Удержи ветер в руках

Первое утро на новом месте встретило меня лучезарной и обезоруживающей улыбкой. Я проснулся из-за непонятного шума рядом с моей кроватью. Нехотя открыв глаза, увидел кукольное личико доселе незнакомого мне парня, который по-хозяйски сидел на кровати, теребя в пальцах прядь моих волос. — Доброе утро... — улыбнулся парень. Я продолжал молча лежать, изображая бревно. — А я тут тебе завтрак принёс... Меня Отто зовут... — кажется, омегу совсем не смущало то, что он сидит в спальне совершенно незнакомого человека, при этом наглым образом дёргая его за волосы. — Не буду врать, что мне приятно... Ян... — приподнявшись на локтях, я сел, почувствовав тупую боль в затылке и неоднозначный зуд между ног. Да, с добрым утром. А чего я, собственно, ожидал от своей первой течки? Правильно, я вообще её не ждал, уповая на то, что данный недуг обойдёт стороной. — От тебя сильно пахнет альфой... Ты меченый? — не унимался брюнет, сверля меня серыми глазами. — Не сочтите за грубость, молодой человек, но не могли бы вы покинуть мою комнату без лишних расспросов, — устало ворчу, слезая с кровати. Мне срочно нужно в душ, а потом эти чёртовы таблетки. В инструкции написано, что чрезмерное употребление препарата может привести к привыканию, и тогда точно — пиши пропало. Мучайся в одиночестве или с пеной у рта подставляй текущий зад каждому встречному. Мерзость! И почему я не родился бетой?! — Ты говоришь прямо как дядя Мирослав... — усмехнулся парень, прикрыв рот ладонью. Одного моего взгляда хватило, чтобы брюнет заткнулся. Я не расположен сейчас к общению, особенно с омегой и, судя по животу, ещё и на последнем месяце. Надеюсь, что меня поняли и нарываться не будут. — Ладно, я тогда пойду, пожалуй... Как приведёшь себя в порядок, спускайся в зал... — протараторил Отто, выскользнув за дверь. А я так хотел нормально выспаться. Второе января — второй день нового года, первый день моей жизни с чистого листа. Подойдя к окну, я отдёрнул в сторону тяжёлую портьеру и посмотрел на небольшой дворик, устланный снегом. Белые хлопья продолжали укрывать землю, ветви деревьев, дома. Красиво, почти так же, как дома. Я вздохнул, чувствуя, как начинает усиливаться жар во всём теле. Если не потороплюсь, меня опять будет ломать в лихорадке, как в квартире Александра, а оно мне надо? Нет. Порой я чувствую себя героем дешёвого омежьего романа. Вся моя жизнь постепенно превратилась в сплошное мучение, настоящий ад на Земле... К чему все эти мысли? Бесполезные. Жалкие! Пусть я не произношу их вслух, но они и так говорят о моей слабости. А я не хочу. Не хочу быть слабым, не хочу подчиняться. Пока я есть у себя — я свободен. Приложив ладонь к зеркалу, посмотрел в глаза. — Я никогда не сдамся! Слышишь?! Похоже, я схожу с ума. Глядя сейчас на измождённого подростка, я никак не могу смириться с тем, что это и есть я. Особенно раздражают синяки, ссадины и засосы по всему телу, они словно кричат о моей порочности. О моей слабости. Я должен бороться, сражаться. Знаю, что это лишь бесполезное оттягивание неизбежного... Но только так я смогу смириться, я не сдамся без боя... *** После проведения утренних процедур оделся и спустился в зал. Меня уже ждали. Дедушки, Отто и двое незнакомых мне мужчин, судя по сильному запаху, оба альфы... По телу прошлась неприятная дрожь возбуждения, отчего я скривился, и, видимо, это не утаилось от пожилого омеги. — Ян, ты хорошо себя чувствуешь? — поинтересовался мужчина, взволновано глядя на меня. Я кивнул, выдавив из себя улыбку. Пройдя к небольшому кожаному креслу, я сел, ещё раз посмотрев на гостей, устроившихся на диване. — Ян, познакомься, это Отто и его муж Йохан Мюллер, Стефан Кройц... Я не стал зацикливать внимание на кареглазом брюнете, который с благоговейным трепетом поглаживал своего мужа по животу. Меня привлёк платиновый блондин со стеклянисто-голубыми глазами. Мужчина смотрелся роскошно и неприступно, эдакий представитель аристократии. Он сидел, облокотившись на край дивана и подпирая голову рукой. Такое впечатление, будто у него мания величия в самой запущенной стадии. Я мысленно ухмыльнулся, представив, как этот фраер будет бегать за своим омежкой, когда тот потечёт. Животные! Все мы лишь жалкие животные, идущие на коротком поводке у своих инстинктов. — Так вот, к чему это мы... Отто и его муж будут жить с нами, пока Стефан не решит их жилищный вопрос... Меня будто подвергли мгновенной заморозке. Простите, что? Жить?! Здесь?! — А, кстати, Отто — твой четвероюродный брат... — дедушка-омега с непринуждённой улыбкой произвёл контрольный выстрел мне в голову. Куда я опять попал? *** Остаток дня пролетел быстро, и уже в девять я лежал в кровати, думая над тем, как же меня угораздило приехать именно сюда. Я мог навестить своих дальних родственников на Камчатке или съездить в США... Ладно, пожалуй, об этом я подумаю завтра. Таблетка наконец-то начала действовать, успокаивая неприятный зуд между ног. Смазка практически не текла, да и запаха почти не чувствовалось, разве что слабые отголоски запаха Александра, от которого у меня начинала кружиться голова. Надо будет съездить в аптеку — неизвестно, сколько ещё продлится этот ад... Долгое время я лежал в кровати, прислушиваясь к шуму на первом этаже. Сердце тихо, размеренно билось в груди, слабые, едва различимые волны жара прокатывались по спине. Я медленно погружался в сон... — Отто рожает!!! Звоните в скорую!!! — меня передёрнуло от пронзительного вопля, громом раздавшегося во всём доме. Я распахнул глаза, на лбу выступил холодный пот. Я испугался, особенно, когда дверь в комнату открылась, ударившись о стену, и влетел дед, подбегая к небольшому комоду и доставая что-то из верхнего ящика. — Ян! Просыпайся, будешь помогать Йохану! Я не успел ничего сказать вслед убегающему родственнику. Что это было? — Ааааааа! — звонкий крик, который заставил всё нутро сжаться. Я быстро встал и начал собираться, всё ещё пребывая в каком-то замешательстве. Столько всего в один день... Слишком даже для меня.