Touch me.

      Чонгук остервенело скинул с себя темно-синее одеяло, на котором были изображены звездолеты, бухнулся на спину, почувствовав при этом, что простынь пропиталась его потом. Сердце до сих пор колотилось, как бешеное.       — Черт, снова она, — еле слышно прошептал парень в пустоту. Он положил ладонь на лоб, медленно провел по коже, избавляя себя от противного ощущения прилипшей к коже челки. Взгляд Чонгука уставился на бледный потолок с надеждой его просверлить. По ощущениям подростка выходило, что сейчас раннее утро.       Чон зажмурился, замотав головой на подушке, в тщетных попытках выкинуть размытые образы из кошмара. Его замутило, что, как правило, случается после подобных сновидений. Парень поднялся с кровати и стремительно направился в ванную, не обращая никакого внимания на ледяной пол под ногами. Он снова забыл закрыть окно и, несмотря на это, умудрился вспотеть. Нелепый.       Тонкие бледные пальцы тянутся к крану с холодной водой. Спустя несколько мгновений, Чонгук опускает темную макушку под ледяную струю и зависает так почти на минуту, пытаясь прийти в себя. Поднимает голову парень лишь тогда, когда в ушах уже звенит и начинает сводить скулы. Капли воды стекают по вискам, шее, закрадываются под белую футболку, вызывая неприятные мурашки. Чонгук встречается затравленным взглядом со своим отражением. Темные круги под глазами, отросшая мокрая челка, небольшой шрам на левой щеке. Красавчик, ничего не скажешь. Парень пытается улыбнуться сам себе, но выходит криво и вяло. Он похож на побитую собачонку.       И ведь надо всего ничего, чтобы разрушить размеренное существование Чонгука. Кошмары мучили его не так уж часто, но случались стабильно после каждой встречи с родителями. Парень тихо ненавидел себя за то, что видеться стали они еще реже. Хоть он и думал, что с переездом в отдельную квартиру станет как-то легче, но случилось обратное. И с каждым разом ему становилось все болезненнее видеть своих отца и маму. К этому добавлялось невыносимое чувство стыда за себя и за то, что он не в силах ничего им объяснить.       «Малыш, ты уже совсем взрослый, все меньше уделяешь мне внимания, я ревную к девочкам из твоего университета!»       Ему нечего ответить на радостные причитания мамы. Он не смог сказать, что выбрал дистанционное обучение.       «Как поживает Чимин? Небось таскает тебя с собой и втягивает в неприятности?»       Не знает, что отвечать и на это, потому что не виделся со своим единственным лучшим другом почти год, не считая звонков по скайпу.       Он чувствует себя жалко и виновато. За огромную пропасть между ним и окружающими. За свои страхи и невозможность их преодолеть. Кажется, он навечно заперт в самом себе. Остается только смириться и ждать критического момента, когда убегать будет уже некуда?       Чонгук вернулся в комнату и принялся, по обыкновению, скидывать все вещи со стола на кровать. Когда парень ложился спать, то делал то же самое, только скидывал все с кровати на пол, а что-то нужное клал обратно на стол. И это был его своеобразный ритуал. Иногда бывало и такое, что кровать Чонгука была настолько завалена, а он сам был слишком уставшим, что приходилось идти ложиться в гостиную на диван.       Парень находил комнату своеобразным произведением искусства и занятной аллегорией на собственную жизнь. Вечный бардак по всем углам небольшого пространства, раскиданные листы с рисунками, фотографиями, подобранные с улицы игрушки или ненужная сломанная техника, которую он пытался починить, под кроватью множество бутылок из-под колы, различных фантиков и пачки чипсов. Что-то вроде личного запутанного клубка сплетенного из страхов и лжи. Сюда никто никогда не заходил, кроме Чонгука, хотя он живет тут уже второй год. Обычно, думая об этом, становится невыносимо грустно. Хватит ли у него когда-нибудь смелости впустить в свой мир кого-то?       Ни родители, ни Чимин не смогли, хотя дороже у Чонгука никого и нет. Парень не знал, что ему делать в такой ситуации. Он очень сомневался, что в его жизни появится кто-то новый, ведь любые знакомства всегда оканчивались в его жизни никак. Сам он не стремится к общению и не умеет выражать чувства. Даже на общение в интернете его надолго не хватает.       Чонгук тяжело вздыхает, погруженный в эти, казалось уже, рутинные мысли, что стекают в воронку его разума, образуя бесконечный круговорот. И, в который раз, дает себе обещание, что все поменяет. Запишется к психотерапевту, справится со своей фобией. А пока займется учебой. Сделает себе какао, зависнет над книгами, будет копаться в интернете и напишет парочку эссе. Можно еще посмотреть аниме или сериал, а затем лечь спать. Да, такой обыденный день вполне устраивает парня.       Он оглядывает свою заваленную черти чем кровать, а потом взгляд цепляется за подоконник, на котором покоится старенький фотоаппарат. За стеклом начинает светать, можно увидеть, что все небо заволокли серые тучи, а пожелтевшие листья изящно кружат в воздухе из-за разгулявшегося ветра. Чонгук вдруг осознает, как давно он не выходил из дома. В прошлую пятницу встречался с родителями, а сегодня уже вторник. Обычно парень старается выходить на прогулки каждый день, иначе давно бы сгрыз сам себя. Но что-то пошло не так после недавнего семейного ужина.       Время уже близится к вечеру, Чонгук, подобрав под себя колени, сидит на компьютерном кресле и зависает над информацией по его предметам. В животе в который раз забурчало. Парень с неохотой встает и плетется на кухню со скептичным настроением. Вряд ли у него осталось что-то из съедобных продуктов, но проверить надо. Может, он даже выберется сегодня в магазин.       Чонгук открывает дверь своей спальни, словно зомби делает несколько шагов, протирая глаза и привыкая к обычному освещению после яркого монитора компьютера, а потом камнем застывает на месте. Телевизор в гостиной работает, а на диване виднеется макушка чьей-то светловолосой головы. Чонгук опешил. Кто-то находился в его квартире, буквально в метре от него, и смотрел гребаный телевизор. Парень отступает назад, пытаясь слиться со стенкой, тут как назло тяжелая дверь громко захлопывается. Дверь в комнату была на отличных пружинах и всегда довольно быстро закрывалась, а открыть ее было сложно. Нужно было всякий раз проделывать с ручкой извращенные махинации. Без замка, но просто так не открыть, таким образом, никто кроме Чонгука не знал, как туда войти. И вот сейчас, захлопнувшаяся дверь с треском выдала напуганного парня.       Человек на диване вытянулся, медленно повернулся на звук, открывая Чонгуку незнакомое лицо молодого парня. Вальяжно положив локоть на спинку дивана, пухлые губы парня вытянулись в букву «О», а взгляд, казалось, смотрел сквозь Чонгука. Лицо не выражало никаких эмоций несколько долгих секунд, а затем незнакомец нахмурил брови. Выглядело все так, будто он сам был озадачен появлением хозяина квартиры. А тот, в свою очередь, хаотично смотрел по сторонам, пытаясь понять, что нужно этому человеку, и как он сюда вообще попал. Уже второй раз за день сердце Чонгука бешено стучало от невозможного страха. Тело приросло к полу, а на лбу выступила испарина.       Незнакомец же, заметив такую реакцию Чонгука, медленно вытянул вперед себя руки, сжатые в кулак, наблюдая, как у парня начинает едва заметно подрагивать нижняя губа на его действия.       — Бу! — странный парень первым разрушил гнетущую тишину комнаты, и резко разжал кулаки в якобы пугающем жесте.       Чонгук от неожиданности зажмурился, отшатнулся назад, опершись на белую стену, и, пожалуй, на этот раз успешно слился с интерьером, настолько побледневшим он выглядел. Несколько мгновений, показавшихся Гуку вечностью, ничего не происходило, а затем до него донесся приглушенный мужской смех, который вскоре и вовсе сменился довольным гоготом.       — Прости, твое лицо, — наконец, совладав с собой, произнес незнакомец приятным басом.       — Что не так с моим лицом? — не мог не спросить парень, будто отмерев от такой наглости, и даже нашел в себе смелости посмотреть на этого безумного, что выглядел ненамного старше самого Чонгука. Но вместо ответа тот засмеялся еще громче, широко улыбаясь и обнажив ровный ряд зубов.       Чонгук был в недоумении, и почти впал в прострацию от нелепости этой картины. Незнакомец все никак не хотел униматься, схватившись даже за живот, и Гук вдруг ощутил какую-то непонятную ему обиду, чему, конечно, безмерно удивился. Ведь страх ушел на задний план. От сидящего на его диване человека он не чувствовал никакой угрозы, хоть разумом и понимал, что нужно быть начеку, на иррациональном уровне он почувствовал себя лучше. Но вся ситуация в целом держала в напряжении и являлась невообразимо странной для Чонгука.       — Не подумай, у тебя очень милое лицо, — ответил парень, отсмеявшись, но улыбка все равно не сходила с его лица. — Просто ты был похож на маленького испуганного кролика, это выглядело смешно!       — Ничего не похож… — пробубнил себе под нос обиженный Чонгук, а затем вдруг опомнился. — Кто В-вы вообще т-такой, и что зде-здесь делаете? — заметно заикаясь, спросил он у незнакомца.       — Я Ви, — просто представился парень, — не вор, как ты, наверное, мог подумать. И я сам не ожидал, что здесь кто-то будет.       — Прости?       — Объясняю. Я беру листовки с рекламой и прохожусь по домам, вешая их на ручки дверей, — начал парень, создавая жестами незамысловатую пантомиму на то, как он развешивает листовки, — жду иногда до ночи, а иногда прихожу на следующий день, как сегодня, чтобы посмотреть, где рекламу не сняли. Обычно это значит, что хозяева отсутствуют по той или иной причине, — в этот момент рассказчик стрельнул в озадаченного Чонгука укорительным взглядом, словно говоря, как ты посмел оказаться у себя дома, когда я тут. — Ну, потом все довольно просто. Я использую небольшую магию рук, — Ви продемонстрировал Чонгуку свои тонкие длинные пальцы, словно до этого он мало размахивал руками, — открываю замок, и тусуюсь в чужой квартире, пока хозяева не вернутся. Понятно, …эмм? — закончил Ви с вопросительной интонацией, намекая хозяину квартиры представиться.       — Чонгук… — тихо произнес парень, не до конца уверенный стоило ли ему говорить свое имя. И продолжил стоять как статуя у стенки, переваривая полученную информацию. Чонгук явно пропустил что-то мимо ушей, будучи слишком погруженным в свои мысли, потому что в следующее мгновение недовольный игнорированием своей персоны Ви с легкостью перелез через спинку дивана и подошел близко к парню, протягивая руку. На что тот конкретно опешил, когда увидел чью-то ладонь, которую очевидно ему предлагали пожать.       — Говорю, приятно познакомиться, — произнес во второй раз внезапный нарушитель личного пространства Чонгука.       — Давай я сделаю чай или кофе? Будешь? — выпалил Чон, и, проигнорировав протянутую ладонь, резко обошел обалдевшего от такой перемены Ви, направляясь на кухню.       — Ммм, вот как, — многозначительно протянул парень, но все же прошел вслед за хозяином квартиры.       Ви изучающе вперился в напряженную спину Чонгука, а тот, в свою очередь, всем своим видом изображал деятельность, стараясь игнорировать прожигающий взгляд. Трясущимися руками парень налил воды в чайник, чтобы поставить потом кипятиться.       Чонгук не мог не отметить, что до сих пор Ви вел себя вполне адекватно и дружелюбно, может быть, он вовсе не плохой, пусть и странный парень. И, может быть, при других обстоятельствах, в более боевом настроении, Чонгук бы даже попробовал как-то развить и поддержать их знакомство. Но сейчас он был напуган всей этой ситуацией, не знал, что вообще говорить и делать. Чонгук собрался с духом и развернулся лицом к парню, сразу же пожалев об этом. Глаза Ви казались очень темными и какими-то пугающе пустыми.       — Чонгук, а если я маньяк, который сейчас очень обижен, что ты не пожал его руку? — вдруг поинтересовался парень хриплым голосом. Чонгук ошарашенно захлопал глазами на такое заявление, чувствуя, как исчезнувший, казалось, страх снова липким комком медленно начинает подступать к горлу. Но не успел он обдумать свой ответ, да и вообще хоть как-то среагировать (да, с реакцией Чонгука сегодня определенно была беда), Ви вдруг залез на кухонный столик и заболтал несильно ногами.       — Только не пугайся, пожалуйста, я пошутил, — грустно произнес Ви, смотря куда-то в пол на нежно-розовую плитку. — Понимаю, тебе должно быть страшно и неуютно. В твоей квартире появился вдруг какой-то незнакомый парень, проникший сюда незаконно. Но проблема в том, что мне сегодня некуда пойти, а ты мне кажешься хорошим и милым, Гуки, поэтому… — Ви нервно закусил нижнюю губу, — могу я остаться у тебя всего на одну ночь? Честное слово, я безобидный, — парень наконец поднял взгляд и состроил умоляюще-милое выражение лица. А Чонгук пребывал в большом шоке от этих перемен в поведении и конкретно оттого, как Ви его назвал, но все же нашел в себе силы ответить.       — Эм, если тебе действительно некуда пойти, — осторожно произнес парень, видя как расплывается Ви в широкой улыбке, спускается со стола, будто кот готовящийся к прыжку, в желании налететь с объятиями, но Чонгук его резко прерывает, — делай, в принципе, что угодно, только пожалуйста не нарушай мое личное пространство. То есть давай без пожиманий и каких-либо касаний, пожалуйста. Спасибо, — он заканчивает почти скороговоркой и даже удостаивает Ви быстрого, но почтительного поклона, надеясь на его понимание. Где-то в сознании мелькает мысль, что это совершенно алогичное поведение, и Чонгук ведет себя нелепо, еще хуже, чем этот парень. Но по-другому он не привык. А Ви вдруг снова заливается громким смехом, при этом активно трясет головой, мол, он все понял и согласен. Чонгук же думает, что это все большой абсурд и они два очень странных дурака. Но почему-то страха больше не ощущает.       Отсмеявшись, Ви, не говоря ни слова, устроился на небольшом кухонном стуле. Парень положил голову в свои ладони, опершись локтями на поверхность, причем с такой силой, что Чонгук на мгновение испугался громкого удара локтей об стол. Между ладонями лицо парня смешно сморщилось, открывая маленькие, но очень даже милые ямочки. Взгляд темных глаз бесцельно блуждал из-под длинной челки темно-пшеничного оттенка по скромной кухонке. А сам Чонгук смотрит на него и зависает.       Когда Ви рассказал, чем промышляет, то у подростка не возникло неприязни, если тот действительно ничего не воровал и не трогал, то что плохого в том, чтобы просто побыть в чьем-то доме, пока никого нет? Да, это грубое вторжение в частную собственность и морально тоже не очень хорошо, но, а если никто об этом не узнает? Чонгука смущали такие мысли, ведь кто как не он до фанатичности готов защищать свои личные вещи и пространство.       Сидящий перед ним человек являлся для Чона своеобразной загадкой, которую он обнаружил одним прекрасным днем, и ему только предстоит ее разгадать. Да, при этом он чуть не схватил инфаркт, возможно, местами поседел, и заработал ряд новых фобий, но сейчас это казалось мелочью. У парня возникла целая вереница вопросов, которые хотелось задать. Почему ему некуда пойти? Где он жил или живет? Много ли раз пробирался в чужие дома? Наверняка, есть какие-то забавные истории, связанные с этим. Где учится или работает Ви? Старше ли он самого Чонгука? И далее по списку.       Из мыслей вырвал свистящий звук, и, вспомнив о своих обязанностях хозяина вместе со вскипятившимся чайником, Чонгук любезно поставил на стол большие кружки и разлил душистый чаю с мятой, который любил покупать в бакалейном магазинчике у дома. Одно из немногих мест в жизни Чона, где было уютно. Парень подумал, что поздно спохватился, ведь, если подумать, Ви ничего внятного на сказанное им в панике не ответил, но тот лишь благодарно улыбнулся уголками губ, убирая руки с лица, чтобы обхватить ими горячую керамику.       Чонгук неловко присел за стол напротив Ви, осторожно делая первый глоток любимого чая. Уже минут пять они тупо молчат. Чонгук просто не знал с чего начать разговор, а Ви, по сравнению с первым впечатлением, был жутко притихшим, просто осознал, что его могут запросто выгнать за какие угодно выходки, чего, разумеется, очень не хотелось.       Парни столкнулись друг с другом взглядом, и Чонгук заметил, что нижнее веко Ви было несильно ­подведено­­­, придавая глазам лисьей хитринки.       — Нужно еды купить, — наконец, вымолвил Чонгук, отводя взгляд в сторону, — и зубную щетку, ээ. У меня нет запасной…       — Расслабься, у меня с собой, — Ви улыбнулся и кивнул в сторону входной двери, где он оставил рюкзак. Чонгук удивился, но ничего на это не ответил. — Сколько тебе лет?       — Девятнадцать, — тихо пробубнил парень в кружку с чаем, немного потерявшись от резкой смены темы. А Ви словно активизировался после их неловких гляделок, он бесконтрольно облизывал свои губы и вертел чашку в руках.       — Воот как, — с интересом протянул гость, прожигая пристальным и внимательным взглядом. — Я думал, ты старше, Гуки. Не похоже, что ты здесь с кем-то живешь! — будто невзначай заметил Ви.       — Это вторая квартира моих родителей, — размыто ответил парень, при этом немного соврал. У его семьи действительно имелась пара квартир, и Чонгук всегда знал, что вторая им нужна не просто так. Поэтому, когда ему предложили переехать, тот наотрез отказался, прикрывшись тем, что на учебу будет ездить далеко. А все потому, что Чонгук прекрасно знал, чем занимались в той квартире его родители, когда оставляли мальчика под присмотром бабушки. Желания жить в таком месте абсолютно не было. Но это не остановило родителей Чонгука. Они нашли человека, который согласился обменяться квартирами, чтобы мальчика все устраивало территориально. И тогда Чон сдался, изобразил невообразимую радость от серьезного подарка. Все же такой вариант был лучше, чем жить в бывшей квартире родителей.       Но говорить об этом он, разумеется, не собирался. В конце концов, это его личная жизнь. Вопросов на подобную тему сильно хотелось избежать, поэтому Чонгук решил сам задать хоть один, заодно удовлетворить свое любопытство. — А тебе сколько лет?       — Мне двадцать. Так что можешь называть меня хеннимом, — брови Ви на мгновение игриво поднялись. На него недоуменно посмотрели, дерзко подняв свою бровь в ответ. Нет, Чонгук, конечно, очень вежливый молодой человек за пределами своей обители, но здесь и сейчас у него не было ни малейшего желания играть в подобные игры. И, видимо, поняли его прекрасно, потому что в следующее мгновение Ви ­допил свой чай и затем с шумом поднялся со стула.       — Ну что, пошли за продуктами? Хочу пулькоги.       — Обойдешься лапшой без ничего, — проворчал Чонгук и вздохнул, недовольный тем, что придется идти с кем-то, не так, как он привык.       — Какой ты дерзкий, Гуки, — смеясь, ответил Ви. А парнишка на мгновение замер на этих словах, ибо ни разу в жизни еще не позволял себе подобного, он всегда контролировал, что говорил. Но сейчас буквально ляпнул то, что думал. Для Чонгука это было удивительно и непривычно, но приятно. Появилось чувство, что можно быть самим собой. В конце концов, он делает Ви одолжение, разрешая тому остаться на ночь, поэтому пусть терпит его ворчание и прочие странности. В свою очередь он готов сделать то же самое.       Парни стояли у входной двери, собираясь в магазин, когда Чон, непонятно в какой раз, завис, наблюдая за своим гостем. При их странном и очень испугавшем Чонгука знакомстве было не до разглядываний, а затем и вовсе банально неловко при разговорах. Ви уже обулся в темно-серые сникеры и стал натягивать классическое английское пальто тепло-бежевого цвета, под которым был свободный свитер тоже бежевый, более светлого оттенка, с какой-то надписью, которую Чонгук уже не мог разобрать за скрывающими ее стенками бархатного на вид пальто. Черные узкие джинсы делали образ простым, но все вместе смотрелось органично и сидело безумно хорошо на парне, делая его похожим на модель. Ви не выглядел бедствующим, который может без спроса проникать в чужие квартиры. Вся одежда на вид казалась безумно дорогой и лощеной. Из-за этого любопытство Чонгука разрослось только сильнее, вцепилось невидимыми зубами за мысли, делая их навязчивыми, но все еще далекими до озвучивания.       Стоя в своем свободном черно-красном свитере в полосочку, определенно вызывающем ностальгию по Фредди Крюгеру, выцветших темных джинсах и в болотной парке, также повидавшей виды, — о грязно-серых кроссовках можно даже ничего не говорить — парнишка чувствовал себя куда большим бомжом по сравнению с Ви.       В неловком молчании они вышли из дома, хотя, неловко чувствовал себя, пожалуй, только один. Ви пропадал где-то в своих мыслях и мычал себе под нос незнакомую Чонгуку мелодию. На улице было довольно прохладно, как никак близилась середина осени. Они спустились вниз по улице, повернув направо, в сторону университета Чонгука, где находились по пути магазины и различные кафе для студентов и не только.       По дороге Ви начал увлеченно собирать пожелтевшие немногочисленные листочки, упавшие с деревьев, не обращая никакого внимания на прохожих и своего спутника. Казалось, он даже не знал куда шел, но каким-то чудом не отбивался от курса. Чонгук недоумевал, наблюдая за сим забавным занятием. В глубине души у него появилось желание присоединиться, но Чонгук быстро избавился от подобных мыслей, сжимая кулаки в карманах, и состроил недовольное лицо. Наверное, вместе они смотрелись комично.       Парни практически дошли до продуктового магазина, когда Ви собрал небольшую кучу листьев и довольный собой величественно нес все это в руках. Чонгук же в своих мыслях планировал, что покупать на ужин. Настолько задумался, подсчитывая оставшийся бюджет, что чуть не врезался в резко остановившегося Ви, но не успел парень спросить, что случилось, как тот развернулся и осыпал Чонгука собранными листьями. Пока парень озадаченно хлопал глазами, стоя с открытым ртом, Ви сдул оставшийся на его волосах листочек и затем гортанно засмеялся, схватившись за живот.       Чонгук не мог больше терпеть такой наглости в свою сторону. Над ним никто никогда так не смеялся, тем более дважды за день. Под смех Ви парень наклонился, собирая листья с асфальта, чуть ли не пыхтя от злости. Он твердо намеревался засунуть все за шиворот пальто этого умника. Но на то и умник, что просто так получать наказание от разгневанного парня не собирался и рванул прямо по тропинке подальше от Чонгука, а тот побежал за ним.       Так и добежали до большого перекрестка, не обращая никакого внимания на ошарашенные взгляды прохожих. Ви с небольшой одышкой остановился перед дорогой, ибо на светофоре горел красный свет. Прищурившись, с самодовольной улыбкой, он с видом победителя посмотрел на черноволосого парня, который во время бега, кажется, успел растерять все листья. Но Чон Чонгук просто так не собирался сдаваться, у него был козырь в зажатой ладони — несколько несчастных покрошенных листочков. Так что он просто вытянул руку над головой Ви и высыпал их на светлые волосы.       Парень лишь продолжил широко улыбаться Чонгуку, кивнув головой в сторону загоревшегося зеленым светофора, и пошел, даже не удосужившись стряхнуть листья с головы. Чонгук смущенно опустил голову, пытаясь скрыть глупую улыбку, и зашагал следом. Он не помнил, когда последний раз ему было так легко и весело. Да и вообще, когда он гулял с кем-то вот так? На мгновение его будто вернули в детство, что закончилось так быстро, и которого так не хватало. Ви слишком необычный, думает Чонгук.       Но и на этом сюрпризы не закончились. Вместо того, чтобы пойти в продуктовый магазин, Ви свернул в уютное кафе неподалеку и заказал много разной еды с собой. Поэтому сейчас они сидели в ожидании своего заказа. На возмущения Чонгука о том, что он не собирается платить за такое дорогое удовольствие, Ви покачал головой, сказав лишь, что все оплатит. Чон опешил, не понимая, зачем тогда вообще этот обеспеченный дурак вломился в его квартиру, и сидел нахорохорившись за столиком напротив Ви, непроизвольно раздувая щеки из-за скрываемого волнения.       — Гуки, расслабься, я не такой богатый, как ты мог сейчас подумать, — Ви подпер щеку одной рукой и с глупой улыбкой, что, казалось, почти никогда не сходит с лица, смотрел на парня, покусывая нижнюю губу.       — Ничего и не думал, — соврал Чонгук, бубня себе под нос, но в кафе было довольно тихо, чтобы его спокойно расслышали. — Просто не понимаю, зачем взламывать замки и жить в чужой квартире.       — Расскажу как-нибудь потом обязательно, — загадочно пробасил Ви, на что парень пожал лишь плечами, но внутри все лопалось от нетерпения.       Через час парни вернулись в квартиру с полными пакетами еды. За половину которой Чонгук все-таки заплатил. Он не мог по-другому, иначе замучила бы совесть. Всю дорогу назад они непринужденно беседовали, о почти совпавших вкусах в еде и соприкасающихся интересах друг друга в целом. С Ви было очень легко, от него исходила какая-то внутренняя энергия тепла, доброты и бесконечного детства. Парень постоянно шутил и кривлялся. Чонгук, в свою очередь, передразнивал собеседника в своей особой манере, на что тот закатывался от смеха, чуть ли не роняя пакеты с едой. Парни общались на одной волне, и это не могло не вселять надежду в Чонгука, что они могут стать хорошими друзьями.       Опыта в заведении друзей у него совсем не было, ибо знакомства Чона всегда обрывались, не успев начаться. Парню ни с кем не было комфортно, потому что потенциальные друзья начинали задавать неприятные вопросы, а сталкиваясь с холодными ответами Чонгука, все равно продолжали силой вытягивать из него слова. Даже в отношениях с лучшим другом все было далеко не так просто.       Кто-то и вовсе пытался касаться Чона или обнять, несмотря на настоятельные просьбы не делать подобного. Ви, конечно, тоже вел себя предельно бестактно. Но делал это в какой-то своей манере, ненавязчиво и очень своевременно. Чонгук был так поглощен эмоциями во время беседы, что, например, похлопывания по спине или рука, несильно сжимающая плечо, воспринимались им очень естественно, к своему огромному удивлению, парень не чувствовал внутреннего сопротивления. Правда, иногда все же вспоминал, что его личное пространство, вообще-то, нарушено, и тогда отшатывался от Ви. Но, как Чонгук ни старайся, они подошли к дому плечом к плечу, оба глупо улыбаясь. Потому что за некоторое время до этого Ви поставил подножку Чонгуку. Тот чуть не навернулся с продуктами, но удержался. И, в качестве мести, он ощутимо толкнул своим плечом довольного парня, который и не сопротивлялся.       Наевшись вместе с Ви до отвала, Чонгук включил телевизор в гостиной и поставил аниме, которое собирался сегодня смотреть. Парни расположись на разных концах небольшого серого дивана, но, по мнению Чона, расстояние между ними было недостаточно большим, нарушающим все терпимые границы. Но на сегодня Чонгук решил сделать последнее исключение. В крайнем случае, если он почувствует себя не комфортно, то спустится на пол.       Несколько часов марафона «Синего экзорциста» прошли быстро, но напряженно. Чонгук довольно часто отвлекался на шум слева от него. Нарушителем спокойствия, являлся, конечно, Ви, который, казалось, просто не мог спокойно сидеть на месте ни минуты. Парень активно менял позы, то и дело задевая своими локтями и коленями Чонгука. А под конец стал и вовсе слишком громко зевать. Мысль о том, чтобы переместиться самому на пол, была благополучно забыта Чонгуком, когда он понял насколько там холодно и неуютно сидеть, поэтому пришлось смириться с таким положением дел. В конце концов, никто его нарочно не трогает, можно потерпеть.       Спустя еще одну серию, Чонгук поймал себя на мысли, что Ви притих. Тогда парень и сам почувствовал, насколько устал за день, учитывая, что спал он и без того плохо. В какой-то момент его начало клонить в сон, веки словно налились свинцом, а смысл сюжета происходящего на экране постепенно размывался.       Проснулся Чонгук от ощущения тяжести на плече и груди. Взгляд сфокусировался на мужской руке в бежевом свитере, что лежала поперек Чонгука. А затем парень и вовсе ощутил на своей шее теплое дыхание. Вся ленивая сонливость после пробуждения тут же испарилась, сердце застучало как бешеное, будто он только что бежал спринт.       Парню резко стало не хватать воздуха, ибо в памяти стали вновь всплывать мутные образы, запах духов и тяжелое дыхание. Чонгук задрожал в приступе подступающей паники. Его лимит терпеть прикосновения чужих людей на сегодня полностью исчерпался, и теперь парню стало основательно не по себе. Хотя избавиться от тяжести чужого тела хотелось невероятно сильно, но сделать он ничего не мог, тело будто пригвоздило к дивану. Не видя перед собой ровным счетом ничего, Чонгук пытался отдышаться, пока его тело бесконтрольно трясло.       Все это разбудило Ви, что до этого мирно спал на плече Чонгука. Он выпрямился, убрав с груди парня свою руку, чтобы сонно протереть глаза, а затем уставился на темноволосого, силясь понять, что происходит. И Чонгука немного отпустило в момент, когда телесный контакт между ними прервался. Резким движением он подскочил с дивана, обхватив себя руками, в попытках успокоиться.       Чону казалось, что его ладони вмиг стали липкими. Это ощущение словно раскаленным воском расползалось по рукам, и с такими темпами вскоре окажется на всем теле. В голове билась лишь одна мысль: ему срочно надо в ванную, смыть с себя все. Душ почти всегда помогал при подобных приступах. Чонгук напрочь забыл, что помимо него в квартире есть Ви, который все это время смотрел удивленным и обеспокоенным взглядом. Но гость не успел ничего сказать или сделать, как Чонгук стремительно унесся в ванную комнату.       Парень запер за собой дверь и разделся со скоростью света, словно от этого зависела его жизнь. Встав наконец под контрастный душ, он с остервенением хаотично стал елозить мочалкой по всему телу, пытаясь избавиться от незримой обжигающей липкости. Краем уха Чонгуку казалось, что он слышал какой-то звук и мужской обеспокоенный голос, но сейчас ему совершенно не было никакого дела до этого.       Наконец, когда он отмылся от неприятных ощущений, при этом растерев все тело докрасна, паника и страх стали отпускать Чонгука. Он успокоился и еще долгие минуты тупо стоял под струей воды. Надевать ту же одежду снова не хотелось, он закинул ее в стиральную машину, и завернулся в махровый халат салатового цвета. Только выходя из ванны Чонгук вспомнил о Ви, который сейчас сидел на полу у двери. Парень тут же подскочил перед ним, и с открытым ртом растерянно рассматривал Чонгука на предмет каких-то повреждений или чего-то странного. Наконец, не заметив ничего пугающего в его внешнем виде, Ви грустно резюмировал:       — Я испугался за тебя, Гуки!       — Извини, я тоже, — смущенно ответил парень, пытаясь понадежнее укрыться халатом, — но все в порядке.       — Это из-за…? — Ви не договорил и осторожно протянул руку к ладони Чонгука, остановившись в нескольких сантиметрах, когда неожидавший такого парень резко отшатнулся, врезаясь затылком в дверь позади него. Чонгук болезненно зашипел, потирая ушибленное место, и только затем коротко кивнул на вопрос Ви. Тот закусил губу, размышляя о чем-то недолго. Ви встрепенулся, ему пришла в голову какая-то гениальная мысль.       — Подожди, сейчас вернусь, — бросил он Чонгуку и поспешно удалился.       Чонгук проследовал взглядом за траекторией парня, который за секунды преодолел небольшую гостиную, и сейчас сидел на коленях в коридоре, роясь в своем рюкзаке. Когда Ви нашел, что искал, то быстро подбежал к взволнованному Чонгуку.       — Протяни ладонь, Гуки, не бойся, — произнес ласково парень, пряча за спиной что-то. Чон с большим недоверием все же вытянул левую руку, потому что ему было очень интересно. Ви поднес к руке что-то маленькое, круглое и красное, аккуратно положив это на ладонь парню, никак не касаясь.       — Это волшебная конфета, — ответил он на немой вопросительный взгляд.       — Наркотики, что ли? — округлившимися от ужаса глазами спросил Чонгук, на что Ви нахмурил брови и, казалось, обиделся.       — Нет, дурак, абсолютно съедобная, вкусная и без веществ.       — И что с мне с ней делать?       — Вспомни любой счастливый момент из своей жизни, Гуки. Посмотри внимательно на конфету и наполни ее своим счастливым воспоминанием, — объяснял он ровным тоном очевидные вещи, которые почему-то были непонятны Чонгуку, — начни ее жевать, но не глотай. Когда почувствуешь, что приятные воспоминания снова прошли через тебя, вспомни то, что пережил совсем недавно и вложи их в пожеванную конфету, а потом выплюнь и выброси. Замена переменной. Ты все понял?       — Бред какой-то, — недовольно произнес парень.       — Просто сделай это, — отчаянно вздохнув, попросил Ви.       Чонгук пожал плечами и уставился на конфету. Это было очень странное предложение, но он решил попробовать. Почему-то такой способ помощи показался очень милым и неординарным. Стоило хотя бы попытаться в качестве благодарности.       Парень сосредоточился на своих воспоминаниях. В голову сразу пришла картинка, где маленькие он и Чимин, одетые в элегантные черные костюмы, показывают различные фокусы родителям. По его скромному мнению, это было грандиозным представлением, все смеялись и бурно аплодировали. Мальчик еще никогда не чувствовал себя таким гордым и радостным. Сосредоточив эти образы в красной конфете, он взял ее в рот и закрыл глаза. На языке ощущался пряный клубничный вкус, парень стал жевать конфету, чувствуя, как растворяется в приятных воспоминаниях. Через какое-то время вкус конфеты совсем пропал, и она превратилась в какую-то вязкую массу. Чонгук решил, что это самый подходящий момент, дабы представить, как его неприятные ощущения от прикосновений уходят в эту бесформенную жижу. Скоро жевать стало совсем тяжело, будто от количества впитавшегося негатива, поэтому он сплюнул конфету себе на руку. И Чонгуку показалось, он почти готов расплакаться от облегчения.       Парень быстро ушел на кухню выкинуть в мусорное ведро эту странную сладость, будто и правда волшебную. Затем долго мыл руки, зависнув в своих мыслях над раковиной. А все потому, что поймал себя на желании обнять Ви в благодарность. Пусть он и не собирался этого делать несмотря ни на что, но, по крайней мере, это не пугало так, как могло бы.       — Ну как? — поинтересовался ужасно довольный Ви, когда хозяин квартиры вытер руки и неловко стоял посреди кухни в одном халате, будто не зная, что теперь делать.       — Спасибо, чувствую, будто небольшая часть негатива ушла из моей жизни, мне легче, — искренне ответил Чонгук и расплылся в улыбке. Сердце Ви сделало кульбит от этой улыбки, он тупо замер, стоя с открытым ртом. Чонгук не обратил на это никакого внимания, подумав лишь, что Ви, видимо, больше нечего сказать, поэтому парень продолжил. — Эмм, уже довольно поздно. Кажется. Потерял счет времени, ибо не знаю, сколько я был в душе. В общем, Ви-хен, если ты не против, расстелю тебе на диване, — Чонгук говорил рваными предложениями, потому что чувствовал себя ужасно смущенно из-за недавнего приступа, и опустил голову.       — Хорошо, Гуки, — ответил Ви, погрузившись ненадолго в прострацию от осознания, что его назвали хеном. Боже, этот парень слишком милый.       Темные глаза с прищуром наблюдали за хозяином, который направлялся сейчас к закрытой двери, что находилась на недалеком расстоянии от дивана в гостиной. И, судя по всему, вела она прямиком в комнату Чонгука. Двери всегда вызывали неуемный интерес у Ви, потому что их все время хотелось открыть, дабы узнать какие тайны скрываются за ними. Но, помимо интереса, Ви испытывал и настоящий страх. Ибо всегда существовала вероятность, что какую-то из дверей открыть не получится. Это означало бы, что Ви не сможет выбраться. А если он будет заперт один, то скорее всего сойдет с ума. Парень не любил закрытые помещения без возможности сбежать. И уж точно не мог вынести этого в одиночку. Впрочем, это сейчас не имело никакого значения, потому что дверь, которую открывал Чонгук, вызывала в нем совсем другие ощущения. Будоражащая смесь интереса, радости и предвкушения. Именно так себя чувствуют перед открытием какого-то подарка.       Ви очарован Чонгуком с первых секунд, как только увидел. Новый знакомый был ужасно неловким, но при этом дерзким, пугливым, но открытым и добрым. К тому же, Чонгук до безобразия мил внешне. Эти наивные детские глаза, пухловатые щечки и слегка кроличьи зубы. Ходил он в потрепанных домашних штанах и белой свободной футболке, недовольный и надутый, тщательно скрывая свое волнение. Это невероятно импонировало Ви. А вот почему Чонгук был настолько не уверен в себе и панически боялся чужих прикосновений, парень не знал, но готов был сделать все, что угодно, чтобы узнать. А находить ключ к закрытому Ви умел очень хорошо.       Чонгук немного замялся у двери, закусив губу. Он собирался достать из шкафчика в своей комнате постельное белье для Ви, но в последний момент, почувствовав, что за ним наблюдают, остановился. Чонгук резко и быстро задергал ручкой, и как только дверь поддалась, стремительно скрылся за ней, хлопнув при этом так, будто его преследуют. Со стороны это выглядело более чем нелепо, но Чонгуку было все равно. Наблюдавший за этой неожиданной сценой Ви прыснул от смеха себе в руку.       Скоро спальное место в гостиной было готово. Чонгук вручил парню чистое полотенце, добавив напоследок, что тот может делать, что хочет и пользоваться чем угодно, не стесняясь. Хотя, кажется, говорить это было и не нужно, потому что Ви справлялся с ролью нахального гостя на ура. И какого-либо стеснения не испытывал в принципе. Пожелав спокойной ночи, Чонгук ретировался к себе в комнату.       На часах была половина первого, когда он лег в кровать. Сердце стучало быстрее от простого осознания, что Чонгук не один в своей квартире. И прямо сейчас за стенкой находится другой человек. Ви. Боже, что он делает. Разрешил остаться парню, с которым знаком меньше суток, предоставив абсолютную свободу, если не считать личной комнаты Чонгука. Это пугало, но он наивно хотел верить, что Ви именно такой, каким и показался ему.       Вместо сна парень еще долго анализировал сегодняшние события. И пришел к удивительному выводу: этот день был определенно самым интересным и насыщенным эмоциями за последние несколько лет. Такая простая мысль грела Чонгука, что никак не хотел успокаиваться. В какой-то момент парень даже распрощался со сном, ворочаясь от непонятного ему возбуждения. Но в конце концов недосып и эмоциональная усталость сделали свое дело, и Чонгук провалился в сон без сновидений.