"V" — значит "Вендетта". А Ещё "Вария", а ещё "Объём".

Глава скучная и фактически без событий, но я ничего не смогла с собой поделать. — Ши-ши-ши, иди в ванную, лягушка, делай все свои дела там и быстро возвращайся в комнату, принц хочет услышать сказку. Я от такого поворота событий, если честно, немного… удивилась, скажем так, а потому в ванную комнату топать не спешила. Но все мои сомнения и мысли были ускорены простым способом — в меня метнули стилет. Просто… просто… Гр-р-р. Но, тем не менее, я таки взяла вещи из рюкзака и потопала в ванную. А там… Вы когда-нибудь смотрели исторические фильмы? Ну, или хотя бы фентези наподобие «Игры престолов»? Тогда вам легко будет представить себе это огромное полутёмное помещение с круглой ванной, вмонтированной в пол. Стены и пол отделаны то ли розовой, то ли жёлтой, то ли персиковой плиткой — жёлтый свет, к тому же не очень-то яркий, не давал точно определить цвет. Узоры, лепнина под потолком… И большое зеркало в резной раме прямо напротив ванной. Какой контраст с комнатой. Странно даже, если честно. Очень странно. Закончив изучать и осматривать помещение, я максимально быстро разделась. Стянула куртку, бриджи и футболку. Трусики стягивать пока не стала. И потом я заглянула в зеркало. Ну, что я могу сказать? Тушка мне досталась очень худая и костлявая. Впрочем, у меня в восемь лет телосложение было очень и очень похожее. Только, в отличие от меня-Фран, у меня-анимешницы плечи были широкими, нос имел горбинку, да и в восемь лет лицо было похоже на крысиное. Да-а, в детстве я была жуткой малоежкой, из-за чего телосложение, которое, по идее, должно быть спортивным, было просто нескладным. Это уже потом, лет в одиннадцать, на меня напал жор, и я нормализовала свой вес, а потом и обрезала чёлку, перестав походить внешностью на крысу… На животе обнаружился маленький шов. А у меня-анимешницы там был шрам от ожога. Острые коленки, узкие плечи и маленькие ступни. Не косолапые, без плоскостопия, обычные маленькие ступни. Полная противоположность моих. Странно, но мне кажется, что так и должно быть. Что у меня нет и не было пухлых ярких губ, что волосы у меня никогда не были пушистыми, вьющимися и каштановыми, а только прямыми и светло-зелёными. И глаза всегда были зелёными, никогда в них не было примесей коричневого и серого оттенков. Внезапно это ощущение правильности перекрылось неким чувством, похожим на панику. «Неужели ты так просто возьмёшь и забудешь саму себя?» — спрашивает мой собственный голос. Ну, заебись теперь. Только шизы с глупыми вопросами мне ещё не хватало. Конечно же я не забуду себя так просто! Я буду бережно хранить память о жизни себя-анимешницы. Ну, или часть памяти. Уж хотя бы. Так, что-то меня на лирику подозрительно тянет. Пора завязывать. Я быстро стянула трусики, содрала со лба пластырь («У-у-уй, больно, блять!»), развязала хвост волос и подскочила к ванной, тут же включив воду. И побольше горячей, да. Принимала душ я с огромнейшим удовольствием, максимально быстро смывая с волос и тела пыль и грязь. Отвратительный сероватый слой прилип к телу и не хотел смываться. Но я упорная, и поэтому я победила грязь. Даже без мочалки. Натянув пижаму и почистив зубы, я покинула ванную комнату. В спальне было значительно холоднее, из-за чего я поспешила оказаться в своей кровати. Но там тоже было холодно. Укутавшись в одеяло, я отвернулась к стенке и… — Ши-ши-ши, принц ведь просил сказку? Так почему тогда лягушка не рассказывает принцу сказку? — Я думала, ты пошутил. — сообщила я, садясь на кровати. Ну не мог же Бельфегор, которому уж точно больше десяти, действительно хотеть сказку? — Ши-ши-ши, нет, принц был серьёзен. И поэтому принц сейчас ждёт сказку. — Хм… Ну… Жила-была девочка, которую все звали Красной Шапочкой… — Ши-и-и, принц знает эту сказку. Принц вообще знает все сказки Шарля Перро и братьев Гримм. Принц хочет что-то новое. Сударь, да вы зажрались! Я и так не особо много сказок знаю, и все, мне известные, авторства именно этих людей! И то, я их знаю только потому, что младшему брату надо было что-то рассказывать на ночь. Вот что, скажет мне кто-нибудь, ЧТО я могу рассказать Принцу-Потрошителю? Да ему может понравиться сюжет разве только чего-то в стиле Вокалоидов — с кровью, смертью и беспечным приниманием оного. А это, кстати, мысль. Надо покопаться в памяти Фран. Опять. И я таки нашла то, что мне было нужно. Бабушка описывала и объясняла иллюзию, позволяющую собеседнику понимать твой язык. Я-Фран её ещё не применяла (оно и понятно), так что это удобный случай. Просто я как-то не считаю, что Бельфегор понимает русский язык, а если перевести текст «сказки» на французский или английский, ритм и рифма исчезнут. Я впервые попыталась осознанно применить Пламя. Если честно, то я до сих пор не понимаю, почему в фанфиках ощущениям, возникающим при использовании Пламени, уделяется так мало внимания. Это же невероятно! Тело сразу наполняется таким чувством странным, будто ты можешь всё, будто ты царь и Бог, но при этом, ты как бы растворяешься в своём Пламени, ощущая себя лишь маленькой частичкой чего-то огромного. Внутри всё на миг потеплело, потом сжалось, а потом всё резко пришло в норму. Каким-то шестым чувством я поняла — иллюзия создана. — Так, Высочество, проверка. Ты меня понимаешь? — по-русски спросила я у Бельфегора, который теперь отсвечивал синим. Как будто его мелкими синими блёстками посыпали — вроде и незаметно, но эффект есть. Ответом мне послужил кивок. — Тогда выбирай, что сегодня будешь слушать: «Сагу о дочери зла» или «Жертвоприношение Алис»? — Ши-ши-ши, последнее. — Ну, тогда слушай. — я вдохнула поглубже и прикрыла глаза. Перед внутренним взором встал клип песни. — Однажды, на свет появился маленький сон. Никто не знал, кому он принадлежал. Сон был настолько маленький, что однажды он подумал: «Я не хочу исчезать. Как мне заставить людей смотреть меня?». И однажды маленькому сну пришла идея: «Я дам людям возможность создать свой мир. И они останутся со мной… навечно!». — повествовала я, непроизвольно копируя интонации певцов. Но получалось, по-моему, не очень. А теперь главное не сорваться и не начать петь. — Первая Алиса, что вошла в Страну Чудес, храброй девушкой была с мечом наперевес. Представала храбро пред опасностью любой, путь кроваво-красный оставляя за собой. Но однажды ночью в страшной леса глубине стала узницей она и сгинула во тьме. Если бы не след кровавый, было б мирно всё, словно никогда на свете не было её… Стал второй Алисою талантливый певец… — Ши-ши-ши, певец стал Алисой? Он был Луссурией? — насмешливо спросил принц. Я не сдержалась и фыркнула. А ведь Бел в чём-то прав. — Нет, Алиса — это метафора, Высочество. — объяснила я, не открывая глаз. Авось, и усну после сказки. — И постарайся не перебивать. Так вот… Распевая арии на всю Страну Чудес, враз чаруя голосом доверчивый народ, создал он безумный мир фальшивых звонких нот. Но конец печальный у истории его: пулей одноглазого он был лишён всего. Через его сердце стали розы прорастать, и кто его любил, тот скоро начал умирать… Хрупкой и невинной третья девушка была, но в её руках хранилась целая страна. Королевский титул был Алисе этой дан, и никто не верил, что её слова — обман. Но боялась дико, что увянет красота, и разбила зеркало своё Алиса та. Только страх с осколками прокрался в сердце к ней, пожирая её душу до скончанья дней… Тропки алые сквозь лес проведут, под кустом синих роз двое чай попьют. А после во дворце прекрасный будет бал. Нам туз червонный билетом стал. Новою Алисой стала пара близнецов, что посмели приоткрыть Страны Чудес засов. Множество загадок повстречали на пути, всю Страну Чудес желая разом обойти. Упряма старшая сестра, а младший брат находчив был… Но горе тем, кто в лес к Алисе первой угодил!… Этим бедным детям не очнуться ото сна, пятую Алису ждёт Волшебная Страна.* Пару секунд стояла тишина. — Ши-ши-ши, откуда лягушка знает такую сказку? И язык у сказки странный. — Сказала же — я много чего знаю. — пожала я плечами, открыв, наконец, глаза. — И язык не странный. Это русский. Он красивый. — Ши-ши-ши, а принцу показалось, или это должна быть песня? — удивительно, как легко Бельфегор всё принял! — Ну… Вообще-то, да. Но петь я не умею. Так что будешь терпеть стихи. — Ши-ши-ши, это недостойно близкого окружения принца. Придётся принцу это исправлять. — театрально вздохнул блондин. Надо же, а в аниме и манге он не дурачился. Или с возрастом это пройдёт? — Высочество, ты это серьёзно? — спросила я по-английски, сняв уже иллюзию. — Конечно. И ещё лягушка будет учиться играть на скрипке. Или фортепиано. Принц пока не решил. — Зато я решила. Ни на чём я играть НЕ БУДУ. — Ши-ши-ши, принц не спрашивал, будешь ты, или нет, принц констатировал факт. Я раскрыла рот и тут же его захлопнула, громко клацнув челюстями. Привычка у меня такая. Я так показываю свои возмущение и негодование. Да, в детстве я мечтала научиться играть на каком-нибудь музыкальном инструменте: сначала на флейте, потом на гитаре, и уже лет в двенадцать — на ударной установке. Но потом эта мечта как-то сама собой отошла на задний план. У меня просто не осталось доводов для поддерживания её «на плаву». К тому моменту мне окончательно внушили, что слуха у меня нет. Конечно, потом я узнала, что и голос у меня был, — пусть и не вышла бы из меня певица круче Шакиры и Гагариной вместе взятых, но всё же, — да и слух присутствовал, но к тому моменту мне стало просто некогда учиться игре или пению. Приближались экзамены. Сейчас же мне решительно не хочется чему-либо учиться дополнительно. На меня и так повесили изучение языка и тренировки. Я без понятий, какой из Скуало тренер, но ставлю тысячу фунтов стерлингов на то, что он в садизме может спорить с Реборном. И это я не вспомнила про тренировку Пламени! А если прибавить к этому занятия вокалом и игрой на инструментах… Простите, а дышать мне когда? — Высочество, а тебе сказка понравилась? — надо сменить тему. Срочно. — Ши-ши-ши, да, принц одобрил эту сказку. — кивнули мне. Кажется, Бель раскрыл мой манёвр, но не подал виду. — О, и принц должен обязательно научить лягушку танцевать. — Бля. — честно высказала своё мнение я, правда, по-русски. Танцы — это, можно сказать, нечто среднее между моей фобией и объектом ненависти. Вот просто ничего не могу с собой поделать! Я чувствую себя очень глупо, как только начинаю танцевать. — Ши-ши-ши, всё, уже поздно. Принц будет спать. И лягушка тоже. И Его Высочество улёгся на кровать, накрылся одеялом и засопел. Я тоже хочу так быстро засыпать. А я, проворочавшись N-ное количество времени в новой, а потому непривычной и неудобной, кровати, заснула. Последняя мысль сварливо напоминала о том, что я не прочитала письмо от бабушки. ** Проснулись мы действительно по крику Скуало, как и сказал Занзас. Проигнорировать ЭТО было просто невозможно. По крайней мере, с чувствительным слухом и чутким сном, которыми располагало это тело. Я в своём родном теле умело игнорировала не только перфоратор и дрель, но и спокойно засыпала под звуки дабстепа, который так любили послушать мои соседи сверху… Так о чём это я? Ах, да. — ВРО-О-О-ОЙ! РОТА, ПОДЪЁМ! Я сонно пробормотала что-то хрен знает на каком языке. Учитывая, что я совершенно не выспалась, да ещё и на улице светать только начало (изверги!), это «что-то» явно было витиеватым и нецензурным. — Ши-ши-ши, принц не любит, когда в его присутствии сквернословят, но в данный момент склонен согласиться. — сообщили откуда-то сбоку. Ну да. Нечто матерное — это в моём стиле. И, видимо, это всё же был либо французский, либо английский. Спустя пару минут валяния в кровати, я таки скатилась на пол, выворачиваясь из тёплого одеяла и попадая в объятия прохладного воздуха. Бр-р-р! Холодрынь какая! Зато как бодрит… Мы с Белем только успели одеться и умыться, как в комнату без стука буквально влетел Скуало со зверским оскалом. Мы охренели. Скуало тоже почему-то охренел. Картина Репина «Приплыли», блин. И вот, стоим мы, охреневшие, в самых тупых позах: Бель поправляет корону, Скуало замахивается на кого-то рукой-мечом, а я делаю хвостик. При том, лица у всех тоже соответствующие: Скуало с таким выражением, будто сбежал из психушки и сейчас её подорвёт, Бел с полным сосредоточением на нижней половине лица (что там сверху — я не представляю) и я с похерфейсом, ибо двадцати минут мне мало, чтобы проснуться окончательно. Первым отмер, как ни странно, Бельфегор: — Ши-и! Принц возмущён! Нельзя врываться в покои принца без стука и предупреждения! — Вро-ой, мелочь, да всем похер! Значит, так, мелкая, — обратились уже ко мне, — у тебя пять минут на окончание сборов, а потом я жду тебя на первом этаже. И, круто развернувшись, капитан Варии вышел. Э-э-э… чё? Так, ну, для начала, надо засечь время. Сколько сейчас? Пять сорок (садисты, блять). Значит, в без пятнадцати шесть я должна быть внизу. Завязав, наконец, хвостик, я вытащила из-под подушки заколку (ещё один «привет» из прошлого — я прячу телефон, резинку и заколку под подушку) и заколола чёлку. И побежала из комнаты вниз. На лестнице мне попался кто-то из сонных офицеров. Никого из аниме и манги он мне не напоминал. «Значит, — сделала вывод я, — он из второстепенного состава». И мне даже в голову не пришло, что этот мир — реальный, а не нарисованный, и я, судя по всему, не в канонном и правильном мире. Этот самый офицер, похожий на шкаф телосложением, что-то грубо спросил по-итальянски. Меня, словно котёнка, резко подняли над землёй, из-за чего я едва удержалась от вскрика. — Дяденька, я не говорю на итальянском, отпустите меня. — ровно попросила я по-английски. Покерфейс — наше всё! — Шпионка? — угрожающе нахмурился шкаф, но теперь — спасибо ему за это, — его реплика была англоязычной. — Не-а. — Не лги мне, девчонка! Ты хоть знаешь, где находишься?! — Особняк Варии, западный лестничный пролёт между первым и вторым этажами. Ступеньки не считала. — Мерзкая девчонка! Я сейчас же отведу тебя к капитану Скуало, уж он-то сможет тебя поставить на место! — А сам ты, видимо, сделать этого не можешь. — пробурчала я по-французски, чтобы не выбиваться из образа Фран. — Молчи, девчонка. Меня перехватили, взяв подмышку (Фу! Воняет же!), и потащили вниз по ступенькам. А я не сопротивлялась, готовя дядьке подлянку при помощи Пламени. Спустя пару минут меня бесцеремонно плюхнули на ковёр в холле. Далее начался длинный диалог на итальянском, который вели Скуало и человек-шкаф. Из всего потока слов я поняла три вещи: Скуало боятся, у шкафа Пламя Дождя, мужика зовут Паоло. — Вро-о-ой, так, с этим разобрались. — сказал Скуало уже по-английски, и я тут же встрепенулась, готовая выслушать любого характера тираду. — Теперь с тобой, мелочь. Почему ты не вырывалась? Не звала на помощь? — Вырываться? Серьёзно? Дядя, посмотри на меня и на этот шкаф. Снова на меня, и снова на шкаф. Да, ты прав, я мелочь. Мне не тягаться с этой горой мускулов. — я пожала плечами. — Не звала на помощь… Ну… Начнём с того, что на часах шесть утра. Я, может, и садист, но не настолько. А продолжим мы тем, что я была слишком занята, чтобы вообще как-то реагировать! Возмущение. — Вро-о-ой, то есть? Я, всё ещё не соизволившая встать с ковра, перевернулась на спину и, усевшись по-турецки, подёргала Паоло за штанину. — Избушка-избушка, повернись к Скуало задом, к остальным — передом. — по-русски произнесла я, преданно заглядывая мужику в глаза. Скуало на фоне фыркнул, а на мой вопросительный взгляд заявил, что у «Этой тупой бездарности» выражение лица ещё тупее, чем обычно. Я шутку не поняла, но на всякий случай кивнула с абсолютно серьёзным видом. — Паоло, повернитесь спиной к нам. — уже по-английски попросила я. Интересно, а было сильно заметно, что я не употребила уважительное обращение и просто назвала дядьку по имени? Для меня, как для гуманитария, это было заметно. А для остальных? На меня кинули взгляд, обещающий все муки Ада. Пф-ф, напугал ежа голым задом. Этот шкаф просто не знает, как может (могла?) смотреть наша учительница по русскому и литературе. Или мама после собрания, где на класс жаловались учителя… Вот тогда — да, вот тогда страшно. А это что? Тоже мне. Но, тем не менее, Паоло повернулся и продемонстрировал капитану Варии прекрасную англоязычную надпись: «Сосу бесплатно по первой просьбе!». Мир жесток, и я жестока. Хоть и банальна. Суперби Скуало, Второй Император Мечей, претендент на звание Босса Варии, Хранитель Дождя Варии, неприлично заржал. — Вро-о-ой… Ха-ха… Я даже спрашивать не буду, откуда ты такие выражения знаешь, но мне определённо нравится! И скоро… Ха-ха-ха… Это счастье исчезнет? — Ну-у, Пламени я влила много, так что, думаю, до вечера протянет. Задумчивость. Ничего не понимающему офицеру второстепенного состава Скуало не объяснил причин своей радости, только потребовал извиниться передо мной, ведь «Это ж туманник, у неё вестибулярный аппарат хуже твоих способностей в… Пфха-а-ха-ха!». К тому же, «Будешь знать, как не уважать офицера первостепенного состава!». Хотя, как по мне, так Суперби сделал это чисто из вредности, чтобы позлить этого амбала. Но Паоло пришлось извиниться. Несколько раз. Сначала извинениями было злобное, брошенное сквозь зубы: «Прошу прощения». Потом, сопровождаемое криками и угрозами, оно превратилось в «Приношу свои глубочайшие извинения, я был не осведомлён о смене Хранителя Тумана». Последняя попытка извинений была сопровождена подзатыльником тупой стороной меча и фразой: «Вро-о-ой, поклонись, ты ни за что обидел РЕБЁНКА!». — Радость. Злорадство. Удивление. — Вро-о-ой, как лаконично! Злой, оскорблённый и униженный член отряда Дождя Варии удалился, пылая праведным гневом. А до меня только в следующий момент дошло осознание, какую свинью я подложила себе, и как её откормил Скуало своим стёбом. Этот шкаф же меня теперь будет ненавидеть! Да, умная мысля приходит опосля… Ну, да хер с ним, будет докапываться — разберусь на месте. — Вро-о-ой, мелкая, поржали, и хватит. Теперь ты топаешь за мной и не отстаёшь ни на шаг! И капитан Варии пошёл в неизвестном мне направлении. Вот тут стоит заметить, что шаг у него широкий, быстрый. У меня-анимешницы он был почти такой же… Мы прошли в противоположную столовой сторону, зашли в незнакомое мне маленькое помещение со стеклом вместо правой от двери стены. Перед стеклом стояло нечто, напоминающее компьютеры из фантастических фильмов про будущее, с кучей кнопок, несколькими мониторами, вмонтированными прямо в чуть наклонённую поверхность стола(?), и сейчас выключенное. Через стекло можно было увидеть громадный зал с серыми стенами, поделёнными на квадратные блоки, как на кухне. И этот зал определённо расположен ниже, чем весь первый этаж. Скуало же, не останавливаясь и на секунду, миновал помещение, окрещённое мной, как «будка», и, открыв дверь в противоположной от входа стене, стал спускаться по открывшейся лестнице. В отличие от всех остальных лестниц и общего готического стиля замка, эта была узкой, крутой и короткой. Зато, пока мы спускались, по бокам зажигались и гасли лампы. Видимо, они с датчиками движения. Спустившись по этой лестнице, капитан Варии свернул направо и резко пихнул незамеченную мной дверь. Глаза, отвыкшие от света и вообще негативно на него реагирующие (тут мы с Фран, видимо, сошлись просто идеально), резануло болью, отчего я недовольно зашипела, зажмурившись. Скуало на это лишь насмешливо фыркнул, явно не испытывая никаких неудобств. Беспредел, однако. — Вро-ой, значит, так. — начал Хранитель Дождя, захлопывая неприметную дверку на лестницу. Краем сознания я отметила, что мы оказались как раз в том зале, что видно из окна в будке. — Так как ты туманник, сильно развивать тело тебе не имеет смысла. Но это не отменяет начальной подготовки! Иллюзии будешь улучшать сама, и твои тренировки с Пламенем не должны мешать тренировкам тела. Всё ясно?! И только попробуй пожаловаться или попробовать увиливать! Вопросы?! — А почему меня тренируют сами Хранители Варии? Удивление. Непонимание. — я, конечно, знаю и понимаю, почему, но скосить под дурочку надо. Мне же восемь. — Вро-о-ой, потому что ты станешь Хранителем Тумана, так чёртов босс сказал! — А где тогда предыдущий Хранитель Тумана? Любопытство. — косим под дурочку, косим, не выбиваемся из образа… Так, взгляд, не будь таким умным! Инфу надо тянуть аккуратно и ме-е-едленно, потихонечку… — Свалил куда-то. — махнул рукой на вопрос Скуало. Что за беспечность такая? — А теперь — двадцать кругов вокруг зала бегом! Чёрт. Сопротивляться бессмысленно, так что я послушно побежала. Спать хотелось очень сильно, и бег в тишине не придавал мне бодрости от слова «совсем». Да и уже на середине второго круга тело заметно сдало позиции, в боку закололо. Слишком непривычны подобных рода и длительности нагрузки для этой тушки. Пользуясь своим опытом с уроков физкультуры в школе, я попыталась отвлечь своё внимание на время бега от самого процесса и переключиться на что-нибудь другое. Окон в зале не было, да и в будке было пусто, так что зацепиться взглядом было не за что. Скосив взгляд в центр, я смогла лицезреть тренировки Второго Императора Мечей. Красивое зрелище, ничего не скажешь. Но отвлечение не сильно помогло. Стало только на пару секунд легче. Дыхание уже давно было таким, будто я курю лет десять и только что поднялась на пятнадцатый этаж. Бок болел. По лицу неприятными каплями стекал пот, застилая глаза и затекая в рот. Надо бы наложить на себя иллюзию бодрости… Пламя не слушалось. То ли от усталости, то ли от того, что практики было совсем мало — не знаю, но иллюзию наложить не получилось. На пятом кругу в глазах заплясали чёрные пятна, и пришлось остановиться. Точнее, я споткнулась о собственную ногу и растянулась на прохладном бетонном полу, не в силах подняться. Руки, ноги, голова — всё тело налилось свинцом и принялось сильно болеть. Слёз не было, я даже боли от падения и, очевидно, содранных коленок не почувствовала — настолько уставшим было моё тело. И без того не особо яркий свет ламп, развешанных по периметру огромного помещения, был перекрыт некоей тенью. Почти над самым ухом раздалось громкое и задумчивое: — Вро-о-ой, а ты выносливая для туманника. И упорная. Или упрямая? — мечник деланно задумался, потирая подбородок. — Но это не значит, что тебе необязательно продолжать занятие! Круг по залу — восстановление дыхания, шагом марш! Меня рывком подняли на ноги и толкнули в спину. Я послушно поплелась по периметру помещения, стараясь восстановить дыхание и предпринимая новую попытку наложить на себя иллюзию. Проблема была куда страшнее, чем мне показалось во время бега: я-Фран не имела вообще никакого опыта в наложении иллюзий на свой собственный организм. И вообще на организм. Была лишь практика простейших иллюзий, «миражей», призванных обмануть лишь зрение. А то, что я вчера вечером провернула с иллюзией понимания — ничто иное, как проявление невероятных фантазии и таланта, необходимых для иллюзий и сдобренных везением. По крайней мере, именно так объясняла подобные успехи бабушка меня-Фран. Когда круг был пройден, обращать внимание на боль в ногах уже не было сил, и я стала просто её игнорировать. Зато меня заставили отжиматься, приседать и качать пресс. По тридцать раз каждое упражнение, четыре подхода. Я всегда знала, что физкультура — это зло. Тем не менее, я не смогла осилить даже два подхода, ибо свалилась уже после пятого отжимания на втором подходе. И это, если учитывать, что я давала телу несколько передышек, занималась дыхательными упражнениями, всячески отвлекаясь от процесса. Устало повалившись на пол, я перевернулась на спину и раскинулась в позе морской звезды. — Вро-о-ой, мелкая, почему прекратила тренировку?! — Всё… Не могу больше. — выдавила я. — Вро-о-ой, ладно, на первый раз достаточно! Закругляемся! Меня опять рывком подняли с пола и опять пихнули в спину, но теперь уже в направлении двери. Когда мы вышли из комнаты, Скуало отправил меня в комнату готовиться к завтраку, а сам вернулся обратно. Трудоголик, блин. Ковылять на третий этаж к комнате Высочества было очень лень. Боль во всём теле мешала думать, в плюс к этому добавлялась сонливость — спать я легла в начале первого ночи, проснулась в полшестого. А ведь я сова. Я просто не могу спать ТАК мало. Уже входя в комнату, моего сознания коснулась мысль о том, что ещё даже завтрака не было. Что ж, этот день будет длинным… ______ * — "Жертвоприношение Алис", Вокалоиды. Перевод и исполнение на русском — Harmony team, переисполнение 2016 года.