Волшебства не существует

      За утренней семейной трапезой Леда без аппетита развозила еду по тарелке и с легкой завистью посматривала на сестру, сидящую напротив, которая с ярым энтузиазмом рассказывала родителям о чудесном сне, что видела сегодня ночью. Отец к ее повествованию был равнодушен, но из вежливости изображал участие, а мать, удивленно распахнув глаза, внимательно слушала дочь. Ида улыбалась и жестикулировала, иногда переводя взгляд на сестру, на что та лишь слабо дергала уголками рта, пытаясь выглядеть заинтересованной. После всего, что она пережила, сестра-близнец теперь казалась ей непутевой малышкой, едва научившейся ходить. В последнее время Ида стала слишком радостная, веселая, счастливая, с учетом того, что она была в курсе о скором приезде своего, возможно, будущего жениха, а, возможно, и мужа. Леда все пыталась разглядеть, где же сестра запрятала свое отчаяние, злость, ненависть, ведь она столько раз говорила, что тоже не хочет замуж за незнакомца, а тут вдруг так себя ведет. Может, родители действительно выбрали юного и красивого богача, который пришелся ей по вкусу? А от порочной, бракованной дочери просто скрывают внутрисемейные события? Как бы то ни было, для Иды непозволительно быть такой равнодушной и спокойной, радоваться пустым ярким снам, бегать в лес и наслаждаться жизнью. Здесь что-то не так.       Леда застала сестру в разгар жаркого полудня, когда та рылась в своих сундуках и шкафах в поисках легкого летнего платья, коих у нее водилось в невероятном количестве. Девушка разложила одежды из нежных хлопковых и шелковых тканей всех цветов радуги на кровати, а часть повесила на шкаф. Переводя взгляд с одного платья на другое, она как будто была обременена мучительным выбором. Ида улыбнулась сестре, предложила ей присесть и помочь определиться с нарядом на день.       — Какая тебе разница, в чем идти? Ты же не уезжаешь никуда, — с подозрением в голосе спросила сестру Леда, улегшись на кушетку.       — Просто иногда хочется красиво одеться, ведь снаружи такая хорошая погода, только и разгуливай в новых платьях.       — Как будто тебе есть перед кем щеголять в лесу.       Неприятный холодок пробежал по спине Иды, заставив сжать в руках платье нежно-голубого цвета, от чего на том появились портящие вид складки.       — А если я встречу в лесу кого-то из горожан? Не хочется, чтобы меня застали в неприглядном виде, — ответила она сестре, изо всех сил стараясь не выдать голосом своего испуга.       — Раскрою тебе секрет. Туда, кроме тебя, уже очень давно никто не ходит. Местные недолюбливают это место, говорят, там даже не порыбачить особо и не поохотиться. Я все думала, что должна быть какая-то причина твоих уходов, и мне кажется, дело в том разбойнике, который порвал на тебе платье прошлым летом, — Ида обернулась и с неподдельным удивлением посмотрела на сестру. — Я поняла, у тебя с ним роман. Слышала, такое бывает, когда мужчина тебя обидит или даже причинит боль, а ты все равно влюбляешься и идешь на все ради него.       Ида все еще держалась, но не справилась, и ее разобрал громкий смех. Она схватилась за живот и затряслась. Не ожидая такой реакции, Леда немного рассердилась и насупила брови.       — С-серьезно? — все еще содрогаясь, она швырнула платье, которое держала в руках, на кровать и вытерла ладонью навернувшиеся слезы. — Не ожидала от тебя такого полета фантазии, дорогая. А когда-то ты говорила, что это я перечитала любовных романов, — девушка схватила два других платья и стала по очереди прикладывать к себе то одно, то другое. — Какое посоветуешь?       — Желтое.       Выдался какой-то на редкость удачный день: отец уехал в другой город в гости к давнему другу, а мать отправилась со своей служанкой по магазинам заодно присмотреть Иде свадебное платье на будущее. О находящейся под присмотром Леде все позабыли, и та с грустью смотрела из окна на удаляющийся силуэт сестры. Легкий ветер развевал подол ее платья, и, казалось, девушка буквально летит к кому-то. Ее подгоняет встреча с чем-то невероятным, долгожданным, волшебным. Но, ведь если бы у нее действительно был с кем-то роман, она бы обязательно поделилась этим с сестрой. Леда все рассказывала ей о Гансе, и та не выдала ее родителям, хоть и отнеслась с осуждением, но не презирала. Так почему она что-то от нее скрывает? Что может быть одновременно настолько неприемлемым и вселяющим в нее такую радость?       Приняв, наконец, решение, Леда поспешно переоделась в свои самые скромные одежды и, напялив чепчик, чтобы не привлекать лишнего внимания, никем не замеченная покинула спящий в послеобеденной лени отчий дом.       Пройдя внутрь леса всего ничего, она уже пожалела о своем поступке. Эти тесно стоящие деревья не внушали никакого доверия, лишь напоминали о трагической любви. Девушка прислонилась спиной к жесткому, царапающему спину, стволу и сняла чепчик. Хотя в лесу было достаточно прохладно, с нее градом лил пот. Поправив растрепавшиеся волосы, она продолжила идти, тщетно пытаясь вспомнить дорогу, которую указывала Ида, когда брала ее с собой. Конечно, каждое дерево похоже на другое, и слившийся в один сплошной ряд тесный лес превратился в адский лабиринт, где не было ни входа, ни выхода. Вдруг где-то над кронами пролетела птица и громко закричала. Это немного взбодрило девушку - хоть какое-то живое существо в проклятом месте. С трудом, но вскоре она дошла до одного из тех мест, где они тайком встречались с Гансом. Она была готова поклясться, что здесь до сих пор обитал его невидимый дух, который был рад воссоединению с ней. С большим усилием девушка отогнала от себя призрака, приглашавшего присесть на мягкую траву и насладиться летним солнцем. Стоило ей пройти дальше, как Ганс из ее воображения тут же растворился в воздухе, как будто и не существовал никогда. Но воспоминания о возлюбленном просто так ее не оставили. То тут, то там в голове всплывали щемящие сердце наслаждения и нежности, сказанные с любовью слова, обещания быть вместе вечно и никогда не разлучаться. Леда не заметила, как глаза ее наполнились слезами и, не видя ничего впереди, она шла вглубь леса, уже забыв о своей первоначальной цели. Соленые разводы на лице неприятно щипали щеки и веки, а глаза никак не могли рассмотреть дорогу из-за превращающих все вокруг в сплошную размытую картинку слез. Наконец, Леда опомнилась и упала рядом с каким-то очень старым толстым деревом. Пытаясь успокоиться, она закрыла лицо мокрым от вспотевших рук чепчиком и яростными усилиями воли старалась не впасть в истерику. Ганса больше нет, и слезами его не вернуть. Там, должно быть, он, должно быть, смотрит на нее и думает, какая же она глупая девчонка. Леда немного успокоилась и посмотрела по сторонам. Это была незнакомая часть леса, здесь она никогда не была, тем более, даже не заметила, сколько она шла и какой тропой, и теперь неизвестно, сможет ли она самостоятельно вернуться назад.       Вдруг ей показалось, что откуда-то повеяло прохладой, и раздался звук, как если бы в воду уронили что-то крупное и тяжелое. Девушка еще больше испугалась того, что здесь, в этой мертвой глуши, мог быть кто-то кроме нее, и если ее заметят, кто знает, чем все закончится. Наученная печальным опытом сестры, Леда, стараясь не шуметь, начала отходить назад.       «Женщина?» — до нее вдруг долетел заливистый смех и следом за ним - голос, который показался ей знакомым. Поразмыслив, что там вряд ли происходит что-то плохое, она, не разгибаясь, на корточках прошла дальше. На ее счастье, место, где она пряталась, оказалось обильной порослью высоких кустарников, поэтому Леда встала в полный рост, не боясь быть замеченной. Примерно в тридцати метрах от нее вниз по склону на маленьком бережку стояла женщина в желтом платье.       «Ида!» — едва не выкрикнула вслух девушка, но вовремя сжала губы. — «С кем она разговаривает? Что она здесь делает?» — миллионы вопросов сразу полезли в голову, но Леда была уже не в силах оторвать взгляд от действий своей сестры. Та продолжала с кем-то разговаривать, одновременно расстегивая на себе платье. Ида не выглядела смущенной, она лишь весело отмахивалась от невидимого собеседника. Оставшись в нижней сорочке, девушка села на берег, свесила ноги и активно ими задергала, чем подняла волну брызг.       Тут до Леды наконец донесся второй голос. Он принадлежал мужчине, но где же сам таинственный господин? Наконец, Леда увидела, как обнаженный человек наполовину выпрыгивает из воды и кидается Иде на шею. Волосы его длинные, как у женщины, а кожа зеленая, словно с картинок, где так иногда изображали больных чумой. Самым странным в этом мужчине было то, что на уровне живота его кожа переходила в блестящую, похожую на чешую, корку, а на руках - странные наросты, как плавники у рыб. Образ завершали черные остроконечные ногти на его пальцах, которыми он гладил Иду по лицу и волосам. Девушка, явно получая удовольствие, молча сидела с улыбкой на лице и смотрела лишь на своего мужчину. Только когда странный человек поцеловал беспечную и счастливую Иду, Леда наконец поняла, что перед ней сейчас происходит.       У нее роман не с разбойником, а с монстром.       Сама не понимая, от чего она бежит, Леда рвалась как можно быстрее покинуть это отвратительное место. В голове крутилось слишком много неприятных и поражающих воображение мыслей. Монстры, русалки, сирены… Образы из детских сказок всплыли на поверхность: беспощадные существа, заманивающие моряков и просто красивых мужчин, убийцы и душегубы. Неужели родная сестра с ними заодно? И эти рисунки… Она не могла все это взять из головы! Теперь-то понятно, почему она ничего не рассказывала. Если Ида водится с русалками, скорее всего, этот мужчина там не один, и тайна смерти Ганса теперь как на ладони. Леда была права, он не умер — его убили, жестоко и гнусно. И в этом замешана Ида, ее самый близкий человек, ее вторая половинка.       — Не прощу тебе! Я никогда тебе не прощу! — закричала Леда во всю глотку, как только впереди, на горизонте, появились крыши домов.       После смерти Ганса Ида была тем солнышком в мрачном царстве Леды, что спасало ее от желания покончить с собой или сбежать из дома. Теперь же не осталось никого, кому она могла бы доверять. Мир потерял свои единственные светлые краски, ведь предательница Ида обманула ее, связалась с монстром, убила Ганса и теперь расхаживает как ни в чем не бывало. Невыносимое желание отомстить заполнило ее разорванное на мелкие куски сердце, беспощадно обжигая душу и тело. Ведь если виновные будут наказаны, то честь Ганса не будет попрана, и Леда сможет, пусть и с трудом, продолжить жить с чистой совестью.       Дойдя до дома, она впервые за долгое время почувствовала радость, когда обнаружила, что отец вернулся. Не переодевшись, в запачканном землей и травой платье, она ворвалась в его кабинет и рухнула перед папенькой на колени, схватив изумленного отца за низ сюртука.       — Отец! Ида связалась с монстром! Я видела это своими глазами!       — Что ты несешь, Леда? — все еще обиженный на старшую дочь, он раздраженно вырвал сюртук из ее рук и схватил ее за плечи.       — Там! — она указала рукой на окно, где виднелся кусочек леса. — На озере живут мостры-русалки! Ида ходит туда и предается любовным сношениям! Я сама это видела, поверь мне, отец!       — Да как ты можешь наговаривать такое на собственную сестру?! — отец сильно разозлился и замахнулся на дочь, еще чуть-чуть и, казалось, он был готов ударить Леду. — Она-то, в отличие от тебя, сохранила честь и достоинство!       — Ничего она не сохранила! Я хотя бы была с мужчиной, а она с монстром, как настоящая ведьма!       — Слышать этого не желаю, уйди с глаз моих! — он опустил руку и подошел к двери, чтобы выпроводить дочь.       — Я докажу тебе! — девушка резко вскочила и пулей вылетела из отцовского кабинета, оставив того в недоумении и растерянности.       Обещать достать доказательства было легко, но не так просто, как показалось на первый взгляд. Однако озлобленная Леда не растерялась. Она побежала на поле, где уговорила пару рослых парней, которые за небольшую плату были готовы на все, пойти с ней в лес разыскать русалок. Услышав, что им нужно будет охотиться на персонажей из сказок, парни едва не рассмеялись, но вид Леды их немного обеспокоил, а когда та сказала взять какое-нибудь оружие, то им и вовсе стало не до веселья.       Уверенным шагом Леда повела своих спутников в лес. Поначалу все шло нормально, ей казалось, что она помнит дорогу и уже раньше проходила вот этот кустик и вот это воронье гнездо. Двое парней удивленно озирались по сторонам. Они, как оказалось, тоже плохо ориентируются в лесу, а в такую глушь к озеру и подавно никогда не путешествовали.       — Мне кажется, мы ходим кругами, — осторожно сказал один.       — Скоро начнет темнеть, мы тем более ничего не найдем, — заметил второй.       Леда одарила обоих злым взглядом и приказала замолчать и следовать за ней. Конечно, она и сама заметила, что они заблудились. Ведь она чудом выбралась из леса, а найти то место, где она обнаружила сестру, было делом непростым. Тем более что, действительно, начинало темнеть, и лес из лабиринта стал постепенно превращаться в черную тюрьму с дубами и кленами вместо решеток.       — Госпожа, нам нужно возвращаться, это же русалки, они никуда не убегут, — снова рискнул высказаться один парень, и на его слова другой ответил тихим смешком. Леда вдруг остановилась и, словно потеряв все силы и надежду, прислонилась к тонкому стволу дерева. Сжав от злости губы, она тряслась от обиды и ненависти, ведь этих преступников и убийц защищает сам лес, не позволяя девушке свершить свою благородную месть. Опять все против нее, снова неудача. Стоявшие в паре метров от нее парни тихо перешептывались.       — Зря мы согласились идти. Теперь неизвестно, выйдем ли мы отсюда вообще.       — А мне кажется, она нас сюда не для того позвала, — второй ухмыльнулся и кивнул в сторону Леды.       — Что ты имеешь в виду?       — Я краем уха слышал, что у нее был романчик с Гансом.       — Да ты гонишь! — воскликнул первый.       — Тише говори! — прошипел второй. — Думаю, она просто заскучала по настоящим мужикам.       — Я тебе не верю.       — Сам посуди! Какие русалки? Какая охота? Это все предлог, чтобы увести нас подальше, и никто бы не увидел и не узнал.       — А чего она тогда стоит и ничего не делает?       — Может, ждет, когда мы проявим инициативу. Парни одновременно оглянулись и уставились на стоящую неподвижно девушку.       — Госпожа Леда, так что делать дальше? — парень, уверенный в своих догадках, обошел ее и облокотился на то же дерево, старательно сверля Леду взглядом.       — Да, госпожа Леда, не хотелось бы тут ночевать, — другой подошел сзади, и парни переглянулись.       Наконец, девушка как будто очнулась от своих мыслей и увидела, что стоит фактически зажатая между этими двумя. Испуганно завертев головой, она попыталась растолкать их, но бесполезно. Вдруг один схватил ее за плечи и грубо повалил на землю. Прижав ее к холодной траве весом своего тела, он сказал:       — Мы все поняли, госпожа. Не обязательно было что-то придумывать про русалок, мы бы и так согласились. Да, брат?       — Да, — ответил второй, нервно дергая на себе ворот рубахи.       — Нет! — закричала Леда. — Это все правда! Я видела своими глазами: кожа зеленая, волосы черные, когти длинные и острые!       — Конечно, это правда. Я, знаете, сколько всего повидал: и зеленых, и красных, и синих… — одной рукой он стал расстегивать пуговицы на ее платье.       — Что ты делаешь?! Немедленно отпусти меня! — девушка выгнула спину и задергалась, изо всех сил стараясь выползти из-под своего спутника. Но парня разобрал азарт, он явно не собирался выпускать Леду, и зажал ей рот.       — Брат, не надо, ты все не так понял! — стоявший рядом крестьянин схватил друга за плечи и, насколько было сил, потянул его назад.       Почувствовав свободу, Леда резво отползла от них и с трудом перевела дух. Ошарашенные парни тут же начали извиняться и умолять не наказывать их, но девушка, пропустив мимо ушей эти слова, лишь застегнула обратно пуговицы на платье и отряхнула уже и без того запачканную юбку. Ее сейчас больше заботило, как им выбраться отсюда.       На их счастье девушку уже начали разыскивать. Вдалеке Леда и ее спутники разглядели сияющие спасительные факелы. Их было пять или шесть, и люди, несшие их, кричали и звали ее. Парни несказанно обрадовались, закричали, чтобы помочь найти себя, и радостно обнялись, похлопав друг друга по спине. Леда же, уставившись в землю, с разочарованием ожидала своего часа.       Рядом с лесом на поляне Леду ждали все еще рассерженный, но в то же время и обеспокоенный отец и матушка. Как только старшая сестра подошла к родителям, ей на шею рухнула заплаканная Ида. Она что-то говорила: про то, как все волновались, и что ее, Иду, никто не пустил искать любимую сестру. Слова младшей эхом раздавались в голове Леды, она не могла даже взглянуть на некогда любимую родственницу. Леда больно схватила плачущую сестру за руку и отдернула ее от себя.       — Это ты убила его! Ты и твой мерзкий дружок! — закричала Леда, привлекая к себе слишком много ненужного внимания местных, которые с интересом наблюдали за счастливым воссоединением семьи. — Ты за это ответишь, грязная, похотливая ведьма!       Леда вцепилась в волосы ошарашенной такими обвинениями сестре и едва не повалила ее за землю. Вдруг она почувствовала, как ее пытаются оттащить от обидчицы. Крепкие холодные руки схватили ее за талию и прижали к себе. Оглянувшись, она поняла, что это был отец. Его трясло от злости, Леда чувствовала это, но доказать свою правоту было важнее. Если бы он только послушал ее, позволил доказать свои обвинения!       — Как ты смеешь унижать меня при моих же горожанах?! — отец сверлил свою дочь взглядом, и, хотя говорил он тихо, Леде стало очень страшно, она даже подумала, что он сейчас убьет ее. — Мне до смерти надоело твое поведение! Завтра же ты уезжаешь к своей бабке, и чтобы без моего разрешения не возвращалась!       — Нет, отец… Я говорю правду… — прошептала девушка, и в этот момент ее толкнули в объятия матери, которая нежно обняла свою непутевую дочку и повела к дому.       Оглянувшись, Леда увидела лишь темный силуэт своей сестры, окруженный такими же черными людьми с факелами.