисецкий, испытав пару часов назад эмоциональное потрясение, решил отыграться на всех вокруг, чтобы как-то снять то нервное напряжение, которое продолжало кумулироваться внутри, готовое в любой момент обернуться истерику. По наигранному обиженное выражение лица Никифорова сменилось на озадаченно-серьёзное. Было заметно, что последнее замечание Плисецкого ему не понравилось. - Не приплетай Юри сюда, - хоть голос и звучал спокойно, но вот его тон выдавал Виктора с головой. - Ты сам это сделал, впутывая нас обоих в тот фарс, в котором я больше не намерен участвовать, понятно тебе?! - Юрий перешёл на крик, с силой пихая стоящий рядом и ничем не повинный чемодан, собранный недавно Кацуки. Он с грохотом упал на пол, придавливая Виктору левую ногу. - Ауч! Ты совсем с ума сошёл?! - Да! В тот момент, когда согласился тренироваться у тебя! - Хочешь сказать, что сам подготовишь программу и всё остальное? Ведь Яков фактически отказался от тебя в этом сезоне. Зачем ему травмированный фигурист, который к тому же находится не в самой лучшей своей форме сейчас? Георгий хоть и не хватает звёзд с неба, но смог взять бронзу на Чемпионате Мира, на том самом, который ты пропустил из-за… - Заткнись! Заткнись! Закрой своё хлебало! Видя, в каком взвинченном состоянии Юрио, Кацуки просто не мог спокойно смотреть со стороны и попытался хоть как-то смягчить сложившуюся ситуацию, подходя к Плисецкому и прикасаясь к его плечу, приобнимая, но получил в ответ лишь испепеляющий взгляд, да ощутимый толчок под рёбра. Пошатываясь, он отступил на шаг назад, чуть слышно охая и потирая бок. Виктор тут же схватил Юри за запястье, притягивая к себе, словно защищая от возможных дальнейших нападок Плисецкого. Голубые глаза Никифорова потемнели, приобретая серый оттенок. Кацуки знал, что такое бывает, когда Виктор и вправду начинает злиться. «Сейчас будет буря», - понял и, выставив правую руку в протестующем жесте перед лицом Никифорова, повернулся снова к Юрио. - Прекратите, пожалуйста. Неужели нам обязательно нужно ссориться? - Да отвяжитесь вы уже от меня! Оба! Ненавижу! Выкрикнул Плисецкий и тут же ретировался из комнаты. Через несколько секунд внизу громко хлопнула входная дверь. На какое-то время в доме вновь повисла гнетущая тишина, которую нарушил Виктор, дотрагиваясь до живота Юри. - Очень больно? - Юрио больнее, - произнёс Кацуки, недовольно посмотрев на Никифорова. – Ты должен был сразу рассказать ему о причинах, которые побудили тебя стать его тренером. Но Виктор лишь пожал плечами. Как обычно бывает, он предпочёл хранить молчание, погружаясь в себя. Эта его черта порой бесила Юри до невозможности, но он всё же старался относиться к ней со снисхождением каждый раз, понимая, что сам не далеко ушёл от Виктора по части скрытности и самокопания. Он ведь тоже мог предотвратить эту ссору, озвучивая истинную причину, но предпочёл трусливо отмолчаться, раз Виктор попросил его об этом. Вот только всё обернулось совсем не так, как хотел и думал Виктор, или же… Неожиданная мысль настолько поразила Юри, что он прикрыл себе ладонью рот, будто боясь её озвучить. - Ты не знал, да? – наконец-то произнёс японец, всматриваясь в лицо Никифорова, которое, как и обычно, приобрело ровное и немного отрешённое выражение. - Я догадывался, но мне не хотелось думать, что Яков на старости лет начнёт такое вытворять. Такого ученика, как Юрий, ему послало само провидение, но он отчего-то, вложив в него так много в прошлом, отворачивается от него в настоящем и фактически лишает будущего. Да, бывает такое, что пройдя в столь юном возрасте до вершины славы, фигуристы ломаются, и физически и психологически, прекращая давать результаты, но этот малыш не такой. Ты посмотри, сколько в нём упрямства и упорства, да там хватит как минимум на трёх таких, как Георгий. - Тогда почему? - А? – Виктор вопросительно посмотрел на Кацуки, хотя и так прекрасно понял его вопрос. – Юрий не может сейчас адекватно оценить не мои слова, не мои действия. Ему нужно время… - Время… - протянул Юри в задумчивости. Да, до Москвы своим ходом ехать не меньше суток, а если учитывать необходимые для отдыха и сна остановки, то и все двое. Может быть этого времени хватит, чтобы Плисецкий успокоился и дал им ещё один шанс всё объяснить. - Я не затеял бы ничего, если б не был уверен в Юрии и в его силе воли. И я специально отвёз его подальше от Москвы, подальше от всех слухов и склок, которые могли бы помешать его тренировкам, но кто же мог подумать, что всё так обернётся. Недоумение Виктора было вполне искренним, как и его намерения. - Значит, нам нельзя отступать и опускать руки, - заключил Кацуки, поднимая чемодан и уверенно направляясь вниз в прихожую. – Мы обещали и должны выполнить данное обещание. Никифоров кивнул, соглашаясь, и тут же сорвался с места, догоняя японца. - Юри, подожди! Не беги ты так, да ещё и с тяжестями! Тем же вечером они покинули солнечный Сочи, отдавая ключи от дома его владельцу, будучи уверенными, что Плисецкий уже на пути в Москву. Как и ожидалось, дорога заняла почти двое суток. Москва встретила их хмурыми тучами и дождём. Градусник, несмотря на конец августа, показывал всего лишь 12 градусов тепла, поэтому выйдя из машины, Кацуки тут же начал немилосердно стучать зубами от холода. И не мудрено, в машине было комфортно и тепло, но стоило оказаться на улице, как об этом можно было забыть. Порыв ветра разметал его чёрные волосы в разные стороны, пробираясь под легкую футболку. «Бр-р-р, как же холодно». Выбравшись из машины, следом за ним, Виктор заботливо накинул на его плечи толстовку «BOSCO» с олимпийской символикой. И когда только успел достать её из чемодана?! - Спасибо, - с улыбкой поблагодарил Кацуки, с удовольствием надевая толстовку, погружая нос в высокий ворот и вдыхая такой приятный и знакомый запах, запах Виктора. - Дедушка живёт в Люберцах, надо забежать к Якову, узнать адрес, а заодно забрать у него Макачина. - А ты уверен, что Юрио поедет туда, а не останется здесь, в Москве? - Уверен, - безапелляционно заявил Виктор, ставя машину на сигналку и подталкивая Юри к дверям учебного Центра для фигуристов в Новогорске. – Повезло, что сейчас проходят отборочные у юниоров и не нужно делать «крюк» через Санкт-Петербург. Так, Яков должен быть где-то здесь… Виктор продолжал говорить, выискивая глазами знакомую фигуру. - Я хотел бы побывать в Санкт-Петербурге, ведь там твой дом, - немного смущаясь, произнёс Юри, адресуя эти слова больше самому себе, нежели Виктору, но тот всё равно услышал. Оборачиваясь, он изумлённо посмотрел на Кацуки, на его раскрасневшееся лицо, по-прежнему наполовину спрятанное в тёплом вороте толстовки, и не смог удержаться от улыбки. Протянув руку, он прикоснулся к пылающей щеке Юри, сокращая расстояние между ними до минимума. - Мой дом там, где ты и Юрио, - прошептал слегка хриплым от волнения голосом, перемещая пальцы к губам Кацуки и прикусывая собственные. - Виктор… остановись, пожалуйста, на нас уже смотрят, - кажется, Юри совсем стушевался под несколькими мимолётными взглядами спортсменов и тренеров, снующих в холле, и не знал, куда деть себя в этот момент. - Ох, точно, - будто опомнившись от наваждения, Виктор быстро отошёл подальше, крутя головой в разные стороны. – Куда же запропастился этот старикашка? - Это кого ты тут старикашкой назвал? – пробасил чей-то голос позади них. – Точно, яблоко от яблоньки недалеко катится… - О, Яковушка! Ну не обижайся, я ведь любя! - Знаю я твоё «люблю», покажи палец, руку по локоть откусишь, - проворчал пожилой тренер, протягивая небольшой клочок бумаги, по-видимому, с контактными данными Николая Плисецкого. – Он сейчас в больнице. - Спасибо тебе огромное! – Виктор чуть ли не повис на мужчине, вызывая тем самым на его лице выражение, схожее с оскоминой. - Давай уже, катись отсюда, тренер Никифоров, не отнимай моего драгоценного времени. - Ещё увидимся, - произнёс в ответ Виктор, с хитринкой во взгляде и едва заметной ухмылкой. «И пусть победит сильнейший, да, Яков?!» Юри, конечно же, не понимал ни слова из сказанного мужчинами, отчего его взгляд блуждал в ожидании по высоким стеклянным витражам, сквозь которые было видно, что дождь явно усилился. «Как же не хочется обратно на улицу», - с некоторым унынием, подумал японец, засовывая руки в карманы джинс и всматриваясь в опускающиеся на город сумерки. И вдруг неожиданно до его ушей донесся знакомый лай. Повинуясь порыву, Кацуки подбежал к большим раздвижным дверям, а в следующий миг его сбило с ног огромное кудрявое нечто, смачно облизывая ему лицо и поскуливая от радости. - Макачин! - Яков, эта псина испачкала мне всю машину, - вслед за собакой, в дверях Центра появилась Барановская, еле удерживая поводок. – Слава Богу, Виктор забирает это невоспитанное животное. В нём совсем нет утончённости и такта. «Она это о ком? Точно о Макачине?» - блондин заставил себя лучезарно улыбнуться и поблагодарить женщину за заботу, но от Юри не укрылось, что во время всего разговора от него исходило некое нетерпение. - Наконец-то! – выдохнул с облегчением Виктор, покидая здание Центра. Несмотря на противную и ненастную погоду, его настроение начало подниматься, стоило им избавиться от компании бывшего тренера и Лидии. - Куда мы теперь? – резонно спросил его Юри, открывая дверцу машины и помогая Макачину устроиться на заднем сидении. - К Юрио. «К Юрио» оказалось изматывающим путешествием через весь город по вечерним пробкам. В итоге, в Люберцы они добрались, когда часы показывали половину двенадцатого ночи. Оказывается, дедушка Юри жил в обычной кирпичной пятиэтажке на Октябрьском проспекте, окна которой выходили на небольшую церковь. Припарковав машину во дворе, Виктор подхватил их с Юри вещи и быстрым шагом направился прямиком к последнему подъезду. Как и ожидалось, массивная железная дверь была закрыта на домофон, а ключей у них, конечно же, не было. Хорошо, что над входом был небольшой козырёк, под который они и спрятались от продолжавшейся непогоды. Макачин вопросительно смотрел на своего хозяина, в то время, как Виктор нетерпеливыми шагами мерил расстояние от одного края крыльца до другого. - А что, если Юрио нет дома? Он ведь вполне может быть в больнице? - Может, но ночевать его там явно не оставят, а значит, он должен будет вернуться домой, тем более деду наверняка потребуется сменная одежда или, к примеру, зубная щётка. Юри тяжко вздохнул, задрав голову и пытаясь высмотреть, горит ли свет на последнем этаже. Неожиданно домофон запиликал, кто-то выходил из подъезда. Приложив палец к губам, Виктор выразительно посмотрел на Макачина, и кажется, пёс понял его, заходя ему за спину и прячась в тени стены. Молодой мужчина, на ходу закуривая и пряча голову в плечи, перепрыгнул через лужу во дворе и направился в сторону проспекта. Виктор же, схватился за ручку двери, придерживая её и не давая захлопнуться. - Проходи, - одними губами произнёс он Юри, чуть толкая того в спину. Первый барьер был успешно пройден. Поднявшись на последний этаж, они подошли к угловой квартире справа от лестницы. - В окнах не было света, - отрапортовал Кацуки, пока Виктор безрезультатно жал на дверной звонок. - Да, так и есть – в квартире никого, - согласился он. - Или же Юрио просто не хочет нам открывать. Всё-таки ночь на дворе, и нас точно не ждут. - Ну, что ж, была не была, - произнёс по-русски в ответ на это Никифоров и присел на корточки, осторожно обшаривая дверную коробку. Узкая, почти невидимая щель обнаружилась в самом низу двери. - Юри, помоги мне достать ключ, у тебя пальцы тоньше. - Ничего себе, откуда ты узнал о тайнике? – Юри тоже присел рядом с Виктором. Даже Макачин, почувствовав общий настрой, пристроился между ними, вытягивая морду вперёд. - Аккуратнее, вытаскивай его. - Хорошо-хорошо, не торопи меня. Эти двое были так заняты своим увлекательным занятием, что совсем не услышали лёгких шагов по лестнице. Грозно сверкая глазами, за их спинами неожиданно образовался Юрий Плисецкий. - Эй, совсем охренели?! Какого вы тут вытворяете?!