Nothing is impossible.

Вся ирония этой жалкой жизни — быть солидным, с белозубой улыбкой пираньи, иметь дорогую машину и тонны зелёных бумажек вместе с яблочным телефоном. К таким люди тянутся, словно уродливые побеги к солнцу, зная, что им далеко до него, хоть умри. Адам всегда был белой вороной среди банальных чёрных птиц. Просто он — невероятный везунчик, ему и посчастливилось стать этим самым фаворитом, с которым хочется сравниться доброй половине города. Он — мечта любой девушки, тот самый идеальный Принц на белоснежном коне. Но ведь в бочке золотого мёда всегда есть ложка дёгтя, а эти сказки превращаются в гиблое болото небылиц. Верно? Но на самом деле Адам — пустышка. Улыбчивый фантом в пустой фотографии жизни, а в тех же сказках Золушку принц поимел в карете. Потому что реальность режет глубже любого ножа. Его чёрное пятно — это курение. И курит он, пожалуй, слишком много, вдыхает сизый дым, чувствует, как от табака кружит голову, а внутри растёт жажда, и он делает затяжки глубже. Так, что за сеткой рёбер образовалось тёмное чрево болезни, пуская глубоко в лёгкие цепкие корни. В тайне от отца, которому нет до него дела, сплёвывает кровь перед колледжем в раковину, но молчит, сдерживая кашель. Упорно так. Совсем как его мёртвая мама. Ведь если и рассказать о проблеме отцу, он лишь хмыкнет и снова посмотрит с этим сраным упрёком, кусающим больнее змеи. Единственный, кто знает о его боли — Питер Паркер. Они знакомы не так давно, но этот парень так запал в душу Адама, что теперь не откупишься. У Питера карие глаза, словно горький шоколад. И это чертовски притягивает, завораживает, топит в какао и согревает. Ещё у него милая растрёпанная шевелюра, которую так и хочется потрепать. Паркер ничем не отличается от других. Таких как он — сотни. Но Адам лишь качает головой. Знает, что никто не сможет его заменить. Пытайся, не пытайся. Питер говорит: — Адам, нужно в больницу, пока не поздно. Адам лишь устало прикрывает глаза. Не хочет слышать эту его проклятую заботливую дрожь в голосе. Питер кричит со слезами на глазах: — Я поговорю с моим отцом, он что-нибудь придумает! Адам обнимает его, крепко-крепко, пытается ему безмолвно объяснить, что это — бесполезно. Может, великий гений Тони Старк и способен найти лекарство, но Адам этого не хочет. Совсем. Смирился. Просто единственное, что он желает, чтобы Питер не остался одинок, не остался без охраны. Питер — слишком ценный кадр его жалкой жизни, быстро уходящей на шесть футов под землю. Ха. Адам и не жалеет. Ни о чём. Ни о скуренных крепких сигаретах, ни о знакомстве с сыном легендарного Старка и Роджерса. Ведь расписание человечка лёгкое, как стихотворение четырёх строк. Детство — школа — колледж — работа — сосновый ящик. И всё. Дальше пустота: ни рая, ни ада. Даже лучше, что он закончит на колледже. Не нужно заводить семью, работу. Это лишь пустая трата времени. Адам снова курит уже третью сигарету за десятую минуту, стоя на балконе, наблюдает за панорамой ночного города, сверкающими осколками звёзд на чёрном бескрайнем покрывале, ощущает во рту вместе с никотином железный привкус, но он уже привык. Весь этот мир в его глазах словно за матовым стеклом. Он понимает, что скоро уйдёт. Оставит за спиной все. И Питера Паркера тоже. Это выбор Адама. Сегодня в квартире не так пусто. Они сидят в его в комнате, молча переговариваются, сами не зная о чём. И вот в помещении наступает мёртвая тишина. — Ты уверен? — Да. И этих слов достаточно для объяснений. Адам знает, что Питер уважает его выбор, даже терпя тонну боли, разрывающей на части. Знает, что будет помнить его. Это хорошо. До чёрных легких правильно. На телефоне Паркера звенит рингтон, уже как час, сверкает вспышками, трындит, что нужно ответить. Он не берет. Громко сопит, вздрагивает при каждом звонке. — Кто это? — Адам задаёт этот вопрос неожиданно, так, что Пит снова вздрагивает. — Это… Уэйд, — шепчет в ответ, смотрит на потухший экран смартфона. — Мне пора, прости… Тот качает головой, встаёт с дивана, чувствует, как противные щупальца тянутся почти к краям грудины. Питер порывисто обнимает его, как только может, и уходит. Адам идёт на балкон, смотрит вниз. Он знает, кто такой этот Уэйд. Он — ублюдок, чертов убийца. Наёмник. Человек с идиотским чувством юмора, готовый решить всё через кровь. И всё же он умеет и сможет защитить своё, до выдранных костей. Под оранжевыми фонарями города стоит одинокая фигурка в капюшоне, пускающая дым. К ней подходит Паркер, и они сливаются в одну фигуру. Потом парень в капюшоне находит губы того, и пара целуется. Питер что-то вскрикивает, но Уэйд хватает его за руку и уводит в мглу домов, подальше от дома Адама и прошлого. Адаму не стоит беспокоится о его лучшем любимом друге. Питер никогда не будет одинок с Уилсоном. Хоть и тот долбанутый на голову. И Уэйд всё вытерпит. Все обиды Паркера и его родителей. Парень усмехается. Как там говорилось? «Если любишь, отпусти»? Если даже так, то с этим не будет проблем. Питер достоин лучшего. Адам делает последний вдох дыма и отпускает окурок вниз, в пропасть, наблюдает, как апельсиновый огонёк теряется в массах. Выдох. Вдох делать уже больней. Асфиксия. Он улыбается. Отпустил.