Наследие

Наступила зима. Огромные хлопья снега танцевали в воздухе свой чарующий танец. Всё вокруг было белое. Внутренний дворик был заполнен студентами. Большинство из них были младшие курсы, которые ещё не имели привилегии для похода в Хогсмид. Альбус Дамблдор стоял около окна своего кабинета с чашкой чая и наблюдал, как в такой чудесный день отдыхают его студенты. Добрая улыбка играла на лице уже немолодого мужчины. — Альбус, — послышался мягкий женский голос за спиной у седого волшебника. — Да-да, Минерва, — произнёс он, не отрываясь от своего занятия. — Не хотите ли чашечку горячего чая с лимоном? На улице стоит небольшой морозец. Женщина не торопясь подошла к столу директора и налила себе в маленькую чашечку согревающего напитка. Из чашки доносился чарующий аромат мелиссы. Минерва сделала глубокий вдох, чтобы как можно больше вдохнуть это благоухание. — Спасибо, Альбус. Чай действительно великолепен, — она тихо подошла к нему и встала рядом. — Но я не по этому поводу пришла. Мне хотелось бы спросить… — но её тут же перебил Дамблдор. — Вы хотели спросить, зачем ко мне приходил Кристен Лестрейндж. Он хотел убедиться, что с мальчиками всё хорошо, — профессор трансфигурации вопросительно посмотрела на директора, но тот лишь улыбнулся ей и сделал очередной глоток ароматного напитка. — Супруга графа Лестрейндж серьёзно больна. Он хотел меня предупредить, что в случае чего заберёт сыновей. — Кошмар… Мальчики знают? — Нет. Мистер Лестрейндж не хочет, чтобы Рудольфус и Рабастан пока знали. — Бедные дети… — Посмотрите на них, Минерва. Седой мужчина жестом головы указал на резвящихся детей. Найти братьев не составило особого труда. Огненно рыжие волосы сразу бросились в глаза. — Зачем рушить их беззаботное детство? Ведь это самое прекрасное, что они имеют сейчас. — Руди, берегись! — воскликнул Рабастан. Но когда брат обернулся на него, прямо в лицо парню прилетел комок снега. — Руди, ну я же сказал, берегись! — Он слишком «умный», чтобы следовать чужим советам! — воскликнула Белла Блэк, которая и кинула злосчастный снежок. — Беллатрикс, ты же леди. Нельзя себя так вести, — сделала замечание сестре самая старшая из сестёр Блэк. Она подошла к Рудольфусу и начала его отряхивать. — Руди, всё хорошо? Ты не ушибся? Старший Лестрейндж не мог сказать ни слова. Он просто стоял и улыбался, глядя на прекрасную Меду. Но его толкнул стоящий рядом Люциус Малфой. — Нет-нет, всё превосходно, — оттарабанил мальчик. Андромеда лишь улыбнулась и направилась в замок. Парни мечтательно посмотрели ей в след. Улыбка так и не сошла с лица Рудольфуса. — Почему Белла не такая, как Андромеда? — Второй блин комом, — шепнул Люциус на ухо другу. Но как только слизеринцы развернулись ко всем, светловолосый Малфой получил снежком прямо в лоб. Руди, как настоящий друг, вместо того, чтобы отряхнуть парня, начал громко смеяться. Его звонкий мальчишечий голос разносился по всему дворику. — А ты что хохочешь, Лестрейндж? — воскликнула возмущённая Беллатрикс и занесла руку назад. — Руди, берегись! — снова воскликнул Рабастан. Но из-за своего громкого смеха брат его не услышал. На этот раз комок снега мадам Блэк попал в живот, и рыжеволосый мальчик согнулся пополам. — Запомни, Лестрейндж, — подойдя к другу, начала черноволосая слизеринка, — леди не начинают драки, они их обычно заканчивают, — после чего Белла направилась в сторону замка. — Басти, давай ты придумаешь что-нибудь другое. Просто «Руди, берегись» мне не очень помогает. — Прости, брат. Я подумаю над этим на досуге. Рабастан подошёл к брату ближе. Одиннадцатилетний мальчик как-то ехидно улыбался и держал руку за спиной. Рудольфус сразу смекнул, что тут что-то нечисто, и пристально посмотрел на братишку. — Как тебе такое: «Руди, сне-е-ег!», — и растёр комок снега по макушке брата. Мальчишки весело засмеялись, рухнув на землю. — Парни, вы идёте в гостиную? — поинтересовался только что подошедший МакНейр. — Нет, мы ещё тут побудем. Вы идите. Уолден улыбнулся и пошёл вместе с остальными студентами в замок. На улице уже начало темнеть. Снежинки продолжали ложиться в медленном вальсе на всё, что попадали. Появлялись первые звёзды. Дворик окончательно опустел. Только братья Лестрейндж оставались лежать на снегу. Огненно рыжие волосы смотрелись ещё ярче на белом фоне. Они просто лежали и разговаривали. Каждый из них понимал, что ближе друг друга у них никого нет. Они ценили каждую минуту, которую проводили вместе. Все остальные были лишь манекенами. Массовкой. — Басти, пошли внутрь. Уже холодно, к тому же, мы все мокрые. — Пошли, — Рабастан улыбнулся и побежал к дверям в замок. — Кто последний, тот горный тролль! — Ох, Басти… — еле слышно произнёс Руди. Мальчик в последний раз бросил взгляд на звёздное небо и расплылся в лёгкой улыбке. Поправил фирменный слизеринский шарф и направился следом за братом. Рождество. Самый любимый праздник. Все начинают верить и надеяться. Взрослые начинают забывать про все свои будничные проблемы и заботы. Всё меняется. Люди становятся добрее, у каждого в глазах сияет надежда на что-то светлое. Но все эти добрые мысли всегда обходили стороной вечно холодного, циничного и сдержанного Кристена Лестрейнджа. Он, как и во всё остальное время, был абсолютно неисправим. За все тридцать два года брака Мирабель видела супруга счастливым на Рождество всего один раз. В отличие от мужа, леди Лестрейндж вся светилась. Рождество было её любимым праздником. А с тех пор, как её мальчики поступили в Хогвартс, она стала ещё больше его ценить. Они были с ней рядом, они были дома. Ежегодный светский раут в Лестрейндж-холле. Сотни приглашённых гостей. Кристен любил весь этот пафос. Чем грандиозней проходил приём, тем больше он чувствовал своё превосходство перед коллегами из министерства. С самого утра проходили приготовления, по всему поместью раздавались звуки трансгрессии домовиков. Из кухни ощущался адский жар. Граф с гордым видом расхаживал по главному залу. Ближе к приёму в центре зала появится «главная гостья». Ещё за три дня Кристен отправил трёх эльфов за самой лучшей пушистой и массивной ёлкой. — Хо-о-озяин! — послышалось за спиной у мужчины. Он обернулся и с явным презрением посмотрел на маленького запуганного эльфа. — Доставили дерево, хо-о-озяин. — Замечательно! А теперь скройся с глаз моих, — процедил сквозь зубы граф Лестрейндж. Бассетт лишь вздрогнул и тут же трансгрессировал из зала. — Всё выглядит изумительно, дорогой, — нежно улыбнувшись, сказала только что вошедшая Мирабель. — Благодарю Вас, миледи! — Кристен игриво улыбнулся, галантно взял хрупкую ручку жены и аккуратно поцеловал её. — Не согласитесь ли Вы подарить мне один танец? — Почту за честь, мой граф, — женщина сделала реверанс и обворожительно улыбнулась мужу. Мужчина взмахнул своей волшебной палочкой, и во всём зале зазвучала плавная музыка. Он протянул руку Мирабель. Леди Лестрейндж аккуратно поместила свою маленькую ладошку в массивную руку мужа. Они закружились в танце. Всё это было настолько волшебно, что им не нужны были их волшебные палочки. Магия была между ними. Впервые за много лет глаза Кристена горели, так же, как и глаза Белль. Его Белль. Она была такая бледная и хрупкая. Огненно рыжие волосы развивались в танце. Он уже давно не обращал внимание на то, как она красива, а сейчас уже немолодой граф словно опять вернулся на свой седьмой курс обучения в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс. — Кристен… — раздался тихий голос Белль, который вернул графа в настоящее время. — Да, Мирабель? Я слишком быстро веду? Мне сбавить темп? — Нет-нет, всё изумительно. Про… — женщина не смогла закончить фразу. Снова начался сильный приступ кашля, она не могла остановиться. Вместе с воздухом из её лёгких вырывались маленькие бардовые капельки. Всё это ещё больше отрезвило Лестрейнджа. Его жена умирает. Сейчас она не казалась той беззаботной девчонкой на три курса младше. Перед ним была уже взрослая женщина, и она была больна. Её цвет кожи уже нельзя было назвать «аристократичной бледностью». Она была похожа на белую простыню. Лишь тёмные круги под глазами резали взгляд. Она кашляла, и весь этот грохот рассыпался по большому залу. Кристен подошёл к супруге и взял её за локоть. Это единственное, что он мог сделать для неё сейчас. Когда приступ закончился и всё стихло, Мирабель уже не видела тепла в его глазах. В них снова царил холод. Она выпрямилась, сделала глубокий вдох и, ничего не говоря, направилась в их спальню. — Я отправлю к тебе домовика с зельями. Прими всё, что нужно, и ложись отдыхать. У тебя слишком измученный вид. Белль ничего не ответила мужу. Это было и не нужно. Кристен развернулся на каблуках своих чёрных лакированных туфель и продолжил обход поместья. За окном уже стемнело. Вот-вот в холле начнут собираться гости. Мирабель вставила последнюю шпильку в свою прическу. Поскольку время ещё было, она решила посмотреть, как там мальчики. — Руди, ты меня задушишь! — из-за приоткрытой двери послышался голос Рабастана. — А ты не крутись! Леди Лестрейндж открыла дверь и улыбнулась своей доброй улыбкой. Рудольфус пытался завязать галстук брату, но получалось у него не совсем то, что нужно. — Милый, может быть, у меня получится лучше? — спросила женщина у старшего из наследников. — Я не уверен, но можешь попробовать, — Руди улыбнулся и присел на кровать. — Мамочка, — жалостливо начал Басти, — по-моему, он хотел избавиться от конкурента и стать единственным наследником! — после этого заявления брата Рудольфус закатился диким хохотом, даже Мирабель издала тихое хихиканье. — Милый, мне кажется, что ты ошибаешься. Он не специально. — Посмотри на него! Да он самый настоящий аферист! — Рабастан, — Белль посмотрела на сына. — Прости мам… Леди Лестрейндж была рада, что её мальчики сейчас с ней. Реальное общение никогда и ничто не заменит. Она провела тыльной стороной ладони по щеке рыжего мальчика. Такой маленький, с большими добрыми глазами, ещё не испорченный этим миром. Звук трансгрессии — и перед Белль, Рудольфусом и Рабастаном возник домовик. — Миледи, прибыл мистер Орион Блэк вместе с семьёй. Граф Лестрейндж отправил за Вами. — Отлично. Спасибо, Рич, — эльф тут же исчез из комнаты. Мирабель поднялась с колен. — Так, мальчики, причёсывайтесь и спускайтесь вниз! — женщина удалилась, оставив сыновей одних. Молодые графы быстро привели волосы в порядок и направились в сторону большого бального зала, где, собственно, и должен был проходить приём. Помимо Блэков, о приходе которых их оповестили, уже было полно народу. Среди огромного количества гостей Рудольфус увидел прекрасную Меду. Схватив Басти за руку, он потащил его в сторону старшей Блэк. — Добрый вечер, Андромеда! — галантно произнёс старший Лестрейндж и поцеловал хрупкую ручку девушки. — Ты сегодня прекрасна. — Спасибо, Руди. Здравствуй, Рабастан! — Меда обворожительно улыбнулась братьям. — Привет! — без лишнего пафоса поздоровался младший наследник. — Белль, Цисси! Девочки, идите сюда и поздоровайтесь с братьями! — к Рудольфусу, Рабастану и Андромеде подошли ещё две сестры Блэк. — Меда, я тебе ещё раз говорю, никогда не называй меня так, — сделав акцент на слово «никогда», произнесла Беллатрикс. — Здравствуйте, дамы, — поприветствовал Руди агрессивную Беллу и скромную Нарциссу. Его всегда удивляло, как у одних родителей могут быть настолько разные дети. — Извините, леди, но нам нужно вас покинуть. Надеюсь, ещё увидимся, Меда, — и старший граф потащил брата в противоположную сторону. — Почему мы так быстро ушли от сестёр Блэк? — поинтересовался Рабастан. — Ты что, не видел? Я не хочу находиться рядом с Беллатрикс. Иногда мне кажется, что она не леди, а боггарт! Вон парни стоят, пошли лучше к ним. Этот рождественский бал не особо отличался от всех остальных. Светские беседы, надутые аристократы из Министерства Магии. Но для одного из братьев вечер складывался не так уж и плохо. Рудольфус кружился в вальсе с дамой своего сердца — Андромедой Блэк. Девушка любезно согласилась подарить юному графу один танец, когда молодой человек, можно сказать, вырвал её из загребущих ручонок Люциуса. Рабастану это было чуждо, мальчик находился в обществе своих друзей. Юные графы и лорды стояли в сторонке и смеялись над старшими товарищами (включая Руди), которые не могли отвести взгляд от старшей Блэк. Когда танец закончился, старший наследник Лестрейндж-холла поцеловал бледную ручку Андромеды и направился в сторону своих приятелей. — Люц, не дуйся, ты же наследник Малфоев! — рыжеволосый парень хлопнул собеседника по плечу. — Лестрейндж, это нечестно. Я подошёл первый! — Извини, Люц, — на лице Рудольфуса появилась улыбка. — Дама сделала свой выбор. — Джентльмены, — послышался нежный женский голос. — Можно мне Рудольфуса на пару слов? Это была несравненная Мирабель. — Конечно, леди Лестрейндж. — Благодарю. Люциус, Август, вы сегодня великолепны. С каждым годом всё больше походите на отцов. — Спасибо, миссис Лестрейндж. — Хорошего вечера. Женщина попрощалась с молодыми людьми и попросила сына следовать за ней. И вот они вышли из бального зала в коридор, где было не так громко. Остановилась женщина только около лестницы. — Милый, — начала она, — папа куда-то делся. Можешь поискать его и пригласить ко всем? Гости его ищут. — Конечно. Я найду и передам. — Спасибо, солнышко, — Белль поцеловала мальчика в макушку и пошла обратно в зал. Рудольфус посмотрел вслед уходящей матери, и когда женщина скрылась за массивными дверями, мальчик глубоко вздохнул, выпрямился и пошёл на поиски отца. Идя по длинному коридору второго этажа, мальчик услышал мужские голоса, исходящие из библиотеки. Один из голосов принадлежал Кристену, а голос собеседника Руди определить не смог. Подойдя ближе к двери, старший наследник хотел было постучать, но его тормознул резкий голос неизвестного друга отца: — Пойми, Кристен, с каждым днём мы всё больше крепнем, количество последователей растёт! — Том, ты знаешь, что за тобой я пойду куда угодно, — граф Лестрейндж сделал паузу. — Но зачем тебе мои отпрыски? Объясни, зачем тебе эти тряпки? Жена сделала их себе подобными. Они мягкие, уступчивые, миролюбивые. Они никчёмны. — Ты же говорил, что старший пытается держать марку? — Рудольфус? — по голосу было слышно, что мужчина удивился. — Мне кажется, я тогда неправильно выразился. Рудольфус — это вылитая Мирабель, только в теле маленького бестолкового мальчишки. Иногда мне кажется, что он вовсе не мой сын. — А как же второй? — Рабастан? Этого ещё можно научить жизни. Он не такой слюнтяй, как первый. — Отлично. Вот и займись им, а лучше двумя. Я хочу иметь около себя проверенных людей. — Как скажешь, Том. Я сделаю всё, что в моих силах. Руди увидел, что мужчины собираются подняться со своих мест, и тут же постучал в слегка приоткрытую дверь. — Можете войти, — раздался твёрдый голос Критена. — Сэр, maman просила пригласить Вас ко всем. Гости заждались, — мальчик стоял с идеальной осанкой и лицом, не выражающим эмоций. На этот раз графу Лестрейнджу не к чему было придраться, но взгляд продолжал оставаться холодным. — Кристен, может, представишь мне юного джентльмена? — спросил неизвестный гость. Старший наследник знал в лицо всех близких знакомых отца, но этого он ранее никогда не видел. Мальчик тоже хотел бы узнать, как его зовут, но спросить отца он бы никогда не решился. — Конечно. Это мой старший сын — Рудольфус, — юный граф кивнул головой в знак приветствия. — А это мой школьный друг — мистер Том Реддл. Мужчина тепло улыбнулся и протянул руку, Руди быстро среагировал и сжал кисть отцовского друга. — Ого, крепкое рукопожатие, Рудольфус. — Благодарю, сэр. Я могу идти? — Да, передай маме, что я скоро буду. Руди молча, кивнул и неслышно покинул кабинет отца.