***
По субботам ученики спускались завтракать позже. Но в этот выходной не только Гарри, Рон и Гермиона встали пораньше. В холле уже собралось человек двадцать. Кто-то жевал тосты, и все глазели на Кубок огня. Он стоял в центре холла на табуретке, на которую обычно клали Волшебную шляпу. Его обегала начерченная на полу золотая линия, образуя окружность радиусом три метра. —Интересно, кто-нибудь уже бросил в Кубок пергамент со своим именем? — спросил у третьекурсницы Рон. —Дурмстранщы бросили все. А из Хогвартса я еще никого не видела. —Уверен, что ночью кто-то наверняка бросил. Я бы так и сделал. Неприятно, когда в такую минуту на тебя смотрят. Вдруг Кубок тут же плюнет тебе в лицо твое имя, — сказал Гарри. Кто-то сзади Гарри хохотнул. Обернувшись, он увидел близнецов и Ли Джордана. Они бежали по лестнице вниз, вид у всех троих был вдохновенный. — Свершилось, — шепнули они брату и его друзьям. — Мы его выпили! — Что? Что? — не понял Рон. —Выпили зелье старения, тупая ты башка, — пояснил Фред. —Всего по одной капле, — потер руки сияющий Джордж — Нам до семнадцати не хватает совсем чуть-чуть. —Если кто из нас победит — делим тысячу галлеонов на троих! — Лицо Ли расплылось в широченной улыбке. —Думаю, из этого вряд ли выйдет что-нибудь путное, — предупредила Гермиона. — Уверена, уж это-то Дамблдор предусмотрел. Отчаянные головы пропустили слова Гермионы мимо ушей. — Готовы? — спросил Фред у дрожащих от нетерпения дружков. — Я иду первый! За мной! Гарри наблюдал как зачарованный. Фред вынул из кармана кусок пергамента со словами: «Фред Уизли, Хогвартс», подошел к линии, остановился, переминаясь с мысков на пятки, как пловец перед прыжком с пятнадцатистометровой вышки. И, глубоко вздохнув, у всех на глазах переступил золотую черту. Харли и Рей, которые только подошли, увидев троицу балбесов, презрительно фыркнули, но с интересом наблюдая, что из этого выйдет. «Неужели обман сработал?» — поверил на какой-то миг Гарри. Джордж тоже поверил. Издав победный клич, он без промедления прыгнул за братом. Тут же раздался громкий хлопок, и близнецов, словно невидимой катапультой, выбросило из золотого круга. Пролетев по воздуху метра три, они приземлились на холодный каменный пол. Было не только больно, дерзость еще и кончилась бесславно: хлопнуло второй раз, и у близнецов выросли длинные белые бороды. Все помирали со смеху — даже Фред с Джорджем, — поднявшись с пола и увидев бородатые лица друг друга. — Я же предупреждал, — послышался низкий голос Дамблдора: в глазах у него плясали веселые искорки. — Ступайте к мадам Помфри. Она уже лечит мисс Фосетт из Когтеврана и мистера Саммерса из Пуффендуя. Им тоже захотелось себя состарить. Но, признаться, их бороды ни в какое сравнение не идут с вашими. Фред с Джорджем отправились в больничное крыло в сопровождении хохотавшего до колик Ли, а Гарри, Рон и Гермиона, тоже посмеиваясь, поспешили завтракать. Близняшки Блэк остались около кубка, видимо, ожидая кого — то. В Большом зале, как и полагается в канун Дня Всех Святых, под волшебным потолком порхали стайки летучих мышей, а из каждого угла подмигивали огоньки в прорезях огромных тыкв. Гарри подсел к Дину с Симусом, обсуждавшим, кто из хогвартцев решится бросить свое имя в Кубок. — Говорят, Уоррингтон бросил, еще на рассвете, — сообщил Дин. — Ну, тот, похожий на ленивца увалень из Слизерина. Уоррингтон играл в команде слизеринцев, Гарри его хорошо знал. Не дай бог, Кубок кого-нибудь из слизеринцев выберет! Гарри даже передернуло от отвращения. —А пуффендуйцы поговаривают о Диггори, — презрительно пожал плечами Симус. — Но вряд ли этот красавчик захочет рисковать своей внешностью. Только и может, что перед Блэк красоваться. —Тихо, — вдруг сказала Гермиона. Из холла донеслись возбужденные голоса. Гриффиндорцы повернули головы: в зал входила со смущенной улыбкой Анджелина Джонсон, высокая черноволосая девушка — охотник гриффиндорской команды. Рядом с ней шла Харли, которую Анджелина приобняла. За ними шли Рей и Кэти с Алисией. — Ну вот, — сказала она, подсев к друзьям. — Я бросила свое имя. —Ты шутишь, — изумился Рон. —Тебе уже семнадцать? — спросил Гарри. —Ты что, не видишь? Бороды-то нет! — вразумил его Рон. — На прошлой неделе исполнилось, — сказала Анджелина, пихая усмехнувшуюся Харли в бок. Они отметили праздник как полагается. Это знали все пятеро обитателей спальни старших девушек. —Как я рада, что кто-то из наших решился бросить! — повернулась к ней Гермиона. — Хорошо бы Кубок тебя выбрал! Очень на это надеюсь. —Спасибо, Гермиона. —Конечно, уж лучше ты, чем этот красавчик Диггори, — заметил Симус, чем привел в негодование проходивших мимо пуффендуйцев. Анджелина многозначительно посмотрела на Харли, которая, сделала вид, что ничего не видела и не слышала.***
— Смотрите, — прошептала Гермиона. — Это они… Со стороны озера к замку приближались дурмстрангцы. Виктор Крам шагал рядом с профессором Каркаровым. Остальные тянулись сзади. Рон не отрывал взгляда от Крама, тот шел, не глядя по сторонам, и, опередив неразлучную троицу, скрылся в дверях замка. Освещенный свечами Большой зал был уже почти полон. Кубок огня стоял на преподавательском столе перед пустым креслом Дамблдора. Фред и Джордж, опять с гладкими лицами, как видно, стоически перенесли разочарование. Гарри, Рон и Гермиона сели рядом. Рей и Харли сели рядом с подругами. — Надеюсь, он выберет Анджелину, — сказал Фред. — Я тоже! — горячо откликнулась Гермиона. — Теперь совсем скоро узнаем! Ужин, казалось, никогда не кончится. Может, потому, что праздник длился второй день, Гарри не налегал, как обычно, на изысканные блюда. И не он один, все вокруг ерзали на стульях, тянули шеи, вставали на ноги, всеми овладело нетерпение: скоро ли Дамблдор завершит трапезу? Кто будет Тремя Волшебниками? Наконец золотые тарелки засияли первозданной чистотой. Зал шумел, гудел и вдруг смолк — Дамблдор поднялся с места. Сидящие по обе стороны от него профессор Каркаров и мадам Максим замерли в напряженном ожидании. Людо Бэгмен, как всегда, сиял, подмигивая то тому, то другому в зале. У Крауча, напротив, вид был безучастный, почти скучающий. — Кубок огня вот-вот примет решение, — начал Дамблдор. — Думаю, ему требуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. — Он указал на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний. Он вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул; тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам. Но взгляды всех все равно прикованы к Кубку, кое-кто поглядывает на часы… — Осталась одна секунда, — сказал Ли Джордан. Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер. Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещенный огнем, опять синевато-белым, и Дамблдор громким, отчетливым голосом прочитал: — «Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам». Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков. — Так и должно быть! — громче всех кричал Рон. Виктор Крам поднялся с места и, ссутулив плечи, вразвалку двинулся к Дамблдору повернул направо и, миновав профессорский стол, исчез в соседней комнате. — Браво, Виктор! Браво! — перекричал аплодисменты Каркаров, так что его услышал весь зал. — Я знал, в тебе есть дерзание! Постепенно шум в зале стих, внимание всех опять приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и Кубок выстрелил еще одним куском пергамента. —«Чемпион Шармбатона — Флер Делакур!» — возвестил Дамблдор. —Смотри, Рон! — крикнул Гарри. — Это она! Девушка, так похожая на вейлу легко поднялась со стула, откинула назад волну белокурых волос и летящей походкой прошла между столов Гриффиндора и Пуффендуя. — Вы только гляньте, как они расстроены! — воскликнула Гермиона, кивнув в сторону стола, где сидели шармбатонцы. Расстроены — слабо сказано, подумал Гарри: две девушки, спрятав лицо в ладони, плакали навзрыд. Флер Делакур удалилась в соседнюю комнату зал опять утих. Но напряжение, казалось осязаемое на ощупь, усилилось. Осталось только узнать чемпиона Хогвартса! Все опять повторилось. Огонь покраснел, посыпались искры. Из Кубка вылетел третий кусок пергамента. Дамблдор поймал его и прочитал: —«Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори». —Ну почему он?! Почему? — возопил Рон. Кроме Гарри, его, однако, никто не услышал: взорвался криками стол Пуффендуя. Все до единого пуффендуйцы вскочили на ноги, топали, вопили до хрипоты, приветствуя идущего к профессорскому столу Седрика. Аплодисменты не смолкали долго. Дамблдор стоял и ждал, вот наконец зал угомонился, и он, довольно улыбаясь, начал вступительную речь: — Превосходно! Мы теперь знаем имена чемпионов. Я уверен, что могу положиться на всех вас, включая учеников Шармбатона и Дурмстранга. Ваш долг — оказать всемерную поддержку друзьям, которым выпало защищать честь ваших школ. Поддерживая своих чемпионов, вы внесете поистине неоценимый вклад… Дамблдор внезапно остановился, и все сразу поняли почему. Кубок огня вдруг покраснел. Посыпались искры. В воздух взметнулось пламя и выбросило еще один пергамент. Дамблдор не раздумывая протянул руку и схватил его. Поднес к огню и воззрился на имя. Повисла длинная пауза. Дамблдор смотрел на пергамент, весь зал смотрел на него. Наконец он кашлянул и прочитал: — «Гарри Поттер»…***
Спустя две недели, когда Гарри еле улучив момент пересказал разговор с Сириусом Харли и Рей, обе девушки переглянулись. — Он был не очень удивлен, что так вышло… — Разумеется, не удивлен, ты же сам послал ему письмо, — сказала Рей. — Он рассказал нам, — кивнула Харли. — Вы тоже виделись с ним в камине? — ахнул Гарри. — Виделись, — кивнула девушка. — Он был очень взволнован, и, как и все мы, не понимал, как это могло произойти. И про Каркарова рассказал… — Неужели это все происходит со мной… — проговорил Гарри, проведя ладонью по лицу. — Ты про гавнэ? — попыталась пошутить Рей. — Именно про него, — вздохнул Гарри. — Самое обидное, что мало кто верит, в то, что я своего имени в кубок не бросал. — Конечно, не бросал, — кивнула Харли. — Спасибо, вам, девочки… Но, Харли, почему ты поддерживаешь меня, а не Седрика? — Мерлин, Поттер! Как вы меня достали с этим Седриком, больше чем тебя с этим дурацким турниром! — взорвалась Харли. — Как объяснить, что у нас с ним все кончено? Финито?! Стоп- машина … — Прости, я не хотел, — тут же сказал Гарри. — Дружок, ты пойми меня правильно, — Харли сменила гнев на милость, глянув на растерянного Гарри, провела рукой по волосам, совсем как Сириус и уселась на стол — все, что происходит — это не глупый розыгрыш умников Уизли. Папа прав. Кто — то действительно желает твоей смерти, и, таких людей, к сожалению, очень много… — Сириус сказал, что есть заклятие, чтобы победить дракона… — Харли посмотрела на Рей. — Я, конечно, не знаю, какое именно заклинание имел ввиду отец, но, — Харли понизила голос — когда мы с Рей «тренировались» в прошлом году, — она выделила пальцами кавычки. Гарри понял, что она имела ввиду. — Мы нашли заклинание «Конъюктивитус» — оно лишает зрения и вызывает сильную боль в глазах. Действенно даже против драконов и великанов, которых не так-то просто победить при помощи волшебства, но, его может применить и один человек, а папа говорил, скорее всего, про какое — то другое, раз нужно много народу… — Я запомню. Спасибо, девчонки, — Гарри благодарно улыбнулся сестрам. Рей обняла мальчика, а Харли потрепала его по макушке и посмотрела на него, опять, так напомнив ему Сириуса. — Держи ухо востро, Гарри, а хвост трубой, — проговорила она серьезно. — И… Будь осторожен, ладно? …***
Вечером, после победы над драконом, когда Гарри и Рон отправили с Сычиком письмо, они встретили Рей и Харли. Девушки улыбнулись Гарри и по очереди обняли его. — Ты молодец, Гарри, — сказали они в один голос. — Манящие чары — самое то, — одобрила Рей. — И вижу, вы помирились? — улыбнулась Харли. Рон и Гарри синхронно кивнули. — А вы куда? — спросил Рон. — Вернее, откуда, — ответила Харли, — мы из библиотеки. — Писали сочинение для Снейпа, — пояснила Рей, указав на листы пергамента, которые она держала в руках. — В гостиной не позанимаешься, — усмехнулась Харли, направляясь в сторону башни Гриффиндора. — А что там такое? — спросил Гарри. — В твою честь, Гарри, устроили вечеринку. Фред с Джорджем натаскали из кухни уйму еды, — пояснил Рон. По пути Гарри пересказал близняшкам и Рону разговор с Седриком. — Я теперь понимаю, почему ты с ним встречалась, — заметила Рей, а Харли, в очередной раз закатила глаза. — Да прекратите вы, гиппогриф вас раздери, — огрызнулась младшая Блэк. — Все — все, молчим, — Рей игриво подмигнула Рону и Гарри, и вся компания прибавила ход. Их появление гостиная встретила единодушным воплем приветствия. Столы, каминная полка, все, что можно, заставлено кувшинами с тыквенным соком, сливочным пивом, горами пирожных и другими лакомствами. Ли Джордан пускал влажные чудо-хлопушки доктора Фейерверкуса, и воздух заполнили разноцветные искры и звезды. Дин Томас, признанный художник, нарисовал несколько плакатов — Гарри на «Молнии» кружится над хвосторогой. Еще на двух — Седрик, с головой, объятой пламенем. Как раньше, сели все вместе. Гарри взял еды: он порядком проголодался, ведь в последнее время кусок в горло не лез. Даже не верится в такое счастье — Рон рядом, первый тур позади, а до второго еще целых три месяца! — Черт, тяжелое! — Ли Джордан взвесил на ладони золотое яйцо, оставленное Гарри на одном из столов. — Открой его, Гарри! Посмотрим-ка, что там внутри! — Гарри должен сам отгадать загадку золотого яйца, — тут же вмешалась Гермиона. — Согласно правилам Турнира… — Я должен был и про драконов ничего не знать, — шепнул ей Гарри так, чтобы никто не услышал. Гермиона виновато улыбнулась. — Открой, Гарри! — несколько человек поддержало Ли. Джордан протянул Гарри яйцо, опоясанное тоненьким желобком, Гарри открыл ногтями: яйцо было полое и совершенно пустое. Комнату тут же прорезал жуткий, пронзительный вой. Гарри вспомнил — так играл на пиле оркестр привидений на юбилее Почти Безголового Ника. — Закрой! — зажал уши Фред. Гарри захлопнул. —Что это такое? — посмотрел на яйцо Симус Финниган. — Похоже на ведьму-банши. Может, тебе с одной из них предстоит сразиться? —Словно кого-то пытают! — пролепетал побледневший Невилл, опрокинув на пол сосиски. — Наверное, к тебе применят заклятие Круциатус! —Глупости, Невилл. Это противозаконно, — заявил Джордж — Они не посмеют использовать Круциатус на чемпионах. Этот звук, клянусь, точь-в-точь пение Перси! Гарри, не с ним ли тебе предстоит сразиться? Представляю, та еще сценка! Перси поет в душе, а Гарри терпит его рулады! —Гермиона, не изволишь взять тартинку с джемом? — предложил Фред, протягивая тарелку. Гермиона поглядела на Фреда подозрительно. — Не бойся, — улыбнулся Фред. — Не колдовал я над ним. Вот сливочных помадок лучше остерегаться. А Невилл как раз отправил в рот помадку. Услышав слова Фреда, он поперхнулся и выплюнул нежное сладкое кушанье. — Шутка, не переживай, Невилл! — рассмеялся Фред. Гермиона взяла тартинку и спросила: —Фред, ты все это принес с кухни? —А то, — просиял Фред и тоненько пропищал, изображая домашнего эльфа. — «Сэр! У нас есть для вас все! Все, все, все!» Чертовски услужливы. Скажи я, что у меня живот от голода подвело, жареного бы гуся точно отвалили! —А как ты туда проник? — невинным голосом поинтересовалась Гермиона. —Проще простого. Там есть картина, корзинка с фруктами, за ней потайная дверь. Пощекочи грушу, та хихикнет, и… — Фред остановился и вопросительно посмотрел на Гермиону. — А чего это тебя так интересует? —Ничего, — быстро сказала Гермиона. —Собираешься вывести их через эту дверь? Организовать забастовку? — хмыкнул Джордж. — Надоело возиться с дурацкими листовками и хочешь теперь подстрекать их к восстанию? Кое-кто хихикнул, Гермиона промолчала. — Пожалуйста, не читай домовикам лекции о пользе одежды и зарплаты! Не расстраивай их! — воззвал к ней Фред. — Собьешь с толку бедняг, и они перестанут готовить! Обстановку разрядил Невилл — превратился в здоровенного кенаря. — Прости меня, Невилл! — перекрывая всеобщий хохот, крикнул Фред. — Мы именно помадки заколдовали! Чары оказались мимолетные. Невилл недолго красовался в золотом оперении. Минута-другая, и он уже смеется вместе с другими. — Канареечные помадки! — торжественно объявил Фред. — Наше с Джорджем изобретение! Семь сиклей порция — налетай! Харли, лениво попивая сок стояла около стены и обводила взглядом гостиную. Рей во всю веселилась с Ли, Кэти, Анджелиной, Алисией и Джорджем, Гарри и Рон налегали на еду, Гермиона, судя по задумчивому виду, разрабатывала план прохода на кухню. Невеселые мысли крутились в ее голове, насчет всего, что они пережили за последний год. И что Апполона никто не перехватит по пути к отцу, она не была уверена. — Чего грустим, юная мисс Блэк? — раздался веселый голос рядом с Харли. — Никак скучаешь по мне? — Конечно, скучаю, Уизли, — язвительно проговорила Харли. — Так скучаю, что даже забыла, как ты выглядишь! — Так вот он я. Перед тобой, — он приглашающе развел руки в стороны. — Да я уж вижу, не слепая, — снова съязвила Харли. — А лучше был бы не здесь. А где — нибудь на другом конце гостиной, а еще лучше, на Аляске. — Блэк, Блэк, Блэк, — он встал перед Харли, отбирая у нее бокал с соком и, глядя на девушку сделал глоток, прислонившись ртом в том месте, где несколько секунд назад бокала касались ее губы. Харли скучающе проследила за его жестом, а Фред тем временем, наклонился к ней ближе, собираясь договорить свою шутку, но так и застыл на месте, глядя на нее. Она смело и выжидающе смотрела на парня, нисколько не смущаясь его близости. Ее глаза, цвета свежескошенной травы смотрели в его — янтарно — зеленые. Пухлые губы были прикушены верхним рядом белоснежных зубов, чуть вздернутый нос придавал ей немного по — лисьи хитрое выражение лица. Средней длины каштановые волосы были собраны в небрежный хвост, от чего девушка выглядела очень домашней. Они же совсем разные с сестрой! Как их можно было перепутать? Хотя, как же путали его самого с Джорджем? Поняв, что даже задержал дыхание, он сделал резкий вздох. Озарение тут же ударило его по голове, как и легкий запах персика. Вдохнув еще раз, он почувствовал запах сирени, вишни, грейпфрута и апельсинов. Мерлин. Остался последний… Харли резко выдохнула, и парень почувствовал ее яблочное дыхание, которое легким флером прошло по его губам. Она с интересом разглядывала Уизли, явно выжидая, что он собирается делать дальше. Но поняв, что Фред «улетел», она фыркнула. — Я помню свою фамилию, Уизли, — сказала она обычным язвительным тоном, отбирая у Фреда бокал и отпивая из него — Но спасибо, что напомнил, — она усмехнулась, и ловко обошла Фреда с правой стороны, направляясь к веселящейся сестре. Фред посмотрел вслед Харли, и помотав головой, прогоняя наваждение, вернулся к веселящимся гриффиндорцам, хохотавшим над Колином Криви, который тоже стал жертвой канареечных помадок…***
— Поттер! Уизли! Будьте добры, выслушайте объявление! Возмущенный голос профессора МакГонагалл ударом кнута рассек воздух. Гарри с Роном подпрыгнули, оторвавшись от игры, которую затеяли в самом конце урока трансфигурации. Друзья уже сделали, что полагалось: превратили цесарку в морскую свинку, вернули в изначальный вид, и она опять заперта в клетке, стоящей на учительском столе. И они уже списали с доски домашнее задание (опишите способы, применяемые в трансформациях при межвидовых превращениях). Звонок вот-вот прозвенит, и Гарри с Роном, забыв обо всем, сражались на «мечах» — игрушечных волшебных палочках, изобретенных Фредом и Джорджем: у Рона в руке жестяной попугай, у Гарри — резиновая треска. — Поттер и Уизли в кои-то веки порадовали нас: наконец-то ведут себя соответственно возрасту, — выговаривала профессор. В этот момент голова трески оторвалась и мягко шлепнулась на пол — попугай Рона секунду назад отсек ее. — Объявление касается всех. Приближается Святочный бал, традиционная часть Турнира Трех Волшебников. На балу мы должны завязать с нашими гостями дружеские и культурные связи. Бал для старшекурсников, начиная с четвертого курса, хотя, конечно, вы имеете право пригласить бального партнера и с младших курсов… Лаванда Браун во всеуслышание прыснула. Парвати Патил ткнула ее в бок, едва сдерживая смех, так что рот перекосился, и обе уставились на Гарри. Профессор МакГонагалл и бровью не повела. Вопиющая несправедливость, обиделся Гарри: им с Роном только что от нее досталось, хотя ничего такого они не сделали. — Форма одежды — парадная, — продолжила МакГонагалл. — Бал начнется в восемь часов вечера в первый день Рождества в Большом зале. Окончание бала в полночь. И еще несколько слов… — Профессор МакГонагалл окинула класс выразительным взглядом. — На Святочные балы, конечно, приходят с распущенными волосами, — проговорила она с явным неодобрением. Лаванда еще громче хихикнула. На этот раз Гарри понял, что ее рассмешило: профессор трансфигурации всегда носила тугой пучок на затылке, не позволяла себе ходить распустехой в прямом и переносном смысле. — Это, однако, не значит, — профессор строго оглядела класс, — что мы ослабим правила поведения, которые предписаны студентам Хогвартса. Я буду очень, очень недовольна, если кто-нибудь из вас их нарушит. Прозвенел звонок. Класс зашумел, заторопился на перемену прятали учебники в сумки, сумки закидывали через плечо. Последние дни семестра были на редкость шумными. Какие только слухи не витали по замку о предстоящем бале. Гарри и половине не верил. Поговаривали, например, что Дамблдор купил у мадам Розмерты восемьсот бочек хмельной медовухи. Но то, что приглашена группа «Ведуньи», было истинной правдой. Кто такие «Ведуньи», Гарри понятия не имел, ведь в доме Дурслей не было волшебного радио. Но судя по ажиотажу среди выросших под музыку ВРВ (Волшебного Радиовещания), это был сверхзнаменитый ансамбль. Некоторые учителя, среди них и крошка Флитвик, махнули рукой на старшекурсников, ополоумевших от предстоящего бала. Он позволил на своем уроке в среду играть кто во что горазд, а сам беседовал с Гарри о блестящем применении Манящих чар в его поединке с драконом. Другие учителя подобного понимания не проявили. Ничто не могло отвлечь профессора Бинса от истории магии, даже собственная смерть, тем более такой пустяк, как Святочный бал. И как только ему удавалось превратить кровавые, жестокие восстания гоблинов в рассказ, равный по скуке докладу Перси о днищах волшебных котлов? МакГонагалл и Грюм заставляли студентов работать на уроке до последних минут. И конечно, Снейп скорее бы усыновил Гарри, чем позволил бездельничать в лаборатории зельеварения. Окинув класс не предвещающим ничего доброго взором, он сообщил, что на последнем уроке будет контрольная по противоядиям. —До чего вредный тип! — возмущался Рон в тот день вечером. — Обрушить на нас такую контрольную! Столько придется зубрить! Испортил последние дни перед Рождеством! —М-м… Ты, кажется, не очень себя утруждаешь, — сказала Гермиона, глядя поверх стопки книг на Рона, который строил карточный замок из взрывчатых карт — занятие куда более рискованное, чем возведение домиков из обычных карт маглов: волшебная колода могла в любую минуту взорваться. —Но это ведь Рождество, Гермиона, — благодушно заметил Гарри, в десятый раз перечитывая «Полет с «Пушками Педдл», придвинувшись к камину. Гермиона и его окинула укоризненным взглядом. —А я-то думала, ты займешься другим, более полезным делом, — сказала она, — раз уж тебе так отвратительны противоядия. —Каким, например? — спросил Гарри, следя за тем, как Джоуи Дженкинс из «Пушек» метнул бладжер в охотника из команды «Упыри из Лоддикастла». —Загадкой яйца! —Да успокойся, Гермиона. У меня уйма времени до двадцать четвертого февраля. После первого тура Гарри спрятал золотое яйцо к себе в чемодан и с тех пор ни разу его не вынимал. Впереди два с половиной месяца — еще успеет понять, что означают скрип и визг под золотой скорлупой. —Но, может, для разгадки нужны недели и недели. Представь себе, все додумаются, в чем состоит вторая задача, а ты нет. Вид у тебя будет идиотский. —Гермиона, оставь Гарри в покое. Он заслужил хотя бы короткий отдых, — вмешался Рон, пристроив две последние карты на замок. Конструкция вдруг взорвалась, опалив ему брови. —Красиво выглядишь, Рон, — подсели к друзьям близнецы, — под стать парадному костюму, — пошутили они, глядя, как Рон пытается на ощупь оценить нанесенный взрывом урон. —Можно, Рон, воспользоваться твоим Воробушком? — спросил Джордж —Нет, он улетел с очередным письмом. А зачем вам? —Джордж хочет пригласить его на бал, — со свойственным ему юмором заметил Фред. —Надо отправить письмо, безмозглая твоя голова, — пояснил Джордж. —И кому это вы оба все время пишете? — поинтересовался Рон. —Не суй нос куда не надо. А то и его подпалишь, — пригрозил Фред волшебной палочкой. — Ну что, обзавелись уже парой для танцев? — Нет. — Поспешите. А то всех красавиц разберут, и вам с Гарри ничего не достанется. В эту секунду, из спальни мальчиков вышел Ли Джордан, а из проема с Полной Дамой показались близняшки Блэк. — О! Блэк! А я тебя везде ищу! — воскликнул Ли, обращаясь к Харли, которая снисходительно улыбнулась ему. — Везде — это где? У себя в спальне? — съязвила Рей. — И к какой из нас ты обращаешься? — К Харли, — улыбнулся Ли. — Ну, раз хочешь ко мне обратиться — обращайся, Джордан, — разрешила младшая Блэк с той же снисходительной улыбкой. — Но мой тебе совет, не ищи меня в вашей спальне. Моей ноги там нет и не будет. Пусть Уизли нюхают твои грязные носки. Гарри, Рон, Гермиона и Рей прыснули. — На меня твои подколки не действуют, Блэк, — ответил Ли, подмигнув близнецам. — Как на меня твои подкаты, Джордан, — парировала Харли. — Кстати, Уизли, — обратилась она к близнецам. — Мне тут послышалось, или вам нужно отправить некое письмо? — Тааак, — протянул Джордж, выжидательно посмотрев на Харли. — В чем подвох, Блэк? — прищурился Фред. — Что ты, minha querida*! Абсолютно никакого! Можете взять моего Апполона, — улыбнулась она. — С чего это ты такая добрая? — прищурился Джордж. — Потому что я хочу пригласить ее на бал? — улыбнулся Ли. — Прости, Джордан, но меня уже пригласили, — показательно расстроенно протянула Харли. Рей и Джордж украдкой бросили взгляд на Фреда, который, хоть и ничего не сказал, и также продолжал улыбаться, но выглядел обескураженно, потеряно и… Как — то… Расстроенно… — Но ничего, и ты найдешь себе подружку, — успокаивающе протянула Рей, заметив взгляд Ли, она рассмеялась. — Я тоже занята, Джордан, и не мечтай! — И, Уизли, лучше поторопитесь! Я доброй буду не всегда, а только по праздникам, — Харли подмигнула друзьям и, вместе с Рей отошла к Кэти Белл, начав горячо что — то с ней обсуждать. Ли, покачав головой, пошел охмурять Алисию Спиннет, и, по всей видимости, ему это удалось, поскольку, спустя несколько минут, просиявший Джордан удалился обратно в спальню, а Алисия подошла к Анджелине. —А ты с кем пойдешь? — спросил Рон, обращаясь к Фреду. —С Анджелиной, — без тени смущения сообщил Фред. —Что? — изумился Рон. — А ты ее уже пригласил? — Хороший вопрос! — Фред повернул голову и крикнул через всю гостиную: — Анджелина! Анджелина, стоя у камина, беседовала с Алисией Спиннет. — Что? — ответила она, посмотрев в сторону Фреда. — Пойдешь со мной на бал? Анджелина оценивающе взглянула на него. — Пойду — ответила она, улыбнувшись, продолжила прерванную беседу, подойдя вместе с Алисией к близняшкам и Кэти и присоединившись к разговору с ними. — Ну вот, видите, — сказал Фред, — как всегда везет. Он встал, зевнул и сказал Джорджу: — Пойдем возьмем филина Блэк, пока она не передумала. И близнецы ушли. Рон перестал ощупывать опаленные брови, поглядел на дымящиеся развалины карточного замка и перевел взгляд на Гарри. —Он прав, Гарри. Пора что-то делать… а то останутся одни тролли. —Кто-кто останется, простите? — вспыхнула Гермиона. —Ну, знаешь… — Рон пожал плечами. — Я лучше пойду один, чем, например, с этой… Элоизой Миджен. —У нее прыщей почти уже нет. И она очень хорошая! —У нее нос не в середине лица! —Понятно! — Гермиона опять ощетинилась. — Вот какие у тебя принципы. Ты пригласишь самую красивую девушку— конечно, которая пойдет с тобой, — пусть даже она и полная идиотка? —Да, наверное… —Ладно, я пошла спать, — сказала Гермиона, сгребла свои записки и, не прибавив больше ни слова, почти бегом отправилась к себе в спальню.***
— Я думала, он пригласит тебя, — сказала Анджелина, садясь на кровать Харли, пока Кэти, Алисия и Рей были в ванной, со смехом пробуя красиво накраситься. — Ты о ком, Энджи? — спросила Харли, сев на кровати, сложив ноги по — турецки, освободив тем самым охотнице Гриффиндора больше места. — О Фреде, конечно, — сказала Джонсон. Харли рассмеялась. — Милая, если у вас троих на них свет клином сошелся, то мы с Рей не из тех людей, — Харли усмехнулась, кивнув на дверь ванной, услышав, как за стенкой Кэти в красках описывала приглашение на бал от Джорджа Уизли. — Слушай, я не уверена, что Фред — мой человек, — сказала Джонсон тихо. — Он такой… — Безалаберный? Несерьезный? Веселый? Симпатичный? С чувством юмора? — Анджелина кивнула. — Да. Мне нравится Фред, но… — Харли положила руку подруге на плечо. — Не переживай, Энджи. Ты не поймешь, пока не попробуешь. А не попробуешь — будешь жалеть. Поверь мне. — О! Ты у нас точно эксперт! — Джонсон, смеясь пихнула подругу в бок. — Стольких парней захомутала! — Брось, Энджи, — фыркнула Харли. — И вообще, почему ты думала, что он должен пригласить меня? — Мне показалось, что ты ему нравишься… — Харли махнула рукой. — Поверь, вот кто — кто, а Уизли точно не мое. Мы с ним слишком разные и одинаковые одновременно. Я предугадаю все, что он выкинет, а так неинтересно… — А чем же Диггори тогда тебя зацепил? Ты не подумай, Лин, просто он единственный, с кем ты встречалась больше месяца. — Седрик пусть и смазливый, но парень умный и серьезный. Он также и пошутить может, и он совершенно не подлый, — Харли помолчала. — И благородный… Он очень переживал, когда Гарри свалился тогда с метлы и правда долго отговаривал Дамблдора присваивать Пуффендую победу, считая, что это нечестно… — Да — да, я помню, — кивнула Анджелина, обиженно нахмурив брови. Она до сих пор не простила Пуффендую выигрыша. Харли рассмеялась. — Не грузись, Энджи. Я к тому, что мы с Уизли вообще несовместимые люди. И он нравится тебе, а не мне, поэтому, каким бы он ни был идиотом, — она положила руку на плечо подруге. — Если он сделает тебя счастливой, я готова его терпеть, ради тебя. Анджелина рассмеялась и крепко обняла подругу. — Я говорила, что люблю тебя, Блэк? — Можешь повторить, я с удовольствием еще раз это услышу, — улыбнулась Харли, обнимая Анджелину в ответ. — Вы что это тут, обнимашки устроили? — воскликнула вышедшая из ванны Алисия. — Без нас? — воскликнула Кэти, плюхнувшись на кровать к Харли и обнимая Анджелину и младшую Блэк. Рей и Алисия присоединились к ней. — Я люблю вас, девчонки, — сказала Джонсон. — Спасибо, что вы у меня есть, — проговорила Кэти. — Вы — мои настоящие подруги, — улыбнулась Алисия. — Мы всегда рядом с вами, — в один голос сказали близняшки…