Чанмин on/off

Юнхо в радостно-предвкушающем настроении подходил к дверям квартиры, думая о том, как здорово, когда вот так заканчиваешь работу пораньше и возвращаешься в дом. Можно даже слегка удивить Чанмина своим ранним приходом. У того сегодня вообще был выходной, а это означало, что они смогут провести вдвоем гораздо больше времени, чем в обычный будний день. Может быть, даже стоит куда-нибудь выбраться, после чего вернуться домой и в обнимку завалиться на диван, смотря фильм, или футбол, или… вообще неважно что. Раздумывая о возможных вариантах развития событий и глупо улыбаясь сам себе, Юнхо на автомате открыл дверь, зашел в квартиру и понял, что тихий, уютный вечер отменяется. Сегодня мужчину ожидал в своей собственной квартире самый настоящий ад. Колонки в гостиной на полную мощность валили Раммштайн. Плохой знак, очень плохой знак. Из коридора мужчине было видно часть квартиры, но присутствия Чанмина пока не наблюдалось. Наверное, он на кухне, или в ванной. В любом случае, Юнхо принял решение о немедленном побеге, пока его не поймали и он уже даже начал на цыпочках разворачиваться в сторону входной двери, как из-за поворота, за которым находилась кухня, материализовался Чанмин. Следом последовал громкий, перебивающий даже творчество немцев, оклик: -Чон Юнхо, а ну-ка вернулся обратно! Вздохнув и состроив невиннейшую моську, Юнхо повернулся, приветливо улыбаясь. Чанмин стоял, уперев руки в бока, одетый в спортивные лосины, поверх которых были короткие шорты, и серую футболку. Густая челка заколота на бок зажимом для волос, через плечо перекинуто полотенце. Да – сомнений быть не может. Все признаки на лицо – Раммштайн на всю мощность, младший в своих излюбленных «трениках», с заколотыми волосами, метающий гневные взгляды в сторону Юнхо. Полный комплект «генеральной уборки Шима», как окрестил про себя этот ужас Юнхо. - Привет, Чанмин-а. А я тут с работы сегодня пораньше освободился. Вот подумал, почему бы нам не сходить куда-нибудь вместе? Ну там в ресторан или кино. О! Или даже лучше – ты же хотел попасть на выставку работ Мухи, пока она в Корее. Что скажешь? Если поедем сейчас, успеем до того, как там станет более многолюдно в вечерние часы. Насладимся, так сказать, прекрасным в тихой обстановке. - Прекрасным мы обязательно насладимся, но явно не сегодня, а на выходных, как и планировали. – Пообещал Чанмин. – Сейчас у нас есть дела поважнее. Просто замечательно, что ты пришел домой пораньше. Переодевайся и приходи в гостиную. Юнхо незаметно вздохнул, разуваясь и проходя в спальню. Уловка отвлечь Чанмина от уборки и вытащить из дома не сработала. Впрочем, можно было и не пытаться. Переодеваясь в домашние штаны и кофту, Юнхо пытался припомнить, что и где он не так поставил, не убрал, положил не так и на сколько баллов по шкале от 1 до «Мать твою, Чон Юнхо, свинья ты этакая, я точно тебя на этот раз убью» он уже успел накосячить. И угораздило же его нарваться на сговорчивого клиента, который без особых проблем и замечаний одобрил ход работы над проектом и удалился, сказав звонить, если нужно будет что-нибудь прояснить. Юнхо уже жалел, что это был не типаж «заделайте мне электронную систему безопасности как в швейцарском банке, но за спасибо и купоны на еду». Переодевшись, Юнхо неуверенно выглянул из спальни – Чанмин сидел на диване, закинув ногу на ногу, и ждал. Увидев вошедшего мужчину, Шим встал, прошел к двери кабинета Юнхо, развернулся буравя старшего взглядом и жестом подозвал того к себе, указывая на то, чтобы дверь мужчина открыл сам. Юнхо сглотнул, затем глубоко вдохнул и уверенным шагом пересек гостиную. Раз уж Чанмин начал экзекуцию с его кабинета, значит в остальных местах квартиры все более или менее в порядке и он нигде не накосячил по крупному. Что же касается рабочего пространства – ему, слава богу, удалось убедить Чанмина, что ну не может он работать в стерильно чистой комнате. Оттого на беспорядок в этой части квартиры Чанмин смотрел более сдержанно, выпуская наружу свою внутреннюю домохозяйку только тогда, когда Юнхо превращал свой кабинет в совсем уж полную помойку. Но сейчас вроде не тот случай, все относительно чисто и даже на своих местах… Войдя в комнату, Юнхо остановился по центру, оглядываясь вокруг. Раскиданной одежды не наблюдалось, остатков еды тоже, никакого бросающегося в глаза мусора на полу. Не заметив каких-либо серьезных нарушений, кроме полнейшего бардака из бумаг на рабочем столе (что вообще считалось неприкасаемой зоной, в которую Чанмин даже и не думал лезть), Юнхо недоуменно обернулся на своего парня, вошедшего в комнату вслед за ним. - И что именно ты хочешь мне показать? Все же вроде в порядке. Молча, Чанмин подошел широкому столу Юнхо, по очереди собирая стоящие по всему периметру чашки из-под кофе и чая. Уместив 3 в одной и 4 чашки в другой руке, Чанмин все это перенес на журнальный столик у дивана, затем вернулся к стеллажу с полками, стоящему недалеко от стола и принес еще 6 чашек. Собрав все это разноцветное и разноразмерное богатство в одном месте, Чанмин скрестил руки на груди и уставился на Юнхо. - Ну и что именно ты хочешь мне этим сказать, Чанмин-а? Чтобы я кружки за собой убирал? Мы же вроде договорились – что мой кабинет, это единственное место в доме, где мне можно не мыть чашки сразу. В чем проблема-то? Ну насобирал небольшую коллекцию посуды с пятнами от кофе, будто у нас дома кружек не хватает – в самом деле… - последние слова Чон уже едва различимо бубнил себе под нос, не понимая что не так. - Юнхо. Я, конечно не против, чтобы на своей территории ты обставился посудой со всех сторон. Не хочешь мыть чашки сразу же – черт с тобой, мой потом. Но все же мой! Хоть иногда! Что это за зеленая гадость у тебя на дне почти всех кружек, а?! - Ну да, есть уже кое-где плесень, ну что? Чанмин-а, поверь мне – дальше этого она никуда не пойдет – ни тебе мошек, ни тараканов, ни прочей живности. Это наверняка, уж я-то знаю. - Охотно верю. Ты явно в этом спец. Но все равно, Юнхо, это уже перебор! Ладно, я еще могу понять, когда на дне остаются листья чая, вода испаряется, сами они высыхают и все в порядке – хоть гербарий собирай. Но с кофе-то не так – меня аж передергивает, стоит поглядеть на этот сине-зеленый плавающий по коричневой жиже кошмар! - Да ладо, тебе, Чанминни, все не так уж страшно. И потом - тебе разве не интересно, до какой степени в одной кружке может разрастись плесень? Помню как-то раз у меня одна чашка месяца 3 на подоконнике стояла, но вот расти и множиться плесень перестала где-то уже месяце на втором. Даже грустно было – я уже было собирался выводить новые формы жизни. А тут такой облом – все начало засыхать. - О господи, - прохрипел Чанмин, обращаясь куда-то в пространство, - новые формы…за что мне все это, а? Ладно, допустим плесень на кофе со временем высохнет, но скажи мне, пожалуйста, ЧТО было у тебя вот в этой вот чашке?! - Чанмин сунул Юнхо под нос большую глубокую чашку, почти суповую, в которой толи плескалось, толи дрожало нечто бело-коричневое с неприятным оттенком. Видок и впрямь был не очень. Даже Юнхо слегка поморщился и отодвинулся от протянутой чанминовой руки. - Что-что, какао с молоком – ты же знаешь, оно меня успокаивает. Просто я не допил, а молоко видимо свернулось… - Видимо? Видимо! – от вида такого беззаботного и спокойного Юнхо Чанмин начал закипать еще больше. – Так, все, хватит. Живо бери все эти чашки и тащи их на кухню. Тебе предстоит хорошо потрудиться, чтобы отдраить с них весь налет и плесень. И учти – я лично проверю каждую. – На этих словах Шим развернулся и широким шагом ушел на кухню Вздохнув в который уже раз за день, Юнхо попытался унести все чашки сразу, но после того, как чуть не разлил на пол остатки кофе в одной из кружек, понял, что это не лучшая его идея, и все же сделал 2 захода. Пока он стоял у раковины и вычищал дно и стенки своих чашек, Чанмин сидел позади него, на высоком кухонном стуле и зачитывал лекцию о том, что грязное белье нужно сортировать сразу же, а не мешать черные труселя с белыми майками. Юнхо мыл. Чанмин говорил, говорил и говорил. И говорил. Юнхо уже успел закончить с чашками. Чанмин говорил. Не произнося ни слова, Юнхо вытирает руки о полотенце, разворачивается, подходит ко все еще вещающему Чанмину, забрасывает того к себе на плечо и выходит из кухни. Чанмин, который сначала сдавленно пискнул от удивления, потом на мгновение замолчал, наконец-таки пришёл в себя и начал орать благим матом, требуя, чтобы его немедленно опустили. Юнхо все так же молчит - он проходит в гостиную, подходит к широкому дивану, кидает с размаху на него младшего, после чего, пока тот еще не успел полностью прийти в себя, и сам плюхается на того сверху. Он крепко обнимает Шима, переплетая их руки и ноги, чтобы тот не брыкался и не вырывался. - Чанмин-а, успокойся. Ты же сам сказал, что на сегодня уже все и с уборкой мы закончим сразу после того, как будут отполированы все чашки. А вообще, я бы посоветовал тебе смириться с тем, что у меня в кабинете будут стоять горы из грязных кружек, что ты будешь находить мои носки под кроватью и что я, время от времени, буду мешать черное с цветным при стирке. Так же как я смирился с тем, что теперь мне приходиться постоянно закручивать тюбик с пастой и вообще не забывать его в ванной, не ходить по обуви дома, даже если она новая, а нас сверху в этот момент заливают соседи, а на кухне пожар. Что в интерьер нашего дома теперь навсегда внедрились лего-модели, к которым мне при этом лучше не приближаться и что из-за твоей открывшейся тяги к спорту и здоровому питанию мне теперь приходиться по утрам пить смузи, сделанные из всякой гадости. Чанмин упрямо поджал губы, но уже не вырывался: - К лего я тебя не подпускаю потому, что ты просто ходячая катастрофа, Чон Юнхо! Вмиг мне все разломаешь, причем без возможности восстановления. И чем тебе мои смузи не угодили?! Не нравится – не пей. Я тут, понимаешь, забочусь о его здоровье, стараюсь, чтобы ты протянул на этом свете подольше, а он еще и возникает. Знаешь что – иди нафиг. Достал ты меня – ни кружки за собой помыть, ни мои старания оценить. Все – я с тобой не разговариваю. На этих словах Мин, зажатый в кольцо рук Юнхо, уткнулся тому в район шеи и ключиц, пряча лицо, и шумно, явно недовольно, сопя. - Чанмин-а, ну ты чего, на самом деле, что ли обиделся, а? – Тишина. – Чанмин?.. Ай!! – Юнхо громко вскрикнул, после чего разразился по-детски заливистым и веселым смехом. – Ты что делаешь, прекрати меня кусать за шею! Чанмин-а! Мне щекотнооо!.. Ахаххахаха!!!