Майстрейд / Mystrade

Стадия: Первые шаги

***

Вот к чему Грегори Лестрейд не был готов, так это к тому, что в десять часов вечера пятницы ему придется допрашивать самого Майкрофта Холмса. Темная допросная: поступил запрос от самой помощницы Холмса. Одинокая лампочка горит теплым светом, разгоняя полумрак лишь над небольшим столом и парой стульев по разные его стороны. - Что ж, давайте повторим, мистер Холмс, - устало протянул инспектор, из последних сил сдерживаясь, дабы не спрятать лицо в ладонях. Он так устал. Грегу позвонили, когда он подъезжал к своей квартире и был готов заснуть прямо за рулем после тяжелого рабочего дня. «Убийство в клубе "Диоген"»: - безразлично бросила Донован в трубку, а в животе у инспектора все закрутилось-завертелось. Сна уже не было ни в одном глазу, и Лестрейд гнал на своей старушке прямо на место преступления, коря себя за то, что не спросил главного: «Кто жертва?». Впрочем, он мог бы догадаться, что до самого Британского Правительства во плоти добраться не так-то просто. А ему самому добраться до любого – раз плюнуть. И, вот, усталый инспектор и до отвращения спокойный политик сидят в небольшой темной комнатушке, и «общаются» в присутствии адвоката со стороны Холмса. Впервые увидев девушку, неловко просочившуюся в комнату вслед за Майкрофтом и сопровождающим его полицейскими, Грег захотел рассмеяться – это ему-то, Холмсу, нужен адвокат?! Впрочем, политик тоже смерил громоздкое записывающее устройство, занимающее половину маленького стола, насмешливым взглядом. - Давайте, - эхом отозвался Майкрофт. Его рабочий день был тоже не из легких, и убийство в «Диогене» было не самой главной его проблемой. Главной проблемой было то, что покушение совершалось на самого Холмса. Надо сказать, неудачное покушение, раз он жив-здоров сидит перед Лестрейдом, стараясь держать лицо. - Вы вернулись в свой личный кабинет, находящийся на втором этаже клуба «Диоген» после обеда. Где вы обедали? – практически монотонно спросил инспектор. Конечно, ведь они гоняют этот разговор уже по третьему кругу! Не будь он сам на месте допрашивающего – восхитился бы профессионализму Майкрофта. Этот политик так емко, точно и спокойно отвечал на вопросы, что заподозрить его ни в чем было нельзя. Но улики и результат опроса свидетелей говорили об обратном. - Все верно. Я обедал в отеле "Ритц Лондон", - коротко отвечает Холмс, даже не удосужившись кивнуть. Правильно – лишние слова и действия на допросах ни к чему. Наоборот, когда люди начинают сразу «вываливать» всю информацию, словно сообщая при этом: «Нет, нет, я ел крем-суп с трюфелями ровно до трех часов, я вне подозрений!», - они привлекают к себе внимание органов правопорядка. - Скажите как можно более точное время. - С 12:30 до 13:40, - отвечает политик, словно действительно засекал минуты, проведенные в ресторане. - Кто-то может подтвердить это? – Грегори скользит взглядом по предплечью политика, потом резко смотрит тому прямо в глаза. Впрочем, тут же переводит взгляд куда-то за спину Холмсу. Политик не ведет себя, как типичный подозреваемый - не смотреть ему в глаза, значит бояться. А нормальный допрашивающий не должен бояться. Но и это не нормальный допрос. - Моя помощница, Антея. - Каким образом ваша помощница может подтвердить, что вы находились в ресторане отеля "Ритц Лондон" с… 12:30 до 13:40? – для протокола Лестрейд задает полный вопрос. И следующие пятнадцать минут уходят на повторение всех предыдущих вопросов. Ответы политика тоже повторяются слово в слово. Наконец, они подходят к самому заковыристому месту. Из троих присутствующих в комнате, напрягаются только инспектор и адвокат, помалкивающая в уголке. - То есть, вы подтверждаете, что на время с 15:00 и до 16:20 у вас нет алиби? – серьезно спрашивает Грег, на этот раз глядя прямо в глаза Майкрофту. - Подтверждаю, - равнодушно отвечает политик и взгляда не отводит. У Лестрейда складывается ощущение, что его сканируют рентгеном. - Труп жертвы - сомелье клуба «Диоген» Уильям Кум-Дорнез – был найден прислугой – горничной Мари Спиннет – ровно в 16:25. Девушка заявляет, что на пути к рабочему помещению, где и был найден труп, она встретила только вас - человека, у которого не было нужды появляться в той части здания, - произнес инспектор уже заученную после второго круга фразу. Он даже гордился собой секунды две, пока не вспомнил, что не задал вопрос – а без вопроса Майкрофт и рта не раскрывал, всю информацию приходилось вытягивать из него. И самое главное было правильно спросить – ведь политик вел какую-то странную игру, отвечая точно на поставленный вопрос: ни словом больше, ни словом меньше. - Как вы это объясните? - В том крыле находятся комнаты отдыха, где можно говорить вслух. - Вас там не видели, мистер Холмс, - безрадостно ответил Грег. Он знал, что у него не получилось поймать Майкрофта в ловушку – выученные наизусть реплики помогали. - Верно. Я был в личной комнате, где можно разговаривать. Она используется только мной. - И вы были в комнате один? – указывая на странность выбора локации, спросил Лестрейд. Глаза Майкрофта сузились: - Нет. Я был там с Уильямом Кум-Дорнезом. Инспектор так и замер, буквально не дыша. У него получилось! Холмс ответил иначе, нежели в предыдущие разы, хоть и не меняет смысла его слов! Значит ли это, что политику надоело играть в молчанку? Теперь он выдаст что-нибудь эдакое против себя? И вот тут Грегори понял, что рано радоваться. Пожалуй, он был пристрастным допрашивающим, и доказательство вины Майкрофта Холмса не было ему выгодно. Ведь так он не сможет и дальше перебрасываться с ним парочкой слов на очередном месте преступления, где «намусорил» Шерлок. - Что вы делали? - Разговаривали о новых винах, которые он привез из своего путешествия, - ответил Майкрофт. «А потом он попытался разбить одну из бутылок коллекционного шардонне «Турмхов» о мою голову»: - не удержавшись, уже про себя добавил политик. - Приблизительно, когда и при каких обстоятельствах разбилась бутылка коллекционного шардонне? «Когда я перехватил его руку, сжав запястье, Уильям выпустил сосуд из руки. Сомнительное везение, что он упал на паркет, а не на двадцать сантиметров левее, где лежит толстый ковер». - Приблизительно в 16:00, бутылка банально выскользнула из рук сомелье, - невозмутимо ответил Холмс, продолжая смотреть Лестрейду в глаза. Наверняка со стороны это выглядело пугающе, на деле же Майкрофт просто рассматривал разные коньячные, более темные, более светлые вкрапления карей радужки. И делал он это от скуки и только. - А как вы объясните, что примерно в это же время Уильяма Кум-Дорнеза застрелили? – дошел до самого опасного места Грег. Почему-то каждый раз, когда они подходили к этому вопросу, Лестрейд ужасно нервничал, ожидая ответа «Я его убил». Но политик и в этот раз не изменил себе: - Я не знаю. Я вышел из кабинета тут же, как разбилась коллекционная бутылка шардонне, дабы позвать горничную. Холмс, увидев в глазах Грегори откровенное волнение, договорил фразу чуть медленнее, нежели хотел. Его мысли заняло странное поведение инспектора. - Как труп сомелье оказался в рабочем помещении – кладовке? - Не имею понятия. - Что вы делали в промежуток времени с 16:00 и до 16:20? – обреченно спросил Грег. Он уже ожидал услышать последовательный рассказ, повторяющийся из раза в раз, как вдруг замок двери щелкнул, и в помещение зашел суперинтендант. - Вы свободны, мистер Холмс, - буркнул грузный мужчина. Лестрейд, недолго думая, подскочил на месте, выключая записывающее устройство. Он не собирался допытываться, почему политика вот так просто отпустили. Он хотел спросить Майкрофта лично. - Да? – изображал легкое недоумение Холмс. – Значит, все подозрения сняты? На самом деле Майкрофт мог бы вообще не появляться в допросной. Он мог запросто отвести от себя все подозрения одним щелчком пальцев. Но иногда привлечение внимания было очень важным. «Когда фокусник взмахивает рукой и говорит «На ваших глазах творится магия», трюк происходит в другом месте*»: - любил повторять Холмс. Вот и сейчас ему было просто необходимо дать человеку, переманившему Уильяма на свою сторону, расслабиться, ощутить вкус вина победы на языке. Но никто не сказал, что вино не может оказаться отравленным. - И мы приносим вам официальные извинения, - чуть ли не кланяясь, когда Холмс проходил мимо, ответил босс Грега. Майкрофт полностью вернулся в роль влиятельного политика, а потому даже не попрощался с очумевшим инспектором и собственным адвокатом. Сейчас нужно было довести дело до конца – его подчиненные выследили и поймали заказчика, но ведь это еще не конец. Лестрейд, который кипел от противоречивых эмоций, уже собирался ринуться за Майкрофтом, как вдруг девушка, что слушала всю его беседу с Холмсом, подала голос: - Мистер Холмс завтра в 15:00 пришлет за вами машину. - Поедем в его личную комнату в клубе «Диоген»? – чуть более язвительно, чем следовало, отозвался Грег. Девушка выпрямилась, задрала подбородок, превращаясь из пугливой мышки в достойного Майкрофта адвоката. Инспектор выругался про себя – конечно, следовало догадаться, что она играла прописанную роль. - Нет, в поместье мистера Холмса. - И почему туда? – с напускным безразличием спросил инспектор. - Там безопасная и на 100% приватная территория.