All my friends are heathens

- Ну, как контрольная? - ободряюще улыбнулся Широ, галантно подавая девушке руку. Аллура грациозно соскочила с нижней ступеньки крыльца, взявшись своей рукой за широкую ладонь парня, и сделала такое важное лицо, что Такаши весело фыркнул. - Даже не знаю, - вздохнула блондинка, чмокнув брюнета в небритую щёку и ощутив под губами знакомую жёсткую щетину. - Да мне как-то и всё равно уже, - добавила она, легко пожимая плечами и прижимаясь к Широ, с удовольствием принимая его крепкие объятия. Брюнет с наслаждением вдохнул запах её блестящих волос и покачал головой: и как она, такая грациозная и величественная, может быть одновременно весёлой, живой и непосредственной? Он никогда не встречал таких, как она. Остальные казались ему лишь красивой, но пустой оболочкой, а Аллура была прекрасна как снаружи, так и внутри, и мягкое сияние, окутывающее её, шло словно из самого её доброго сердца. По дороге домой он выставил в сторону свой локоть, и Аллура обвила его своей рукой в лёгком белом пальто, которое ей удивительно шло. Они гордо вышагивали по улице, как чинная парочка из старомодных чёрно-белых фильмов, не обращая внимания ни на что вокруг и искренне наслаждаясь этими минутами. Такаши даже начал копировать походку Чарли Чаплина, попеременно ставя ноги перед собой и двигая тазом, а блондинка, покатываясь со смеху, надменно помахивала школьной сумкой на сгибе локтя другой руки. Её каблучки задорно цокали по уже сухому асфальту, а пышный шарфик светло-багряного цвета, обмотанный вокруг шеи, ещё больше напоминал Широ ту самую британскую старину. И они хихикали над самими собой, и даже угрюмые прохожие, проходя мимо, светлели на несколько мгновений. - Зайдёшь? - лукаво спросила Аллура, бесстыже заглядывая в глаза Такаши. Тот ответил ей хитро прищуренным взглядом, пытаясь разгадать, что эта плутовка снова задумала. Раньше он полагал, что самая хитрая девушка на свете - Пидж Гарденсон, но с недавних пор явно изменил своё мнение на этот счёт. Теперь Аллура была для него с а м о й... Во всех смыслах и аспектах. - Допустим, - припустив на себя важности, кивнул Широ, и Аллура, чему-то продолжая хитро улыбаться, всё так же, под локоть, подвела его к крыльцу своего дома. Честно говоря, в дом заходить не очень хотелось: погода стояла просто замечательная. Сам городок не был в курсе и экзаменов, и "Iron arms", и происходящих в нем беспорядков; его не волновали мелкие людские проблемы. Он цвёл и дышал весной, апрелем, волшебством, нежностью, веял томным подкрадывающимся дыханием лета, словно вот-вот оно приближалось чуть, неосторожно выдыхало судорожный аромат густой листвы - и снова исчезало, уступая сильному тёплому ветру. Но Широ, вобрав в лёгкие побольше этого воздуха, покорно последовал за девушкой в дом, с улыбкой наблюдая, как она крутит ключом в замочной скважине. Она чуть-чуть шипела от негодования, когда понимала, что снова ошиблась, и вновь крутила ключ в обратную сторону, раздражённым шёпотом считая обороты и щелчки. Но потом блондинка, удивлённо вскинув тонкие брови, чуть отступила от двери: оказалось, она была открыта. На пороге стоял высокий, статный смуглый мужчина с смеющимися глазами, и по цвету его пышной бороды и аккуратно собранных в хвостик белоснежных волос Широ сразу узнал его. - Папа? - испуганно улыбнувшись, но стараясь придать себе невозмутимый вид, полуутвердительно сказала Аллура, чуть вздёрнув плечи к ушам. - Ты уже вернулся? - Отпросился сегодня пораньше, - улыбнулся отец, чеканя каждое слово глубоким красивым голосом, и повернулся к Широ. У Такаши всё так и отмерло напрочь: он даже своего тела не чувствовал. Настолько было страшно. Это же её о т е ц! Самая суровая проверка, которую только можно было придумать. Неужели Аллура задумала их познакомить?! Она могла его хотя бы предупредить, это ужасно с её стороны! Закипая, Широ лихорадочно напрягал извилину за извилиной. Как себя вести? Что говорить? Боже! Его неловко дёрнули за рукав куртки: он едва отреагировал. Все системы полностью пришли в негодность. - Это Такаши Широгане, пап, - неловко улыбнулась Аллура. Её голос от волнения стал словно на тон выше, и брюнет начал сомневаться - правда ли она подстроила это? Кажется, она и сама понятия не имела... Ай да отец! - А это Альфор, мой папа, - продолжила Аллура, незаметно ударив Широ кулаком по пояснице. Надо сказать, её кулаки били посильнее и побольнее кулаков Кита, хотя были такого же размера, и вообще... Не время задумываться! Выпрямись, сделай нормальное лицо и пожми ему руку! - О-очень приятно, - выпалил Такаши, ощущая, как солнце вдруг начало палить прямо на его лицо. Тут всегда было так жарко? О нет, только бы ладонь не вспотела, нет... Но рукопожатие прошло спокойно. Хотя ему казалось, что этот мужчина сейчас перекинет его через плечо, как котёнка. - Это взаимно, - по-доброму улыбнулся Альфор, сверкнув глазами. - Я знаю твоих родителей, Широгане. - Можно просто Широ, - зачем-то добавил Такаши и тут же замер, с досады прикусив себе язык. Это прозвучало так по-дурацки! - Хорошо, - кивнул блондин и пошёл в дом, поманив ребят за собой. - Пойдёмте чай пить, устали, наверное, после школы. - Устал? - мурлыкнул Лэнс, притягивая к себе вспотевшее взлохмаченное чудо с нахмуренным лицом. И каким же удовольствием было осознавать, что он имеет полное право обнимать этого парня всегда и везде, что Кит не врежет ему с разворота за такую наглость, а только прижмётся к нему крепко-крепко, как сейчас, и черты его красивого лица постепенно расслабятся. - Неа, - нахально соврал Когане, прикрывая веки. Врал, конечно. МакКлэйн даже чуточку рассердился. Кому сейчас нужна эта гордость? Вон как сердце стучит, отдышаться ещё не может. Неудивительно: выступление совсем скоро, вальсировали в темпе, быстро, чтобы лучше отработать движения. Однако сейчас это не имело никакого значения: кубинцу было так хорошо, что он напрочь позабыл о том, что сердит. Кит очень осторожно и очень ласково обнимал его за талию, позволяя обнимать себя в ответ и гладить по спине, и они оба ощущали друг друга так сильно, так ярко, что голова кружилась. Лэнс чувствовал медовый запах его любимых волос, запах пота - который совершенно его не отталкивал, что удивительно, и ему казалось, что он слышит, как бешено бьётся сердечко Когане. В тренировке тут дело или в их близости, усмехнулся про себя шатен, неизвестно. Они были в м е с т е. Официальный статус - в с т р е ч а ю т с я. И он глупо и безнадёжно млел, любуясь брюнетом из-под полуопущенных ресниц. Абсолютно такой же, ничуть не изменился - вспыльчивый, резкий, импульсивный, чувствительный. Только теперь полностью его. "Мой", - стучало кровью в ушах, - "Мой." Вдруг Кит освободился из его объятий, и кубинец ощутил себя неприятно опустошенным, словно окатили ледяной водой. Когане чуть коктеливо взглянул на него, подбирая с подоконника свой рюкзак и вешая его себе за спину. - Проводишь? И как тут откажешь? - Конечно. Довольно улыбаясь, Лэнс и сам подхватил свою школьную сумку, и они побрели по коридору, слушая громкое - в такой-то тишине - дыхание друг друга и по привычке с занятий вальсом считая свои шаги. - Лэнс, - неуверенно позвал его Кит. Шатен тут же повернулся к своему спутнику. Когане задумчиво наматывал на палец чуть потускневшую и уже розоватую прядь волос. Он снова кусал губы, сдирая с них кожицу, как всегда, когда начинал нервничать, и МакКлэйн инстинктивно нахмурился. Радостное лицо Кита стало обеспокоенным, и это вызывало жгучее желание успокоить его, развеселить, хоть как-то! Он теперь его парень. - Что такое? - осторожно спросил Лэнс, стараясь выглядеть как можно непринуждённее. Глупый гордый Кит мог испугаться решительных расспросов и снова наглухо закрыться в свою раковину, как паникующий моллюск. Несмотря на усилия кубинца, брюнет ответил не сразу. Он ещё немного покусал губы, помялся, и, когда они наконец дошли до полумрака раздевалок, Когане обернулся к нему - взволнованный, прекрасный - и по-кошачьи сверкнул в темноте глазами: - Лэнс, скоро уже конец года, у "Iron arms" будет ещё одна игра. Вдруг они снова дадут о себе знать? МакКлэйн не увидел, но почувствовал, как ладони Кита нервно сжали ткань рубашки на его груди, и незамедлительно накрыл его дрогнувшие пальцы своими. - Всё будет хорошо, - твёрдо произнёс Лэнс. Пусть он и сам не очень в это верил - он сказал именно то, что хотел сказать. И едва слышный облегчённый вздох Когане заставил что-то внутри шатена разлиться тёплой сладкой волной, словно ароматный горячий шоколад. - Широ далеко не слабак, он сумеет со всем справиться. К тому же, с ним Аллура, а знаешь, как она дерётся? Она очень долго на борьбу ходила... Нежно сжимая руки Кита, МакКлэйн на автомате отпустил несколько шуток про сложные отношения Аллуры, богини правосудия, со школьными хулиганами, которые долго не воспринимали изящную девушку всерьёз, и заставил Когане звонко рассмеяться. Ладони юноши перестали дрожать, а от смеха и его узкие плечи отпустило напряжение. Это спокойствие вызывало у Лэнса такую сильную радость, что он отпустил ладони брюнета, но лишь для того, чтобы крепко обнять Когане, пользуясь случаем - безлюдностью школы и мраком раздевалки. Кит резко ахнул, но обнял его в ответ, чуть привстав на цыпочки, что заставило кубинца насмешливо улыбнуться и пошутить снова. Правда, Когане не рассердился, как ожидалось, а прижался теснее, выбив из лёгких МакКлэйна весь воздух. - Я боюсь не за Широ, - жарко прошептал Кит куда-то ему в шею, заставив спину Лэнса покрыться быстрыми мурашками. - Точнее, за Широ я тоже боюсь, но... За тебя - гораздо сильнее. Сердце Лэнса сдавило от нежности; от такого приступа чувств, захвативших его в тягучий водоворот, он словно задохнулся, будто по его венам пустили, в прямом смысле, его любовь к Киту, и теперь Когане действительно стал для него целым миром. И так восхитительно было держать его в своих руках, принимать его объятия, что кубинцу захотелось застонать. А ведь он, наивный, думал, что по-настоящему любил Кэролайн! В каждой клеточке его тела пульсировала кровь, и весь мир вздрагивал в такт ударам его сердца. Лэнс блаженно, медленно, длинно выдохнул и, отстранившись, открыл глаза. Кит. В школе никого на этот момент уже не было - по крайней мере, никому в голову не пришло заглянуть в раздевалки, скрытые полумраком. И это было им только на руку: никто не мог увидеть, как нежно и мучительно долго они целовались, захлёбываясь друг другом и очень остро осознавая, как боятся друг друга потерять. В кафе было тихо и уютно. С уроков их сегодня отпустили пораньше, поэтому стрелки часов едва-едва дошли до 12:00 P.M. Обед у взрослых начинался ещё не скоро, поэтому кафе пустовало, и его звеняющую тишину наполняли только аромат кофе и тихие переговаривания работников заведения. - Хорошо, - протянул Ханк, сползая по спинке оранжевого диванчика так, что его подбородок едва не поравнялся с пухлыми коленями. Пидж, его спутница, в ответ на это хрюкнула в свой стакан с кока-колой. И пусть под глазами у неё были тёмные круги, а плечи чуть заметно дрожали от напряжения, сейчас она, радостная, за обе щёки уплетала картошку фри, обильно обмакивая её в густой сырный соус. Безбожно пачкая щёки и рот, она увлечённо жевала, и её глаза чуть сияли от приятной усталости. - Н-да, - протянула она, покачивая головой, и снова провела большим пальцем по экрану телефона. - Бедняга Широ. Он познакомился с Альфором. Ханк так и подскочил на месте, совсем позабыв о своей сытости, и захлопал глазами: - Да ну? Серьёзно? Гарденсон кивнула, ехидно ухмыльнувшись, и брюнет сочувствующе вздохнул. Отец Аллуры производил незабываемое впечатление на ребят, а уж Такаши наверняка приходится там сейчас несладко. "Держись, дружище," - мысленно от всей души пожелал Ханк брюнету, наивно веря, что тому дойдёт его сообщение. Он как раз потянулся было за куриным нагеттсом, как Пидж отложила смартфон в сторону и, шумно отхлебнув колы, вдруг довольно рассмеялась: - Представляю эту сценку. Будущий зять и будущий тесть. Ханк тут же живо представил в своей голове картинку, где ужасно нервничающий Широ в чёрном гладком костюме стоит с Аллурой у алтаря. На девушке пышное белоснежное платье с розочками, кружевом и лентами, и выглядит она превосходно, но Такаши всё равно нервно косится на Альфора, который стоит совсем рядом... - А по-моему, мило, - прыснул Ханк, откусывая от нагеттса и утирая соус с уголка губ. - Как думаешь, они поженятся? Пидж только пожала плечами, задумчиво глядя в окно, и по её взгляду брюнет ясно прочёл - она и сама хочет, чтобы они поженились. Он вдруг представил, как Аллура предложит Гарденсон роль подружки невесты, и девушка невероятно обрадуется, запрыгает на месте, как заведённая, а потом будет делать вид, что ей всё это по боку. А Широ предложит роль друга жениха Киту, и тот будет смущённо улыбаться на торжестве, а Лэнс, стоящий рядом с ним, будет шутить что-то про "и нам с тобой пора". И он всё так ярко и живо представил, что ему стало вдруг хорошо, просто замечательно легко на душе. Они выросли. Им никогда больше не бегать беззаботно по улицам, не прогуливать попусту уроки - скоро экзамены, взрослая жизнь. Но прекрасно то, что они останутся т а к и м и ж е. Взросление не отнимает у них личность. И через десять, и через двадцать лет Широ с Аллурой будут всё так же широко и ласково улыбаться им всем, Кит - сильно волноваться по любому поводу, Пидж - делать вид, что ей совсем всё равно, а Лэнс - шутить по поводу и без, вызывая улыбку даже тогда, когда тьма сгустится низко-низко. - Да, - прошептал Ханк, чувствуя, как на его лице расцвела улыбка. И выдохнул он это так уверенно, так твёрдо, что знал: так и будет. Так и будет. - А? - спросила его Пидж, и её рука замерла на пол-пути, не донеся палочку картошки до приоткрытого рта. Её широко распахнутые глаза выглядели совсем по-детски. - Нет, ничего, - отмахнулся Ханк, с таинственной улыбкой в уголках губ пригубив кофе. - А как мы будем отмечать? - Что именно - конец года или после экзаменов? - уточнила Гарденсон, выковыривая картошкой остатки сыра из коробочки с соусом. - Конец года. Про второе потом можно подумать. - Это же класс организует, - эхом откликнулась Пидж. И встрепенулась, поднимая взгляд от телефона на брюнета: - Или ты про н а с? Ханк улыбнулся ещё шире, так, что щёки начали болеть. М ы. Ему не пришлось даже кивать: Пидж всё поняла сама и, отложив смартфон на диванчик и покопошившись в рюкзаке, вытащила оттуда свой ярко-зелёный блокнот. После пробника Широ вышел из класса совсем разбитый. Математика словно клещами вытянула из него последние жизненные силы и, пока его одноклассники обсуждали варианты и сверяли решения заданий, Такаши не хотелось даже просматривать формулы и правила. Зачем? Лишний раз сейчас расстроиться, если ошибся, и вообще упасть тут замертво? Вместо этого он, прижимая сумку к бедру, Широ поплёлся к подоконнику и устало опустился на него, ощущая, как лучи солнца начинают палить его шею. Конец апреля, как-никак. Природа цветёт, а ученики, наоборот, тускнеют. Впрочем, едва ли ночные ноябрьские морозы чем-то отличаются от часов, проведённых над учебниками бессонными ночами. Из-под полуопущенных длинных ресниц Такаши лениво оглянул коридор. Столько лиц - а ни Аллуры, ни остальных нигде не видно. Наверное, ещё пишут. Он бы вздремнул немного, если бы не так хорошо знал учеников своей школы. Вместо этого он постарался сесть попрямее, чтобы точно не заснуть, и крепко обхватил руками свою сумку, которую поставил к себе на колени. Краем глаза он заметил парня, который шёл прямо навстречу, и насторожился. Но едва он подошёл поближе и Широ узнал его, у него пропал дар речи. Это был один из ведущих игроков "Iron arms", Херб Ноннес. Сна как не бывало: Такаши резко встрепенулся, как отряхивающаяся от воды собака, и во все глаза уставился на рыжеволосого высокого парня, который уже подошёл к нему и поставил свою сумку рядом на подоконник. Чувство тревоги внутри пульсировало, заставляя брюнета сильно хмуриться и ожидать чего угодно. На одно была надежда: он вряд ли осмелится на что-то в переполненном коридоре. - Привет, - напряжённо выдохнул Херб, неловко запуская ладонь в свои рыжие вихры: это была одна из его привычек. Он даже попытался ему улыбнуться, только вышло криво, нервно; карие глаза Ноннеса бегали по всем поверхностям, опасаясь смотреть в хмурое лицо Широ. Такаши не ответил, только гулко сглотнул. Во рту пересохло. - Я чего... Это... - помялся Херб, глядя на носки своих кроссовок. - А, да. Послушай, Широ, тебе... В общем, нам надо поговорить. Отойдём ненадолго? Такаши вдруг ухмыльнулся зло, жестоко - даже сам от себя не ожидал. Рыжеволосый чуть отступил назад, поменявшись в лице от этой ухмылки. - Отойти? - процедил Широ сквозь зубы. - Как же. Чтобы твои дружки проломили мне череп? Херб немного побледнел, но брюнет не ощутил в себе ни капли сомнений. - Нет, нет, - поспешно промямлил он, снова ероша свои волосы. - Я вообще ничего такого! Я наоборот - помочь пришёл... Его голос становился все тише, и в конце своей короткой речи он опустил свою рыжую голову, и видно было, как вздрогнули его массивные плечи. Такаши тоже опустил глаза в пол. - С чего тебе помогать мне? - негромко спросил Широ. В груди что-то надломилось: очень некстати вспомнилось то счастливое время, когда они вместе ходили на тренировки, часто сидели рядом в классе и называли друг друга друзьями. Это было всего год назад, но боже мой, как давно это казалось! Херб вдруг снова поднял взгляд, и его руки сжались в кулаки. - Ты не замечал - никогда не замечал, но... Я был влюблен... В тебя. Давно. В общем... То, что они делают, слишком. Ни в какие ворота, понимаешь? Словом... Внутри и вокруг Широ образовалась звенящая пустота - словно он был огромной, но полой скалой. Тронешь - рассыпется на кусочки. Херб снова запустил крепкие пальцы в свои рыжие спутанные волосы. Его лицо горело, но видно было, что он х о ч е т помочь. - Если тебе это как-то поможет... Ими руководит одна девушка. После того, как мы тогда, ну, проиграли, - он бросил на Такаши быстрый взгляд и крупно вздрогнул, когда увидел, что брюнет не отрывает от него глаз. - Один паренёк покончил с собой... Не выдержал. - Кристофер Рейни, - неверяще выдохнул Широ. Вокруг них сновали ученики, говорили, смеялись, обсуждали пробник. Тянуло сыростью и лёгким ветерком из открытой форточки. Всё шло своим чередом, всё было, как обычно, как всегда, как будет ещё очень-очень долго. Только внутри Такаши какая-то огромная гора начала дрожать. Раз, два, три - откалывались мелкие камушки, каменная крошка, и вот земля задрожала сильнее. Гора разрушалась. - Да, - неловко кивнул Херб, снова вскидывая взгляд. - Так вот... - он снова взъерошил рыжие пряди, словно это помогало ему собрать мысли в кучу. - А у него, у Рейни, была девушка. Они очень любили друг друга, бывало, ссорились часто на почве команды, что он такой большой фанат. Ей, конечно, не нравился его фанатизм, но они всегда были вместе. А он наложил на себя руки после этого. И она возненавидела... Ну... - Меня, - кивнул Широ, снова опуская взгляд в пол. Скала дрожала всё сильнее; огромный застарелый клубок засаленных ниток, что появился ещё в прошлом году, стремительно распутывался, словно нить повелевалась движениям умелой мастерицы. - Да, - шёпотом отозвался Ноннес. В его волосах блеснуло солнце, делая их ещё огненнее. - И в общем... Она предложила им деньги за то, что они изведут тебя отсюда. А ребята были так злы на тебя, что согласились, и... Вот. Я умолял их перестать, но они не слушали никого. Херб неловко задрал рукав толстовки, и Широ увидел косую полоску шрама. Голова закружилась. Гора рушилась. - Кто... - просипел он, пытаясь привести себя в порядок. Пришлось прокашляться, прочистить горло, проморгаться, чтобы не упасть в обморок тут же. - Кто эта девушка? Ноннес тяжело вздохнул. - Она здесь учится, ей столько же, сколько нам. Зовут, кажется... Сейчас... Кэролайн.