«… Я здесь лежу, а вы лежите в ванне. У казаронов – очень много жен, А у меня – одни воспоминанья… Одна отрада – есть ваш медальон. Гравюрка, вы в прозрачном одеянье. Его в штанах храню я, миль пардон, Там меньше казаронское влиянье. Но жизнь вдали от вас – не для меня. Я яйца «всмятку» на побег готовлю. Вот только одолжу себе коня – Приеду с накопившейся любовью…»*
- задорно пела Тина. «Маршал, пара строк и рыжая бестия снова падёт в ваши объятия», - заговорщицки хихикнула девушка. «Ну уж нет, - Рокэ грыз соломинку, отчаянно борясь со смехом, - эту прелестницу я оставляю Жилю Понси». «О нет! – застонала Тина. – Маршал, дайте мне топор, я созрела для убийства!» Ушедшая в Саграны армия воссоединилась с той, что оставалась в Варасте. И сейчас Жиль Понси, снова начавший исполнять обязанности при особе Первого Маршала, донимал всех скверными стихами о несчастной любви и одиноких пнях. С каждым днём желание убить стихоплёта читалось на всё большем количестве лиц, а Эмиль даже начал любовно поглаживать пистолеты, окидывая тощего порученца многообещающим взглядом. Вот и сейчас Понси, даже не подозревая, насколько он близок к смерти, изливал стихотворные строки на Ричарда. Окделл был единственным, кто из чисто эсператистского милосердия не мог бросить несчастного страдать в одиночестве. А Жиль, заполучив свободные уши, добросовестно излагал Дикону описание всех злоключений, которые ему пришлось пережить за то время, что Южная Армия вела военную компанию, щедро сдабривая свой рассказ отвратительными виршами. «Маршал, нужно срочно спасать мальчика, - не выдержала Тина. – Ещё немного и Дикон забудет о главной эсператистской заповеди – Не убий. А Эмиль будет участвовать». «И не только он. Я тоже внесу свою скромную лепту. Как вы думаете, эрэа, останки этого молодого человека лучше утопить или сжечь на костре? Я даже готов дать ему орден, посмертно, лишь бы больше не слышать этих стенаний». «Маршал, у меня есть лучшая мысль. Хотите развлечься?» Дорога подошла к крутому рыжему берегу, Понси шумно вздохнул, какое-то время ехал молча, а потом отчетливо произнес: - В конце концов, моя жизнь никому не нужна, а меньше всех – мне. Я исчезну, и обо мне все забудут. На дне реки – покой, там… - О нет! – голос Рокэ страстно завибрировал. – Только не это, мой верный Жиль! – Глаза Понси, обнаружившего, что Ворон оказался рядом, округлились до размеров тала. – Я не позволю тебе безвестно сгинуть в холодных объятья реки. Твои стихи растопили лёд в моем сердце и зажги огонь где-то пониже груди. Иди же ко мне, мой пнёвый ангел! – с этими словами Рокэ ухватил Жиля за загривок, с силой притянул к себе и звонко чмокнул в обалдело открытый рот. Порученец истерично взвизгнул, шарахнулся прочь от Алвы и, не удержав равновесия, вывалился из седла прямо в реку. - Я тебя потом ещё поцелую, - эмоционально пообещал Алва, - если захочешь. Вопли бултыхающегося в воде Понси заглушил дружный гогот десятка глоток. Эмиль хохотал до слёз, падая на шею своего коня, Ричард прыскал в кулак, смеялись кэналлийцы и адуаны, Вейзель прятал улыбку в усах и даже Манрик кривил губы в чем-то, похожем на усмешку. - Выловите дурака и дайте ему касеры чтоб не простудился, - отдал распоряжение своим обычным голосом Рокэ. – Надеюсь, он заткнётся, иначе в следующий раз я его пристрелю.«Расцветали пни возле ограды,
- гнусно хихикая, запела девушка. –Поплыли туманы над рекой. Мне для счастья ничего не надо, Лишь бы мой топор был под рукой».
Фрамбуа радостно встретил победителей. Кавалькада Первого маршала остановилась, выбирая, к какой гостинице направиться? - А что вы выберете, юноша? Ричард окинул взглядом несколько вывесок. На одной из них была нарисована худенькая, большеглазая девушка, мечтательной улыбкой встречавшая приезжих. Она была чем-то похожа на королеву. Напоминание о жестоком обмане больно кольнуло сердце. Дикон тряхнул головой, отгоняя тени прошлого. - Как насчет «Ощипанного павлина»? - Одного «павлина» мы уже неплохо пощипали, почему бы не пощипать другого, - улыбнулся Ворон. – Надеюсь, у хозяина достаточно припасов и он не собирается капитулировать, подобно своему тезке? Любезный, - спросил Алва у выскочившего на порог толстяка с розовыми щеками и улыбкой от уха до уха, - надеюсь, вы с состоянии приютить до утра нашу скромную компанию? Вечер оказался великолепным, вино, ягненок с чесночным соусом и отличная компания в лице Эмиля и Дика. Алва веселился от души, вспоминая свои лаикские приключения, но оказалось, что круче всех провел время в «загоне» Окделл – его рассказ о проделках Сузы-Музы, был восхитителен. Рокэ тут же вспомнил, как Арамона приветствовал наследника вертелом. Его рассказ вызвал истерику и у Эмиля, и у Ричарда. - Вот вы смеётесь, юноша, - сдерживая улыбку, попенял маршала своему оруженосцу, - а я присутствовал при сём знаменательном событии. И в отличие от вас, господа, - тоном обиженного ребёнка продолжил Алва, - не имел возможности посмеяться. «Эрэа, мне кажется, или вы чем-то расстроены?» «Немного, - тихонько вздохнула Тина. – Знаете, маршал, пусть это и была война, но там было здорово. А сейчас… Сейчас начнётся – интриги, сплетни, крысиная возня. Не люблю. Кстати, маршал, - долго унывать эрэа просто не умела, - вас ждёт торжественная встреча и не менее торжественная кантата – «Триумф Рокэ Алвы.Слав-ався, сла-ався наш Алва – герой, Сла-ався, сла-ався Рокэ удалой! Ты врагов победил и спас Талиг… Ля-ля-ля-ля и ногою дрыг»**.
«Вы издеваетесь? Что за «ногою дрыг»?» «Начнём с конца. «Дрыг» - это единственная рифма которую я смогла придумать к слову «Талиг» вот так, быстро, с ходу. По поводу кантаты… Ну, слова – да, издеваюсь, - нахально заявила барышня.- А вот музыка вас точно ждёт. Так что, держитесь, маршал. Будут вас встречать с цветами и песнями. Кричали женщины «ура» и в воздух чепчики бросали***. А самые экзальтированные – ещё и панталоны». «Чепчики я ещё согласен ловить, но панталоны…» «Ой, да ладно вам! Кстати, что делать собираетесь?» «Смотря, о чем вы спрашиваете». «О нашем славном короле и не менее славном государстве. Вы ж для чего-то Эпинэ оставили? Оставили. Дика перевербовали? Перевербовали. Он теперь за наших. А гусям пора в дальний путь сухари сушить. Ну, я надеюсь. Кто у нас остался? Господин из Агариса. Он ведь и без поддержки нагадить способен. У него на почве всевластия едет крыша не спеша, тихо шифером шурша. Надо с этим что-то делать». «Вы правы, эрэа». «О-о, так у вас уже есть план?» « У нас есть план». «Да?! И что мы будем делать?» «Праздновать четырёхсотлетие дома Олларов».