Боец империи

Бриолин съела своё варево и легла, рассматривая звёзды. Она скоро заснула, а Поливара-стир долго не мог закрыть своих глаз. Утром пленников разбудили, и караван отправился дальше. Они проехали какое-то становище, где Наварак обменялся парой слов с другими урками. Потом на их пути возник Пограничный столб со старой, с неровными буквами деревянной табличкой. Что было на ней написано, Поливара не мог разобрать, потому что не владел письменностью Руна. Хотя, как и всякий медианский инженер, он довольно хорошо был знаком с разговорным языком Руна. За столбом была маленькая сторожка. Из неё вышли двое рунских солдат. « Стоп! Граница! Отсюда начинается Великое королевство Рун, – начал один из них, – мы пограничная стража. Кто вы и что везёте»? « Я Наварак, наследник Урии, – отвечал главарь банды девушек, – я везу товары в Арапс, столицу великого Иднаса XXIV, слава ему. Я купец». « Мы вас не пропустим», – ответил страж границы. Наварак вытащил из седельной сумы два браслета из серебра. Солдаты охотно приняли дар и пропустили караван. Через несколько дней добрались до Арапса. Этот город во многом уступал Метрополису. Грязные одноэтажные домики тянулись вдоль обеих сторон узких улочек, но Главный проспект содержался в довольно приличном состоянии. Караван гиппопардусов прибыл на центральный рынок. Чем здесь только не торговали? Разнообразные фрукты, оружие, дорогие ткани, ювелирные изделия продавались на местном торжище. В одном месте возвышались помосты для продажи рабов. Близко подходила улица. Но не было на ней ни киберциклов, ни перпетум-мобилей. Оказавшись у помоста, Наварак соскочил с гиппопардуса и привязал его у скотовязи. Его примеру последовали его прежде вооружённые спутницы. Оружия они уже не носили. Секиры и свои мечи урки оставили на постоялом дворе. На рынке по закону было запрещено продавцам носить при себе оружие, если они только им не торговали. Наварак и его девушки заставили Бриолин и Поливару взойти на этот помост. Сам он, Амма и Умма поднялись следом. Прочие остались рядом с гиппопардусами. Поливара-стир посмотрел на соседний помост. Там одноглазый хозяин выстроил группу черноволосых женщин, а вперёд вывел молодого мускулистого юношу. Понемногу стали проходить между рядов покупатели. Поливара-стир потирал онемевшие скованные руки. Когда зевак собралось достаточное количество, Наварак сделал знак девушкам, и те кинулись на Поливару-стира и сорвали с него одежду. Теперь он стоял на помосте совершенно голый перед жадными глазами рунских обывателей. Как он проклинал в эту минуту Рун, ведь он ( так думал Поливара) подстроил всю эту аварию с аэропланом. А теперь он стоял перед врагами своей страны, перед их насмешливыми, любопытными взорами. И как ни был уверен в себе Поливара-стир, как ни пытался сохранить самообладание, он ощущал некоторую неловкость чисто психологического характера. Рунцы были в более выигрышной позиции – их нагота была прикрыта, да и не стояли они на витрине напоказ. Так же поступили и с Бриолин на этом вонючем центральном рынке. Поливара-стир опустил руки прикрыть место причин, но Ламма больно хлестнула его по спине плетью, и он вернул их в исходное положение. « Новое поступление, новое поступление, не пропустите»! – кричал Наварак, тыча рукояткой хлыста между рёбер товаров. Прохожие, а среди них было много знатных рунцев, оглядывали Поливару с ног до головы, как неодушевлённый предмет купли-продажи. Одна дама вышла из своего экипажа и долго глядела на красивого молодого раба. « Как его зовут»? – спросила она. « Поливара, – улыбнулся ей Наварак, – будете покупать»? « Даю двести мальдеров», – важно произнесла она. Розовощёкий господин в цилиндре обратился к Навараку: « А какова цена за Поливару»? « Аукцион, – отвечал торговец-урк, – эта госпожа даёт двести мальдеров, если вы дадите больше, он ваш. Конечно, если никто не даст ещё больше». Его имя теперь даже произносили без приставки « стир», которой так гордятся медианцы. Стыд и позор торгующему людьми Руну! Начальник службы королевской разведки Руна, советник собственной безопасности его величества, секретарь главного секретного управления внутренних дел Барбакс причесал свои густые чёрные волосы, оглядел свою мощную фигуру в дворцовом зеркале, облачённую в белоснежную рубашку, надел штатский костюм, повязал галстук, покрыл свои смуглые руки белыми перчатками, нацепил на голову шляпу-котелок и взял в руки трость. Он спустился по лестнице к маленькому изящному фиакру и сел в нём около своего телохранителя, вооружённого тяжёлым двуручным мечом. Сегодня, по обыкновению, он решил отправиться на центральный рынок. Когда фиакр поравнялся с той частью, где продавали рабов, Барбакс приказал остановиться. Он вышел из повозки сопровождении телохранителя. Быстрым, как молния, взглядом он осмотрел выставленных на продажу. Взгляд его задержался на одном из них. Казалось, глаза невольника глядят как-то вызывающе, с гордостью и чувством собственного достоинства, что было довольно странно для раба. И внешне он был красив: белые волнистые волосы, синие глаза, необычного оттенка кожа – всё это удивляло и заставляло любоваться. Это был чистокровный медианец. Им был Поливара-стир. Народ, увидев Барбакса, вежливо ему поклонился. Он стоял теперь прямо перед помостом, а рядом с ним опирался рослый солдат-телохранитель на внушительный размеров меч. Как непохожа была его форменная кожаная куртка на хорошо скроенные светлые мундиры военных и подобных таковым служащих Медианы! « Я беру этого раба», – произнёс Барбакс. « Но так нечестно, – воскликнула дама, – я участница торга. Я заплатила за него двести мальдеров». Этой дамой была известная графиня Р. Она желала заполучить Поливару для своего дома. Да и розовощёкий господин сильно возмутился. К тому же он узнал работника министерства внутренних дел. Он снял цилиндр, поклонился и сказал: « Ваше превосходительство, вы меня не узнаёте? Я Арктус, главный надсмотрщик за рабами его величества. Позвольте мне приобрести его для нужд двора. Я плачу целых триста мальдеров». « Я даю четыреста пятьдесят мальдеров. И вам, господин надсмотрщик, я ни за что не уступлю этого раба», – объявил Барбакс. « Вы делаете правильный выбор, господин, – оживился Наварак, – обратите внимание на его телосложение, на цвет волос. Он очень сильный, поверьте мне». « Не слушайте этого человека, он обманывает вас, господин. Этот раб вовсе не такой, каким его здесь показывает мошенник. Посмотрите на его глаза! Да он почти слепой. Он видит только благодаря тем круглым стекляшкам, что висят у него перед глазами. Вам пытаются подсунуть бракованный товар. Зато у меня самые здоровые рабы»! – вдруг встрепенулся одноглазый за соседним прилавком. « Да, кому нужны твои полукровки? Поливара хоть и не без дефекта, зато чистопородный медианец. Господин, господин, а для чего, для каких целей вы хотите его купить»? – спросил раздражённый Наварак. « Для чисто эстетических», – сказал зачем-то Барбакс. « Тогда это самое лучшее, что я могу вам предложить. Кроме того, этот раб когда-то был медианским инженером»! – расхваливал Наварак. « Это очень хорошо, – думал Барбакс, – если он был инженером, я узнаю от него полезные сведения. Может, даже заставить его сконструировать что-нибудь для Руна»? « Но я не согласен, – продолжал надсмотрщик, – я сильно не согласен». Барбакс ещё раз посмотрел на поблескивающие очки, вновь отметил гордый, несколько высокомерный взор под ними и произнёс: « Да, решено, я беру этого раба». Здесь он заметил ещё и девушку. « Кто это»? – спросил советник безопасности. « Это – Бриолин», – ответил Наварак и толкнул её к краю помоста всё тем же хлыстовищем. Он увидел золотую волну волос, правильный овал лица, изящное, словно выточенное из белого мрамора тело, и похотливая улыбка заиграла на его холёном лице. « Сколько она стоит»? – задал единственный вопрос секретарь главного управления внутренних дел. « Она продаётся за пять сотен мальдеров», – отвечал Наварак. « Заверните их обоих», – приказал Барбакс. Амма и Умма достали откуда-то два чёрных покрывала и завернули в них Поливару и Бриолин. С помощью телохранителя эти своеобразные коконы погрузили в фиакр. Барбакс кинул Навараку небольшой мешочек. Звон монет – последнее, что услышал Поливара на рынке. Фиакр тронулся в путь. Очнулся Поливара посреди богато убранного зала. Руки его теперь были лишены оков, он лежал на покрытом коврами паркетном полу и с интересом разглядывал обстановку. Дорогая мебель из самых ценных пород дерева была её отличительной чертой. Многочисленные рукописные и старопечатные книги украшали резные полки. Здесь, насколько мог видеть Поливара, стояли и книги, написанные на языке Медианы. Разнообразные статуи были расставлены в этом причудливом интерьере. На одной из стен висело небольшое собрание оружия, к противоположной был придвинут резной стул тонкой работы. Над ним по обе стороны висели две одинаковые кабаньи головы. В кресле сидел начальник разведки и держал в одной своей руке бокал синего стекла, наполненный чаем. У ног его лежала белая с рыжими подпалинами кошкособака ( собакошка, собошка), короче говоря, самка котопса. Барбакс гладил её и перебирал пальцами по драгоценному ошейнику со вставками из золота и благородных камней. На самом Барбаксе украшений не было. Он медленно поднёс бокал ко рту, сделал глоток и обратился к Поливаре, на котором по-прежнему были одни только очки: « Ты был в Медиане инженером»? « Я отказываюсь отвечать», – произнёс Поливара. « Если это так, то почему бы тебе не рассказать, чем ты занимался в Медиане? Ты мог бы сконструировать боевые машины для армии Руна», – предложил Барбакс. Маленькие злые глазки смотрели будто сквозь Поливару-стира и даже как бы прожигали его. « Я не выдам своих секретов. Зачем я вам нужен? С вас хватило бы Бриолин», – крикнул Поливара. « Существует как мужская, так и женская красота. Я люблю окружать себя всем красивым. И то, что попадает в мой дворец, не должно уже покинуть его пределы без моего ведома. Ты должен рассказать мне всё о себе и о своей профессии», – произнёс Барбакс. « Я ничего не открою врагам своей страны», – отказался Поливара. « Разве я не заплатил четыреста пятьдесят мальдеров за тебя?! Не принадлежишь ли ты мне теперь телом и душой вместе со своими секретами?! Ты раб, и у тебя не должно быть родины. Рано или поздно я узнаю это, ведь я начальник разведки», – возмутился Барбакс. « Кем бы вы ни были, вы владеете только моим телом, душой же вы не можете распоряжаться», – бросил вызов Поливара. « Твоя душа принадлежит мне так же, как эта самка котопса, или этот бокал. Вся красота, что ты видишь здесь, принадлежит мне и королю Иднасу. Я люблю всё прекрасное и хочу, что бы Рун пользовался таким же правом на него. Я восхищался пропорциями медианских киберциклов перпетум-мобилей, аэропланов. Кроме того, что они очень красивы, эти аппараты повысят боевую мощь Руна. Как бы было славно, если бы ты согласился поделиться опытом. Нарисуй чертежи того, что знаешь, и твоё положение улучшится по сравнению с положением других моих рабов. Я умею добиваться покорности»! – заорал он. « Делайте, как знаете, но никогда я не запятнаю своей чести служением Руну, я остаюсь верен Медиане. Вы, рунцы, никогда не насладитесь научно-техническим прогрессом нашей страны. Пусть больше я никогда не увижу Медианы, и мне придётся её забыть, но служить вам я не буду», – робко отказался он. Барбакс, заметив полное несоответствие слов Поливары-стира и его интонации, медленно покачал головой и прорычал: « Честь? Патриотизм? Разве может быть всё это у раба? А ну-ка покажите, как нужно со мной разговаривать. Ты, я вижу, до сих пор не научился». В зал ворвались слуги начальника разведки с плетьми в руках. Они принялись охаживать Поливару так сильно, что через мгновение он уже хрипел от недостатка воздуха, а прислужники Барбакса всё наносили свои удары и топтались по беззащитному инженеру. « Хватит, можете уйти, – приказал Барбакс слугам и обратился к Поливаре, – теперь ты изменишь своё мнение, или тебе не достаточно? Может быть, продолжить»? Кровь текла на дорогие ковры из ран, нанесённых плетьми, страх перед физической болью перевесил, Поливара ответил: « Я подумаю, принять ли ваше предложение, господин». « Вот и хорошо, – отозвался Барбакс, – пусть ему выдадут одежду и накормят»! – обратился он к слугам. Когда Поливару увели, секретарь позвал: « Лэм, иди сюда»! Молодой управляющий Барбакса, Лэм был умным, красивым, преуспевающим человеком лет 20 – 25, хотя в Руне возраст определялся несколько иначе, чем в Медиане. На нём был пиджак хорошего покроя, шея повязана зелёным шёлковым платком, к которому была приколота маленькая золотая брошь с сапфиром. « Вы зачем-то позвали меня, хозяин»? – вежливо осведомился управляющий. « Видишь ли, Лэм, сегодня я приобрёл на рынке хорошего раба, медианца. Он оказался каким-то инженером. Я надеюсь преподнести его в дар главному мастеру Лестару. Он создал из невольников конструкторское бюро. Но прежде я бы хотел ознакомиться с им поподробнее. Расспроси этого урка на базаре», – приказал Барбакс. Через несколько часов Лэм вернулся с мундиром Поливары-стира. На нём светлыми пятнами виднелись места срезанных петлиц и пуговиц. Барбакс перевернул этот грязный и ветхий мундир подкладом вверх. На подкладе ещё читались медианские руны: « Поливара-стир. И. В.». « Ну вот и выяснилось, – улыбнулся главный разведчик, – И. В. – инженер воздуха. Неплохо было, если он построил бы нам несколько аэропланов. Тогда и Медиана не страшна. Король одобрит моё предложение». Лэм поклонился господину и вышел. *** Метрополис 8 дня 3 лунного цикла месяца вальтера представлял собой шумный растревоженный улей, ведь именно на этот день был назначен значительный поединок между Руном и Медианой, от которого зависело дальнейшее обеих стран. Улицы наполнились толпами празднично одетых медианок и медианцев. Везде висели плакаты в поддержку Хелеваги-стира. Но можно было встретить здесь и рунцев. Их кожаные куртки и тёмные мундиры странно смотрелись на улицах столицы великой Медианы. Перпетум-мобили и киберциклы то и дело подъезжали к зданию главной арены Внутреннего Ринга. Ворота распахнулись, и из дворца выехал эскорт королевы Элиот. А с другого входа вошёл смущённый Хелевага-стир. Именно сейчас должна была решиться, наконец, его судьба. Только сейчас узнает он, кто же будет представлять Рун. Он вошёл в помещение для борцов. Там его встретил смотритель палестры Тривиала-стир. « Ты должен победить в этом поединке, я верю в тебя», – воскликнул Тривиала. К стенам Ринга подлетело аэро с Вагиной-стиром, министром безопасности, главным министром Гарабадой-стиром, министром спорта и другими чиновниками, прибыли так же и четыре мэра главных городов страны, исключая мэра Метрополиса. Он находился уже в королевской ложе. Звуки труб возвестили о прибытии короля Руна Иднаса XXIV. Он со своими приближёнными и высокомерным видом поднялся по лестнице наверх и занял своё место рядом с королевой. « Ваше величество, – обратился он к ней, – у меня совершенно отсутствуют сомнения, что мой боец победит и Ебатана станет частью Руна». « Думай так, ваше величество, – отозвалась королева через переводчика, – я же придерживаюсь абсолютно иного мнения». Хелевага слушал наставления Тривиалы-стира, а сам содрогался от мысли о предстоящем поединке. Вдруг в подготовительную комнату вошла девушка. « Хелевага-стир, вы помните меня? – спросила она и добавила, – я Паланкир». « Вспоминаю, – улыбнулся Хелевага, – та, что была младшей швеёй»? « Теперь я средняя швея её величества», – сообщила Паланкир. « Поздравляю вас, – промолвил Хелевага-стир, – но что же вы от меня хотите»? « Я очень желаю вам победы. Вы обязательно победите. Примите мой скромный подарок. Он поможет вам», – предложила Паланкир и вынула небольшое кольцо, покрытое древними рунами. « Ради вас я надену его во время борьбы», – согласился чемпион. Паланкир вышла. « Кто же будет со мною сражаться, учитель»? – спросил Хелевага-стир Тривиалу. « Леоберт. Он сильнее всех бойцов Руна, – ответил Тривиала, – тебе не повезло». « Я готов к любому исходу событий, – спокойно и задумчиво отозвался боец, – либо я с честью паду на ринге Круга, что бы не видеть позор и гибель Медианы, либо я выиграю эту битву. Иного мне уже не осталось. Или вы думаете, учитель, что во время борьбы я проявлю трусость»? Тривиала-стир не сразу дал ответ: « Когда ты, Хелевага, увидишь его, ты, возможно, будешь придерживаться иного мнения относительно этих событий». « В чём же очень заметен политик. Учитель? Неужели Леоберт играет какую-то важную роль в правительстве Руна»? – удивился Хелевага-стир. « Я сказал лишь « относительно этих событий». Не думаю, – отвечал смотритель палестры, – что бы Леоберт был рунской политической марионеткой, но от этого коварного народа всё можно ожидать. Успокойся, где-то в глубине твоей души поселилась тревога, выброси её, как камешек в воду, иначе тебе может и не повезти. Я чувствую, что ты скрыто волнуешься, даже твой слух подводит тебя. Наберись решимости и помни, вся Медиана, как один индивид, поддерживает тебя»! « Слишком большая честь для сына кузнеца», – возразил Хелевага. « Высокие стремления души компенсируют низкое происхождение, запомни, мой друг»! – отозвался Тривиала-стир. Хелевага вместо ответа проделал несколько разминочных упражнений. А в Ринге начавшееся оживление всё продолжалось и продолжалось. Церемониймейстеры обеих сторон едва ли не устали от длинного перечня имён и титулов почётных гостей. Медианцев объявляли церемониймейстеры Руна, а его представителей, в свою очередь, церемониймейстеры Медианы. По левую руку от его величества Иднаса XXIV занял своё место полный ложного достоинства главный министр Руна Карасс. Правое кресло от короля в скором времени занял пожилой высокий и худой лейб-медик Перкуц. В королевской ложе Руна присутствовали министр обороны Вейн, министр информации Тасс, министр иностранных дел Линор, полысевший и носивший остроконечный колпак министр магии и других паранормальных сил Ленкор и другие министры. Кроме них, на трибунах присутствовали различные начальники рунских ведомств, главный надсмотрщик за рабами Арктус и множество различных придворных. Со стороны Медианы кроме уже названных главного министра и других министров, а так же градоначальников Метрополиса, Минас-Трита, Эсгарота, Янаполиса и Ебатаны занимали свои места инженеры четырёх стихий и придворные дамы различных ведомств: главная мастерица швейного ателье Адриан, начальница обувного цеха её величества Иенот, первая дама королевской парикмахерской Анидаг. Госпожа Клод, камеристка императрицы, носила одеяния тёмных цветов и несколько грустила с того времени когда она узнала об изгнании своего двоюродного брата, Поливары-стира. Другие придворные дамы отличались не менее экстравагантными туалетами. Но вот заиграла громкая торжественная музыка ( это старалось исполнительское население столичного Музыкального квартала), послышалась барабанная дробь и все медианцы почтительно склонили головы – это вошла сама королева Элиот, Свет Медианы. Кавалькада-стир, сидевший так, что он мог видеть спины короля и королевы, ощущал чувство неизъяснимого страха и восторга.