Иллюзия правды

— Вот, значит, как, — Людмила, казалось бы, сейчас просто взорвется от злости, поубивает их всех и сбежит, но пока так только казалось. Все шло спокойно. Она быстрым шагом шла вперед, Диего же лениво плелся сзади, приготовившись к тому, чтобы в любой момент разнять дерущихся, если таковые будут. — Людмила, ты все не так поняла, — какая глупая отговорка прозвучала из уст итальянца, причем так неуверенно, что тот в этот момент был похож больше на паренька-тряпку, нежели на продуманного дамского угодника. Он незаметно отпустил Камиллу, опуская руки, отчего телефон рыжеволосой, спрятанный в его рукаве, с грохотом упал на асфальт. Сегодня, вероятно, просто прекрасный день для того, чтобы разбить свой мобильный, не находите? Торрес с непониманием опустила глаза на разбитый телефон и нахмурилась, вообще перестав соображать, что за цирк здесь творится. — Феде, что происходит? Откуда у тебя мой телефон? зачем он тебе? Отвечай! — Ками подняла взгляд на парня в надежде найти ответ в его глазах или выражении лица, но тот настолько умело скрывал свое внутреннее состояние, что рыжеволосая тяжело выдохнула, оборачиваясь к только что подошедшей блондинке, за спиной которой стоял Диего. — Вот, значит, какая твоя любовь, да? Вот как ты меня ценишь, как оберегаешь от страданий и как дорожишь мной. Признаешься в любви мне, а потом бежишь на сторону, чтобы позажимать еще половину универа, — Ферро говорила медленно, максимально спокойно, но холод в ее голосе пробирал до костей. Ее глаза были полны обиды и злости, которые сами по себе в совокупности давали не лучшее сочетание, являясь по натуре опасными для окружающих, поэтому что уж говорить, когда дело касается Людмилы. Федерико знал это, но даже его идеальное умение врать и манипулировать в этот момент оказалось бессильным. Он потупил взгляд, понятия не имея, как из этого выкрутиться. В лучшем случае он может остаться с одной из девушек, в худшем — они обе пошлют его к чертовой матери, но вот только ни один из вариантов его не устраивал. Людмила казалась ему такой дерзкой, горячей. Она — «девочка с перчинкой», которую итальянец ценил и любил всем сердцем. Она привлекла его когда-то именно этим. Он не мог предугадать, что она выкинет в следующий раз, как поведет себя и что скажет, для него было большим секретом и то, как эта девушка выражает свои чувства и насколько далеко способна зайти. Поцелуи с Людмилой были горячими, дерзкими и полными страсти до тех пор, пока она не почувствовала, что получила то, чего хочет, и вот тогда огонек внутри Федерико стал гаснуть. От Камиллы же за версту веяло нежностью, хрупкостью, но в то же время безбашеностью, которая покорила его сердце в тот вечер. Он обнимал, целовал ее со всем трепетом и лаской, рядом с ней хотелось быть таким, но вместе с тем ему хотелось и чего-то горячего, разжигающего внутри огонь страсти. Чего-то такого, что есть в Людмиле, но.. Он запутался окончательно и бесповоротно, поэтому пока из уст блондинки не переставая сыпались оскорбления в его адрес, парень молчал, лишь бросая быстрые взгляды то на Камиллу, то на Людмилу, не зная, что и сказать.

Paramore — Decode

— И это все, что ты можешь сказать? А где же оправдания? Где твои вечные сказки о том, что это просто совпадение, что эта девица не очередная шлюха в твоих руках, а двоюродная сестра или кого там обычно придумывают для правдоподобности? Дааа, тебе же даже сказать нечего, ты только и можешь, что молчать, игнорировать и бегать на сторону, втаптывая сердце любящей тебя девушки в грязь, правда? — чем больше она говорила, тем больше сдавало позиции ее непробиваемое спокойствие. Надеясь вызвать своими колкими словами хоть какую-то реакцию, Людмила злилась еще больше, в ответ не получая ровным счетом ничего, кроме потухшего взгляда и молчания, но на этот раз терпение сдавало у Камиллы, которая, наверно, меньше остальных здесь присутствующих понимала, что происходит. — Федерико, кто эта девушка? — Торрес заметно напряглась, намереваясь услышать ответ, вот только парень молчал как партизан, тем самым выводя из себя обеих девушек. — И почему эта блондинистая сучка посмела назвать меня шлюхой? — вышло грубее, чем она рассчитывала, но сути дела это не изменило — Гонсалес молчал, а глаза вмиг Людмилы наполнились бескрайней яростью. — А кто ты после того, как целовалась с моим парнем? — Людмила уже не фильтровала свой лексикон, выпаливая первое, что приходило в голову, и вовсе не заботясь о том, что вокруг них неподалеку собрались любопытные зрители, желающие лицезреть жаркую женскую драку. Людмила откинула назад свои блондинистые локоны и резко подалась вперед, со всей злостью хватая рыжеволосую за волосы и оттягивая их настолько сильно, что та даже запищала от неожиданности и неприятной боли. — Ты что творишь, идиотка? Отпусти! — Камилла повысила голос, невольно сгибаясь в спине, чтобы немного облегчить боль, но блондинка будто не слышала ее слов, начиная за волосы таскать девушку вокруг себя. — С такими сучками, как ты, нельзя по-другому! — Ферро, наверно, еще никогда не чувствовала себя настолько обозленной на окружающий мир. Ей было настолько плевать на всю ту толпу, стоящую вокруг них с камерами и телефонами, что она не переставая дергала Камиллу за ее рыжие волосы, в ответ на что та с силой впивалась ногтями в ее руки, что только усугубляло ситуацию и накаляло ее до предела. И кто знает, чем бы все закончилось, если бы в следующий момент не вмешался Диего, не позволивший этому безобразию продолжаться больше минуты. Он схватил блондинку за талию и потянул на себя, вынуждая ее отпустить Камиллу, а ту, в свою очередь, потянул на себя итальянец, поскольку рыжеволосая от переполняющей ее злости сама была готова накинуться на Людмилу с кулаками. — Эй, вы совсем с ума сошли? Ээээй! — возмутился Эрнандес, прижимая блондинку к себе настолько сильно, чтобы та не смогла улизнуть. Она пищала, дергалась, била парня по рукам и бросалась очередными оскорблениями, что, кстати, делала и Камилла, однако ни одной из них не удалось совершить побега. Гнев девушек с каждой минутой стал стихать то ли от бессилия, то ли от того, что возможностей выбраться уже не оставалось, поэтому парни слегка ослабили хватку, позволяя им вздохнуть спокойно. Они тщательно наблюдали за тем, как Ками и Людми поведут себя дальше, чтобы предотвратить повторение инцидента, но вот только девушки уже не собирались царапать друг другу лица и выдирать волосы, в их головах, наверно, первый и единственный раз мысли совпали. Камилла одернула руку, не желая находиться рядом с Федерико и чувствуя некое отвращение по отношению к нему, поэтому уже через пару секунд отошла от него, разворачиваясь лицом. — Я думала, что ты — тот парень, которого я всегда искала, но на самом деле ты оказался полным дерьмом, Гонсалес. Больше знать тебя не желаю, — первый раз за все время такой привычно нежный голос Камиллы сменился грубым и холодным, отчего по телу Федерико пробежали мурашки, только далеко не те приятные мурашки, которые бегают по телу во время легких прикосновений, нет. Это мурашки страха. Страха потерять все. Впервые за долгое время итальянец почувствовал, что это значит. И, наверно, только в этот момент понял, что именно в этой девушке мог найти все то, чего так хотел: нежность, безбашенность и страсть, чего раньше не замечал. Если бы он сделал выбор тогда, раньше, то сейчас бы не стоял посреди улицы с горящей от удара щекой и не смотрел бы в след уходящей рыжеволосой девушке своей мечты, которая больше не желает его знать. Как можно быть такими идиотом? Как? Но между тем Людмила никуда не ушла, оставшись с ним наедине, поскольку Диего ушел следом за Камиллой, решив после такого экстаза оставить этих двоих наедине, вдруг за таким скандалом последует жаркое перемирие? Он ехидно улыбался, представляя эту картину, но не знал, что его предположениям суждено остаться лишь предположениями. Федерико убрал руку с покрасневшей и неприятно жгущей от боли щеки, взглянув на стоящую напротив девушку, в этот момент понадеявшись на то, что она остается, но только и здесь парень оказался в пролете. Хотя и смысл ей оставаться? — Ты — жалкий трус, Федерико. Ты настолько жалок, что тебе даже сказать нечего в свое оправдание, и это самое ужасное, что я когда-либо о тебе знала. Мне безумно жаль той любви и того времени, которое я на тебя потратила, ты того не стоишь. Видеть тебя больше не хочу, катись к своим бабам, к своим шлюхам, к своему папаше — к кому угодно катись, мне плевать, ясно? В моих глазах тебе больше никогда не подняться с того дна, на которое ты себя опустил, поэтому это все. Между нами все кончено, и кончено не потому, что ТЫ ко мне больше ничего не чувствуешь, думая, будто я слепая идиотка и не вижу, насколько ты был холоден ко мне, а потому, что Я так захотела, ясно? Не жалею больше иметь с тобой ничего общего! Я тебя ненавижу, — Ферро выдала эту, казалось бы, длинную речь на одном дыхании, грамотно расставляя акценты и выделяя более громкой интонацией наиболее важные слова. Но этим дело не закончилось. Для эпичности момента не хватало удара по второй щеке, что Людми и решила исправить, с силой влепив ему звонкую пощечину, а затем гордо удаляясь из этого чертового парка. Она никогда не думала, что когда-нибудь их роман закончится, никогда не думала, что сделать это будет настолько легко, видимо, гордость взяла верх над чувствами, и Людмила, не желая больше перед ним унижаться, была согласна на одиночество, нежели на чувства, не получающие ничего взамен. Федерико приложил руку ко второй щеке и быстро покинул парк, даже не посмотрев вслед уходящей блондинке и молча позволив ей высказаться. В конце концов это все равно когда-нибудь случилось бы, поэтому чем раньше, тем быстрее он сможет вернуть Камиллу обратно и отомстить Диего и его дружку. Даа, а он ведь отомстит, особенно когда в его рукаве куда больше козырей, чем у этих двоих. Все будет, это лишь вопрос времени.