Без тебя ненавижу

В разгар праздничного ужина в Малфой-мэноре Гарри Поттер грустно опускает глаза. Он не дергается и не отвечает с издевкой на очередную подколку Люциуса, согласно кивает на язвительную реплику Снейпа и не отвечает на звенящий тревогой вопрос Нарциссы Малфой. Драко аккуратно поднимается из-за стола. — Прошу нас извинить. Мы оставим вас всего на минуту. Гарри... на пару слов. Тот вскидывает на Малфоя глаза. Отчаянно-зеленые под стеклами все тех же круглых очков. Подернутые легкой дымкой тумана. — Что? Зачем нам куда-то идти? Он растерян и даже подавлен. У Драко Малфоя дежавю, он будто опять оказался на первом курсе в Хогвартсе и наблюдает за никому не нужным мальчишкой. Одиноким, как Гигантский спрут в своем холодном подводном царстве. — А затем, что я тебя об этом прошу. — Когда Малфой волнуется, он злится, психует. Может и заклинанием каким приложить. Сейчас пытается обуздать свою злость. Ради Поттера. Ради Гарри. Тому, кажется, все равно. Он заторможенно кивает и покорно плетется за Драко, ссутулив плечи и глубоко затолкав руки с наверняка обкусанными ногтями в карманы мантии. В спину им несутся ехидные двусмысленные намеки главы семейства Малфоев и ворчливые призывы Сева пожалеть его бедные уши и психику. Весь балаган всего парой слов прекращает Нарцисса. Вот уж у кого в этой семье стальные яйца, как говаривал Сириус Блэк, кажется, еще в их школьные годы. — Гарри, что происходит? Ведь Рождество и подарки. Такие чудесные. Я надеялся, ты будешь рад. Первое Рождество всей семьей. И papа́ ведет себя почти идеально. Но он ведь просто такой, я тебе говорил... Гарри головой мотает и перед тем, как жмурит глаза, Драко замечает капли росы, проступившие на весенней листве. Еще лучше. Поттер — его главный враг, его жених, любовь всей его жизни и по совместительству национальный герой, едва держится, чтоб не заплакать. В канун Рождества. Грудь сдавливает. Драко может представить, что это он прямо сейчас угодил в ловушку дьявольских силков, и те сжимают, и продолжают давить, пока не хрустнут ребра, пока воздуха в легких не останется вовсе. Что? Что, во имя Мерлина и Салазара, он снова сделал не так? — Драко, прости. Все в порядке. Это самое лучшее Рождество в моей жизни. Потому что я могу быть с тобой. Потому что я... люблю тебя, Драко. Он все еще смущается об этом ему говорить, все еще подспудно опасается злобной насмешки, подначек и шквала гадостей. Драко сжимает ладонями лохматую голову и прижимает к плечу. — Тогда... это папа? И крестный? — Ну что ты... — он улыбается, сделав усилие. — К ним я уже даже привык. Без их двусмысленных шуток вечер был бы не тем. Просто... сегодня же Рождество. Семейный праздник. — Да. И вся семья в сборе, и... — Не вся... — перебивает тихо, не смея поднять глаза и увидеть, должно быть, презрение, в этих ярких серебристых глазах. Малфой осекается. До него доходит через четыре секунды, что речь не о погибшей части семьи. Всех их они уже оплакали и смирились. Но... остались и другие, о которых он, признаться, совсем позабыл, ослепленный любовью и возможностью просто находиться с ним рядом. Он раскрывает рот безмолвным: "о-о-о". И моргает. Не орет, не сыплет проклятиями, не вопит про предателей крови, нищебродов и мерзость. Он просто закрывает глаза, как будто решает в уме сложнейшую задачу по арифмантике. — Я не подумал. И ладно... в конце концов, Рождество. Вот только у нас нет подарков. Гарри улыбается, еще неверяще, робко: — Все есть. Я купил... ну... на всякий случай. Ты знаешь. — Знаю. — Еще бы ему не знать свое главное лохматое чудо. — Погоди. Надо маме с папой сказать и взять мантии потеплее. Прихвачу и подарки. Подождешь меня здесь? — Хорошо. Гарри — храбрый гриффиндорский придурок — трусливо остается сидеть на крошечной софе в коридоре под одним из надменных семейных портретов. Из голубой гостиной, где накрыт праздничный стол, доносится тихий звук разговора. На удивление, ни криков, ни проклятий — вообще ничего. Драко говорит им о семье и о том, что если б не Поттер, все его близкие прямо сейчас пожизненно гнили бы в Азкабане, и это в лучшем случае. Что у Гарри не было совсем никого кроме этих... (он делает паузу), семейства Уизли. И они стали для него настоящей семьей. А сегодня — самый главный семейный праздник. — Ну, ты готов? Минут через десять Малфой накидывает на него подбитую мехом мантию — недавний подарок Нарциссы, натягивает перчатки и вручает половину из груды свитков, что тащит следом за ним, сгибаясь до самой земли, верный Типси. — Здесь что-то лишнее, — волнуется Гарри, на что Малфой лишь хмыкает: — Вот еще. Просто здесь еще подарки от мамы и папы, они просили передать... нашей новой родне. А еще пригласить их завтра на ужин. — Какие-то чудеса. — Поттер, это ты — наше главное чудо. Ну что, приготовился? Я настроил камин. Швыряет туда горстку пороха, обхватив своего Гарри покрепче и зычно выкрикнув адрес: "Нора". Столб пепла, дым, забивающий ноздри, и вот уже они оба валятся на ковер в набитой народом гостиной семейства Уизли. Тишина такая глухая, как будто кончился мир, и людей, животных, птиц в нем совсем не осталось. Слышно, как в вышине пульсируют звезды. Или это где-то фейерверки гудят, потому что — канун Рождества. Потому что ведь праздник. Первой отмирает Молли Уизли. Оправляя пышные юбки, тянет радушно руки к гостям. — Ну надо же... кого я вижу! Гарри, милый, а мы уж и не чаяли, что заглянешь сегодня. Ты с другом? Добро пожаловать, мистер Малфой. Друзья Гарри — наши друзья. Артур крякает, вспоминая, должно быть, все стычки со старшим Малфоем, но согласно кивает, добавляя: — Добро пожаловать в Нору, господа. Гарри, мы тебе... вам очень рады. — Молли, Артур... — Гарри запинается и краснеет. Потому что после скандала, разразившегося после известия об их помолвке с Малфоем, он не говорил ни с одним. — Рон, Джинни, Фред и Джордж... Я хочу вам представить. Нет, я знаю, конечно, что вы знакомы, может быть, не лучшим образом, но... Он сбивается и стаскивает с лица запотевшие вдруг очки, протирает их нервно. Холодные пальцы Малфоя подбадривающе сжимают запястье. Драко дрожит, но делится уверенностью и силой. Становится легче. — Это — Драко Малфой. Мой... мой партнер и жених, мой будущий муж. Мой любимый. Мы зашли поздравить вас с Рождеством. Простите, без приглашения. Потому что это — праздник семьи. А я всегда считал вас семьей. — Милый! — Молли всплескивает руками и обнимает сразу обоих. — Какая прекрасная новость. Нет, мы читали, конечно, в газетах, но мало ли что пишут в "Пророке", "Придире". А мы — конечно же, мы семья. Всегда были и будем. Идем скорее за стол. За вашу помолвку нужно обязательно выпить. Драко смотрит с опаской на широкую веснушчатую ладонь, которую тянет ему Артур Уизли, но пожимает. — Добро пожаловать в семью... сынок. С тобой, мы все это видим, Гарри по-настоящему счастлив. — Не скажу, что я от радости буду прыгать, хор... Малфой. Но Гарри, правда, как будто стал счастливей. За одно это я готов простить тебе все. Но знай, если только обидишь... — Не волнуйся, Уизел. Не обижу. — Смотри мне. Жмут руки неловко и быстро, но это уже кое-что. Гермиона улыбается лучезарно, бросаясь Гарри на шею. — Я так счастлива за тебя! — И звонко в щеку целует под насупленным хмурым взглядом Малфоя. Хохочет как ручеек. — Драко, прекрати ревновать. Я ведь тоже помолвлена — с Роном. — И демонстрирует всем кольцо. Джинни неловко мнется, но все же подходит к незваному гостю. — Я всегда знала, что мне с Гарри не светит. С первого курса он только о тебе говорил. И так смотрел, когда ты не видел. Береги его, Малфой. Тебе досталось сокровище. — Знаю. Спасибо... Уизли... — Он все еще не может заставить себя назвать ее имя и прекратить ревновать, рисуя в своей голове картины будущего, которое могло бы сложиться у Гарри и у нее. Брак, куча детей... — Мы тоже все знали. Малфой, круто, что ты теперь часть семьи, — восклицает один из долговязых веселящихся клонов, второй подхватывает на лету: — Но ты все равно берегись и помни, что новую продукцию для наших "Волшебных вредилок" мы испытываем в первую очередь на членах семьи. — Спасибо, что предупредили, — цедит Драко. Не злобно. Скорее, у него просто болит голова от обилия рыжих пятен и звуков. Но Гарри, сплетающий свои пальцы с его... Гарри улыбается от уха до уха. И оно того стоит. Позже, уже за столом, после очередного цветистого тоста, Малфой вдруг выдает: — Миссис Уизли, ваш праздничный пирог с почками — выше всяких похвал, я тешу себя надеждой, что вы поделитесь со мной секретным рецептом. Ведь это любимое блюдо Гарри. Та тает просто на глазах и под возмущенный ропот детей заявляет: — Конечно же, милый, шепну непременно на ушко. — Буду премного обязан. Кстати, позвольте мне передать приглашение для всей семьи на ужин завтра в мэноре. Обычно мы начинаем где-нибудь в шесть, но в пять домовики разносят напитки... Позже он заводит с Артуром тему про технологии маглов, отвешивает комплимент Гермионе и даже хвалит игру Джинни в команде. Обещает Рону показать коллекцию автографов звезд квиддича, хранящуюся в мэноре, и пресекает пару розыгрышей близнецов под их восхищенный и одобрительный гогот. Гарри, улучив минутку, сжимает под столом его руку и шепчет одними губами: "Спасибо". Он знает, что Малфою, должно быть, непросто дается весь этот вечер. Тот делает это ради него. Ради света, которым сияют глаза Гарри Поттера. Ради счастья мальчика-который-так-долго-был-одинок.