Попутал слегонца

— Где, где? — переспросил я, окончательно просыпаясь. — В гей-клубе, — последовал ответ, — А если мы им понравимся, то они с нами заключат контракт на постоянной основе. Тут меня начал душить беспричинный смех — можно сказать, меня из-за этого уволили, видимо, от судьбы не уйдешь. Заподозрили тебя в не той ориентации, сначала Вовчик, потом сынуля, будь готов или принять это, как должное или смоги грамотно оправдаться. Оправдаться у меня как-то не получилось, придется принимать, как должное, пусть я по мальчикам и не прикалываюсь. — А что, у нас в городе есть подобные заведения? — я заржал в трубку в полный голос. Виталька, похоже, на том конце провода обиделся, помолчав несколько минут, он все же соизволил ответить: — Что ты ржешь, как лошадь Пржевальского, конечно, есть, но это, как правило, закрытые заведения или нормальные клубы, которые объявляют какой-нибудь день, закрытый для всех, но открытый для определенных сообществ. Наш относится к первому варианту — это дорогой элитный клуб, называется «Австралийский паб “Кенгуру”». Я прекратил смеяться, припоминая, как наши девочки сплетничали об этом заведении, но они не упоминали, что это клуб для геев. — Так пойдешь, — переспросил Виталька, опасаясь, что я могу отказаться. — Пойду, что же не пойти, — сказал я ему в слух, а про себя подумал, конечно, пойду, непонятно ведь, когда получится в следующий раз денег заработать. — Тогда заедем за тобой в пять, надо еще немного сыграться и аппаратуру настроить. Думаю, времени будет достаточно. Клуб хоть и открывается в шесть, но первые посетители приходят только к восьми, я узнавал. И положил трубку. Пришлось подниматься и тащить свой зад в ванную. Пять-то пять, а времени у меня лично осталось не так и много, судя по часам, было уже около двух часов дня. Взглянув на свою помятую небритую уже двое суток рожу, я понял, что с таким фейсом в клубе мне делать нечего. И взялся за скребок. Спустя час я уже сушил свои длинные волосы феном, размышляя на тему, а нужны ли они мне теперь, и может начать совершенно новую жизнь, подстригшись коротко. Завтра перед самым новым годом и подстригусь. Все, решено. А потом снова накачивался кофе и жевал бутерброды с колбасой, жрать-то все равно было нечего, и наигрывал на гитаре, ожидая Витальку. Только коньяк больше не пил, во-первых, он просто кончился. Кончился, правда, он только в этой бутылке, а не у меня. А во-вторых, на работе я не пью, принцип такой у меня. Наша гоп-компания приехала на новеньком микроавтобусе и радостно завопила при моем появлении. Меня тискали, похлопывали по спине, дергали за волосы, потешаясь моему виду, но потом пришли к единому мнению, что длинные волосы мне идут и я, действительно, похож на Брюно, особенно, когда стою на сцене с гитарой. Вот только соло мне не играть, как ему, я все же басист. Встретил нас на входе администратор клуба, по выправке, похоже, бывший военный, окинул взглядом, несколько дольше задержавшись на моей персоне, и, кивнув головой в знак одобрения, предложил следовать за ним. — Нам бы помочь аппаратуру занести, — промямлил совсем неуверенно Виталик, ссутулившись, он всегда тушевался перед такими уверенными в себе людьми. — Поможем, если надо, — не поворачиваясь, отозвался администратор. У меня аж мурашки по коже пробежали от его густого красивого баса. Шаляпин, да и только, говорят, что он тоже и своим пением, и своей речью мог мурашки у слушателей вызывать. И тут же махнул двум паренькам-секьюрити, стоящим на входе, чтобы те помогли нам выгрузиться из нашего микроавтобуса. — А вас ждет директор клуба, — пробасил администратор, обращаясь к Витальке, он у нас всегда был за начальника, если надо договора подписать, то тут уж равных ему не было. Как только дело касалось денег и условий работы, так он и этому администратору спуска не даст. Виталька сразу выпрямился, приняв горделивую осанку, и собрался уже переступить порог клуба, как администратор остановил его рукой и, усмехнувшись, произнес: — Не сюда, вьюнош. Соседняя дверь рядом со входом в клуб, а там вас секретарь проводит. Клуб мне очень понравился, особенно сцена, на которой нам предстояло работать. Там все было приспособлено для того, чтобы на ней играла какая-нибудь группа — и места для колонок, и всякие и всяческие розетки, и провода можно было спрятать в специальные желобки, чтобы по ним не топтаться. Удивительно даже, что до этого на такой замечательной сцене никто не выступал. Сюда не стыдно было пригласить и каких-нибудь заезжих гастролеров, не говоря о многочисленных местных группах. И зал был хорош. Танцпол, хоть и небольшой, но был четко обозначен, и расположен он был недалеко от сцены. А вот невысокие столики с диванчиками были расставлены полукругом так, чтобы и сцена была видна с любого места, и танцующие. Официанты появлялись и исчезали в боковые двери, совершенно не мешая гостям. А еще был второй этаж, но уже для вип-гостей, которые со своих балкончиков могли наблюдать за действом, происходящим внизу, и при желании принять в нем участие. Отыграли мы неплохо. И Данька, солист наш, был в ударе, правда, порадовал публику только попсой, хоть поет и Маккартни, и Deep Purple, и Beatles, но исключительно под настроение или публика подходящая попадается, и третий вариант — напился, тогда и просто так сбацать мог. Ну, а мы, естественно, не отставали, подыгрывая ему. Нам тоже дай только волю или спусти с тормозов. Впрочем, и хэви металл могли выдать, если уж очень хочется. А так, в основном, нам это без надобности, нам и за попсу неплохо платят. — Все просто отлично, — потирал руками довольный Виталька, когда мы под утро возвращались по домам, — Мы понравились директору. Вот только тут одна незадача. — Какая? — все как-то сразу напряглись. — Завтра планируется бал-маскарад, и весь обслуживающий персонал, в том числе и музыканты, обязаны быть в женских костюмах. Я отобрал несколько наименее похабных, — и Виталик кивнул на тюк, лежащий рядом с ним, — Короче тут костюмы Белоснежки, Красной шапочки, Золушки и еще кое-что. Представляете, какой гогот стоял в машине, когда мы представили, себя в этих нарядах. Я первым полез в этот тюк, но Виталька меня сразу остановил: — А тебе, Игорек, и выбирать-то ничего не придется, на твой рост только Красной шапочки костюм подходил, я его сразу отдельно отложил. И эта сволочь мне пакет протягивает, а сверху и лежит эта пресловутая шапка в виде капора с загнутыми кверху ушками, которую Виталька мне на голову тут же и водрузил со словами: — Не вздумай волосы подстричь, убью. Я для всех парики взял, а тебе не стал, решил, ты своими и так сойдешь. Когда я выходил их машины первым, он для всех еще раз наставление сделал: — Костюмы примерить, подогнать по фигуре, отгладить, отпарить. Сбор, как и сегодня, в пять в клубе. Утренник, тьфу ты, праздник начинается завтра с восьми.