***
Многие преподаватели негодовали: ну как такой грубый и невоспитанный мальчишка мог сдать вступительные экзамены безупречно?! Юрий ставил ноги на парту, мог прервать урок своими язвительными комментариями, и взгляд его тяжелых ярко-голубых глаз не мог выдержать учитель даже самого высокого стажа. На жалобы от преподавателей директриса безразлично махала рукой, и им оставалось только смириться с ходячим русским хаосом. Однако у «феи» была совсем иная цель: помимо безупречного аттестата, ему нужен один учитель из всех этих бесполезных японских отбросов. Он с детским нетерпением ждал окончания занятий. Томная и слишком сложная для понимания речь преподавателя математики накаляла его нетерпимость. С долгожданным звонком Юрий вскочил с места и накинул на плечо заранее собранный рюкзак. Учителя и весь класс провожали взглядом студента по обмену. Но как только старикан начал диктовать домашнее задание, все уткнулись носом в тетрадь. Один лишь брюнет продолжал смотреть на закрытую Плисецким дверь и вскоре вздохнул. — И где этот поддонок?! — бубнил Юрий под нос и с топотом шагал по коридору, распахивая каждую дверь по пути. Он даже не извинялся за шум и, не обнаружив серебряную шевелюру, просто закрывал дверь обратно. Когда его пальцы коснулись очередной раздвижной двери, на которой была табличка «275», он услышал звонкий и до раздражения знакомый смех. «Нашёл!» — воскликнул он про себя, но за смехом последовал ещё один голос. Пальцы Юрия замерли на двери. — Виктор-сенсей, тут не над чем смеяться. — Конечно есть. Я бы никогда не догадался, что вы будете жить в одной комнате, — русский учитель вновь рассмеялся, отчего и Юри слабо улыбнулся: он не мог устоять перед Виктором, даже если не разделял причину его смеха. — Надеюсь, он тебя не сильно обижает. — Кто? — удивленно спросил японец. — Юрий? Блондин за дверью вздрогнул. Немного подумав, Кацуки расплылся в теплой улыбке. Виктор от такой картины удивленно вытаращил глаза на своего студента. — Ничуть, — без сомнения в голосе ответил он. — Наоборот, Виктор-сенсей, Юрий даже защищает меня от хулиганов. И спит тихо, без единого храпка. И на занятия уходит молча. Словом, идеальный сосед. Только сейчас Плисецкий заметил, что затаил дыхание. — Каких ещё хулиганов? — голос сенсея вдруг приобрел строгий, свойственный учителю математики, тон. — Какой ещё Виктор-СЕНСЕЙ?! — дверь распахнулась. Виктор, будто бы не заметив внезапное вторжение, выжидательно смотрел на Кацуки, однако, вздохнув, всё-таки повернулся к Плисецкому: — Юрий, а ты лёгок на помине, — он игриво улыбнулся, но юноша проигнорировал его комментарий. — Эй, японский Юрий! — Плисецкий схватил бедного парня за шиворот. — И с каких пор он твой учитель?! Кацуки, растерявшись, не смог найти ответа, от которого бы утихло гневное пламя. — Юрий... — Виктор потёр виски и снова тяжело вздохнул. — Да, Виктор-сенсей? — Что? — одновременно с брюнетом откликнулся и второй студент. — Ах, точно... — Виктор закрыл рукой своё уставшее лицо. — Сложно с вами. Юрий отпустил шиворот японца. Оба молча глядели на Виктора, а тот гладил подбородок, словно искал ответ на очень сложный вопрос. — Решено! — весело воскликнул он, стукнув кулаком по ладони. — Ты, — палец указан на Плисецкого, — отныне будешь Юрио. — Чего?! — Фея ударила Виктора по руке и оскалила зубы. — С чего это я должен менять своё имя?! — Хм, Юрио, значит, — Кацуки поправил очки. — Запомню. — Ты меня не слышал, что ли, тупая свинья?! — Ну вот и порешили, — Виктор продолжал улыбаться. — Не хотите пообедать? Кацуки с радостью закивал, будто давно ожидал этого предложения. А Юрий или, точнее, Юрио продолжал возмущенно вопрошать, почему его игнорируют.***
В столовой людей было битком. Но, несмотря на это, от Юрио все держались за километр и предпочитали прижиматься друг к другу, чем приближаться к этой злобной фее, которая одним взглядом могла убить любого. Но взгляд Юрио был направлен вовсе не на студентов, а на порции, лежащие на стойке столовой. Повариха подгоняла Юрио, однако после одного свирепого взгляда стала молча дожидаться, пока тот определится с выбором. Кацуки, заметив, что Юрио сильно задерживается, положил свой поднос с огромной порцией кацудона на стол и подбежал к Плисецкому. — Ничего не нравится? Юрио вздрогнул и едва не прикрикнул. Затем, угрожая кулаком, сказал: — Не подкрадывайся со спины. — Прости, — Кацуки выставил ладони перед собой, словно Юрий серьёзно собирался его ударить. От такого вида Плисецкому расхотелось даже просто фыркнуть. Неужели этот японец настолько часто получает нагоняи, что уже машинально защищается от простых угроз? — Такой жалкий, — Юрий отвернулся, — лучше помоги мне с выбором. — Его голос сделался ниже. — Я тут… ну… не очень хорошо разбираюсь в вашей тупой кухне. Юри на секунду засиял от этой просьбы, однако, после недовольного взгляда феи, тут же присмирил свой восторг. — Советую взять для начала жареную курицу с корнем лотоса. У нас также принято всегда брать миску риса. О, и мисо суп не забудь. На десерт бери печенья с зеленым чаем. И… — Стой-стой-стой, ты что, откормить меня собрался? Этого более чем достаточно. Юри еле обуздал своё желание посоветовать удон и затем поник. А Юрио, в свою очередь, сделал вид, что ему всё равно. Сделал вид… но внутренний голос подсказывал ему не оставлять всё в таком положении. Повисло молчание, которое не осмелились нарушать ни повариха, ни столпившиеся у стойки студенты. — В любом случае… — начал он, заставив вздрогнуть Кацуки, — спасибо… за помощь. Парень удивился, увидев Юрия совсем с другой стороны. Пока они проходили к столику, у Кацуки было довольно странное и навязчивое желание обнять эту ходячую катастрофу. — Ну, вы смогли поладить? — Виктор подсел к ребятам за стол, и смущающее желание Кацуки тут же испарилось. Теперь его внимание было полностью обращено на учителя. Такой расклад пришёлся не по нраву Юрия. Пока эти двое весело щебетали друг с другом, точно возлюбленная парочка, ярость русской феи начала медленно закипать. — Не проспи завтрашнюю тренировку, Юри, — сказал Никифоров, больше с заботой, чем со строгостью. Юрий чуть не облевал стол. — Кстати, тебе ещё не назначили личного тренера, Юрио? — Да не Юрио я… — злобно прошипел Плисецкий и вздохнул. — Тут всё очевидно: моим тренером будешь ты. Я за этим и приехал. — Но… — Кацуки в этот момент стал похож на щенка, у которого отобрали лакомство. Юрий нацепил на себя злорадную улыбку, словно наслаждался его страданиями, однако лёгкое беспокойство за бедного японца тронуло сердце феи. — Я не против тренировать вас обоих, но хватит ли у меня сил? Ха-ха, — Виктор схватился за палочки и начал уплетать удон, да с таким аппетитом, что у любого потекли бы слюнки. Однако Юрий его настроение не разделял. — Ты меня не понял, Виктор. Ты будешь только моим тренером. В России. Русский фигурист невинно похлопал ресницами. Лапша свисала с его губ, и он её мигом втянул. — А вот эту просьбу выполнить я не смогу, ты уж прости. Глаз Юрио начал нервно дёргаться. — Виктор. С каких пор ты питаешься этим? Здесь ни борща, ни пирожков с капустой... — его лицо помрачнело. Он был огорчён тем, что страна восходящего солнца полностью пленила Виктора. А, может, дело даже не только в стране… и это расстраивало Юрия ещё больше. — Ты можешь взять мой кацудон. Тут есть жареная свинина, — Юри протянул огромную тарелку своему соседу. Виктор тоже не остался в стороне: — Юрий, японская кухня очень даже полезна для спортсменов! Она лёгкая и, к тому же... — Делайте, что хотите, но я не буду питаться этим! — Юрий толкнул поднос, и содержимое тарелок мигом оказалось на полу. В столовой, где до этой секунды стоял шум и гам, всё стихло. Лишь звук крутящейся стеклянной чашки эхом отдавался в помещении. — Юрий... — Кацуки обеспокоенно проводил взглядом уходящего Юрио. Виктор, тяжело вздохнув, обратился к ученику: — У Юрия очень сложный характер. Но если постараться, то с ним можно поладить. Я ведь могу на тебя положиться? Юри, одобрительно кивнув, натянул улыбку. — Отлично, это мы решили! А теперь... — Виктор направил указательный палец на опрокинутую еду. — Что нам делать с этим? Кацуки издал нервный смешок и подумал: «Смогу ли я с ним поладить?..»***
Полумокрое полотенце лежало на плечах Юрия. Он напевал под нос неизвестную песню и зашёл в комнату, однако, завидев японского соседа, Юрио перестал петь. «До сих пор дуется… — Кацуки прижал колени к груди, сидя возле своей кровати. — Ему дуться-то не за что. Юрио такой странный». — Чего? — раздражённо огрызнулся Плисецкий, заметив на себе взгляд карих глаз. «Он умеет читать мысли?! — испугался тот и, резко встав, начал без устали поклоняться. — Прости! Прости меня, Юрио!». Русская фея цокнула языком и прошла к своей кровати. Койки парней были расположены у стен друг напротив друга. Юрий успел обклеить голые стены плакатами рок-групп. Кацуки от них в дрожь бросало, но противиться желанию Юрио не стал. В итоге даже сторона японца была покрыта пугающими плакатами. В комнате повисло молчание. Лишь некоторые звуки уведомлений нарушали тишину. Вскоре послышалось урчание — громкое и протяжное. Юрио залился краской. Его бровь нервно задергалась. И ответом на голодный рёв желудка была ещё более неловкая тишина. — Эй, ты, свинья, забудь об эт… — хотел было повернуться Плисецкий, как вдруг увидел перед собой протянутую руку, в которой лежала огромная и круглая булочка. — Я подумал, что ты проголодаешься… — Юри смущенно отвёл глаза, будто бы признавался в любви, отчего и Юрио почувствовал смятение. — Это дынная булочка. Я купил тебе с мясной начинкой. Попробуй. Плисецкий осторожно взял булочку, завернутую в пищевую плёнку. Надкусив сверху и испортив идеальный круг, он начал медленно жевать. Свинина. — Считай это благодарностью за спасение, — сказал японец. — Фпафибо, — выговорил Юрио и тут же отвернулся. Лицо Кацуки тронула улыбка. Он сел возле Юрио, почувствовав нахлынувшую уверенность, и наблюдал, как тот со зверским аппетитом начал уплетать дынную булочку. — Признай, японская кухня ведь не так плоха? — усмехнулся Юри и тут же отхватил подзатыльник. Юрио, фыркнув, выгнал его со своей кровати пинками, кинул в него скомканной пленкой и быстро зарылся в одеяло. Он услышал, как Кацуки вздохнул и потопал к другой стороне комнаты. Когда Юри выключил свет, Плисецкий тихо прошептал: «Вкусно».***
Вчерашний «кошмар» для учителей повторился. Нет, сегодня Юрий был даже нетерпеливее обычного. Как только большая стрелка часов дошла до двенадцати, студент по обмену снова пулей выскочил из кабинета, и только после него прозвенел звонок. На этот раз никто даже не шелохнулся и не проводил взглядом Юрия, кроме одного тёмноволосого парнишки. Плисецкий мигом добежал до кабинета 275 на втором этаже и бесцеремонно распахнул выдвижную дверь. — Виктор, хочу спор! — выкрикнул он, несмотря на то, что в помещении, помимо Виктора и Кацуки, находился целый класс. — Если я одолею свиную котлету, ты вернёшься в Россию! Все недоумённо посмотрели на Плисецкого, и только Юри задался единственным вопросом: «Свиная котлета?».