Вычисления

За первую неделю сентября, Гарри с головой погрузился в дела Хогвартса. Он изучал бюджет и статьи расходов, выплачиваемые вознаграждения и заработные платы. Он подверг анализу систему грэйдов и построил несколько диаграмм, что позволило ему выявить основные тенденции в этой области и сопоставить их между собой. Также он выяснил, каким предметам обучают студентов (и не обучают) и насколько грамотно это делается. Он узнал, какие предметы были исключены из школьной программы и почему. Были заново пересмотрены школьные правила, список запрещенных предметов и Устав Хогвартса. И чем больше Гарри вникал в положение вещей, тем меньше оно ему нравилось. Слева от стола раздалась успокаивающая трель, заставив мальчика взглянуть на феникса, который ее издал. Об этой птице, сидящей на большом насесте, Синистра отозвалась очень скупо, сказав лишь, что это фамилиар Дамблдора и зовут его Фоукс. На это птица скорбно качнула головой, а все директора и директрисы в один голос запротестовали со своих портретов . Феникс был хранителем Хогвартса с момента его основания. И, по всей видимости, протестующие против такого имени, пока находились в этом кабинете, называли птицу как-то по-своему. В свою очередь, Гарри спросил позволения именовать птицу Раманду. Так звали старую звезду из Хроник Нарнии, которому большие белые птицы приносили огненные ягоды с Солнца до тех пор, пока он не помолодел настолько, чтобы однажды вернуться на небо. Склонив свою царственную голову в одобрительном жесте, феникс немного подвинулся, позволяя Архимеде занять место возле себя. – Знаешь, Раманду, а интересы студентов явно были не в приоритете у мистера Дамблдора. И уже довольно долгое время, – обратился Гарри к птице, когда закончил сопоставлять свои исследования и выводы. – Мне необходимо переделать целую кучу работы. Архимеда, не могла бы ты сделать заказ в типографии на Смерталлее? Мне явно не хватает пишущей машинки. У меня вообще нет никакого желания писать от руки всю эту уйму писем, которая должна быть отправлена как можно скорее, – посетовал Гарри, обращаясь к своей собственной птице, которая понимающе на него смотрела. Он протянул ей конверт: – У них должна быть своя собственная служба доставки, так что тебе не придется ждать. Архимеда взяла письмо в клюв и вылетела из верхнего окошка – Гарри теперь постоянно держал его открытым, чтобы обе птицы могли улетать и прилетать, когда им заблагорассудится. А когда один сезон сменит другой, ему всего лишь будет нужно активировать особые чары, чтобы удерживать студеную непогоду по ту сторону кабинета. И, уж, конечно, он не станет закрывать окно. Итак, когда заказ был отправлен, а все «открытия» внесены в добротную, аккуратную и внушительную (или попросту огромную) «книгу», расположенную для удобства на подставке, Гарри принялся составлять новый список дел. Едва он закончил, как вернулась Архимеда. Она летела следом за другой, куда более крупной совой, с усердием тащащей в когтях новенькую пишущую машинку. После внимательного изучения счета, Гарри отсыпал нужное количество галлеонов в мешочек птицы и поблагодарил ее. Пернатый курьер гулко ухнул и сорвался из открытого окна вниз. Гарри вздохнул. – Мне нужно знать наверняка, сколько нужно нанять учителей, прежде чем я займусь корреспонденцией, – сказал он. Раманду и Архимеда дружно фыркнули на это. И тут внимание Гарри привлек небольшой сверток, упакованный в коричневую бумагу, который лежал на полке. – Дамблдор хотел вручить тебе это на Рождество, я полагаю, – произнес один из портретов. – В записке сказано, что это принадлежало моему отцу. Я не особо удивлен столь ханжеским возвратом моей законной собственности обратно в качестве подарка. – С этими словами Гарри развернул замотанный предмет. Это была мантия-невидимка. – Крайне полезная вещь и как раз то, что мне нужно, – сказал мальчик с улыбкой. Всю следующую неделю он тихонько стоял в углу классных комнат и наблюдал, как именно профессора обучают студентов своим предметам. Позже Гарри сопоставил их методы с имеющимися разрядами, сформировал ряд замечаний и определил квалификацию каждого из штатного состава. Наконец, по прошествии двух недель, новый директор начал вызывать в свой кабинет одного за другим всех сотрудников для собеседования. В основном собеседования прошли гладко. Каждый из профессоров согласился с тем, что, действительно, учебная нагрузка слишком велика и что они были бы очень благодарны, если бы Гарри выделил средства из школьного бюджета на привлечение в помощь дополнительных учителей. Они даже предложили кандидатуры, к кому бы мог обратиться мистер Поттер (т.е. между собеседованиями письма писались в большом количестве). А несколько профессоров даже замолвили слово за предметы, которые могли или должны быть восстановлены в учебном плане, а также за их потенциальных преподавателей, которым как раз можно было предложить рабочие места (что означало еще больше писем). Но было два профессора, которых Гарри хотел сберечь несмотря ни на что. Речь шла о Северусе Снейпе и Квиринусе Квиррелле. Первым Гарри вызвал мастера зелий.