Попутал слегонца

От неожиданности я с такой силой вдавил тормоз в пол, хорошо, не газ, что мой пассажир, безмятежно дремавший на заднем сиденье, с силой ударился лбом о подголовник. Синяк будет, скажет потом, что я лупил его нещадно. Водитель машины, следующей за мной, посигналил, а потом, когда объезжал меня, покрутил у виска пальцем. Сам знаю. Я стоял посреди улицы, не двигаясь, и рассуждал, что мне со всем этим делать. В клуб нельзя возвращать его, однозначно, отрубался, совсем пить не умеет. Ко мне.… Ко мне можно, только вопрос нужно ли мне это. Квартирка у меня маленькая. Спальня, столовая, кухня — все в одном лице, как в гостинице, только туалет и ванная отдельно. Кровать одна, даже раскладушки и той нет, как-то было без надобности. Если его положу на кровать, то где я спать буду, если сам лягу на кровати, то об это чмок буду спотыкаться, привычку имею дурную, шастать по ночам, то водички попить, то в туалет сходить. Сделал еще одну попытку позвонить начальнику охраны, он не отвечал, но и звонок не сбросил, может, видимо, просто не услышал в том шуме, что в клубе стоял. Глупость, конечно, сделал, что согласился отвезти сынулю домой, но что теперь жалеть себя и плакаться, надо куда-то, точнее, в каком-нибудь направлении двигаться. И решил все же двигаться в сторону дома, час уже поздний, а завтра на работу, последний рабочий день в этом году. Потом два выходных и новогодние каникулы аж на восемь дней. Я обещал Марине свозить ее, если морозов не будет, на горных лыжах покататься, она все хотела попробовать. Я все без нее выезжал, то с конторой, то с друзьями, ненадолго, обычно на три-четыре дня, на дольше с работы не отпускали. Покосившись в сторону своего пассажира, который продолжал спать на заднем сиденье, убрал ногу с тормоза и покатил домой. А может, ну, его, пусть спит в машине. Нет, нельзя, зима все же, замерзнет ненароком. Так ничего и не решив, я припарковался у подъезда, повезло сегодня хоть с этим, обычно парковочное место находилось с большим трудом, а тут меня небо видимо пожалело, ведь эту пьянь на себе тащить. Но сколько я ни корячился, так и не смог сынулю выгрузить из своего автотранспортного средства, тяжеловат для меня оказался, а этот гад еще и сопротивлялся, все время руки мои с себя сбрасывая. Попыхтев еще немного, я бросил эти потуги и сел рядом с ним, не закрывая дверцу, ноги оставив снаружи, и упершись рукой в подбородок. «Мыслитель» Роденовский, не иначе. — О чем задумался сосед? «Есть в жизни счастье», — захотелось мне закричать, когда я увидел Вовчика с первого этажа, вышедшего покурить на улицу, и, бросив пьяницу, лежащего у меня в машине целовать от радости соседа. Он иногда обращался ко мне по компьютерным проблемам, зная, что я с ними, с компьютерами, на «ты», а тут был реальный шанс отдать все долги разом. — Вовчик! — все же я завопил, подскакивая от радости и кидаясь к мужчине, — Как я рад тебя видеть! Тот даже шарахнулся в сторону от неожиданности: — Игорь, ты чего, выпил, что ли? — Нет, я не пил, — сказал я уже более спокойно и, кивнул в сторону машины, продолжил, — А вот этот... нажрался, как свинья. А у меня сил не хватает из машины его вытащить и до лифта донести. — Ты же вроде не специализируешься по мальчикам, — хохотнул Вовчик, когда, перекинув сынулю через плечо, сначала пер к лифту, а потом со всего размаху шмякнул на мою кровать, что та жалобно заскрипела. — Я и сейчас по ним не специализируюсь, — пришлось отвечать на смешки соседа, — Разве с него можно что-то взять? — Ничего, — согласился тот, — Где пьют, там не… Он хотел вставить крепкое словцо, но, зная, что я совершенно не переношу мата, продолжил очень мягко даже для него: — Сексом не занимаются. И заржал в полный голос. — Тихо ты, — пришлось успокаивать развеселившегося Вовчика, — Всех соседей перебудишь. Как будто-то не знаешь, какая в наших домах слышимость. А мне потом оправдываться перед всеми придется, что я ни разу не гей и на Марине жениться собираюсь. — Где ты эту пьянь-то подцепил? — не унимался любопытный сосед. — В клубе на корпоративе. Это сынуля шефа. Мне его сбагрили, когда он нажрался, как самому трезвому, с ним было все в целости и сохранности. — Ну, если это сынуля шефа, то я пас… — и Вовчик развел руками и пожал плечами, — Заходи, если чего еще понадобится. * * * Интересно, сколько сынуля еще спать собирается, мне как бы пора уже на службу. Все мои попытки разбудить его не увенчались успехом. Он продрых всю ночь без задних ног, не проснулся даже, когда я его раздевал. А потом все норовил стиснуть меня в объятиях, и руки с ногами на меня же сложить. Короче, спалось мне плохо, одним словом, я не выспался и был зол, как собака. Кофе, хоть и не люблю его, но для бодрости выпить придется. Поднявшись со своей кровати, оккупированной по полной сынулей, я же ютился на самом ее краю, прошлепал к столу, на котором у меня стояла маленькая электрическая плиточка, чтобы кофе сварить при необходимости или яичницу поджарить. Квартиру менять надо, это однозначно. Мы даже с Мариной договорились, что в начале следующего года, как поженимся, сразу возьмем ипотеку и купим двушку с настоящей кухней. — М-м-м. Одна пьешь такой ароматный кофе? Я даже не слышал, погруженный в свои мысли, что это чмо встало и, подойдя ко мне, обняло со спины. — Тебе чего надо, козел? — прошипел я, пытаясь вывернуться из кольца его рук. Достал, вчера приставал, думал по пьяни, не видит что ли, что я мужик, совсем не девушка. От неожиданности он отскочил от меня, с силой оттолкнув, что я расплескал горячий кофе, и пробормотал, потряхивая головой, как будто избавляясь от наваждения: — Ты кто? — Хозяин этой квартиры, этой кровати, этого кофе! — я почти кричал от злости, — Проснулся. Одевайся и проваливай отсюда. — Как я попал сюда? — спросил он недоуменно, озираясь по сторонам. — Я на свою голову тебя привез из клуба, — продолжал злиться я, не понимая на кого, то ли на него, то ли на себя. — Ты кто? Таксист? — спросил он язвительно, при этом продолжая озираться по сторонам, но уже отойдя на середину комнаты. — Нет, я сотрудник банка, — выдал я ему и отвернулся, чтобы допить остатки своего кофе. — Больше не сотрудник, — сказал сынуля через несколько минут, — Ты сейчас напишешь заявление по собственному, и я надеюсь тебя больше никогда не увидеть. Я буду избираться в совет директоров и сплетни мне ни к чему. — Как скажете. Только ответьте на один вопрос. Что вам от меня там, в клубе, надо было и сейчас? — я повернулся к нему и ждал ответа. — Я тебя за девушку принял, уж больно волосы у тебя красивые, такие мне очень нравятся. Черные и слегка вьющиеся, — произнес он мечтательно, а потом добавил тоном начальника, — Вызови мне такси. — Сами вызывайте, если надо, — и швырнул ему свой телефон, который он чуть только что не залил кофе. Сынуля набрал какой-то номер, заказал машину, а потом спросил, прикрыв микрофон рукой: — Адрес скажи… Я пробормотал автоматически: — Садовая шестнадцать, — рассуждая о превратностях судьбы и о том, что делать добро не всегда на пользу. Сынуля оделся в свой костюм, который я не бросил на пол, пока раздевал его, а весьма заботливо, чтобы не испортить дорогую вещь, повесил на стуле, забрал написанное мною заявление и исчез за дверью, надеюсь, навсегда.