Соседи

      - Рокэ, что случилось? – В голосе Сильвестра звучала обеспокоенность.       - Почему вы решили, что что-то случилось? – Вот так, с порога заявлять, что их ждёт война – не хотелось.       - Потому что это вы попросили меня о встрече. Это пугает.       - Пугаться ещё рано. Но беспокоиться стоит уже сейчас. Скажите, Ваше Высокопреосвященство, что доносят ваши прознатчики из Агариса и Казарии?       - Хм, подозреваю, то же самое, что и ваши. Магнус Клемент встретился с господином Альдо Раканом. Этот молодой человек, в отличие от своего отца, весьма деятелен. И эта деятельность мне не нравится.       - Не вам одному.       - Вот как?! Рокэ, а вот это уже по-настоящему страшит. Вы никогда не проявляли интереса к подобным вопросам. И если уж Первый маршал заинтересовался подобным…Талигу есть чего опасаться?       - Вы не ответили на мой вопрос, что вам известно о происходящем в Казарии?       - Агдемар общается со своими подданными, активно общается.       - Иными словами, он собирает ополчение.       - Похоже на то. Но не забывайте, Агдемар, как и мы, связан Золотым договором. Он не войдет в Саграны. Если честно, Рокэ, я не представляю, как он сможет нарушить договор не нарушая его.       - Бириссцы.       Маршал позволил себе небольшую паузу, давая собеседнику возможность оценить всю гениальность плана Белого Лиса.       - Однако, - Сильвестр был впечатлен.       - Но хуже всего то, что у нас связаны руки. Золотой Договор, обеспечивающий защиту наших южных границ, сейчас работает против нас. И все, что мы можем - это ждать, когда они сделают первый шаг.       «Не давать врагу повода для провокации, - со странным акцентом произнесла девушка. – Ничего нового в подлунном мире».       - Рокэ, вы упомянули молодого Ракана. Почему?       - У меня есть все основания полагать, что Агдемару заплатили за нападение на Талиг.       - Не сомневаюсь. Но я был уверен, что это Гайифа.       - Вы сказали, что Ракан встречался с магнусом Клементом. А по моим сведения, он встречался не только с ним, но и с главой гоганской общины. После чего у молодого человека неизвестно откуда взялись деньги. Большие деньги. Однако же, никаких неожиданных трат молодой человек не делал, что довольно странно. Молодой человек, при деньгах, которые он не тратит?       - Ах, вот оно что, - кардинал сложил ладони домиком и уперся в них подбородком. – Лис получил мзду от Агариса.       «Вот пусть теперь сидит, как мышь под веником, и мздит, потому как получит по первое число».       - Я могу понять, чего добивается Агарис, - продолжил кардинал, - но я не понимаю, зачем это гоганам.       - Увы, Ваше Высокопреосвященство, сие и мне неведомо.       - Жаль, жаль. Так значит, нас ждет война?       - Да, скорее всего к концу весны. Раньше казароны не соберутся.       - Но раз он собирает такую армию, то, значит, намеревается воевать с Талигом. Как? Если Саграны для него закрыты.       - Рискну предположить, что бириссцы попросятся под руку Лиса. - Алва снова сделал паузу. - С землей. Вот тогда Талигу будет противостоять не горное племя, но армия Казарии, состоящая в основном из ополчения.       - Хитер, Лис, ничего не скажешь. Исход сражения ему безразличен. Талиг, отогнав врага от своих границ, дальше не сунется. А большая часть казаронов будет разбита и Агдемар станет практически единовластным правителем. Об этом нужно подумать и подумать серьезно.       - Не буду вам мешать. Но хочу вам подбросить ещё один повод для размышлений.       - Неужели сюрпризы ещё не окончены?       - Я бы хотел, чтобы вы отменили двойной налог на Эпинэ и Надор. Столица не должна объедать свои провинции.       - Я тоже думал об этом, но, Рокэ, почему сейчас?       - Видели бы вы камзол моего оруженосца и его лошадь – вы бы не задавали подобных вопросов.       Окделл учился. Весь его день от утра и до вечера был расписан. Тренировки с Вороном, изучение тактики, стратегии, военных компаний, историй выдающихся фамилий Талига. И опять тренировки, но теперь с Антонио, который беспощадно выкручивал и заламывал руки, кидал через бедро и через плечо и время от времени ругался по-кэналлийски, тихо, но страшно. А под вечер Ворон вызывал его в свой кабинет и начинал безжалостно гонять по изученному материалу – кто, что, когда, какими силами и с каким результатом.       Доползая до своей комнаты, Дикон мечтал только о одном – спа-а-ать. А утром всё начиналось по-новой.       Несколько раз в особняк заходил Наль, но его очень вежливо выпроваживали, объясняя, что «дор Рикардо» очень занят и предлагая оставить этому самому дору записку.       Иногда Ворон брал Дика с собой во дворец, сопровождать своего эра – это одна из обязанностей оруженосца. Во время одного из таких посещений Ричард, наконец-то, смог увидеть королеву. Впервые, после Фабианова дня. Она была так близко, что Ричард смог уловить лёгкий аромат жасмина, исходящий от неё. Проходя мимо, Катарина случайно уронила платок, который держала в руках и Ричард первым его подхватил. А потом, почти стоя на коленях, он протянул её этот кусочек шелка.       - Ваше Величество, - Окделл едва дышал.       - Благодарю вас, юноша, - почти прошептала королева. Тяжёлое сооружение из густых пепельных волос на голове королевы, которое причёской-то назвать было боязно, подчеркивало нежный овал лица и изящную шею. Хрупкие запястья, на которых даже ажурные обручальные браслеты казались кандалами. Слегка задумчивый, полный тихой грусти и затаенной надежды взгляд. А когда тонкие пальчики едва коснулись его руки, принимая платок, сердце Ричарда бешено заколотилось в груди, грозя взломать грудную клетку и умчаться куда-то в бескрайнюю высь. – Вы… - начала королева…       - Это мой оруженосец, мадам. – Ворон появился, как всегда, неожиданно и совершенно не вовремя.       - Ричард Окделл, Повелитель Скал? – тихий, полный неизъяснимой прелести, голос кружил Дику голову.       - Совершенно верно, Ваше Величество. – У Алвы был красивый, бархатный баритон, но сейчас он звучал, как скрежет металла. – Юноша, - Ричард не сразу понял, что Ворон обращается к нему, - нам пора. Следуйте за мной.       И почти в каждое посещение дворца Дикон встречал эра Августа. Кансилльер делал ему какие-то, едва заметные, знаки, но возможности поговорить у них не было – Ворон, словно специально, держал Дика при себе, ни на минуту не выпуская оруженосца из поля зрения.       Избежать встречи с королевой не удалось. Маленький спектакль удался на славу. Окделл был сокрушен и повергнут. Просто удивительно, как это Её Величество не позволила юноше оставить у себя драгоценный платок? Хотя Рокэ прекрасно понимал, что делать это в его присутствии было бы слишком наигранным.       А вот удерживать на расстоянии кансилльера получалось очень даже хорошо, хотя «друг семьи» всячески пытался изыскать способ переговорить с юношей.       «Слушайте, маршал, - Рокэ уже привык к странной манере соседки называть его исключительно так, - а может, стоит услать мальчика из Талига? Ну, к Савиньяку, например».       - К Эмилю? Сомневаюсь, что генерала это порадует.       «Боитесь подложить старому другу такую свинью?»– хихикнула Валентина.       - Скорее такого поросенка.       «Ну, наконец-то, маршал, - почти взвыла девица, - вы заметили, как очарователен ваш оруженосец».       - Нет, просто я обнаружил, сколько с ним хлопот. Пожалуй, заведи я настоящего кабанчика, с ним и то было бы легче, чем с Окделлом.       Алва и не заметил, как привык к звучащему в голове голосу. Ехидные комментарии и постоянные попытки госпожи Валентины привлечь его внимание к Ричарду не только перестали раздражать, но даже стали доставлять удовольствие. К тому же девушка знала довольно много важных и нужных вещей. А многие ли могут похвастать таким полезным безумием, да ещё и с чувством юмора?       Общение с соседкой незаметно превратилось в неотъемлемую часть его жизни, раскрасив его мир новыми, неожиданными красками.       «Маршал, да я лучшее, что могло с вами случиться, - беспечно рассуждала барышня. – Ваше проклятье мне совершенно не грозит. Во-первых, я – из другого мира и в том мире до сих пор находится мое тело. Во-вторых, кома – это маленькая смерть. Так какая же гибель может грозить тому, кто уже мертв? И, в-третьих, маршал, в силу определенных обстоятельств я не могу вас предать. Потому что ваша гибель, будет означать… Ну, даже не знаю, что она будет значить для меня, но явно что-то плохое. А кто захочет вредить себе?»       Эта раздвоенность сознания не мешала, даже наоборот, девушка иногда замечала то, что упускал из виду Рокэ, например, эти знаки, которые Штанцлер подавал Дику.       «Этот старый перечник грязно домогается нашего оруженосца, - бушевала барышня, после очередного приема. – Вот ведь негодяй! Любви все возрасты покорны. Ха-ха! Два раза. И это старый больной человек? Да в его возрасте уже пора о душе беспокоиться, а он все о теле думает. Причем чужом! Маршал, это же ваш оруженосец! Вы что-то собираетесь делать?!»       - А вы что-то хотите предложить? – Рокэ уже было любопытно, что же предложит разгневанная девица.       «Предлагаю ответить ему тем же».       - То есть, вы предлагаете мне начать грязно домогаться кансилльера?       «Маршал, - рассмеялась девушка, - а вы умный человек, просто очень успешно это скрываете».       Рокэ уже давно ни на кого не обижался. Тем более не было никакого смысла начинать это делать сейчас. А уж обижаться на собственное безумие…       «Вариант хороший, - отсмеявшись, продолжила Валентина. – Но это опасно».       - Чем? – Рокэ вопросительно изогнул бровь.       «А вдруг он вам ответит? Что будете делать?»       Такого развития событий маршал не предусмотрел.       «Нет, мы поступим по-другому. Маршал, вы просто недооцениваете силу слова, а точнее – силу сплетни. Надо бить врага его же оружием».       - Гм?       «Между прочим, - тоном заправского кляузника начала эрэа, - господин Штанцлер уже предупредил Дика, что такой-сякой Рокэ Алва его соблазнит и опозорит. С чего бы это? Может он сам имеет виды на тушку? Как говорится, у кого чего болит, тот о том и говорит. Улавливаете?»       - Кхм… - многозначительно прокашлялся Ворон.       «Ой, да ладно! Я и не скрываю. Эх, маршал, будь я на месте Ричарда, вы бы от меня живым бы не ушли!»       Алва, едва ли не впервые, всерьез задумался о том, как ему несказанно повезло, что невменяемая девица поселилась в его голове, а не, скажем, у того же Окделла.