Соседи

      «Ну, и как там у нас?»       «До полусотни убитыми и ранеными. Нормально, если учесть, что потерять мы могли триста человек»       «Я одного понять не могу, маршал: ну, ладно, Тримейн – дурак, но что, среди всех этих феншуйных оскароносцев не нашлось ни одного толкового офицера, который бы позаботился об обороне лагеря, поставил двойные патрули и скрытые дозоры? Что это за поход «в ночное» с костерком и песнями? - возмущалась Тина. - Это у них что, такая вера в своего генерала? А свои мозги на что? Они вообще на войне или так, прошвырнуться вдоль речки вышли? Просто дурь какая-то».       «Вы правы, тут, не одного Феншо гнать надо».       «Вот и я о чем! Эти, спросонья, метаться по лагерю начали, как вспугнутые кролики. Оружейные пирамиды завалили. Бардак. Манрика на них нет».       «Теперь будет», - твердо пообещал Рокэ.       - Итак, генерал, в результате ваших непрофессиональных действий, вы едва не потеряли три сотни человек.       «Да уж, пошел за шерстью, а вернулся стриженый».       - Вы помните наш разговор в этой же палатке два дня назад? Вы пообещали привести бириссцев и порукой тому были ваша жизни и ваше звание.       - Вы дали мне четыре дня, - набычился Оскар. – Я могу всё объяснить.       - Четыре? – Глаза маршала сузились, а голос стал опасно вкрадчивым. – Да вы должны сказать спасибо Лово, что всё не обернулось катастрофой. Если бы «барсы» зарезали только вас, то и Леворукий с вами. Но в чем виноваты триста доверившихся вам людей?! – Рявкнул маршал. – Генерал Феншо-Тримейн, подготовленная вами операция, за которую вы отвечали головой, завершилась полным крахом. Вы будете расстреляны. У вас есть час, чтобы привести свои дела в порядок. Уведите, - крикнул маршал стоящим у входа караульным. – И приведите сюда офицеров старше теньента, участвовавших в операции.       - Росио, - начал Эмиль, когда караульные вывели Феншо, - он, конечно дурак, но расстреливать – это как-то…       - Как-то что? – Холодно осведомился маршал.       - Его можно было бы разжаловать, - начал Вейзель, - в конце концов. Ничего непоправимого не случилось.       - Если бы случилось непоправимое, Курт, расстрелять следовало бы меня. Генерал Феншо-Тримейн трижды, трижды(!) подходил ко мне со своим планом. И трижды я указывал на то, что его план – это провальная авантюра. Генерал либо не пожелал внести изменения, либо не смог увидеть всю глупость предлагаемого.       - Но вы могли бы научить, - не хотел сдаваться Вейзель.       - Научить? - Брови насмешливо изогнулись. – Научить, дорогой Курт, можно теньента. Ну, капитана. Хорошо, - на секунду замолчав, сделал последнюю уступку Ворон, - даже полковнику ещё можно что-то подсказать. Но генерал… А на поле боя он тоже будет искать тех, кто его будет учить? А если таковых не найдётся? Хорошо, - видя недовольство артиллериста, вздохнул Рокэ, - он не знал, как организовать операцию, хотя сам вызвался её проводить. Но напоминать ему, что это военная операция, а не прогулка по королевскому парку я тоже обязан? Генералу, Курт, не теньенту.       - Чадо сие зело молодо и неразумно, - прогудел Бонифаций, не пропускавший ни одного совета, - и ответственность…       - Ответственность? – Алва посмотрел на епископа, вопросительно изогнув бровь.        - Кхм, - смущенно кашлянул священнослужитель. Да, статус Проэмперадора наделял Ворона в прямом смысле слова королевской властью. Но и отвечал он за это головой.       - Пойду напутствовать заблудших и утешать страждущих, - Бонифаций поднялся и вышел из палатки.       Полог ещё даже не успел сомкнуться, как в палатку вошли трое – полковник и два капитана.       - Господа, - голос Алвы был спокоен, - кто из вас напомнит мне правила организации лагеря в условиях войны? А так же порядок несения караульной службы в военное время?       Мужчины, как по команде, опустили головы.       - Великолепно. Для восстановления знаний, все трое разжалованы в теньенты. Генерал Манрик, принимайте командование арьергардом. Да, - предупреждая вопрос Леонарда, произнёс Ворон, - теперь это – арьергард. Выберете трёх человек, из числа адуанов, которые займут должности полковника и капитанов.       - Я бы хотел Клауса Коннера и Жана Шеманталя… - Начал генерал, но Рокэ не дал ему договорить:       - Отличные кандидатуры, но – нет. Эти двое возглавят наш авангард. Не торопитесь, Леонард, время у вас до вечера ещё есть. Господа Коннер и Шеманталь, отныне авангард и разведка – ваша забота. Один из вас станет генералом, а второй полковником. Кто кем – решайте сами.       «Быстро, четко, по-военному. Маршал, я рукоплещу вам стоя!»       - Монсеньор, - начал Окделл, когда совет закончился и офицеры разошлись, - я хотел бы… Могу я… - Ричард всё никак не решался сказать, что хотел бы поговорить с Оскаром и попрощаться с ним.       - Можете, юноша, - махнул Алва, разглядывая карту, лежащую перед ним.       Через полчаса всё было кончено.       - Так… - начал Ворон.       «Помолчите, маршал, - тихо произнесла Тина. - О мёртвых либо хорошо, либо, ничего».       «Ничего, кроме правды», - закончил фразу Рокэ.       «А кому сейчас нужна эта правда? Гордец, дурак и ещё один обманутый мальчишка. Его вознесли, и он решил, что может всё. Глупо».       Барсов побрили и повесили. Отпустить пленных Дикон не просил, потому что его уже кто-то успел просветить по поводу бирисских обычаев, касающихся пленников. К тому же он видел Молчуна, которого пришлось держать в четыре руки, потому что безумец, как сорвавшийся с цепи пёс, готов был вцепиться в глотку первому же «барсу».       Подошел Алва. Одной рукой он сжал запястья Молчуна, а другой притянул его голову к груди.       - Их накажут. Сейчас и накажут. Сначала этих, а потом всех остальных. Слышишь? Всех. А теперь успокойся. Хватит. Хватит.       Молчун ещё несколько раз дернулся, но, не сумев вырваться из железного захвата Алвы, обмяк и задышал, тяжело и часто.       - Вот и молодец. Хороший мальчик. Сейчас ты пойдёшь с Клаусом. Он отведёт тебя в палатку. Ты будешь ждать меня там. Слышишь. Ждать. – Ворон не говорил, а отдавал команды, как собаке. Но, кажется, именно этот язык Молчун понимал лучше всего.       Коннер перехватил запястья мальчишки и для надежности второй рукой ухватил за плечо. Так они и пошли       - Монсеньор, - Дикон, всё это время стоявший в стороне, подошел к Ворону, - зачем вы приказали обрить их? Да, казнить – это правильно. Они враги, но зачем … унижать, - понизив голос, произнес он.       - А затем, юноша, что это предупреждение остальным – пощады не будет.       «За Ричардом присмотрите» - помолчав, произнесла Тина.       «Похоже, убегать он не собирается».       «И то хлеб».       « А это что?»       «Местные называют это хаблой, эрэа».       «Избушка на курьих ножках, какая-то. О-о, избушка, избушка, повернись к горам передом, к маршалу задом и немного наклонись».       - Пф-ф.       «Зря фыркаете, маршал. Это присказка, а сказка будет впереди. Вас ещё ждут козьи глаза, тарелка крови и молодая бакранка на десерт».       «Ну, хоть что-то съедобное» - хмыкнул Рокэ.       «Кстати, маршал, глядя на эти шкуры, предлагаю миссионерскую позицию до утра – хоть какая-то прослойка между вами и тем блохо-клоповником, который здесь именуется постелью, у вас будет. Иначе исчешемся».       «Эрэа, я знаю, кто взорвет ворота крепости».

«Жил у бакранов серенький козлик,

- замурлыкало в голове -

Вот как, вот, серенький козлик. Бакраны козла того очень любили. Вот как, вот как, очень любили. Денно и нощно о чем-то молили. Вот как, вот как, о чем-то молили. Однажды козлу надоели моленья. Вот как, вот как эти моленья. Рокэ послал он им для вразумленья. Вот как, вот как, для вразумленья».

      «Ну, наконец-то, - Алва облегченно выдохнул, - вы снова стали прежней. Вы были поразительно молчаливы в последнее время».       «У меня для этого две причины. Первая – Дик. Юноша что-то имел вам сказать после того эпохального сражения у Рассаны».       «Возможно, но меня отвлек Молчун».       «Да, - вздохнув, согласилась девушка, - ему наше внимание было нужнее, тем более, что слушает он только нас».       Утешала безумца Тина, используя тело Рокэ и его силу для того, чтобы удержать безумца во время приступов. К счастью, приступ был только один, когда Молчун увидел пленных барсов. Но зато какой. Коннер не решил оставлять безумца в одиночестве, он так и просидел с ним в ожидании Ворона. Зато когда Алва вернулся, всей силы адуана не хватило, чтобы удержать одного единственного пацана, с «ыками» и «гыками» кинувшегося к маршалу. В конце концов, Дикон был отправлен к лекарям за маковой настойкой. А Рокэ всю ночь то и дело менял холодный компресс на лбу мечущегося в кошмарах мальчишки и говорил что-то успокоительное. Как ни странно – это действовало.       «А что же за вторая причина», - спросил Рокэ, когда они оба вынырнули из водоворота воспоминаний.       «Тут такое дело, - смущенно начала Тина. - Мне неловко вам говорить, но я… боюсь высоты».       «Успокойтесь, лазать по скалам буду я, а ваша задача…»       «Маршал, у меня уже паника! А что будет, когда вы начнёте муштровать своё воинство или примите участие в штурме? Я не хочу сверзиться со скалы, пусть даже и в вашем теле».       Рокэ задумался. Это было серьезно. Он уже понял, что чем сильнее были эмоции, которые испытывала Тина, тем легче она выталкивала его из собственного тела. Неприятно было бы оказаться вне себя где-то на середине подъема. А уж как неприятно было бы сорваться со скалы… Конечно, он вовсе не обязан был штурмовать крепость, но в самых рискованных предприятиях он привык участвовать лично.       «Эрэа, возможно, если вы закроете глаза…»       «Да вы с ума сошли! Я на эти скалы снизу смотреть боюсь! А вы предлагаете лезть вверх?! Маршал, я понимаю ваше желание прикончить меня, но учтите, прикончимся мы вместе. Полёт будет недолгим. Но запоминающимся. Против ветра - не получится! Мы твердо и незыблемо расшибёмся об эти камни!»       У девушки уже была истерика. А ведь они ещё даже не начали лазать.