Демон ли?

— Аделаида я, Лохнесское чудовище! Каково это, переоценить свои возможносссти? — прошипела я, сменив позицию жертвы и перейдя в нападение.       Внутри клокотала даже не злость, а чистая Ярость. Воздух вокруг меня наэлектризовался и обжигал, заставляя зависшего в удивлении блондина отступать. Я же наступала, вытянув руки в сторону в призыве белых волн родной силы. Он хотел злобного Высшего Мага Смерти. Он его получил. Я перешла в боевой режим, теперь меня ничто не остановит, пока я не насыщу своего Покровителя страхом и жизненными силами — плата за могущество. На руках, щеках и лбу проступили невыносимо яркие снежные руны Древнего языка, обозначающие те клятвы, что я принесла Смерти. Сиреневые глаза также налились светом. Больше я не принадлежала себе полностью. Я воплощала Его. А Он и был мною. — Ликрай? Род Ликрай? Простите, мелисса, я не признал в Вас Мастера, — на грани паники спросил скрипнувшим от напряжения голосом моран, отступая, сгорбившись и понурив голову.       Ему было страшно. Где это видано — напуганное бесчувственное чудовище, наслаждающееся чужой болью и страданием? В глаза он мне смотреть не рискнул, боясь увидеть в них Смерть. Я сейчас была именно таким чудовищем. Но сильнее. У меня было еще одно преимущество — чувства, хоть и приглушенные, были мне доступны. И сейчас я хотела его боли. В отместку за всех прежних жертв морана — кому как не мне было чувствовать их муки и смерть? — Ты смеешь извиняться? Знаешь ли ты, что Смерть не любит, когда кто-то отбирает у него хлеб и нарушает равновесие, внося дисбаланс в силовые схемы Кронфара? За все нужно платить? Что насчет… семидесяти процентов твоих сил? Хотя… не твоих, — спокойно и тихо предложила я.       А кому еще взимать долги и штрафы с нарушителей? Я жрица. Это входит в спектр моих обязанностей. — Семьдесят? Я столько не взял еще! — не поднимая глаз, попыталась спорить жертва, сглотнув. — Что? А как же налог и штраф за моральный? Хотя ты прав! Маловато взимаю! Девяносто? — начала странноватый аукцион я. — Нет! Простите, мелисса. Семьдесят. Я согласен на семьдесят, — воскликнул мужчина, закашлявшись. Его грудная клетка ходила ходуном. — Даже не знаю… Крупно ты Смерти надоел, да и меня от тебя подташнивать уже начало. — якобы задумавшись, я закинула голову назад и начала перекатываться с носка на пятку, а потом бесчувственно продолжила: — Семьдесят пять и ты не сопротивляясь сдаешься Гвардии и оказываешь всевозможную помощь следствию. — Я… Только если… Если меня не будете допрашивать вы, — вновь сглотнув, прерывисто попросил он. Произнося «вы», он явно намекал на Покровителя в моем теле. — Фи, как невежливо! Больно хотелось, не моя работа это. Я силу заберу — и разбежимся. Я надеюсь, ты — умный моранчик и не захочешь увидеть нас снова? — спросила я, сделав акцент на «нас». — Поверьте, мне и одной встречи хватило. Я согласен, — истерически хохотнул Лаи. — Согласен? Спасибо, милый. Нам ведь было тааак важно твое разрешение, — издевательски-стервозно протянула я, не заметив, как начала говорить от нас двоих.       Когда я подрабатываю «сосудом» Смерти, я теряю чувствительность и часть сознания. Сама не особо люблю то, какой хладнокровной стервой становлюсь, но за ту Силу, что меня выбрала, нужно платить больше, чем за другие. К тому же, мне даже оставили право голоса и почти полную свободу действий и решений. Не каждому так везет. Хорошо, что смогла вспомнить про расследование. В обычном состоянии мне даже немного стыдно то, какой я бываю, но сейчас я упиваюсь всевластием. Странно? Не по-геройски? Ну простите! Обладая таким количеством силы, глупо думать о моральных устоях. Глупо и сложно. — Мне можно подойти? — спросил серьезно Арк, стоя метрах в пяти позади.       Запомнил таки, что я говорила про технику безопасности. И не боится ведь нас гад ни капли! Простая осторожность. Меня это сейчас даже задевает. Оборачиваться к нему лицом я не стала — глаза могут его вывести из строя на пол часа минимум. — Не ближе, чем на два метра. И позже. Сейчас лучше пойди поищи гвардейцев, чтобы они за ним пришли. И не забудьте про крижала. Мне нужно горов десять наедине с мораном. Если он будет орать, не сбегайтесь сюда, так задумано, — хмыкнула я, отдавая указания слишком спокойному альтэгу. — Приступим, — кивнула я, потирая руки.       Не в злобно-хитром жесте, а просто чтобы нагреть их, концентрируя силу во все также светящихся ладонях. Которые спустя минуту приложила к правому виску и лбу ставшего передо мной на колени заметно нервничающего блондина. Процесс это весьма интересный: для морана — мучительный, для меня — чистое удовольствие. Было очень четко видно, как гнилая и черная сила, выходящая из его головы, плавно перетекала в мои вены, сменяя цвет на белый, после чего по все тем же венам и артериям направлялась в мои глаза, испещряя мою кожу яркими линиями.       Когда я закончила (спустя ровно десять горов), Лаи упал на траву безвольным телом, немного содрогаясь. Все вокруг вновь расцвело (после магии морана, флора выглядела полностью выжженной), я отдала Смерти отобранное, оставив себе малую часть. Он, удовлетворенный, удалился, а я, устало вздохнув, пошла искать отряд и шефа.       Безусловно, я могла бы сделать это гораздо быстрее и менее болезненно, но… С чего вдруг?       Застала шефа, стоящего возле рвущегося из магических цепей с рыком, в скверном расположении духа. — Чего кривимся? — спросила я без обиняков, забыв о нашей ссоре. — Был непростой разговор с умниками. Понимаю, почему у них нету дипломатов. От слова «вообще». Пока все объяснял, придумал способов сорок самых кровожадных убийств. Но теперь ты здесь и мы можем наконец покинуть эту гхарщорову страну. Завтра же отчалим, мы свое здесь сделали, допрос и суд уже дела Гвардии. Ты как? Мне стоит начать тебя бояться? — полушутя спросил Аркан, вздохнув. — В полном. Только есть очень хочется. И домой. Поздно, шеф. Раньше надо было про это думать, — чуть напряженно ответила я. Мне не хотелось, чтобы он меня боялся. — Вообще-то я пошутил, но ты права — поздновато уже. Жаль ты до сих пор не поняла, почему. Мне кажется, ты постоянно хочешь есть! Проще убить, чем покормить — так на Земле говорят? Мир? — рассмеявшись, предложил мне брюнет, протягивая руку. — Там было «прокормить», а не «покормить» — не делай из меня зверя! Мир, но обед, или уже ужин, за твой счет, — улыбнулась я, протягивая руку для пожатия.       Руку, которую он по-джентельменски поцеловал, хитро улыбнувшись. — Что ж. Тонко я пробовал. Перехожу в нападение. И будто бы не я вечно плачу! Даже обидно, мелисса Ликрай, — прищурился Арк, отвечая, и развернулся на пятках, направляясь к выходу. — Ну прости! О чем ты вообще? — спросила я изумленно, догоняя альтэга.       Что за странный мужчина! Или это я странная? Да ну!