Девушку для невидимки, пожалуйста

Прошёл месяц. Миллард почти не появлялся на завтраках и обедах. Все дни он проводил в библиотеке мистера Бентама. «Должен быть способ... хоть какой-то! Мы сможем быть вместе!» — исступлённо бормотал он. «Книгу Дней» Миллард прочёл раз пятнадцать, «Истории странных» выучил наизусть. Теперь невидимка взялся за более сомнительные источники информации. Он заставил Джейкоба принести ему нелепые журнальчики с названиями: «Лохнесское чудовище: предок человека?» Миллард морщился, невесело смеялся, но читал даже их. Мисс Сапсан пыталась повлиять на него, заставить вернуться к жизни или хотя бы поесть. Миллард — весь погружённый в свои изыскания — проговорился, что был в Акре. Больше имбрина его не трогала, решив, что с глупыми журналами он хотя бы в безопасности. Информацию о жителях Акра они получали через Горация и других странных. Например, маленькую гречанку Эльпиду: она могла видеть сквозь стены. Когда рядом с ней стояла Нора, девочка обозревала весь Акр. Поэтому Норе приходилось нередко являться в Дом Тысячи Петель. Это всегда было мучительно и для неё, и для Милларда. Джейкоб знал, что Нора тоже ищет решение. Но, в отличие от невидимки, мало верит в успех. На лице её всегда играла горькая полуулыбка, а ситуацию она охарактеризовала тяжёлым: «Жизнь редко бывает на моей стороне». («Звучит как кошмар, — шептала Эмма по вечерам, оплавляя его ухо дыханием. — Быть в одной комнате, но не иметь возможности даже прикоснуться...» И она касалась. Ох, она касалась.) А Енох стал паинькой. Он ни разу не показывался чумазым или непричёсанным. Он не задирал товарищей и даже извинился перед Норой. Все радовались, что он взялся за ум, но Джейкоб ждал от него лишь большей подлости. Он не мог забыть жестокое выражение на лице мальчишки. Сегодня Енох был в шерстяной жилетке — где только раздобыл по размеру — и отглаженной белой рубашке. — Куда вырядился? — Мы с Норой хотели укрепить вход при помощи гомункулов. Имбрины заканчивали список достойных второго шанса. Всё, что знал Джейкоб: список был мал, в нём мелькали амброманы, и птицы уже решили, куда всех пристроить. Но недовольство за стеной зрело, и оставаться в Доме Тысячи Петель становилось всё опаснее. — Ты не слишком много времени проводишь с девушкой друга? — Я пытаюсь отвлечь Нору от её трагедии — как и сделал бы друг. Мальчишка ухмыльнулся. У Джейка промелькнула нелепая догадка. Раньше Енох осаждал Эмму, хотя та любила другого и была заметно старше. Теперь — увивается вокруг Норы... Но это просто смешно — рассчитывать на взаимность двадцатилетней! Она же слепая, а не сумасшедшая! Джейкоб только покачал головой. Радовало лишь одно: какие бы безумные планы не роились в голове Еноха, пока ни один не сбылся. По крайней мере, из тех, о которых Джейк знал. Джейкоб прошёл через анфиладу комнат. В одной остановился и приподнял штору. На окне был установлен полевой бинокль. Джейк взял его и оглядел площадь перед домом, заглянул в каждое окно. Пока всё было тихо. Сюда бы винтовку с оптическим прицелом... но несовершеннолетним не выдавали разрешение на оружие. А покупать незаконно — значило навлечь проблемы на родителей. Им и так сейчас нелегко. Поэтому Джейк обшаривал дом мистера Бентама. Он был уверен, что изгой хранил где-то оружие. Но где? Джейк осмотрел несколько одинаковых кабинетов (зачем человеку три кабинета?!), теперь обшаривал спальню. В кровати нашёлся учебник по странной физике. Под кроватью — только пыль. В комоде, среди сложенных аккуратными стопочками носками, револьвера тоже не обнаружилось. Джейкоб осматривал ящики, шарил по карманам одежды, наконец нажимал на все доски в полу. Тщетно. Так. Если бы он был щуплым предателем со сбитыми нравственными принципами и склонностью к роскоши, куда бы он спрятал оружие? «Ни идеи». Джейкоб сосредоточился. Говорили, у него странность читать людские сердца. Он представил Бентама: костюмчик, тросточка, интеллигентный взгляд... где, где, где у него тайник? Бентам, Бентам... вот он попивает чай с мрачведем... оттопыривает мизинчик и учит тому же зверя... Вот поправляет очки и рисует график в коричневом дневнике. Облокачивается на камин и лениво двигает гипсовый бюст... ставит на его место тяжёлую вазу... картина над камином отъезжает в сторону... Джейкоб вскочил. У него получилось! Получилось! Или это воображение? То место было ему знакомо: кабинет с зелёными обоями на втором этаже. Джейк рванул туда. И вскоре картина пышнотелой девушки поднялась, явив тайник. Джейкоб увидел четыре коричневых дневника, а за ними... арбалет? Серьёзно? Не револьвер, не ружьё... арбалет?! Он бы ещё пращу туда положил! Каменный топор запихнул бы! Что не так с этим мужиком?! Всё же лучше, чем ничего. Джейкоб пролистал дневники. Множество графиков и формул выглядели страшнее, чем его учебник по химии. Джейк качнулся и оперся о камин. Визуализация заняла не меньше часа, под конец он погрузился в нечто вроде медитации. Устал он сильнее, чем когда управлял пустóтами. Он присел у стены и ещё полчаса только приходил в себя. Если использовать эту способность настолько сложно, в бою или при общении она бесполезна. Определил ты, что перед тобой враг, и упал без сознания. А враг пусть что хочет с тобой делает. Но если как следует потренироваться... или использовать Нору... по крайней мере, у него есть какая-то странность! Он не будет бесполезен теперь, когда пустóты умерли. Не терпелось рассказать об этом Эмме. Но сначала следовало покончить с делами.