***
3201 год. Департамент. Грохот двери о мраморную стену на мгновенье оглушает, заставляя парня прикрыть глаза, едва не скривившись от головной боли, что отдаётся в висках глухими пульсациями. Джерар раздраженно оглядывает собственное отражение в зеркале, отмечая, насколько болезненно и устало он выглядит. Где та надменная уверенность во взгляде, Фернандес? — Девочка моя, ты не могла бы потише? — задумчиво протянул парень, когда Эрза расслабленно прислонилась к косяку двери, с непонятным для него задорством наблюдая за его выражением лица. — Пожалей своего возлюбленного. — Не строй из себя мученника, дорогой, — насмешливо отозвалась девушка, откидывая волосы с плеч за спину. — Когда это мы успели так сблизиться? — ехидно спросил Джерар, закрывая кран и кривя губы, вовсе не обращая внимания на сарказменные нотки в ее голосе. — Ну, даже не знаю, — язвительно протянула Эрза, глядя в его глаза с каким-то скрытым вызовом. Джерар усиленно прокручивал в голове все свои сомнительные действия, что могли бы вызвать подобную ехидную реакцию со стороны неугомонной кицунэ. — Быть может, когда мы в первый раз переспали? — Ну, знаешь, тогда мы оба не слишком трезво анализировали, — оправдывается парень, наигранно наивно глядя на девушку, которая скептически закатывает глаза, нетерпеливо постукивая ногтями по поверхности мраморной стены. — Это все гормоны, не больше. — Не больше, говоришь? — переспрашивает Эрза, медленно отталкиваясь бедром от косяка двери. В ее глазах плещется странное возмущение вперемешку с подавляющей убежденностью. — Какие гормоны? Ты вполне взрослый вервольф, который способен адекватно мыслить и контролировать эти самые гормоны. Или я ошибаюсь? Она наступает, вынуждая Джерара пятиться назад и заставляя нервно оглядываться, коря себя за то, что не в должном состоянии находится перед ней. — Что-то я давно не видела тебя в своей постели. Неужто ты мне изменяешь, дорогой? Она наигранно возмущается, глядя на него обиженно и складывая руки на высоко вздымающейся груди, медленно морально загоняет его в угол, а он не понимает, что именно ей от него нужно, где он так прокололся. — Ну что ты, ни в коем случае, — уверенно отвечает Джерар, сглатывая. — Ты у меня самая лучшая и единственная. Естественно, понимает, что все наигранно, но все же изумляется ее актерской игре: вот же не повезёт тому, кто по-настоящему ее захочет обидеть. Эрза улыбается, правда слишком натянуто, все еще не выходя из роли той, кто застукал благоверного в унизительной измене. — Я надеюсь, — хмыкает девушка, прищуривая фиалковые глаза, будто призывая на продолжение столь короткой игры. — Так ты еще уверен в том, что это ничего не значит?Не больше?
***
Особняк Адвинция. После длительного допроса Локсар по поводу боевых действий на Энисе и ее причастности к делам старшего Фулбастера, а так же ментального считывания воспоминаний, которое Эрза позволила применить исключительно Джерару для того, чтобы понять, как именно Зерефу удалось погрязнуть столь глубоко во всем этом дерьме, лишь бы вернуть бывалую власть и славу его роду, Фернандес заперся у себя в кабинете на пару с Греем и не показывался около пяти часов. Скарлет невольно и медленно начала выходить из себя, что ей ранее было не свойственно, но она стойчески держалась и старалась сдерживать эмоциональные порывы глубоко в себе. Ей совершенно не нравилось то, что она начала неоправданно злиться, да ещё и не понятно, на что именно. Вчера им толком не удалось поговорить, так как пока она пыталась привести себя в относительный порядок после не очень приятной бойни с Фулбастером, к Его Величеству наведалась Норесс и не подпускала к Фернандесу никого, чуть ли не стоя у дверей на дозоре. Но, как та заверила ее, Джерар выпил до дна ту исцеляющую жидкость, которую Эрза всучила ему в руки: после этого на нее нахлынуло странное облегчение, стало легче соображать, а потом она долго не могла понять, чем, собственно, вызваны ее метания по всему Департаменту, пока Фернандес отлеживается.Неужто беспокоится? Наиглупейший вопрос, учитывая то, что она сама в этом себе призналась еще на источнике. Но все же именно это ей и не давало покоя. Быть может, месяц назад она бы на все забила и не обдумывала все то, что произошло за то короткое время, которое она провела в Адвинции, проживая чуть ли не в покоях самого правителя. Когда именно она ночевала в отведенной ей комнате? Правильно, лишь в первые дни. Ещё стало не по себе, когда она осознала, что ее задело его непринужденное «не больше…». И теперь ей на месте не сидится, ее сущность рвется поскорее прояснить ситуацию и их неопределенные отношения, но Джерар как-то опасливо игнорирует ее существование, будто и вовсе забыл о ней. Когда ей все же надоело метаться по Адвинции в поисках хоть одной живой души, она плюнула и решила вести себя точно так же: логика отсутствует полностью, но это, на ее взгляд, куда проще, чем унижаться и стоять под дверью, в ожидании, когда Джерар все же соизволит почтить ее своим присутствием, а, быть может, и снизойдет до разговора со столь скромной персоной. Вернула себе привычное самооблодание, утихомирила лису, что непоседливо вертелась внутри. Вот только не на слишком долгий срок. Сущность странно отозвалась на то, что ее хотят подчинить, и вырвалась наружу. Эрза ошеломленно разглядывала себя в отражении водной глади, рассматривая совершенно иной цвет собственной шерсти: жгучий алый теперь не резал глаза. Теперь до нее отчетливо дошло, что имела ввиду Норесс: ее сущность изменилась, с получением недостающий энергетики, как и ее магия. Именно ее магия, что прижилась в ее теле благодаря той самой ошибке, что совершил Фернандес, помогла им у Врат Забвения, когда они оба были не в состоянии противостоять Фулбастеру. Расплавленное серебро плавно лилось вдоль маленького тела зверя, в лучах солнца отливая лучистыми переливами: казалось, мех вовсе блестел в яркости солнечного света. Глаза искрились пастельно-фиолетовым, с мелкими темными крапинками вокруг расширенных зрачков, а кончики девяти хвостов плавно заканчивались белыми кисточками, как и пушистые уши, что она изумленно выставила напоказ, пока вертелась вокруг собственной оси, все еще запоминая значительные изменения. — Ты-то мне и нужна, — ее оторвали от земли, отчего она возмущенно фыркнула, вывернувшись в сильных руках вервольфа и спрыгнув обратно в сочную траву. — Ну и что мы вредничаем? — насмешливо протянул Фернандес, нахально растянув губы в улыбке, затем наигранно расстроенно выдохнул: — Изменилась только внешне, жаль. Лиса вскинула мордочку вверх и, полностью игнорируя парня, который наблюдал за ней, раздраженно приподняв бровь, направилась в сторону сада, изящно рассекая воздух пушистым хвостами. — Блядь, Эрза, ты сама не желаешь со мной говорить, — неожиданно громко рыкнул Фернандес, сжав кулаки до побеления костяшек пальцев, заставляя Эрзу испуганно вздрогнуть и обернуться. — Эр-рза, — урчаще пророкотал Джерар со скрытой угрозой в голосе. Лиса пугливо дурнула ушами, но вернула гордую осанку, посмотрела в упор на парня и мотнула мордой, будто показывая, что не собирается обращаться обратно, ожидая дальнейших слов. — Ты же сама понимаешь, что нам нужно что-то сделать с нашей связью. Эрза упрямо моргнула, не двигаясь, и ему показалось, что она смотрит на него с каким-то превосходством, словно он был вынужден унижаться перед ней. Джерар оскалился. — Хорошо, — спокойно отозвался Фернандес, проводя языком по острым клыкам. Сложил руки на груди, равнодушно оглядывая напрягшуюся кицунэ и расслабленно пожав плечами. — Раз ты не хочешь искать решение такой весомой на твой взгляд проблемы, я все сделаю сам.***
— Охереть! — Согласен, — протянул Грей, пихая Нацу в бок локтем и зачарованно смотря, как роскошное меховое создание величественно переступает порог кабинета, волоча за собой девять развивающихся хвостов. — Вообще-то, юстиция не окончена, — недовольно отозвался Фернандес, стрельнув убийственный взглядом в несносное животное, что даже в такой весомый момент сумела привлечь внимание. Помимо двоих преданных идиотов, присутствало около десятка Высших, что прибыли в Адвинцию с целью вынесения приговора всем соучастникам Зерефа, в том числе и Лаксусу Дреяру: и все без исключения изумленно уставились на Эрзу, которая от подобного внимания немного стушевалась, но все же быстро спохватилась и горделиво продолжила свой путь к правителю, будто не замечая давления, постукивая спрятанными под мехом когтями по полу. Тут же, после секундного замешательства, тишину рассек негодующий гул голосов. Некоторые яро обсуждали новоявленную кицунэ, которую намеренно скрывал от своих подданных нерадивый правитель, до других все еще никак не дошёл тот факт, что кицунэ вовсе не являются до конца истребленными, как считали все это время. — Это же возмутительно, нас не оповестили о существовании рода духов! — раздался досадливый возглас с левого ряда. — Не поставили в известность! — Но ведь род считается вымершим, повелитель! Как такое возможно? Джерар медленно выдохнул воздух из лёгких, прикрыл веки, пытаясь унять невесть откуда взявшуюся ярость на всех окружающих. Уставился в окно, старательно заглушая посторонние голоса и сосредотачиваясь на собственном трезвом сознании, но, когда почувствовал тяжесть на своих коленях, опустил взбешенный взгляд на лису, которая пыталась вернуть себе прежнюю уверенность, и устало усмехнулся, глядя ей прямо в фиалковые омуты. Ведь именно она виновата в том, что высунулась без спроса, но смысла ее существования более не было смысла скрывать, поэтому он и даёт возможность принять это как истинный факт.В который раз поразился ее выдержке, которую не пробил даже подобный беспорядок; пропустил сквозь пальцы шелковистый серебряный мех, чувствуя, как она расслабляется и опускает морду на его колени. Но он все еще зол на ее по-истине детское упрямство, поэтому поспешил убрать ладонь, положив ту на поверхность стола. — Ваше Величество, — несмело подал голос сухощавый мужчина, что сидел по правую руку от Фернандеса и старался всеми силами привлечь внимание, и уже смелее воскликнул, когда на него с привычным равнодушием взглянул Джерар, махнув рукой в сторону притихшей кицунэ. — Как посторонние смеют прерывать столь важное собрание? — Ну почему же посторонние, — расслабленно, непринужденно отозвался Джерар, вынуждая всех присутствующих заткнуться, постукивая пальцами по деревянному столу и прожигая кицунэ каким-то задумчивым взглядом, будто на подобный вопрос он и рассчитывал, уже имел достойный правителя Забвения ответ. Эрза притихла, понимая, что подобный взгляд не сулит ничего хорошего, подняла голову вверх, вновь изучая изумрудную бездну его поглощающих глаз. — Позвольте представить, истинная пара Моего многоуважаемого Величества и будущая правительница Мира Забвения. А тишина давила на виски, нарушаемая лишь ошеломленным дыханием присутствующих — смысл сказанных правителем слов не сразу дошёл, требовалось время для анализа. И это был даже не вопрос. Надменный, но, вместе с тем, нисколько не сомневающийся тон его тихого голоса поражал: почувствовала, как нутро сжалось, а тело охватила мелкая дрожь. И почему-то ее сознание нисколько не сомневалось в правдивости данного утверждения. — Прошу прощения за столь неформальную обстановку для подобного объявления. В ближайшее время состоится официальный приём, где я и оповещу Мир Забвения о помолвке, следуя устоявшимся законам. С ужасом взметнула вверх расслабленные ранее хвосты, ощутила, как затравленно колотится ее сердце о грудную клетку, чуть ли не разбиваясь о ребра, почувствовала совсем незначительный протест, который, вероятнее всего, был вызван замешательством и секундным онемением всего тела. Он смотрел на нее с вызовом, насмешливо, но в серьёзности сказанного она и не смела сомневаться. Пожалела, что не может обратиться и вправить мозги безответственному правителю. Что ты творишь? « Ну, ты же была не против того, чтобы я сам нашёл решение подобной проблеме.» Ты это что, серьёзно?И все же нечто большее.