Обращённая

      Самый милый ангел станет жестоким демоном. Моя дорогая, ты была столь добра и прекрасна, прежде чем они забрали тебя в ад.

      Утро началось с того, как мы с Димитрием столкнулись на кухне, где находилась дверь, ведущая на веранду у бассейна, на которой мне нравилось проводить время. Вчера всё произошло так быстро, после этого мы и не говорили, просто разошлись по своим комнатам. Вернее, когда наши губы разомкнулись, я молча сбежала на вампирской скорости. Никогда не ожидала от себя такого глупого поступка, но мне было сложно разобраться в своих чувствах, тем более, что мои эмоции сейчас менялись со скоростью света, ведь я была новорожденной.       — Ты вчера так быстро убежала, — произнёс он, останавливая меня.       — Я просто… — мне было так неловко, а самое главное, что сказать мне было нечего.       — Не волнуйся, если ты беспокоишься о том, что все теперь знают о нашем поцелуе, не волнуйся, — начал он. — Об этом знает только Мария. Знаешь, я попросил у сестры немного приватности, она внушила всем забывать то, что они слышат в моей комнате. А сама Наталия наверняка думает, что это были мы с Мэр, с которой, кстати, у нас всё кончено, — что-ж, теперь мне по крайней мере понятно, почему Мэр не прибежала ко мне с криками, что я увела её парня.       — Нет, дело не в этом, — когда не знаешь, что сказать — говори правду. — Я не знаю, что к тебе чувствую, Димитрий. Ты мне нравишься, но этого не достаточно. Я просто не хочу начинать отношения, пока не удостоверюсь, что мои чувства нечто большее, чем просто влюбленность, хорошо?       — Хорошо, — сказал он, взяв меня за руку. — Но знай, с моей стороны это точно не просто влюблённость.       Не считая этого разговора и разговора с Элайджей, который прошёл чуть раньше, моё утро проходило как обычно. Я выпила пакетик крови на веранде вместе с Каталин, разговаривая обо всём на свете, сразу после этого Мэр и Каталин отправились в школу, ведь теперь внушение спало и они вновь могли свободно перемещаться вне дома. Я тоже должна была идти в школу, но мне удалось выторговать у Элайджи ещё пару свободных дней, во время нашего с ним разговора. Мне нужно было обсудить с ним причину смерти Адама, поэтому утром я сразу же пошла к нему. За что я любила Элайджу, так это за то, что он всегда говорит чётко и по факту.       — Видя, как ты относишься к этому парню даже после его смерти и что ты продолжаешь носить это кольцо, я не могу мечтать о твоём прощении, — говорил он. — Но на понимание могу понадеется. Нужна была достоверная причина смерти. Я не мог приписать ему проблемы с сердцем или какую-либо болезнь, ведь родители с лёгкостью опровергли это, однако, многие родители даже не подозревают, что их дети пьют или употребляют наркотики, поэтому данная версия была более правдоподобна. Он был под кайфом, когда упал с лестницы и вследствие перелома шеи погиб на месте.       Элайджа был прав, я не смогу простить ему это, но и в том, что я пойму он тоже не ошибся. Нужно было любой ценой скрыть нашу причастность к этому происшествию, поэтому смерть должна была выглядеть правдоподобно, и я прекрасно осознавала это, но в душе всё равно было гадко от того, что это порочило память о нём.       В общем и целом, все шло вполне обыкновенно, пока дверь в мою комнату не отворилась и на пороге не появилась вампирша, которую я меньше всего ожидала увидеть. Конечно, я слышала приближающиеся шаги, звучавшие для меня незнакомо, а я знала, как звучат шаги всех обитателей этого дома, кроме Марии. Всё же, я до последнего надеялась, что она пройдёт мимо моей комнаты, но этому не суждено было случится.       — Мне нужна твоя помощь, — свойственным ей надменным тоном произнесла Мария. Бесцеремонно ворвавшись в мою комнату. Её просьба меня, мягко говоря, удивила. Чем я могу помочь ей?       — Что ты хочешь, — недоуменно спросила я.       — Помоги мне освоится в этом чёртовом новом мире, — на её лице проскользнуло некое подобие улыбки. — Знаешь, все эти машины, технологии, современная музыка и мода, я так далека от всего этого. За время моего заточения люди даже летать научились, на самолётах. Это просто невероятно!       — Хорошо, — согласилась я. Не думаю, что это будет слишком сложно, вампиры воспринимают всё куда быстрей, чем люди. — Но почему я? — этот вопрос действительно меня волновал. На счёт моды, например, гораздо правильнее было бы обратиться к Мэр. И вообще почему она не попросит своего брата?       — Потому что Мэрилин тупая сплетница, которая всегда сует нос не в свое дело; Каталин до тошноты правильная и слишком добрая, это настораживает, такие тихони всегда оказываются маньяками; своих брата и сестру я ненавижу, а с Элайджей предпочитаю контактировать только в ночных кошмарах, — бодро разъяснила она, садясь на мою кровать, а после добавила: — Про кошмары это я образно, очевидно же, что вампиры не спят. И если уж ты согласилась, собирайся побыстрее, у нас через пару часов начинается регистрация на рейс или как вы там это называете.       — На рейс? — удивилась я. — Мы что полетим куда-то?       — Не куда-то, а в Новый Орлеан.       — А почему нельзя адаптироваться в Нью-Йорке?       — Одна моя давняя подруга сообщила, что другие мои знакомы, Питер и Шарлотта, сейчас в новом Орлеане, — начала она. — Они кочуют, поэтому их тяжело поймать, а когда они узнают, что я на свободе, а они узнают, я в этом даже не сомневаюсь, найти их будет совсем невозможно, они сделаю всё для этого. И в этом я тоже не сомневаюсь.       — Надеюсь, мы туда ненадолго едем? — с надеждой поинтересовалась я.       — Всего на день. Такси уже вызвано, скоро приедет, так что собирайся, — сказав это, Мария вышла, захлопнув дверь.       В интернете на всякий случай проверила погоду, чтобы не выглядеть слишком легко одетой, мне, конечно, в любом случае холодно не будет, но люди явно заметят. Как оказалось проверила я не зря. Сегодня здесь, в Нью-Йорке было плюс двенадцать градусов, в то время, как в Новом Орлеане — плюс семь. Разница не слишком существенна, но от кожаной куртки отказываться, думаю, не стоит. На сегодня мой наряд состоял из чёрных джинс с высокой талией, к которым я надела кожаный ремень, черной футболки, заправленной в джинсы и чёрной кожаной куртки. Практично, удобно и выглядит достаточно тепло. Чтобы добавить немного женственности образу я решила обуть чёрные туфли на довольно высоком каблуке. Волосы были собраны в привычный конский хвост, там, куда мы отправлялись был сильный ветер, поэтому распущенные волосы будут мешать.       Мария, похоже, тоже это понимала, ведь её волосы были собраны в конский хвост, открывая шею вампирши, лишь возле лица она оставила две распущенные пряди. А вот курткой или пиджаком она решила пренебречь, сегодняшним нарядом для себя она выбрала чёрное платье без рукавов, с кружевным верхом и весьма откровенным v-образным вырезом, но всё же платье было длиннее, чем вчерашнее, до колена, и чёрные туфли, каблук которых был выше, чем у моих.       Перелёт длился всего три с половиной часа, но зная о том, что сейчас самоконтроль Марии оставлял желать лучшего, я взяла термос крови, который хорошо помог Марии пережить перелёт без убийств. Во время полёта, пока Мария восторгалась современными технологиями, я старалась найти плюсы в оказании помощи Марии, которых, к моему удивлению, оказалось целых четыре: я никогда не бывала в этом городе, а теперь смогу посмотреть его; я познакомлюсь с новыми вампирами, а это всегда хорошо, как знать, может я даже заведу дружбу с друзьями Марии, не стоит ограничивать свой круг общения только Мартинами; у меня есть возможность узнать Марию получше; у меня будет время, чтобы разобраться в своих чувствах к Димитрию.       В самолёте и в аэропорту все, в основном, глазели на Марию. Мне это даже нравилось, ведь их внимание больше привлекала она, чем я, хотя на меня тоже бросали взгляды. Красная помада, черное платье и тёмный макияж глаз вместе с от природы чёрными волосами подчёркивали бледность её кожи, она казалась прекрасной ожившей статуей, она не просто носила свою голову, как корону, она была королевой.       Разница во времени между Нью-Йорком и Новым Орлеаном составляла всего час, поэтому время прилёта составляло два часа по местному времени. После того, как я объяснила Марии, как пользоваться телефоном, она написала своей подруге, чтобы обговорить место встречи. Оказалось, что она будет занята до пяти, поэтому у нас было достаточно времени, чтобы я смогла ознакомить Марию со всеми прелестями современного мира. Мария предложила пойти в центр, и я согласилась.       По дороге я вкратце объясняла ей принципы работы современной техники, правила дорожного движения и немного рассказала ей про современный сленг, чтобы она сильно не выделялась своей манерой речи. Через час ходьбы и разговоров, во время которых мы, порой, заходили в магазины, чтобы подобрать Марии новый современный гардероб, я решила спросить её об одном вопросе, ответ на который она, как мне казалось, точно должна была знать, но чтобы спросить это нужно было начать издалека.       — Влюблялась ли ты когда-нибудь вампирской любовью, — спросила я, когда Мария примеряла очередные вещи в примерочной.       Она резко открыла штору и предстала передо мной в джинсах и лёгкой белой майке.       — Да, со мной такое было.       — И какого это, как ты поняла это и какие были ощущения, — задала я свой главный вопрос.       — Хочешь понять, влюблена ли ты в моего брата, — от нее ничего нельзя было скрыть, но я и не пыталась, поэтому просто кивнула. Мария вновь задёрнула штору, переодеваясь в своё платье и начиная рассказывать: — Это в буквальном смысле, как падение*. Сначала все происходит медленно, возможно, тебе даже кажется, что между вами ничего не может быть; но не успеешь оглянуться, как ты уже летишь вниз с бешенной скоростью.       Странно, но это и правда было полным описанием наших отношений с Димитрием. Если я и правда влюблена в него вампирской любовью, а он также влюблён в меня, возможно, я нашла свою судьбу, и нам суждено быть вместе вечно. Мне хотелось верить в это, ведь те чувства, что я сейчас испытывала к нему не шли ни в какое сравнение с тем, что я испытывала к Эдварду. Мои чувства к Эдварду были какими-то туманными, человеческими, а чувства к Димитрию были сильными, вампирскими.       До встречи с подругой Мария захотела зайти в салон красоты. Не знаю, зачем ей это надо, если на вампирской коже нет и быть не может никаких изъянов, а различные маски и крема всё равно на нас не подействуют. Но ещё больше меня удивило, когда она, придя в отдел парикмахерской, не сама села в кресло, давая указания, какую причёску ей сделать, а попросила сделать причёску мне. «Нужно в тебе кое-что изменить, дорогая, — шепнула она мне на ухо так тихо, что человеческое ухо не способно было ничего разобрать. — верь мне». Не знаю, что меня сподвигло доверится ей и почему я, девушка, никогда не менявшая свою стрижку, а тем более цвет волос, позволила контролировать изменение моей внешности Марии, но результат стал подтверждением правильности моего выбора.       Потребовалась минута, прежде, чем я осознала, что этой обворожительной блондинкой, смотревшей на меня из зеркала была я сама. Оказывается, цвет волос менял многое. После обращения моя внешность сильно изменилась в лучшую сторону так, что первое время я не могла узнать себя в отражении, теперь же, прикладывая все усилия для этого, я не могла разглядеть старую Беллу Свон в этой красавице. Белла Свон, прежняя я, окончательно умерла, теперь есть только Изабелла Мартин.       — Мне тоже так намного больше нравится, — поделилась своим мнением Мария, когда мы шли в одно кафе в центре, где Мария договорилась встретиться с подругой.       — Никогда не думала, что решусь на такие кардинальные перемены, — улыбнулась я.  — Спасибо.       Кафе «Знаменитые оладьи Нового Орлеана» был весьма недорогим и популярным местом для туристов и жителей города. Именно там, за столиком возле окна, нас ждала Сибил Валуа, давняя подруга Марии. Всё, что до этого момента я о ней знала — это её имя. Сибил была высокой девушкой с чёрными волосами, стриженными под короткий Боб с закруглённой к краям чёлкой. Она была похожа на звезду тысяча девятьсот тридцатых годов.       — Не думала, что увижу тебя так скоро, — с сильным французским акцентом проговорила Сибил, обнимая Марию. «Так скоро», видно, заточение должно было длится намного дольше.       — Приятно видеть человека, оставшегося со мной до последнего, — ответила Мария. — Это Белла, новый член импровизированной вампирской семейки моей сестры, — представила меня она.       — Приятно познакомится, — я улыбнулась.       — И мне, — ответная улыбка не заставила себя долго ждать.       Однако, дальнейшая беседа Марии и Сибил прошла в более серьёзном тоне, без улыбок. Они говорили о тех, других друзьях Марии, Питере и Шарлотте, которые, судя по разговору, вовсе не были её друзьями. Сибил сказала, что отправила Шарлотте сообщение о том, что хочет поговорить с ней недалеко от города, на заброшенном заводе и что этот разговор будет очень важным, будет касаться Марии. Мне не составило особого труда понять, что сама Сибил показываться там не собирается, это была лишь ловушка, чтобы заманить туда двух вампиров.       — Возьми мою кофту, — сказала Сибил, снимая её, под кофтой у неё была белая футболка. — Пусть учуют, что я там. И ещё вот, возьми, — она протянула Марии зажигалку и сигареты. Вампиры курят?       — В этом веке ещё курят сигареты? — удивилась Мария.       — Да, только теперь они изменились.       — Не знала, что вампиры курят, — сказала я, когда мы с Марией ждали такси, чтобы добраться до места назначения.       — Вряд ли это можно назвать курением в полной мере, — ответила она, выпуская дым через нос. — Ощущения мало отличаются от вдыхания того же воздуха, например. Наши лёгкие не работают, нам не нужно дышать, поэтому на дым они тоже не реагируют. Однако, дым может помочь замаскировать свой запах, к тому же, пускание дыма через ноздри немного притупляет обоняние, и это помогает контролировать жажду.       Полуразрушенный, всюду покрытый паутиной — заброшенный завод напоминал типичную декорацию из какого-то фильма ужасов. Зайдя внутрь, я сразу же почувствовала запах других вампиров, хотя и сильно приглушённый. Мария молча приложил палец к губам и выпустила последнюю тоненькую струйку дыма, затушив сигарету. Я шла легко, аккуратно, стараясь не спугнуть «друзей» Марии, а та в свою очередь небрежно ступала по обломкам дерева и мелким камешкам. Как вообще можно столь грациозно ступать по такой поверхности?       Питер и Шарлотта ждали нас, вернее Сибил, которая их сюда и позвала, в самом большом и просторном помещении этого завода. Похоже, раньше здесь была сосредоточена основная масса рабочих. Питер выглядел как самый типичный представитель среднего класса тысяча восьмисотых годов, только одетый в более современную одежду. А от вида Шарлотты что-то в моём холодном, мёртвом сердце болезненно заныло. Невысокая, короткостриженная, чем-то смахивающая на эльфа — она очень походила на Элис.       Я видела тот ужас, отразившийся на их лицах, когда они увидели Марию. То был не просто испуг — то был поистине животный страх. На миг мне стало даже жаль «НеЭлис», но я быстро подавила в себе это чувство. Шарлотта не Элис — она для меня никто. Почему-то эти «друзья» даже не старались убежать. Понимали, что бежать от Марии бесполезно?       — Так, так, так, — пролепетала Мария, разглядывая их. — Питер, Шарлотта, рада вас видеть. А вы, рады видеть меня?       Ответ, конечно же, был очевиден как для меня, так и для Марии. Эта вампирша напоминала кошку, играющую с мышкой прежде, чем съесть ту.       — Мария, — только и смог выдавить Питер. Я ощутила какое-то странное чувство, раньше никогда не посещавшее меня, какую-то причудливую смесь жалости и отвращения к нему. — Если бы мы только знали, что ты вернёшься…       — Давно бы сбежали, знаю, — закончила она. — Надеюсь, вы отлично провели время, пока я страдала в одиночестве?       — Я…Мы не смеем даже просить о прощении, — впервые подала голос Шарлотта. Голос, как и внешность, был похож на голос моей бывшей подруги.       — Но ты его получишь, — неожиданно сказала Мария.       На лицах «друзей» отразилось недоверие, которое вскоре сменилось радостью, когда они поняли, что вампирша не шутит. Однако я отметила то, как она сказала: «ты его получишь». Мария не собиралась прощать Питера, она хотела простить одного из них. Только одного.       — Шарлотта, ты предала меня, и я этого не забыла. Но ты знаешь, как сильно я ценю преданность, даже если преданы не мне. Ты предала меня лишь из своей безграничной лояльности к Питеру. А вот ты, Питер, предал меня только из-за своей эгоистичной жажды свободы, — а вот и начало конца для этого Питера. — Забыв, что без меня у тебя бы не было ни силы, ни ловкости, ни бессмертия.       Говоря это, она подходила всё ближе и ближе к парню.       — Даже Бог не ведает, как сильно я ненавижу предателей!       На последнем слове она ощутимо повысила голос. На секунду мне почудилось, будто она собирается дать парню хлёсткую пощёчину. Отчасти, так оно и было, только вот удар оказался настолько сильным, что его голова была попросту сбита с плеч и камнем упала на грязный пол, а за ней упало и тело. Мария небрежным жестом кинула зажигалку на останки.       Треск пламени смешался с отчаянными криками Шарлотты. Я видела, как огонь отражался в её красных глазах, блестящих от ядовитых слёз. Я навсегда запомню садистское удовольствие, отразившееся на лице Марии в момент, когда она сказала: «Счастливо вечности, Шарлотта». Зрелище было ужасным, но завораживающим.       Этот момент навсегда отпечатался в моей памяти. Даже когда я смотрела на стремительно удаляющийся Новый Орлеан из иллюминатора самолёта, яркая картина стояла перед глазами, крик звенел в ушах, а в носу чувствовался тот противный запах горелой вампирской плоти.