Автор данного омака — Лись нэнэнэ (https://ficbook.net/authors/149931), действие происходит после триумфального притаскивания Сакурой своих трофеев в корпус ветеранов.
— Локоть выше. Молодец, не забыла о ногах. Не задерживай дыхание, Якумо-чан. Вот, это лучше всех получилось. Всё, последнее осталось. Давай, ногу дальше, ещё упор на пятку, чтобы погасить движение… Всё, поза трупа! — скомандовала Мидори. Завершившая цикл ката Якумо постаралась не падать на землю совсем уж откровенно. От усталости в голове темнело, дыхание напрочь сбивалось, а каждую мышцу тянуло. Медленно повторять серию упражнений оказывалось непросто. — Хорошо справляешься, — судя по голосу, это тень Мидори загородила солнце. Открывать глаза, чтобы проверить, сил пока не было. — Уже можешь сделать всю связку без перерывов и почти не ошибаешься. Это быстрый прогресс. Якумо почувствовала, как губы расползаются в улыбке. На улыбку сил удивительным образом хватило. — Хай! Мидори хмыкнула. — Приходи в себя и присоединяйся к нам. Чай и еду мы найдём. — Хай, — пропыхтела Курама уже с облегчением и расслабилась. Тренировки пока что требовали от неё полной концентрации и напряжения всех сил — зато и думалось после как-то легче. Будто физическое напряжение протирало голову изнутри влажной тряпочкой и новые мысли устраивались на чистом месте с удовольствием даже. Так много изменилось за последнее время… Знакомство с Идо, ровесники, которые ощущались чуть ли не в два раза старше: да что там, Сакура-сенсей казалась чуть ли не старше её охраны! Дело было даже не в ирьёдзюцу, скорее, в чём-то другом, слабо ощутимом, для чего Якумо и слов-то подобрать не могла… Впрочем, всё это меркло перед тем, что она годами считала невозможным: разрешением на выход из особняка. Да, это не было полной свободой, да, Якумо обязана была сообщить о том, куда идёт, и список таких мест был всё ещё ограничен… Но какое это имело значение, когда её мир стал настолько больше? У Сакуры-сенсей, оказывается, есть сестра — и она тоже ирьёнин, хотя внешне они совсем не похожи. А ещё есть их… одноклассники? Да, кажется, это называется так. Например, Хината-чан — такая сильная в тайдзюцу и совсем не ставшая смеяться над неуклюжестью самой Якумо. Наоборот, показавшая ей, как правильно двигаться. И взрослые. Взрослые, которых Сакура-сенсей называла странным словом «ветераны», оказались совсем не теми взрослыми, к которым Якумо привыкла. Они не смотрели на неё свысока, не относились как к готовой вот-вот взорваться кибакуфуде. Они… словно бы признавали Якумо как одну из них. Их тоже предавали тела, им тоже приходилось каждый день по чуть-чуть продвигаться вперёд, они тоже снова и снова выполняли комплексы упражнений, чтобы сделать маленький шаг вперёд к полноценной жизни. Среди этих покалеченных людей Якумо чувствовала себя своей, и от этого не хотелось сдаваться ещё сильнее. У неё обязательно получится. Она справится и с собственным телом, и с освоением гендзюцу. — Лежит тут, мечтает. Вставай давай, нам там еды приготовили, — проворчало Идо. Проявлять Идо в реальность оказалось легко. Раньше бы она, пожалуй, добавила «пугающе легко», но… сложно бояться кого-то, кто материализуется, чтобы помочь добраться до еды. И ворчит при этом, что если так не жрать, скоро Идо вообще всё время придётся ходить за двоих. Идо-доспех у Якумо пока не получался. Но подпереть хозяйку, помогая сначала подняться, а потом и доползти до столика, у Идо вполне получалось. — Как ты себя чувствуешь, Якумо-чан? — Токива-сан уже наливал чай. Тоява-сан же что-то выписывал в блокнот и выглядел полностью поглощённым своим занятием. Его чай уже остыл, а надкушенная печенька сиротливо лежала рядом с тушечницей. — Уже лучше, чем раньше. Я даже перестала задыхаться, когда поднимаюсь по лестнице! — похвасталась Якумо. — Прекрасная новость, — улыбнулся Токива. — Скоро ты сможешь по этой лестнице и бегать! — улыбнулась Мидори, с аппетитом хрупая печеньем. Якумо с улыбкой кивнула и отпила чаю. Это было приятно. Ей самой поначалу казалось, что она гордится какими-то мелочами. Ну, перестало темнеть в глазах, когда она ходит, ну, легче стало подниматься по лестнице, мелочи какие! Но здесь слишком хорошо знали, как это может быть тяжело. И сколько усилий может потребоваться для таких «мелочей». Их реакция помогала Якумо чувствовать, что она действительно справляется. Понемногу, в рамках своих возможностей — но делает шаги в нужную сторону. А ещё — что этим можно гордиться. Даже нужно. Допив чай, Курама поставила чашку с лёгким стуком. Токива-сан улыбнулся, опознавая в этом просьбу обратить внимание. — Что ты сегодня хочешь узнать, Якумо-чан? — спросил он. — О специалистах в гендзюцу! Ну, тех, которые используют как основу боя гендзюцу, а не дополняют им другие способности, — твёрдо произнесла Якумо. Она много думала над этим и решила, что если уж стремиться достичь высокого уровня, то и за ориентир нужно взять кого-то сильного и похожего на неё. — Сложный вопрос, — Мидори откинулась на спинку стула, задумчиво потерла подбородок. — В нашем поколении это несомненно Юхи Куренай. И Учиха Итачи, пожалуй. Тот, который лишил Коноху полиции за одну ночь. Пиздюк мелкий. — Мидори! — Токива кинул на подругу строгий взгляд. Взявшийся за расчёсывание волос Якумо Идо заметно оскалился. Якумо вздохнула. Ей удалось убедить себя, что Куренай-сенсей не хотела её убивать, но простить её всё ещё не получалось. Что стоило Юхи-сан хотя бы объяснить ей, что происходит?! Можно было бы решить, что превзойти Юхи Куренай в гендзюцу — тоже своего рода месть… Но Якумо не хотелось. Просто не хотелось равняться на Куренай-сенсей. И тем более не хотелось равняться на убийцу своего клана. Тот пожар постепенно терял остроту воспоминаний и чувств, но фактов это не отменяло. Она — убийца родителей. — Был ещё Шисуи-призрак, но с красноглазыми этими биджу хвосты сломит, где гендзюцу, где шаринган, а где они всех нае… надурили, — Мидори закатила глаза на очередной строгий зырк, но слово всё-таки заменила. — Тут нужен кто-то другой… Токива-сан прищёлкнул пальцами, будто вспомнив что-то. — Якумо-чан, ты знаешь, кем восхищается Сакура-кун? Курама удивлённо моргнула. Вопрос выбил её из колеи невесёлых мыслей. Что она вообще знала о Сакуре? И особенно — о том, на кого хочет быть похожа сама Харуно? — Годайме-сама? — чуть неуверенно предположила Якумо. — Кажется, она упоминала, что стремится достигнуть её уровня. Токива хмыкнул. — Отчасти. Но превзойти сенсея каждый ученик мечтает, или это плохой сенсей и плохой ученик… Но вот именно восхищается она Нидайме Хокаге. Вот уж не думал, что она способна так искренне по кому-то фанатеть… Куда там мелкому Учихе, с Нидайме-сама он даже рядом не стоял. — Могу её понять, — пробормотал Тоява, ненадолго отвлекаясь от свитка. — Эти записи… Интересный человек их делал, и видение фуин у него интересное. Токива весело фыркнул. — Так вот, Нидайме-сама был не один такой гений в окружении идиотов. Его окружало множество талантливых людей: соратников, учеников… Мастера гендзюцу тоже были. Якумо подалась вперёд, жадно впитывая информацию. О Нидайме она знала немного: подумаешь, лицо на скале! — но если им восхищалась Сакура, это наверняка был крутой шиноби! И надо узнать больше! Мидори посмотрела на это, хмыкнула и пододвинула Якумо тарелку с едой. Пусть просвещается и ест, специально же под её диету готовили. — В том числе была в том поколении замечательная женщина Курама Кароу… — Курама? — спросил Идо вместо Якумо, которой набитый рот не позволял. — Да, из твоего клана, Якумо-чан. Уж не знаю, насколько вы родственницы, но талант у неё был немалый, — кивнул Токива-сан, наливая себе ещё чаю. — Говорят, в психологическом прессе она только Ужасу из Тумана уступала. А он — сильнейший мастер гендзюцу, которого я могу припомнить, Вторая Тень Воды, как-никак. По крайней мере, допрашиваемые у неё раскалывались быстро. Якумо почти не жуя проглотила кусок: — Она не полевая куноичи? — Первая владелица допросных Конохи. Думаешь, это умаляло её таланты в гендзюцу? Якумо призадумалась. Её знания о структуре Конохи были не слишком глубоки, но чем могут заниматься в допросных, она всё-таки представляла. — Нет, — произнесла она медленно. — Не думаю. Якумо подцепила с тарелки следующий кусочек, тщательно его прожевала. Она хотела быть шиноби, всегда хотела… и почему-то никогда не думала, что шиноби — это не только те, кто сражается на миссиях. И что в Конохе есть не только Госпиталь. — Кстати, вспоминается мне одна байка! — теперь пальцами в воздухе прищёлкнула Мидори. — Это которая? — Токива-сан наклонил голову набок. — Про тайничок Нидайме. Токива закатил глаза: — Да таких баек про каждого Хокаге навалом. И про лабораторию Шодай в Лесу Смерти, и про оружейную Йондайме где-то в скале, куда только Хирайшином… — Не-не, тут прямая связь! Помнишь, про допросные? Что Ногицуне-Кароу подговорила Нидайме сделать в допросных тайничок. И что если тайничок пленник найдёт, то его отпустят, а если свой сенсор — то почёт ему и уважение. — А почему сенсор? — вдруг спросил Идо. — Так Нидайме-сама был известным сенсором, — хмыкнул Тоява, на ощупь пытаясь найти свою чашку. — И его в этом никто не превзошёл, судя по тому, что тайник до сих пор не нашли. — Байка это, байка, — фыркнула Мидори. — Кто такой глупостью будет заниматься? Да и потом… за времена при Кароу не скажу, но ты много людей знаешь, которые к Ибики пойдут договариваться о поисках тайничка? И которые его ещё и уговорят? — Ну, Сакуре-кун он не откажет, у Сакуры-кун ленточковая фора… — Так почему сенсор-то? — спросила Якумо снова. — Тоява-сан сказал, что Нидайме занимался и фуин. Разве с фуин прятать не легче? Собиравшийся ей ответить Токива осёкся и посмотрел на Тояву. Тот недоуменно выглянул из-за своего свитка. Фуиндзюцу было далеко не первым, что вспоминалось, когда говорили о Нидайме Хокаге. С другой стороны, именно записи о фуин были в той копии, что принесла Сакура. — А знаешь, это правда интересный вопрос, — медленно произнёс Токива. — И надо бы его уточнить, — Мидори предвкушающе потёрла ладони. Тоява же внимательнее вчитался в лабораторный журнал Тобирамы Сенджу. О чае он уже позабыл.Омак о том, что оставалось за кадром
6 августа 2020 г. в 14:12