Жизнь и страсть Анны Бонапарт

1 год спустя... - Сир, до Березины осталось всего пятнадцать минут езды. Смею предположить, что переход выдастся донельзя спокойным. Коленкур старался придать своим словам как можно больше убедительности, хотя эта напускная уверенность слыла совершенно неуместной во взгляде, полном отчаяния. Сколько они уже ехали вот так, не прерывая движения?.. Сменялась местность, уходили дни... Но за окном виден только снег - холодный, до тошноты колючий, несущий за собой смерть... Единственным способом отвлечься от этой угнетающей обстановки, были краткие, лаконичные разговоры, инициатором которых являлся именно маркиз. Он прилагал массу усилий к тому, чтобы избавиться от навязчивых мыслей хотя бы на пару мгновений... Однако, император уже давно перестал его слушать. Нет, сейчас ему было не до того... Разве, мог он спокойно рассуждать о будущем, когда перед глазами неустанно мелькали искривлённые горем и ледяным ветром лица солдат? Воинов, некогда купавшихся в величии, а теперь, подобно простым дворовым шавкам, желавших получить лишь хлебную корку и накинуть на плечи очередную тряпку, дабы спасти себе жизнь... Властелин Европы вжался в спинку сидения, откинув голову и прикрыв воспалённые веки. Арман с ужасом подметил, что в таком положении, он слишком верно напоминал мертвеца; от последнего же мужчину отделяло лишь мерное подрагивание необычайно густых ресниц... - Коленкур...- протягивает он внезапно охрипшим голосом, устремляя на бледного маркиза замутнённый взор.- Скажите мне... Как?.. Арман раскрыл было рот, но позже воздержался от ответа, взамен только жадно глотнув воздух. Император улыбался... То была усмешка, смешавшая в себе все те беды, какие роились в воспоминаниях каждого француза, побывавшего тогда в огне столицы. То была ухмылка, салютующая безысходностью, которая поймала их в свою стальную клетку. То была улыбка, появляющаяся на людских лицах изредка - когда те не могут выразить свои чувства даже слезами... - Сир, все будет хорошо - вот увидите. Россия станет страницей, которую мы вырвем из истории Франции - она не сможет омрачить славу, добытую за 15 лет стараний! Прошу Вас, Сир, не стоит... - Бросьте, маркиз,- резко оборвал Наполеон, в своей манере придав голосу необоснованной решительности.- Вы и сами прекрасно знаете, что это - бред! Коленкур... Я проиграл все, что можно было проиграть. Теперь Союзники, почуяв запах крови, кинуться добивать нас... Судьба решена! И я не против за участь, которую они мне готовят. Однако... Властелин замолчал на мгновение, но позже с усилием продолжил: - Однако, Арман, я волнуюсь за участь моих подданных... и моей семьи! Вы представляете себе, что будет с ними, и что будет с моим сыном?.. Бедный мальчик! Он родился всего девять дней назад, а для него уже начались несчастья... И бедная его мать! Пусть бы с ней все было впорядке - она того достойна.

***

Анна не спала всю ночь, зная, что та не предвещает ей ничего хорошего. Прислонив к груди малюсенькую голову своего ребёнка, мило посапывавшего на руках матери, дама выжидала момента, когда в её покои постучат... В оконном отверстие виднелись силуэты иноземных солдат, усердно рушивших памятники, поставленные при бывшем режиме. Отныне, они являлись полноценными хозяевами страны, в какой она неожиданно очутилась в положении далёком от императорского престола... Говорят, Наполеон этой ночью отрёкся от престола... Что ж, пусть так... Анну-Мари мало беспокоил этот факт. В её душе сжигающим пламенем горело лишь одно переживание - сможет ли она быть с любимым после всего случившегося? И сможет ли она быть вообще?..