Ночь перед боем

- И что? - Тиг задул свечу и бросил снисходительный взгляд на сына. - Колдунья так просто отдала тебе компас после того, как ты привез ее в дельту реки? - Да, она вообще странная дамочка. Вытребовала себе отдельный угол в каюте старпома, варила там свои зелья, от одного запаха которых голова шла кругом, а по ночам шаталась по всему кораблю с отсутствующим видом, пела какие-то песни загробным голосом и рисовала прям на палубе странные символы, приговаривая, что сбивает со следа морского дьявола. А компас она мне отдала, как и обещала. Я был удивлен, а она наплела мне про перст судьбы и какую-то мою роль в какой-то непонятной истории. Я не слушал и в подробности не вдавался: забрал плату и поспешил отплыть подальше от этой мошенницы, пока она не передумала. - Покажи! - голосом, не терпящим возражений, произнес Тиг и протянул через стол морщинистую руку ладонью кверху. - Э... ну, может, в другой раз, - заюлил Джек, ерзая на стуле. - Дело в том, что компас я одолжил одному приятелю, между нами сказать, евнуху; как только он мне его вернет, я сразу покажу его тебе. Идет? - А... того самого, который ведет сюда армаду? Так предатель у нас, оказывается, ты, сынок? - Тиг среагировал мгновенно, коснувшись своей шпагой горла попытавшегося было вскочить со стула Джека. - Ты не так понял, пап, - Джек рефлекторно дернулся в сторону, и кончик отцовской шпаги прорезал загорелую кожу на шее; на воротник рубашки капнула капля крови. - Не так понял? Ну, так поясни, - Тиг сильнее надавил острием на шею. - Крепость может держать оборону годами, но она не настолько всесильна, как ты нарисовал в своем воображении. Тебе напомнить, что делали с пиратами и их семьями в Нассау, когда пала Республика, созданная Морганом и Бартоломью? - Отец, не надо это вспоминать... - Джек опасливо скосил глаза на шпагу Тига и сглотнул. Воробей хорошо помнил, как отец взял его девятилетним мальчонкой в гости к губернатору Нассау и по совместительству одному из создателей Кодекса берегового братства Бартоломью Робертсу*. Старина Генри Морган к тому времени уж лет шестнадцать как покоился на дне моря (сгубил его цирроз печени от чрезмерных возлияний), а вот Робертс здравствовал и процветал, сидя в губернаторском кресле республики. Бартоломью прекрасно знал, что сгубило его друга Моргана, и в каком скотском состоянии тот пребывал на пороге смерти, а потому сам ненавидел пьянство, азартные игры, сквернословие и разгул, был глубоко верующим человеком и имел превосходные манеры. Впрочем, малышу Джеку он запомнился человеком добрым, веселым и общительным. Младшего Тига Робертс, за неимением собственных детей, баловал, буквально не спуская с колен, и даже сделался его крестным отцом по просьбе Эдварда. Джек ритуала крещения в силу возраста не понял и приобщения к вере никак не оценил. Впрочем, обильная пирушка после крещения сгладила не совсем приятные ощущения от церковной службы, и Джек, радуясь редким в его жизни сладостям, поспешил забыть о скучном и непонятном походе в костел. И все бы было очень даже хорошо, и путешествие в Нассау запомнилось бы как увеселительная прогулка, если бы в ночь после крещения малыша Джека испанцы не взяли бы ничего не подозревающий Нассау в осаду. Блокада города с моря длилась долгих пять дней, пушки с испанских галеонов грохотали без умолку, сотрясая город и форт и выбивая окна в губернаторском особняке на холме. К концу третьего дня город заволокло дымом от пожарищ в порту и артелиристских залпов из залива, но Робертс храбрился, уверяя своего друга Эдварда Тига, что город не взять и целой армаде. Тиг же к подобным заявлениям относился скептически и своему бесстрашному сыну, который как и Робертс не боялся кораблей, обстреливающих форт, и рвался гулять, выходить за двери дома одному строго-настрого запретил. Джеку же ничего другого не оставалось, как изнывать в пропахшем гарью доме под бдительным контролем отца, но томиться в заточении долго не пришлось. Спустя еще два дня оборона города неожиданно пала. Как позже выяснилось, у испанцев в городе давно были свои информаторы, да и предателей, недовольных правлением пиратского губернатора, хватало. Как только сопротивление форта, защищавшего Нассау с моря, было сломлено, а оборона пиратских судов - прорвана, бои переместились на улицы города. Эдвард понимал, что Республике пришел конец, и что стоит поторопиться и убраться из объятого огнем города как можно скорее. Чутье не подвело бывалого морского волка: по приезде в Нассау он пришвартовал свой корабль в грузовых доках. А потому оставалась крошечная надежда на то, что тупоголовые испанцы не выжгут дотла город, который по сути при пиратском губернаторе так и оставался разделен надвое: пиратское население Нассау было сосредоточено в бедных кварталах на севере города, в то время как богачи испанцы настроили свои особняки в южной части города, разделенного надвое центральной улицей. Торговый порт и доки находились как раз на юге острова. - Робертс, Республика пала, нам остается только спасать свои шкуры! Здесь больше нечего защищать. Джек, шевелись! - Тиг подтолкнул запихивающего под рубашку конфеты и пирожки мальчонку к двери. - Отец... - Джек хотел было что-то возразить, но Эдвард оборвал сына звонким подзатыльником, от которого искры посыпались из глаз. - Ты, кажется, не понимаешь всей серьезности ситуации. Но ничего, лучше раз увидеть, - Тиг вытолкнул сына на улицу и, не дав ему опомнится, потащил за руку вниз с холма, на котором возвышался белый особняк губернатора Робертса. Путь к торговым докам лежал через пиратские кварталы. Джекки задыхался от запаха гари, кашляя и с трудом хватая ртом воздух, раздражающий горло и сжимающий его спазмами кашля. - Джек, шевели ногами! - Эдвард не давал сыну и секундной передышки, и вскоре мальчик понял, почему. Испанцы имели четкий приказ вырезать все пиратское население Нассау от мала до велика, а потому солдаты не щадили ни женщин, ни детей. - Улица перекрыта! - Тиг схватил ошалевшего от страха сына за предплечье, спрятавшись с ним за угол той самой церкви, где крестили Джека: мимо пробежала группа солдат. Джек стоял, прижавшись к отцу, и тяжело дышал, видя, как два испанца чинят насилие над беззащитной девушкой прямо посреди площади. Несчастная кричала и пыталась сопротивляться, но помощи было ждать неоткуда, вся ее семья лежала тут же, в грязи, без признаков жизни. - Не смотри! - Эдвард закрыл ладонью глаза сыну в тот самый момент, когда крики девушки были прерваны воткнутым ей в шею штыком. Дальнейший путь через горящий город Джек практически не помнил - все слилось в один бесконечный хаос насилия и убийств, но долгие месяцы после побега из горящего Нассау мальчишка кричал по ночам и просыпался в ледяном поту от кошмаров, наполненных огнем и трупами пиратских детей, которых испанцы резали словно скот на бойне. Джек не знал, как отцу тогда удалось протащить его через этот кроваво-огненный ад и не нарваться на патрули, зачищавшие город от пиратского населения. Лишь перед самыми доками, когда цель, казалось, уже была достигнута, удача изменила Тигу. - Беги к кораблю! Вон он стоит, невредимый. Командуй отплытие! - Тиг выхватил шпагу, отпихнув от зазевавшегося сына испанского солдата и насадив его на шпагу. - Бегом! Это приказ! Я догоню! Джек не смел ослушаться приказа, ведь, несмотря на свой совсем еще детский возраст, он год уже как был юнгой на корабле отца, работал почти наравне с командой, а иногда под присмотром отца, когда у того было хорошее настроение, нес вахту у штурвала. - Сэм... - Джекки, ввиду отсутствия сходней, вскарабкался на борт корабля по пушечным портам и перевалился через планшир, рухнув на палубу словно мешок с костями. - Джекки? - растрепанный, седовласый старпом отца выглянул из-за пушки, где прятался от невидимого врага. - Там папа... - мальчишка, заикаясь и дрожа от страха, быстро вскочил на ноги. - Там внизу... - Старые мои кости. Если переживу эту бойню, больше в море ни ногой, говорила мне моя Долорес, что я уже слишком ветхий, чтоб, значит, с отцом-то твоим пиратствовать, - Сэм бубнил на ходу, для своего почтенного возраста слишком уж резво перепрыгивая через планшир, уцепившись рукой за вант. - Вставай к штурвалу, юный Тиг! Джек понял, что большинство матросов из команды отца были в увольнении на берегу, когда испанский флот прорвал блокаду города, а потому оставшиеся в живых или разбежались или попрятались со страху. Трубадур казался совершенно необитаемым, и Джеку на какой-то момент показалось, что это корабль-призрак, а он сам - последний из оставшихся живых людей во всем мире. - Эй, где все? - робко и совсем тихо прошептал Джек, но лязг шпаг где-то далеко внизу за бортом придал ему уверенности, и голос мальчишки окреп. - Капитан велел ставить паруса! - Крикнул во все горло Джек и со всех ног бросился к штурвалу, ударив по пути в рынду. Немногочисленные оставшиеся в живых матросы высыпали на палубу. - Ставить полпаруса! - Джек отдавал команды в той последовательности, как учил его действовать отец при экстренной отшвартовке судна. - Рубите швартовые канаты! Мальчишка изо всех сил крутил рулевое колесо вправо, поворачивая судно прочь от пристани, но подсознательно медлил, чтобы дать отцу и Сэму время вернуться на корабль. Секунды, казалось, растянулись в часы. Немногие оставшиеся на борту матросы команды Тига ждали приказаний маленького юнги. - Все паруса! - во все горло завопил мальчишка тоненьким голоском, когда увидел, как отец вместе с Сэмом тяжело перевалились через борт Трубадура. - Джек! Держи штурвал! - Эдвард понял, что сын заметил рваную кровоточащую рану в его боку и от страха выпустил из рук рулевое колесо. - Со мной порядок. Сэму хуже, но жить будет, - Тиг с трудом взобрался на квартердек. - Отец, я выполнил приказ, как ты меня учил, - мальчишка хотел было уступить штурвал отцу. - Нет! Я не могу! - Эдвард зажимал рукой края раны; из-под его пальцев сочилась алая кровь, окрашивая камзол капитана в более насыщенный алый. - Сэм тем более не может, а остальные паруса ставят, людей почти нет, а потому каждый на счету. - Но я... - Джек сжал шпаги штуркала грязными ладошками. - Я не смогу, я маленький еще. - Ты справишься, а я помогу. Мы вырвемся из блокады, - Тиг привалился к фальшборту у капитанского мостика, отдавая приказы оставшимся на судне матросам и корректируя курс, который взял Джек... - Отец! Хватит! - Воробей оттолкнул от горла шпагу отца и стер ладонью капли крови. - Что, сынок, не по нраву воспоминания? Забыл, как выл потом месяцы по ночам от страха, переживая во сне раз за разом ужасы, учиненные испанцами? Забыл, как они женщин насиловали и детей на куски рвали? - Тиг бросил шпагу на стол. - Испанцы, англичане - не велика разница. Поверь, если крепость падет, Бухту выжгут дотла. А в деревне сейчас живет сорок девять детей, их кровь будет на твоих руках! - Просто доверься мне! Поверь в меня, как поверил тогда, когда я вел Трубадура из горящего Нассау, - многие годы Джек гнал прочь от себя воспоминания о том дне. Грохот орудий, обстреливающих Трубадур, дым и кислый запах пороха, сломанная бизань и в самом конце, когда силы корабля были почти на исходе, не пойми откуда появившееся спасение в лице теперь уже бывшего губернатора Робертса, чудом вырвавшегося на своем "Крылатом дьяволе" из вражеского окружения. - Хорошо, сын, я тебе поверю, но если ты подставишь людей в Бухте, я лично тебя четвертую! - Тиг тяжело опустился в свое истертое кресло. - Мое доверие дорогого стоит. Джек едва заметно перевел дыхание и даже немного расслабился, несмотря на то, что отец все еще метал взглядом молнии в своего нерадивого сына. - Всегда хотел спросить у тебя, - быстренько перевел тему Воробей. - А что случилось с мастером Робертсом? - Он умер, - Тиг все еще был зол на сына. - Нашел свой конец у берегов Габона, недалеко от мыса Лопес. Насколько мне известно, он был смертельно ранен картечью в шею, по его воле матросы завернули умирающего капитана в парус и бросили за борт. Гибель Робертса потрясла пиратский мир, ведь многие считали его неуязвимым, а я считаю, что со смертью Бартоломью закончился золотой век пиратства. Тиг надолго замолчал, погрузившись в свои мысли, - видимо, бродил в воспоминаниях о друге своей юности, возложившем на него обязанности хранителя Кодекса... * Бартоломью Робертс — валлийский пират, настоящее имя Джон Робертс, также известен как Чёрный Барт. Промышлял в Карибском море и Атлантике. Захватил более четырёхсот кораблей. Отличался экстравагантным поведением. Один из самых известных пиратов за всю историю пиратства. Также, по неподтвержденным данным, он был создателем «Кодекса Пиратов».