Серена

«Чёрт возьми, куда я попала?» Это было первым, что пришло в голову Аниты, как только эта девочка-демон вытолкала её из лаборатории. Длинные коридоры расходились во все стороны, на них были рисунки и орнамент. — А говорят пирамиды в Гизе красивые, — хмыкнула она, поправляя рюкзак. — Ты была там? — скептически спросил Хавьер. — Да. И не только. — А в Париже? Демонесса спрашивала не без восторга. Спрашивала искренне, без иронии, совсем по-детски. Демонессу, как узнала Анита из её бесконечной болтовни, звали Зенит, Хавьер её двоюродный брат. Здесь Зенит жила около года, большую часть времени проводя в прохладной, освещённой одними факелами, библиотеке. — Не люблю солнца. Демоны же живут под землёй, а я вот на земле. Ещё умею управлять огнём! Смотри. Зенит показала свои ладони, на которых радостно плескалось пламя. — Ух ты, — огорошенно сказала Анита, глядя на огненные всполохи. Зенит сжала кулаки и огонь исчез. — Ага, я знаю. Мне тоже нравится. Зенит была просто ходячим источником информации. Она рассказывала Аните про всё и всех, могла собой заменить, наверное, весь Интернет и всех учителей вместе взятых. — Слушай, Интернет ходячий… Ты откуда столько знаешь? — Читаю много. Зенит взмахнула огромными крыльями и зависла над головами ребят. От взмаха её «крылышек» чёлка Аниты вновь упала ей на глаза. Девочка привычно заправила её за ухо, но волосы снова выскочили. — Заколкой не пробовала? — съехидничал парень, чья морда первой полезла за контейнер искать Аниту. — Тебя забыла спросить. Не люблю заколки. Парень этот был знакомым, а где она его видела Анита всё никак не могла вспомнить. Это, кстати говоря, и был двоюродный братец Зенит, Хавьер. Анита не знала почему, но почему-то он её уже бесил. Лео старался держаться подальше, и правильно делал. Он был каким-то вездесущим. Где не появится Анита, там сразу этот чернявый. Как в лагере, ей-богу. Это было не так давно, но это девочка запомнит, наверное, на всю жизнь. Она и Моника прилетели в Россию. Два месяца они должны были кататься по всей стране. Аните такой расклад не понравился, и Моника нашла «потрясающую» альтернативу. А точнее запихала дочку в детский лагерь. Анита была там белой вороной. Язык знала плохо, худо-бедно разговаривала с ребятами из отряда на английском. Вожатые попались, правда, классные. Если бы не обилие народа, Аните бы даже там понравилось. У костра песни пела всегда она, правда на английском. Но это мало кого смущало, пела-то она хорошо. В ответ на обучение её любимых песен, девочки из её комнаты (Анита, как сейчас, помнила, что их звали Таня, Эля и Саша) научили её песне «Кукушка». Специально, чтобы петь её, Анита учила русский. Язык был сложный, даже сложнее французского и итальянского, но тем не менее у девочки получилось и к концу смены она неплохо говорила на нём. Но, опять же, количество народа сделали её существование в лагере адом. Пусть и самым классным, но безумным адом. Анита часто психовала, отказывалась ходить в столовую. И всё из-за проклятой социофобии! Монике-то всё равно, лишь бы под ногами не путалась. — Впервые вижу девчонку, которая не любит заколки. — А ещё я не люблю туфли, платья, юбки, резинки, расчёски… — Оно и видно, — проворчал под нос Лео. — Заткнись, Лео, я всё слышала. — Как можно не любить платья и заколки? — искренне удивилась Зенит. — То есть ты не любишь всё то, что любят девчонки? Как мальчишка? — Подытожил Аарон. — Не как мальчишка, но тем не менее меня тошнит от всего девчоночьего. Как можно любить розовый цвет и наряжаться в платья? Вопрос был риторический. Это поняли только Аарон и Зенит (или же просто решили не встревать?) Лео и Хавьер принялись отвечать с двух сторон так, что Анита надела капюшон толстовки, чтобы хоть как-то приглушить этот балаган. Ноги, хорошо напитавшиеся «Эйфорией», шли легко, но Аните было уже просто интересно — куда так долго можно идти? А этот высокий — надо хоть узнать как зовут человека — всё шёл и шёл куда-то. — Это ещё что такое? А ну убирайся оттуда! А ну! Вопли доносились из-за двери, куда и шёл этот высокий с ещё двумя взрослыми — человеком с птичьей головой (интересно, что он ест? Червяков? А как их доставать из земли, с человеческим телом? Во ерунда!) и другим, вроде с головой человечьей. От этого второго Аниту отталкивало, словно пружиной. К нему не хотелось приближаться. Со-вер-шен-но. Двери «зала с воплями» открылись. Там была довольно комическая сцена. Ещё один странный и непонятный (с головой непонятно кого, но только не человека) прыгал с краю этого здоровенного зала и тянул руки кверху, словно пытаясь кого-то достать. Именно он вопил. Рядом с ним, но одновременно на расстоянии, стояли высокая, худая женщина и низенький, толстенький старичок с самым добродушным выражением на лице. Он громко хохотал и показывал пальцем наверх. — А ну спускайся! Тебя не учили хорошим манерам?! — вопил «странный». — Представляешь, Кефер, у нас тут — кошка! — заржал старичок, ещё раз указав пальцем в потолок. Все дружно подняли головы. Высоко на голове статуи сидело нечто чёрное и бесформенное. Всё бы ничего, да только это нечто ухитрялось держать в лапах посох. Явно этого странного, иначе он бы так не прыгал. — Земная кошка, — уточнила женщина. Анита пригляделась и полезла в портфель. Где-то здесь… — Кис-кис! Иди сюда, маленькая! Без церемоний отпихнув прыгающего Анита встала на его место и подняла руку высоко вверх. На ладони лежало лакомство для кошек. Анита периодически давала такое Клеопатре. Как ни странно, но это подействовало. Сначала ей в голову полетел посох (его поймал этот «странный, но уже не прыгающий»), а затем и этот чёрный комок. Но комок никто не поймал и он больно врезался в лицо, повалив девочку на землю. — Вот чёрт! — выругалась Анита, снимая с лица кошку, которая мгновенно замурлыкала. — Клеопатра, ты?! Ну конечно, сомнений не было. Верная Клеопатра нашла хозяйку даже здесь, непонятно где! В параллельном мире! — Ты моя хорошая! Анита сжала кошку так, что у неё затрещали рёбра, но комок не высказал возмущения, только скривил морду. — Это недоразумение — твоё? — зло спросил «странный». — Это не недоразумение, а моя кошка. И что он тут делает я не знаю. Нашла меня, малышка! Анита поднялась с пола, поглаживая свою питомицу. Кошка довольно урчала. — Так это и есть наша крошка-серена? Непохожа ты на серену. Стиль не тот. Толстячок, тот который смеялся над попытками «странного» достать Клеопатру, теперь внимательно оглядывал Аниту. К лицу его как будто примёрзла улыбка. На автомате продолжая гладить чёрную кошку, Анита снова подошла к ребятам. С ними как-то спокойней, тем более что Лео из её мира. Кстати насчёт её мира… — Как мне попасть домой? — спросила она у этого Кефера. — Сначала послушай. Это очень важно. Ты находишься… — В мире Египтус, более точного местоположения не установлено, это понятно. — В Золотом городе. Это — зал Правящего совета. Это Исида, — он показал на высокую женщину, — Сет, — на «странного», — и Бес, — на этого «вечно-улыбающегося-всегда» толстячка. — Меня зовут Кефер. Хавьер — мой сын, Зенит племянница, а Лео — Последний фараон Земли. Звучало это солидно, но Анита, привыкшая к жизни рядом со звёздами кино и певцами, не впечатлилась. — Аарон оборотень, он из разведгруппы. А ты — недостающий компонент в нашей мозаике. Серена. — Погодите… Какой компонент? В какой мозаике? Что тут вообще за ерунда? — Это я и пытаюсь объяснить. Такого сочетания не случалось уже тысячи лет. Последний фараон Земли, Дитя света, Дитя Тьмы, Оборотень и Серена и все подростки двенадцати-тринадцати лет. У Зенит забилось сердце. Вот она, разгадка загадки Пророчества. Сейчас дядя всё расскажет. Она же знала! — И что это значит? Анита всё больше убеждалась в том, что попала в дурдом. Все здесь несли чушь. И вокруг — декорации или галлюцинации. — Сбывается пророчество. Пророчество Пяти. И ты — недостающий элемент. С твоей помощью мы спасём наш мир от гибели. Ты станешь воином. Анита немного постояла, откровенно затупив и продолжая поглаживать задремавшую Клеопатру, похлопала глазами и заявила: — Ну нет. Делать мне нечего. Это не моя жизнь.