Пятый Дом

Мы привязали ял на причале небольшого посёлка. На пляже, усыпанном мелкой речной галькой, дремали длинные тела байдарок. Красное, оранжевое, голубое казалось неуместным под серым дождем, в клубах едкого дыма, стелившегося над землёй. Я невольно залюбовался отлаженной четкостью, с которой маги и их боевые товарищи снарядились к бою. Я сунул в карман складной нож и достал из рюкзака небольшой топорик. Камерон скользнул взглядом по моему скромному оружию, но ничего не сказал. – Оливия, остаешься с лодкой. Кто бы ни приблизился, отдаешь концы и садишься на вёсла. Справишься? Она открыла рот, взглянула на меня, собираясь что-то сказать, но передумала, ответила коротко: – Да, командир. Мы направились туда, где между стволами сосен, за небольшими ухоженными домиками курортного посёлка полыхало оранжевым и синим непонятное зарево, тявкали пистолетные выстрелы, трещали автоматные очереди. По знаку командира мы остановились у стены последнего домика. Барон подул на кончики пальцев, и что-то похожее на небольшой мыльный пузырь поднялось в воздух, радужно переливаясь, исчезло в дымном воздухе. Командир закрыл глаза, замер, и лишь складка между бровями и крепко сжатые губы выдавали его предельное напряжение. Наконец он сказал: – Горит какой-то склад. Примерно три десятка "машинистов", все с огнестрельным оружием. Против них светлые: трое магов, шестеро солдат. Есть раненые. План такой: за мной щиты. Марвин, постарайся обезвредить автоматчиков. Можешь убивать, если тебе так проще. Хлодвиг, мы отвлечем внимание на себя, ты пробирайся к светлым, помоги раненым. Дрон, Сторк, Коннор, обеспечиваете прикрытие Марвину, если кто-то подойдёт к нему вплотную. Вперёд, друзья, с нами силы Тьмы! Камерон сорвался с места первым, мы - за ним. В другое время это показалось бы мне смешным: маг бежал, широко раскинув руки, как бежали по цветущему лугу девушки в рекламе средств от аллергии. Как давно это было, в старой бессмысленной жизни. Я подавил смешок. Знал уже: страх мог быть злым или пьяным. Мой был весёлым. Смешными казались и барон, и Марвин, с ладоней которого слетали тёмные вихри, и даже маленький топорик в собственной руке. Весело тренькали пули, отраженные щитами нашего командира. Проскочившие сквозь чары - задорно визжали. Рядом вскрикнул Сторк. Я обернулся, но он лишь махнул рукой: вперёд! Вперёд, понял я. Вперёд, туда, где пульсом недоброго сердца бьется лиловое зарево, мелькают чёрные тени и трещат автоматные очереди. А потом совсем рядом полыхнуло рыжее пламя, и земля, странно подпрыгнув, ударила меня в грудь, и дымное небо надо мной раскололось с оглушительным грохотом. Я покатился по песку, усыпанному сосновыми иголками. Звуки пропали, лишь странный протяжный гул заложил уши. От солёного вкуса крови тошнило. Я встал на четвереньки, потом поднялся на колени. Прямо передо мной лежал кто-то в чёрном, сжимая в руках блестящий автоматный ствол. Чуть дальше изломанными куклами раскинулись на земле Камерон и Марвин. А сквозь черно-багровые клубы дыма по неверно наклонённой плоскости земли шагали к ним чёрные фигуры, шагали спокойно и уверенно, и эта неторопливость была всего страшнее. Шатаясь, я поднялся на ноги. Земля плясала подо мной, будто стоял я на доске для сёрфинга, как когда-то в прошлой жизни. Черные фигуры были уже совсем рядом. На меня они не глядели. Ярость грохнула колокольным набатом, сметая страх, сужая весь мир до одной пяди, где лежали на земле мои друзья, где приближалась к ним бесстрастная смерть. Пинком я перевернул тело у моих ног, выдернул из мертвых рук ещё теплый металл. Выстрелов я не услышал, лишь почувствовал, как задрожало оружие, увидел, как задергались чёрные фигуры, будто марионетки неумелого кукловода, как упали они на землю. Кто-то из врагов пытался бежать, но, взмахнув руками, повалился навзничь. Автомат в моих руках захлебнулся и замер. Я опустился на колени перед убитым, пошарил в карманах, нашёл два запасных магазина. Зашипел от досады: я не знал, как зарядить эту глупую железяку. Кто-то потряс меня за плечо, оказалось – Дрон. Он что-то беззвучно кричал, широко раскрывая рот. Я показал ему магазины и автомат. Он отобрал и то и другое, привычным жестом перехватил оружие. Я не спорил. Другие чёрные фигуры выбежали из дыма и покатились по земле, будто налетев на невидимую преграду. Что-то случилось с перспективой искаженного мира. Камерон и Марвин лежали на земле совсем рядом, но я шёл к ним целую вечность. И даже не заметил, как незнакомые люди с эмблемой Света на груди оказались рядом со мной, а с ними – Хлодвиг и Сторк. "Наверное, мы победили", - подумал я, но противный гул впивался в мозг и мешал мыслям. Радости не было. Хлодвиг осторожно перевернул Марвина на спину и прижался щекой к его груди. Рядом незнакомый светлый расстегивал куртку на бароне. Тот пошевелился, светлый помог ему сесть. Неожиданный приступ рвоты скрутил меня пополам. Через гул просачивались слова: "...стрелял?.. Коннор... Видимо, амулет "машинистов"... выходит, мы все могли?.." На ватных ногах я подошёл к Хлодвигу. Его лицо казалось серой маской. – Сердце, лёгкие... – пробормотал он беспомощно. – Остановил кровь, но я не могу... Его пальцы поглаживали грудь Марвина, будто рисуя кровью замысловатые узоры. Хлынул ливень, потоки воды обрушились с неба: Аллаты гасили пожар. Я вдруг вспомнил зеленую траву острова Брока, покосившиеся надгробия, треугольный алтарь. С непонятной тоской пожалел о том, что дал себя уговорить, что не остался на острове. Несомненно, моё место было там, среди мертвых магов. Я должен был вернуться и как можно скорее. Голос барона звучал тихо, но твёрдо. – Господа, спасибо за помощь. Я открываю портал. Мы все возвращаемся в столицу. – А как же Оливия? – спросил Сторк. – Мы не можем ждать. Мы теряем Марвина. Держитесь за меня, можно за одежду. Готовы? Я повернулся прочь. Побежал. Мне в спину кричали. Я слышал голос барона, отчаянный возглас Хлодвига, что-то похожее на завывание ветра. Мне хотелось бежать быстрее, но все ещё раскачивалась земля и цеплялись за ноги корни деревьев. Я падал, поднимался, бежал дальше. Горький воздух раздирал горло. Наконец я увидел пляж, пристань, Оливию с верёвкой, переброшенной через кнехт. – Что случилось? – крикнула она. – Где все? Я ответил, с трудом переводя дыхание: – Командир открыл портал в столицу. Марвин тяжело ранен. У них не было времени бежать за тобой. Прости. – А ты почему не с ними? – она все ещё держала в руках верёвку, готовая каждую секунду прыгнуть в лодку. Я наступил на конец верёвки. – Мне нужно назад, на остров. Там, в посёлке, светлые. Ты можешь пойти с ними. Или можешь со мной, на остров. Выбирай. Но лодку я забираю. – Что тебе нужно на острове? – спросила она с подозрением. – Не знаю, – ответил я честно. – Но я должен быть там. Может быть, мы не нашли, что искали. Может, не там смотрели. А может быть, искать должен был я. В любом случае я возвращаюсь. – Нам нужна лодка поменьше, – решила она после недолгой паузы. – С этой махиной вдвоём не справиться. – Иди ищи, – согласился я, наматывая верёвку на кнехт. – Слово чести, что не уйдёшь без меня? – Слово чести. Она поверила, ушла. Я принялся разбирать запасы, вытащил на причал свой рюкзак, рюкзак Оливии, контейнер с питьевой водой, котелок, мешок с картофельными хлопьями. Что-то подсказывало мне, что много еды нам не понадобится. Время подходило к концу в каком-то глобальном, изначальном его качестве, истекало, как песок в стеклянной колбе часов. Я опаздывал. Становилось слишком поздно для каждого из нас. Оливия вскоре вернулась. Она нашла небольшую надувную лодку с мотором, и когда мы перегрузили наш багаж, я удивил её несказанно, запустив мотор. Пришлось рассказать ей о короткой стычке в посёлке, о том, что Марвин тяжело ранен, Сторк, скорее всего, задет, а барон контужен. О том, как и я, и Дрон смогли воспользоваться автоматом "машинистов", значит, скорее всего, амулеты с голубыми искрами на чёрном камне дают нам власть над техникой. – А с собой оружие прихватил? – спросила Оливия. Я тихо застонал. Признал: – Я такой идиот. – Ты тоже контужен, Кон, – сказала она успокаивающе. – Смотри, у тебя кровь течёт из носа, из ушей. Тошнит? Голова болит? – Нормально всё, – отозвался я, вытираясь рукавом. – Просто нет у меня привычки к оружию. То есть дома есть в сейфе беретта, но я её достаю раз в год... – Для невоенного человека ты сообразил совсем неплохо. Вниз по течению да с мотором мы двигались довольно быстро. Острова достигли ещё засветло. Тяжелее оказалось войти в маленькую бухту, вспенившуюся водоворотами. Дважды я проскочил, пришлось обходить остров, двигаться против течения. Однажды мы чуть не перевернулись. – Садись к рулю! – скомандовал я, мокрый и уставший, и вконец потерявший терпение. – Я поплыву! – Нет! – взвизгнула Оливия, перекрикивая шум воды. – В воду нельзя! Утянут! Я даже не спросил, кто утянет и почему. Просто поверил ей без сомнений. Третью попытку предприняли без мотора. Я велел Оливии сесть на вёсла и подвести лодку как можно ближе к берегу. Когда ветви рябины очутились совсем рядом, казалось, протяни руку и схватишь, я все же прыгнул и ушёл в ледяную воду по пояс. Оливия закричала. Что-то скользнуло по ногам, по бёдрам, поперёк поясницы, чьи-то мягкие руки пытались схватить меня, пытались, но не могли. Я побрел к берегу. Каждый шаг давался с огромным трудом, как будто что-то невидимое и вправду тянуло меня назад, на глубину, в водоворот. Я все же дополз до прибрежных кустов, вцепился в гибкие прутья мёртвой хваткой, из последних сил вытянул на берег непослушное тело. С трудом расслышал крик Оливии: – Коннор, я не могу за тобой! Прости! Ты слышишь, прости! – Уходи! – я махнул ей рукой. – Пристанешь к берегу, разожжешь костёр. Наши будут искать тебя и найдут! Она что-то ещё кричала, но я уже не мог разобрать её слов, слишком далеко от берега отнесло лодку, слишком гулко шумела кровь в ушах. Дрожь поднималась из живота, из груди, из костей. Чертовы Аллаты, где ваш обещанный теплый климат? Двигаться, двигаться... Уйти из-под мелкого дождя, забраться в пещеру, может быть, там будет теплее. Колени подгибались, земля неприятно подрагивала, будто где-то глубоко, среди неспокойных могил бились насмерть огромные звери. Как же холодно. Спальник, еда, даже зажигалка - всё осталось в лодке. Теперь и огня не развести. Ведь я же не маг, я не могу разжечь костёр одним небрежным жестом, как Марвин. Как он, кстати?.. Жив ли? Война догнала нас. Мы не успели.