Рассказы Лунного Спутника (Том первый)

      Когда я очнулся во второй раз, было уже утро. В отличие от первого пробуждения тело не болело — лишь руки неприятно покалывало от слишком тугих бинтов. Решив для начала ослабить перевязку, я развязал концы бинта, но не удержал один уголок и он полностью слетел. Посмотрел на руку, ожидая, что там будет всё плохо: обнаружил, что нет даже синяков. Вздохнув, решил развязать вторую руку, но всё повторилось — ни следа побоев. Осмотрев себя и не найдя ничего, кроме пары синяков, да и то маленьких и не доставляющих особых неудобств, стал обдумывать ситуацию.       Что мы имеем? Теперь я — Узумаки Наруто, и с этим ничего не поделаешь. Насколько помню, я сирота, родителей убили в день моего рождения, живу в приюте, а примерно лет в шесть меня поселят в общежитие.       Если этот мир таков, как я помню из аниме, манги и фанфиков прошлого мира, то вот что мы имеем:       Из положительного — я в общих чертах знаю, как пойдет история, основных персонажей и их судьбу; также есть воспоминания о множестве техник и их примерное исполнение;       Из отрицательного — являясь джинчурики, сложно оставаться незаметным и трудно самосовершенствоваться; скорее всего с моим разумом или душой, как повезет, уже пытались работать в плане подчинения, ограничения, влияния и тому подобное; также смена жительства для меня почти невозможна, хотя в целом и не нужна, мне и здешний климат нравится.       Что же, память пришла в относительную норму, и я даже начала осознавать себя Наруто. По моим соображениям, закладки на разум мне не угрожают, так как они устанавливались не мне, а Наруто, и, наверное, как-то завязаны на его душу. Буду надеяться, что если меня всё-таки попытаются проверить, то не смогут понять, что я уже не совсем Наруто.       Из планов на ближайшее будущее — зарекомендовать себя как спокойного, тихого, вежливого мальчика. Не привлекать внимание настолько, насколько это возможно.       К моему большому счастью Наруто уже умел прилично говорить на своем языке и даже немного читать, поэтому мне не придётся учить язык с нуля, и я смогу ответить, когда это понадобится. Также нужно будет посетить библиотеку: в моей памяти есть упоминания о ней, правда не знаю, пустят ли меня туда.       Сейчас живу я всё ещё в приюте и, исходя из моей памяти, мне три года, а значит квартиру мне выдадут через три года в лучшем случае. Надо если не подружиться, то хотя бы наладить нормальные отношения с воспитателями и воспитанниками приюта. В общем, план минимум уже есть.       Тут мои размышления прервал скрип двери. В палату вошёл человек очень странного вида. Высокий парень, явно хорошо сложенный, на первый взгляд отторжения не вызывает. Его одежда состояла из прямых брюк, странной безразмерной кофты и очень смешной шапочки, которая обтягивала лицо на манер водолазной. Весь костюм был лимонно-белого цвета. Как я понял, это был ирьенин, если по-простому — то врач, который пришёл проверить моё состояние.       Ничего не говоря, он подошёл ко мне, сложил какие-то печати. Его руки покрылись зелёной чакрой и приблизились ко мне. Похоже, сейчас я имею честь видеть технику мистической руки. На всякий случай я постаралась запомнить печати.       Думаю, пока есть возможность, нужно наладить отношения с ирьенинами: что-то мне подсказывает, бывать здесь придётся часто.       — Доброе утро, Кусуши-сан, — тихо произнёс я имя ирьенина, которое услышал от одной из медсестёр в коридоре. Именно он вытащил это тело с того света, а может, просто наблюдал за ним после лечения. Как я заметил, от него не исходило негатива в мою сторону, или он его хорошо скрывал. Наруто не говорил с ним раньше, был без сознания.       — Доброе, Наруто-кун, — улыбнувшись, сказал Кусуши-сан. Кажется, я его удивил — и тем, что заговорил с ним, и тем, что вообще знал его имя.       — Здравствуйте. — Самым сложным было начать разговор. — А что вы делаете?       — Хочу осмотреть тебя. Если всё в порядке, то можно выписывать, — врач явно не чувствовал напряженности разговора и слава Богу (Лунному, конечно же).       — Почему у вас руки светятся? — поинтересовался я, причём интерес даже не был наигранным, меня реально интересовал ответ, желательно в развёрнутом виде.       — Это Шосен-но-дзюцу, медицинская техника, которая позволяет осматривать и лечить пациентов. — Врач с любопытством посмотрел на меня.       — Вот здорово! А как она работает? — снова вопрос, но на этот раз ирьенин явно растерялся: видимо пациенты редко интересуются, чем их лечат и как это работает. А может, дело в том, что я ребёнок, а их мало интересуют такие невзрачные техники без громких взрывов и ярких спецэффектов.       — Наруто-кун, это довольно сложный вопрос, но давай попробую объяснить, — одновременно с объяснением он начал водить надо мной руками.       — Ты же знаешь, что у шиноби есть внутри сила, которая называется чакра? — посмотрел на меня вопросительно врач.       — Да, я где-то слышал. В целом чакра, а по частям — Инь и Янь. В зависимости от количества Инь и Янь компонентов получаются разные техники.        Так, я перестарался. У врача когнитивный диссонанс: сидит перед ним трёхлетний ребёнок и втирает про устройство мира. Надеюсь, я не сильно оплошал, а то утащат в корень АНБУ, надо мне оно?       — В общем верно, раз ты это знаешь — продолжим. Так вот, эта техника, как и многие, работает от чакры в нужной пропорции Инь и Янь. Ирьенин создаёт определённую чакру, её называют медицинской: как только она попадает в организм пациента, врач может увидеть, где у больного что-то не так. Если нужно, может усилить естественную регенерацию, — в этот момент медик начал водить руками над животом, где остались синяки. — Вот как-то так, — сказав это, он для наглядности приложил руки по краям от самого большого синяка. Прямо у меня на глазах синяк начал менять цвет, как обычно бывает, когда он проходит сам, только быстрее.       — Ух ты, как здорово! — я не смог не восхититься.       — Чакра усиливает естественную регенерацию, тем самым организм сам справляется с повреждением во много раз быстрее, — видимо этот врач очень любит свою работу, раз так погрузился в рассказ. — Ой, наверное, это пока сложно для тебя, Наруто-кун? — он сбился и немного смущенно посмотрел на меня.       — Нет, я понял. Чакра придаёт силы нашему организму, благодаря этому он быстрее справляется со всем, что ему вредит, в моём случае это кровь в коже из-за удара, — немного нахмурившись, сказал я. Это интересно, надо будет изучить получше.       — Молодец, немного неточно, но смысл ты ухватил. Немногие могут понять это в таком возрасте, — улыбнувшись, продолжил водить техникой Кусуши-сан, на сей раз уже над руками.       — А вы можете научить меня этой технике, Шосен-но-дзюцу? — стараясь выглядеть как можно более сосредоточенным, но при этом всё-таки ребёнком, спросил я. Кусуши-сан очень удивился такой просьбе, но нахмурился.       — Нет, Наруто-кун, для того, чтобы эта техника не привела к травме, ни тебя, ни твоего пациента, нужно очень хорошо контролировать чакру и много знать о человеческом организме. В противном случае можно только навредить. К тому же, детям нужно развиваться так, как им положено: пока что у тебя недостаточно ни контроля, ни количества чакры для этой техники. Твои каналы чакры ещё не развиты, если попытаешься использовать любую технику, даже не эту, то можешь просто их порвать, что в будущем может повредить твоему развитию как шиноби, — он говорил очень серьезно и смотрел прямо в глаза, что слегка напрягало.       — Хорошо, я понял. А что нужно делать, чтобы в будущем пользоваться этой техникой? И со скольких лет можно учиться на ирьенина? — серьёзно спросил я. В общем-то я и так думал, что сразу ничего не выйдет. Нужно сначала натренировать тело и много стараться, чтобы создать хорошую платформу для становления шиноби.       Я погрузился в свои мысли и не сразу заметила взгляда Кусуши-сана, серьёзный и немного удивлённый.       — Наруто-кун, ты уверен, что хочешь стать ирьенином? Среди шиноби эта профессия не очень популярна, ирьенины не обладают сильными боевыми техниками и в основном их приходится защищать в бою.       — Странно, всегда считал шиноби умными людьми, но, как оказалось, они немного идиоты, — удивлённо сказал я. На эту реплику Кусуши-сан удивлённо приподнял бровь.       — Ну сами посудите, зачем все эти техники и в чём они помогут, если товарищ умирает от ранения или яда — только если добить раненый балласт. А так те, кто так делают, если делают, недостойны зваться людьми! — мне и в аниме это не давало покоя. Я, конечно, понимаю их принцип, стань настолько сильным, чтобы вкатывать врагов в грязь и без ранений, но… ух как бесит! Оп-па, кажется эмоции не совсем сломались и самые яркие вспышки всё же проходят сквозь, образовавшийся после смерти, барьер.       — Как жаль, что не все шиноби так думают! Скольких смертей можно было бы избежать, — на этих словах молодой мужчина стал задумчивым и печальным.       — Извините, я не хотел напоминать о грустном, — мне стало немного стыдно за то, что своим чрезмерным любопытством разбередил старые раны.       — Ничего, Наруто-кун. Насчёт обучения на ирьенина, если ты действительно серьезен и не передумаешь, то можно поступить на курсы с пяти лет. А теперь тебе пора, ты полностью в порядке.       — Это хорошо, наверное. А вы не знаете случайно, где моя одежда? — только сейчас я понял, что на мне больничная пижама, а вот одежды в зоне видимости не наблюдается.       — Должна быть в тумбочке, — после его слов я быстро спрыгнул с кровати и влез в тумбочку.       Кстати, как я заметил, не только осознание себя подстроилось, но и движения в пространстве стали лучше, хотя и не близки к идеалу. Взяв одежду, я присвистнул от неожиданности. Мало того, что эта одежда явно видала лучшие годы, была штопана-перештопана, так она ещё и в дырках, и крови после переделки, из-за которой я оказался в больнице. Кстати, а как я вообще оказался в такой ситуации? Так голова, думай, шапку куплю… Точно!       Был день прогулки, первый раз, когда нас, детдомовцев, вывели на улицы Конохи. До этого мы гуляли лишь на территории детского дома.       План был такой: пройти по главной улице Конохи до резиденции Каге. Но уже тогда я почувствовал что-то очень странное: мы были на улице первый раз, а люди смотрели на нас так, как будто знают, точнее — смотрели на меня. Было много разных взглядов — и полных отвращения, и ненависти, были конечно и те, кто смотрел с сочувствием, но таких было от силы двое.       А дальше началось вообще что-то странное: учительница вывела нас на главную дорогу, но я отстал, потому что было много людей, и потерялся. Решив спросить дорогу у одного дедушки, стоявшего немного вглубь домов между лавочками, я и совершил свою главную ошибку. Этот дедушка оказался не совсем адекватным. Когда я спросил его, как пройти к резиденции Хокаге, он улыбнулся и хотел ответить, но, увидев моё лицо, просто взбесился, начал кричать что-то про Демона и свою дочь. Как я понял уже сейчас, у этого дедушки дочь умерла в день освобождения Десятихвостого. В деревне меня считают демоном, вот мне и досталось.       Вот только криками он не ограничился, достал клюку и избил меня. Сил у него не хватило бы меня убить, но мне не повезло. Когда я лежал уже на земле, старик потерял равновесие и со всей силы приложил меня палкой в висок. Так Наруто Узумаки и помер, а на его место пришел я.       Самое паршивое это то, что меня избивали в пяти метрах от центральной улицы, и никто не заступился за ребенка, никто! Гадство!       Заметив мою задумчивую злобу, Кусуши-сан меня окликнул.       — Да уж, ну и состояние у твоих вещей. И почему персонал их не постирал? Это входит в их обязанности, — он нахмурился, явно прикидывая в мыслях, кто ответственен за это.       — Не знаю, может, побоялись, что эти тряпки просто развалятся в руках при стирке. А может, не захотелось стирать за мелким демоном. Кто их знает, этих людей. — На удивление, я не испытывал по этому поводу никаких эмоций — ни отрицательных, ни положительных. Как я помню, в таком состоянии вещей я виноват лишь отчасти. В детдоме ко мне всегда было особое отношение, и, если были вещи с дырками, потертостями или пятнами, я всегда знал, кому они достанутся.       Поэтому не удивлюсь, если по моему возвращению мне не только не выдадут новую одежду, но и заставят стирать и донашивать эту.       Кусуши-сан от такого озвучивания столь неприятной темы аж закашлялся, и явно сделал для себя какие-то выводы.       — Подожди-ка здесь, Наруто-кун, у меня где-то были старые вещи одного мальчика. Ему новые принесли, а эти остались. — Ирьенин направился к двери с явным намерением принести новые вещи, при этом устроив разнос парочке работников, которые были ответственными за стирку и явно халатно относились к своей работе.       — Подождите! — немного резко сказал я и, буквально за мгновение преодолев комнату, схватил ирьенина за рукав. Он остановился и вопросительно посмотрела на меня.       — Может не надо, это же чужие вещи, у вас не будет проблем из-за меня? — Я действительно беспокоился, ведь во многих историях описывалось, как людей, имеющих влияние на джинчурики, просто-напросто убивали, а Кусуши-сан хороший человек, не хочу ему такой судьбы.       Видимо, все сомнения были написаны на моём лице, раз уж Кусуши-сан, ободряюще улыбнулся, а потом растрепал мои волосы.       — Не стоит беспокоиться, эти вещи он оставил давно, специально для тех, кто так же, как и он, будет нуждаться во временной одежде, — он с улыбкой вышел из палаты.       Пока его не было, я снял с себя все оставшиеся бинты. Правда, в этот момент внутри меня проснулся огромный хомяк и, постучав лапками по столу, велел мне забрать бинты с собой, мало ли, в хозяйстве всё пригодится. Спрятав бинты в свои грязные вещи, я заметил, что часть зеркала из шкафа лежит на полу: кусок был достаточно большим, чтобы я мог разглядеть в нем часть лица.       Я решил, что никому не будет прока от разбитого зеркала, и я могу забрать его с собой. Пока я занимался присваиванием полезных и не очень вещей, вернулся Кусуши-сан.       — Вот, Наруто, возьми. Они не новые, но лучше, чем у тебя есть, — он протянул мне одежду. Схватив их, я поспешил быстрее переодеться.       Как только я оделся, сразу заметил несколько деталей: во-первых, мне все велико размера на два-три, но это ничего, так даже лучше, дольше прослужат. Вторым моментом было то, что эти вещи я откуда-то помню.       Через несколько мгновений пришло осознание того, что это вещи Итачи, да, я видел их в аниме, в сериях, когда он был еще маленьким. Светло-серая кофта с короткими рукавами и высоким воротом, штаны черного цвета до середины голени и чёрные ботинки с открытым носом. У меня появилась робкая надежда на то, что, раз Итачи тренировался с очень раннего возраста, то вполне возможно, что это ботинки шиноби, то есть они могут проводить чакру. От осознания этого простого факта у меня защипало в глазах.       — Спасибо, большое спасибо! — сказал я, еле сдерживая слёзы и низко поклонившись. При виде моей реакции у Кусуши-сана на лице промелькнули какие-то эмоции, но я их не понял.       — Я буду за ними следить, — с улыбкой сказал я.       Дальнейшие события проходили быстрее. Меня быстро выписали, и я отправился в детдом. Путь назад больше напоминал игру в шпионов, чем нормальный поход ребёнка до дома. Если задуматься, так и было: судя по отношению, что продемонстрировали мне жители деревни, ждать помощи в случае проблем мне не откуда, так что я решил, что стоит обходить большие скопления людей, да и маленькие тоже. В общем, на путь до приюта ушло раза в три больше времени, чем нужно. Как оказалось, прошлый Наруто был вполне наблюдателен, иначе ума не предположу, как я нашёл дорогу.       К моей радости в приюте всё было не так плохо, как я успел себе напридумывать. Меня встретила воспитательница и отвела в комнату. За короткую встречу мне ни слова не сказали, но и плохого ничего не сделали. Думаю, пора налаживать контакты с людьми, так что состроить мордашку помилее, слегка улыбнуться и…       — Спасибо, спокойной ночи, Мицу-сан, — имя вспомнилось быстро. Поклонившись, зашёл к себе в комнату. Из того, что я успел увидеть, воспитательница слегка удивилась моей вежливости и улыбке, но не придала этому значения.       Устало потянувшись, я решил лечь спать, всё-таки день был очень даже насыщенный. Но перед этим нужно помолиться. Если честно, не знаю, как это правильно делается, надеюсь Лунный Бог меня услышит.       После молитвы лег спать, завтра ещё много дел и нужно быть отдохнувшим и сильным.       — Спокойной ночи тому, кто присматривает за мной, — сказав так, я медленно погрузился в сон.