Нечеловеческая жертва

         – В каком смысле «тот самый труп»? – Аникита быстрыми шагами догнал наглого гостя в гостиной, тот развалился в кресле у противоположной от окна стены.     – В прямом, – вампир раздраженно огрызнулся, нервно подергивая ногой. – Это меня ты видел в морге. Это я лежал на том грёбаном столе. Это меня собирались выпотрошить на показ толпе.     – Но трупы не разговаривают, не стирают одежду, и уж тем более не расхаживают в голом виде по моей квартире, – возмутился парень, останавливаясь напротив него и перекрещивая руки на груди.     – Не мели ерунды. Конечно, я не в прямом смысле ходячий покойник, – вампира раздражал тот факт, что ему приходилось на ходу придумывать более менее правдоподобную отговорку и не иметь возможность сказать правду. – У меня кое-какие проблемы возникли. Мои недоброжелатели, о которых я понятия не имел, подсуетились и организовали мне «приятное» времяпровождение в мертвецкой, перед этим едва не утопив в реке, – это была чистая правда, если не вдаваться в подробности.     – Может ты, в конце концов, оденешься? Я не могу воспринимать тебя всерьёз, пока ты показываешь свои достопримечательности во всех подробностях, – Аникита старался смотреть в глаза сидящему напротив человеку и не опускать взгляд ниже шей. Физически он не отличался ничем от самого парня, но всё равно это немного нервировало и заставляло смущаться.     – Мне нечего одеть. Если ты не заметил, я не с курорта вернулся и запасной одежды у меня нет, – Сэмюэль раздражался еще больше от таких очевидных вещей. И еще сильнее злился от своего бессилия что-либо изменить в данный момент.     – А как же в морге не распознали, что ты живой? Не заметили такой мелочи, как пульс и дыхание? – парень быстро переоделся в домашние теплые вещи и протянул незнакомцу банный халат. Не сказать, что он не мог бы подобрать что-нибудь из своего гардероба, они были приблизительно одного роста, хоть Аникита и значительно уступал в комплекции, но сама мысль, что его вещи будет носить посторонний человек, заставляла передёргиваться.     – Ты что не смотрел фильмы про Джеймса Бонда и тому подобное? Люди чего только не навыдумывали своим маленьким умишком, – он нехотя натянул предложенную вещь, которая выглядела на нём куцо и немного смешно. – Они вкололи мне какую-то дрянь, и я впал в состояние, напоминающее глубокий летаргический сон, при котором сильно снижается интенсивность всех внешних признаков жизни, в том числе сердцебиение и дыхание.     Парень с недоверием смотрел на мужчину, расхаживающего по комнате.     – А какое я к этому всему имею отношение? – ему очень хотелось разобраться в сложившейся ситуации и наконец вспомнить вчерашние события.     – Пить надо меньше и всё будешь помнить, – Сэмюэль метнул злой взгляд в сторону собеседника, как бы отчитывая глупого маленького несмышлёныша за неумелое обращение с алкоголем.     – Ты вчера был на какой-то вечеринке и поспорил с товарищами, что не побоишься сам вернуться в морг, незамеченным пробраться внутрь и принести какой-нибудь сувенир, – вампир плавно лавировал между лучами дневного светила, отбрасывающего солнечные зайчики на ковёр сквозь не плотно задернутые шторы, – и у тебя это неплохо получилось. Подарок тебе достался отличный, – самодовольная улыбочка и расставленные руки в стороны для лучшей демонстрации этого самого сувенирчика.     «Вообще не понятно, зачем я с ним вожусь и всё объясняю? Привязал бы к батарее, заткнул рот тряпочкой и пил когда вздумается? Так нет же, веду светские беседы и мучаюсь от голода, давясь слюной» – вампир остановил взгляд на шее не то обеда, не то ужина и скользнул языком по белой эмали клыка.     Желудок Аникиты жалобно заурчал, сообщая, что ему нет никакого дела до приключений хозяина, и он уже готов попытаться принять в себя некоторое количество ароматного, сладкого зеленого чая с плавающими в нём кусочками российского сыра, который под действием горячего станет мягким и тягучим, оставляя на поверхности жидкости разноцветные жиринки. Парень приложил ладошку к источнику звука и, смотря в пол, предложил продолжить разговор на кухне, немного смущаясь громкой реакции организма.     Аникита прошел к окну на кухне и включил электрический чайник, по пути натыкаясь на табуретку и цепляя плечом холодильник. Его всё еще покачивало и кружило без опоры. Вампир, было, проследовал за ним, но замер в дверном проёме, не рискнув пройти дальше, так как половину кухни заливал редкий в осеннюю пору солнечный свет. Он не хотел подрумяниться как тостер, но открытая шея, выглядывающая из горловины толстовки и запах манили с каждой минутой всё сильнее.     Сэмюэль скользнул вдоль стены и подошел к парню сзади почти впритык, едва не вжимаясь грудью в его спину. В опасной близости от лица вампира пылинки кружились в узкой полосе света, и на коже ощущался жар единственной звезды солнечной системы. Пару миллиметров в сторону и ожог обеспечен, но в данную секунду это не имело особого значения. Аникита сосредоточенно колдовал над чаем, пытаясь налить закипевшую воду именно в чашку, а не мимо, в силу того, что руки немного дрожали и чайник норовил выскользнуть. Но его отвлекло ощущение дыхания на своей шее и он замер, не понимая, что происходит.