Наследие

— Немедленно верни мне моё перо! — разнёсся звонкий голос Беллатрикс Блэк. — Я тебя предупреждаю, Рабастан Лестрейндж! Если моё перо сию же секунду не окажется на столе, около моих пергаментов, то ты пожалеешь, что на свет родился! Весёлая насмешка моментально пропала с лица молодого графа. Ещё бы, Белла Блэк была из тех людей, с которыми многие не хотели связываться. Молодой Рабастан не был исключением. Он быстро подошёл к черноволосой девочке и вернул её перо. Не успел Басти толком отойти от Беллы, как получил мощную оплеуху. — Это для профилактики! Всё в педагогических целях! — получив своё перо, средняя из сестёр Блэк вернулась к пергаментам и учебникам. — Я думал, что леди не должны драться… — потирая ушибленное место, почти шёпотом сказал Рабастан хихикавшему Уолдену МакНейру. — Сомневаюсь, что она леди, — добавил подошедший Рудольфус. — Лестрейнджи, я всё слышу! — Извините, миледи! — в один голос завопили братья и решили, что лучше будет отойти подальше, дабы не нарваться на и так уже злую Беллу. Школьные годы наследников Лестрейндж-холла проходили весьма удачно. Для Рабастана всё это было в новинку. В первый год обучения он был своего рода «первооткрывателем». Новое место, новые люди, новые правила. Естественно, он, как и прочие Лестрейнджи, попал на Слизерин. Еще бы! Там учится его брат, его отец, дед и далее по семейному древу. Когда Минерва МакГонагалл назвала его фамилию, чтобы одеть на голову Распределяющую шляпу, Рабастан уже знал, на каком факультете окажется, и что зелёный цвет чертовски подходит к его огненно рыжим волосам. Младший из наследников, поступая на первый курс, так же, как и его брат, не был одинок. Все его друзья, с которыми он провёл почти всё детство, учились с ним. Так что скучно никогда не было. В то время, пока Рабастан познавал «азы» обучения в Хогвартсе, Рудольфус был уже на третьем курсе. Вот тут ему было где разгуляться. Походы в Хогсмид, новые интересные предметы, квиддич, ну и одна вторая всего обучения уже за плечами. А это не могло не радовать. Два абсолютно разных брата. Они отличались друг от друга как внешне, так и по своим интересам. Было и то, что отличало их от других, но делало похожими друг на друга: всё те же огненно рыжие волосы и огромные мятные глаза. Вроде бы такие разные, но одновременно такие похожие. Постепенно гостиная Слизерина начинала пустеть. Время медленно приближалось к полуночи. В камине пламя танцевало по брёвнам, и те громко потрескивали, создавая уютную атмосферу в холодных подземельях. Стрелки массивных часов показывали полночь, комната совсем опустела. Потухли все факелы, и единственным освещением служил горящий камин. Царила полнейшая тишина, которую время от времени нарушал или треск горящих брёвен, или шелест переворачивающихся страниц книги. — Руди? — послышался тонкий мальчишеский голос где-то с лестницы. — Басти, почему ты не спишь? Видел, который час? — оторвался старший Лестрейндж от учебника по Защите От Тёмных Искусств. — Я спал, — мальчик спустился вниз к своему брату. Он встал напротив, потирая правый глаз. — Мне приснился плохой сон, и больше заснуть я не смог. Рудольфус посмотрел на братишку. Выбившиеся из хвоста пряди падали на ещё сонные глаза. На щеке виднелись складки от подушки. Рабастан выглядел весьма забавно, но в тоже время очень мило. — Иди ко мне, — Руди похлопал по месту рядом с собой, давая понять брату, что нужно сесть, иначе босые ноги могут замёрзнуть на каменном полу. Мальчишка быстро забрался на диван и укрылся пледом, под которым пару минут назад лежал старший Лестрейндж. — А теперь расскажи мне, что тебя так напугало во сне? — Мама… — Рабастан опустил глаза. — Мама? Тебя напугала мама? — Нет, ты не понял! Мне снова снился тот сон! Где мама! Вспоминай, Руди! Вспоминай! Ты тоже его видел, помнишь? Ты сам мне говорил! — голос младшего Лестрейнджа предательски дрожал. Мальчик почти плакал. — Нет, Басти. Не помню и не хочу вспоминать. Думать об этом не хочу, и тебе не советую. Просто знай, что я всегда буду с тобой, — Рабастан слабо улыбнулся и поудобней устроился рядом с братом. Он закрыл глаза. — Руди, я ни капельки не хочу спать. Просто полежу с тобой и пойду, хорошо? — Рудольфус улыбнулся и ничего не сказал, а просто направил свой взгляд на камин. Лестрейндж-холл. Абсолютная тишина. Где-то в самом дальнем углу коридора горят два факела. Сквозняк. Потухают единственные источники света. От гуляющего ветерка с грохотом захлопывается массивная деревянная дверь. Рудольфус вздрагивает. Снова грохот закрывшейся двери. По телу мальчика побежали мурашки. Он достаёт палочку и еле слышно произносит «Люмос». Загорается небольшой источник света. Юный граф быстро водит глазами по пустому коридору. Никого и ничего нет. — Рудольфус… — послышался мягкий женский голос. — Рудольфус… — Мама? — Рудольфус… — Мама, подожди! Мама! — сорвался он на крик и побежал вдоль пустого коридора. Голос Мирабель продолжал звать мальчика, но становился всё тише. Свет от палочки всё тусклее. Только коридор, по которому бежал юный Лестрейндж увеличивался в длину. — Мама, не молчи, говори! Говори громче! Я найду тебя, слышишь? Найду, только не молчи! Погасла палочка. Затих голос. Нехватка дыхания. Мальчик останавливается. Вокруг сплошная тьма, только громкое и частое дыхание нарушало идеальную тишину. — Рудольфус… — снова где-то вдалеке раздался голос. Загорелся один факел. Затем ещё один. Руди огляделся. Большой круглый зал. В нём не было ничего: ни дверей, ни окон. Абсолютно пустое помещение. Только под потолком были два факела. — Рудольфус, иди к маме… — рассыпался эхом по всей комнате такой манящий и родной голос. — Где ты? Скажи, где ты, мам! Мамочка, пожалуйста, скажи, где ты, и я сразу приду! Только не молчи, я иду! Мама, мамочка! — кричал Руди во весь голос, но никто ему не отвечал. Ему ничего не оставалось, кроме как вращаться вокруг своей оси. Большие зелёные глаза становились еще больше. Он остановился. И тут его взгляд пал на женский силуэт в белой мантии. Большой капюшон полностью закрывал лицо. Женщина не двигалась. — Мама? — недоверчиво произнёс мальчик. — Мама, это ты? Фигура развернулась и начала удаляться в возникшую из ниоткуда дверь. Руди только хотел было дёрнуться вперёд, но не смог. Его ноги будто были привинчены к полу. Тогда он решил крикнуть, но мог лишь открывать и закрывать рот, никаких звуков не получалось. Следя за медленно удаляющейся женщиной, мальчик заметил, как она остановилась. — Рудольфус, иди к маме. Ну что же ты, сынок… Повторный рывок. И вот он уже несётся вслед за фигурой в белой мантии. Силы на пределе, мышцы ноют, лёгкие начинает жечь от количества кислорода, а ближе к цели он не становится. Руди боялся снова остановиться. Боялся, что всё повторится, и он снова не сможет сдвинуться с места. И он всё бежит и надрывает голосовые связки в надежде, что сможет произнести хоть слово. Женщина снова поворачивается и продолжает очень медленно идти. Юный Лестрейндж вроде тоже не стоит на месте, но дистанция не сильно сокращается. «Как же так? Почему я не могу догнать её?» — крутилось в голове мальчика. — Руди… Рудольфус, сынок, почему ты не идёшь к своей маме? — раздался всё тот же женский голос сзади. Молодой граф остановился. Развернувшись, он увидел всё ту же женскую фигуру в белой мантии с закрытым капюшоном лицом. Один шаг вперёд — и она исчезла. — Рудольфус… — послышалось за его спиной. «Ну зачем, зачем ты это делаешь со мной?» — глаза мальчика начали наполняться слезами. Руди ничего не оставалось, кроме как развернуться и следовать за ней. На этот раз он пытался идти медленно, не торопясь. Так он думал, чтобы не спугнуть силуэт. Но когда между ними оставалось буквально пара шагов, женщина исчезла, просто испарилась в воздухе. Оглядевшись вокруг, мальчик понял, что находится в помещении один. Слёзы потекли ручьём, оставляя длинные солёные дорожки на щеках. Он спрятал свою слабость в ладони, закрыв ими лицо. — Рудольфус, иди к маме… — на этот раз голос доносился откуда-то сверху. Руди убрал руки от лица и обомлел: там, где буквально минуту назад было пусто, стояла высокая винтовая лестница. Звук доносился с самого верха. Вытерев слёзы манжетами белоснежной рубашки, он побежал вверх. Казалось, что лестница бесконечна. Силы были на исходе. — Рудольфус… — послышалось совсем близко. Это придало мальчику сил. Его глаза заблестели надеждой. И вот, осталось совсем чуть-чуть, пара ступеней — и он рядом! «Мамочка, подожди меня, я уже здесь, я уже рядом!» — пронеслось в его голове. Последняя ступенька. Женская фигура в белой мантии стоит к нему спиной. Но Руди уверен, что сейчас она не уйдёт, не бросит его. Она стоит около окна. На голове всё ещё капюшон. Мальчик еле слышно приближается, всё ближе и ближе. Всё, вот он уже рядом. Рудольфус разводит руки, чтобы обнять женщину. Когда ручки тринадцатилетнего мальчика сомкнулись, мантия упала ему на руки, а образ женщины улетел в оконный проём стаей белых бабочек. — Не-е-е-ет!!! Мама! — вырвалось в полный голос у молодого Лестрейнджа. Большие солёные капли потекли из глаз. Мальчик закрыл лицо руками. Поток слёз не прекращался. — Лестрейндж! Рудольфус открыл глаза и увидел перед собой изумлённую Беллу Блэк. — Ты проспал завтрак! Быстрей бери сумку и бегом на занятия! Молодой граф быстро встал на ноги и отправился в комнату мальчиков третьего курса. В голове его проскользнула мысль: «Снова он…»