Девушку для невидимки, пожалуйста

У Дома Тысячи Петель был крупный недостаток — и речь не о том, что он стоял в Дьявольском Акре. Дом был очень большим. И, если вы недоумённо пожмёте плечами, гадая, чем это плохо, вы никогда не жили в большом доме. Или, точнее, не убирались в нём. Когда мисс Сапсан объявила о наведении порядка, Эмма только вздохнула. Джейкоб ещё не осознавал тяжесть ситуации: у него дома убиралась горничная. — ...Бронвин и Клэр — левое крыло верхнего этажа. Енох и Оливия — правое крыло. Миллард — комнаты рядом с Панпетликумом... Миллард? Миллард, ты здесь? — ребята переводили взгляд с кресел на стулья, на диван, на другие места, где мог сидеть невидимка. Но Миллард не явился, хоть директриса и звала всех. Мисс Сапсан тяжело вздохнула. — Вы будто воспользовались моим временным упадком сил, чтобы забыть об элементарном внимании к словам старших. — Это не так, мисс Сапсан, — заверила Эмма. — Совсем не так! — присоединилась Бронвин. — Хочется верить, — смягчила тон директриса. — Ведь вы уже взрослые и ответственные люди, которые через многое прошли. Надеюсь, вы и сейчас не подведёте меня, и мне не придётся стыдиться перед коллегами. Джейкоб, передайте, пожалуйста, Милларду мои слова. Он кивнул. — Я будто на подвиг отправляюсь, а не полы мыть, — хмыкнул Енох, но только когда они отошли на достаточное расстояние. Гораций покосился на него, но тон Еноха был беззлобным, да и остальные согласно кивали. За подколку это не считалось. Джейкоб отправился в комнату Милларда, но по пути услышал его напряжённый голос из гостиной: — Джейк! Посмотри в окно! Тон невидимки был встревоженным. Джейкоб подошёл к нему. Люди сновали по улице перед домом: вид у них был нищий и болезненный. Трое мужчин в застиранных костюмах, жующие табак на углу, выглядели на фоне этой бедности почти джентльменами. — Не понимаю. — Те парни в костюмах. Обычно их здесь нет. У Милларда осталась привычка фиксировать дела всех людей в петле. — То есть, они странные? — Да. Кучка странных-преступников, собравшихся перед домом имбрины и связующим звеном странного мира. Да-да, он так и сказал. «Связующим звеном». Как из учебника зачитал. Только тут Джейк заметил, что странные подозрительно часто оборачивались к их дому. А ещё — что среди них был мужчина в маске амбромана. — Я хочу послушать, о чём они говорят. Может быть, проследить за ними. — Слишком опасно. — Если вокруг зреет заговор, сидеть здесь — ещё опаснее. Прикроешь меня перед мисс Сапсан? — Конечно, — пробормотал Джейк. — Будь осторожен. Ему было стыдно, но первым в его голове промелькнуло: «Не надо! Сейчас ты во что-нибудь влипнешь и придётся тебя спасать!.. Я не хочу никого спасать, я так устал всех спасать, там опять кровь и смерть, и тебя могут убить, но убитым хорошо, а каково оставшимся...» Лишь когда Миллард ушёл, он вспомнил про уборку. Джейк покосился за окно. Хоть бы это была случайность. Ещё бы хоть полгода покоя. Хоть месяц... Да, детский дом посреди самого опасного места мира — безумная идея. Но это мешало соблазну забыть о Дьявольском Акре, пообещать разобраться с ним «когда-нибудь потом» и погрузиться в не столь тяжёлые проблемы. Джейкоб предполагал, что имбрины занимаются этим вопросом. Периодически в Дом прибывали то одна, то несколько птиц: все вместе они не собирались, чтобы не подвергать странный мир опасности. Боялись, что не всех тварей перебили, и собрание Совета даст врагам прекрасный шанс захлопнуть клетку. Чтобы не оставлять воспитанников, их отводили к другой имбрине — с Панпетликумом это не составляло проблем. Джейкоб видел детей, идущих по коридору гуськом: они заинтересованно и боязливо оглядывались. Пару раз встречал Мелину, она краснела и отворачивалась, вспоминая, как едва не убила героев странного мира. Имбрины ни разу не оставляли детей в этой петле, слишком боялись Дьявольского Акра. И не зря. Джейкоб опасался, что кто-нибудь из ребят проболтается о вновь обретённой молодости странных — тогда можно было ожидать второго Каула. Но как можно было такое скрыть? Наверняка слухи просочились, ещё когда ребята гостили у него дома, в современном мире. Думая об этом, Джейкоб и сам не заметил, как убрал несколько комнат. Он рассеянно улыбался Эмме — скорее, чтобы не обиделась, чем замечая её. Может, те странные на улице и были новыми охотниками за молодостью? Может, хотели отомстить имбринам, ведь здесь одни изгнанники и подонки. Может, это амброманы в поисках новой амброзии. Да, Миллард затеял опасное дело... — Джейкоб. Джейк вздрогнул. — Миллард? Ты быстро. — Я выходил через задний ход, ведь на этот они смотрели. Когда добрался, они уже расходились. Я прошёл за странными в коричневых костюмах, но они мало говорили. Я понял только, что они недовольны запретом на амброзию... и считают, что мы, дети, шикуем, пока они прозябают в нищете. Это в цензурном пересказе. — Так и есть. Хотя чего ещё ждут изгнанники и убийцы. — Амнистии? Джейкоб пожал плечами. Эмма подошла к ним и решительно вступила: — Надо сказать мисс Сапсан. — Она съест меня, если узнает, что я выходил в Акр! — Скажи, что видел их из окна. Всё равно ведь ничего интересного не выяснил. — Эй! — обиделся Миллард. — Я проследил за ними до самых доков. Я видел, куда они зашли. Жаль, не существует карты Акра... может, сам её составлю. — Невидимка вздохнул. — А чего вы убираетесь? Мы же пару дней назад всё перемыли. Снова ждём птиц? — Да, мисс Сапсан просила тебя убрать пульт управления Панпетликумом. Джейкоб был рад, что Миллард успел вернуться, и эта работа не досталась ему. Он предпочитал не заходить в эту комнату лишний раз. — А... не знаешь, кого именно мы ждём?.. — Миллард был смущён. — Я думал... может, это мисс Козодой... — Было бы неплохо, — хмыкнул Джейкоб. — Было бы здорово! — Эмма взмахнула руками. — Я уже так очень хочу увидеть Нору! Думаю, она прекрасная девушка. Ты кажешься таким счастливым. — Это точно, — судя по тону, невидимка мечтательно улыбнулся. — Скорей бы её увидеть. По переписке она такая, такая!.. Умная. Интересная. У неё настолько оригинальные мысли! И на фото она невероятно красивая... — Миллард опомнился и смутился за свой неожиданный порыв. — Побегу убираться. Джейкоб с Эммой понимающе переглянулись. Оба они были перемазаны пылью. Джейкоб вытер её щёку, девушка устало подмигнула. Какие же всё-таки девчонки любопытные до чужих отношений! Он часто слышал, как Бронвин, Эмма и малышки обсуждали, какой окажется эта Нора, будут ли они с Миллардом счастливы, чуть не обвенчали их мысленно. Зашёл Гораций, безукоризненно чистый. Он вежливо поздоровался и расположился в кресле, погрузившись в томик Шекспира. Было бы забавно, если б это оказался «Гамлет», но это были сонеты. Мимо прошагала Оливия, за ней — насвистывающий Енох. — Енох, а ты чего бездельничаешь? Мальчишка вскинул бровь и указал за спину. Несколько марионеток шуршали метёлками. Оливия захлопала в ладошки: — Правда, здорово? Я совсем не устала! Все устали, а я нет. — Неплохо! — подтвердила Эмма. — Ты стал управлять ими гораздо лучше. Помнится, сначала они едва ходили... Енох аж расцвёл. Он горделиво покосился на Джейкоба и прошествовал к креслу, как закормленный павлин. Джейк почувствовал укол ревности. Конечно, это было глупо: ревновать к двенадцатилетнему чумазому мальчишке. С другой стороны, теперь, когда они обрели вторую молодость, ничто не мешало Еноху повзрослеть. И если он вернётся сюда постарше, то станет проблемой... Нет, Джейкоб не верил, что Эмма может когда-либо предпочесть этого вредного и бессердечного пацана. Но что восемнадцатилетний Енох будет изводить его куда больше двенадцатилетнего, сомнений не составляло. Может, вызовет на дуэль — и что с ним тогда делать? Подтянулись Бронвин и Клэр. Клэр и Оливия вдвоём забрались в креслице и болтали там ногами. Бронвин, хоть и устала, сразу взялась помогать Эмме. Джейкоб тоже решил поднажать. Марионетки Еноха домели ровно до конца комнаты, и попадали, словно к ним отрубили ниточки. Енох так же, как они, упал в кресло. — Устал... — Ты устал? — А ты думаешь, способности сами по себе действуют? Тогда пригони нам какую-нибудь пустóту убраться. Джейкоб вздрогнул, как от пощёчины. — Тебя же просили, — прошипела Эмма, — не говорить при Джейкобе о пустóтах. — Нельзя же избегать всех тем, которые кого-то нервируют. — А у тебя таких тем нет? — устало скривился Джейкоб. — Да вот как-то не завелось! — Енох встал, вытянулся во весь свой детский рост и скрестил руки на груди. Он смотрел на Джейка с таким превосходством, ни дать ни взять, маленький Наполеон. — Может, я старше всех вас вместе взятых, хоть и выгляжу на двенадцать? — Так повзрослел бы уже! — взорвалась огненная Эмма. — Ты так долго твердил, что обитание в петле забирает нашу жизнь, и теперь ты уже не можешь выйти, ведь тебе уже сорок... а потом ты не мог выйти, потому что началась война... потом — ты был бы слишком старым... Всё! Теперь тебе ничего не мешает! Почему ты до сих пор здесь?! — Действительно, — приподнял брови Гораций. — Ты же так об этом мечтал. — Все уши прожужжал! — засмеялась Клэр. С каждой фразой Енох делал шаг назад. — Я не могу уйти! Вдруг вам понадобится моя помощь! — Мы продержимся, — хмыкнул Джейк. Оливия выдохнула: — Это же твоя мечта. — Если ты стесняешься, я могу поговорить с мисс Сапсан за тебя, — сердобольно добавила Бронвин. — Она наверняка тебя отпустит! — Не надо! Не надо. Я сам с ней поговорю. Может, я и поживу снаружи. Да, неплохо было бы немного повзрослеть... — но Джейкоб видел, что в циничной броне пробита дыра. И виднелся за ней даже не подросток, как происходило, когда кому-нибудь удавалось-таки напугать Еноха, а первозданный ужас, пугающий даже взрослого человека. Только странно было, что Еноха так нервирует это простое предложение. Они закончили уборку и дальнейший разговор шёл вполне мирно: Енох больше не дерзил, а Эмма не взрывалась. Всё же Джейк озадаченно косился на мальчишку. Вот, кажется, и его больная тема...