Волшебства не существует

      Сумерки подкрались незаметно, но Ида без устали продолжала исследовать берег озера. Теперь она осмелела и старалась держаться ближе к воде, чтобы своими видом, возможно привлечь Ларса, где бы он ни был. Она опускалась на колени у воды и разглядывала колыхающиеся в полупрозрачной воде водоросли. В голове сразу пронеслись воспоминания об их с Ларсом заплывах, таких далеких, почти за горизонт. Вода не успевала прогреваться, и Иде было всегда холодно нырять на глубину, но до чего приятно потом всплывать на теплую поверхность, ощущая плечами и руками, как резко отличается температура в ногах и у лица. Ларс смеялся над ее чувствительностью и беспомощностью, а потом сетовал, что он, мол, не может выйти на поверхность и побежать, как она. Его острые зубы не сочетались с нежной улыбкой и веселыми глазами, а из-за длинных волос и болезненной худобы, несмотря на широкий рыбий хвост, его можно было спутать с женщиной — но все это лишь делало Ларса самим собой.       Предавшись мечтам о былом, Ида снова ушла в себя. Опомнившись, она вцепилась руками в волосы и задрожала.       — О чем я только думала?! — спросила она свое отражение. — Я не знаю, где он, не знаю, что с ним! Как бы я хотела поменяться местами с этой покойницей, чтобы остаться здесь навсегда! Ларс, я люблю тебя, даже если никогда больше не увижу! Я люблю тебя!       Закрыв лицо руками и капюшоном, Ида, сидя на коленях, оплакивала свою судьбу и тоску по возлюбленному. Отчаяние и усталость брали над ней верх. Незнание и безвестие только усиливали ее страхи. Она старалась не думать о худшем, но сцены мучительной смерти или жестокой расправы как назло лезли ей в голову, заставляя ее рыдать еще громче. Ида была готова поверить во что угодно и сделать что угодно лишь бы Ларс появился перед ней. И если бы ей предложили какое-нибудь волшебное зелье, как бабушке Агате, она бы приняла его, даже если цена будет слишком высока. Отрасти у нее хвост, она могла бы уплыть далеко-далеко, где она могла бы найти Ларса и жить с ним вдали от людских законов.       — Ларс… Где ты?! — вопрошала она пустоту.       Вдруг Ида почувствовала, как что-то холодное дотронулось до ее пальцев. Это было так неожиданно, что инстинктивно она решила, будто это какое-то насекомое или слизняк. Она вскрикнула, отмахнулась и отползла от берега. Несколько минут она боялась открыть глаза.       Перестав дрожать, Ида убрала руки с заплаканного лица и приподняла закрывавший глаза капюшон.       В паре метров от нее сидел Ларс. Вернее, призрак Ларса. Его лицо, которое Ида так давно мечтала увидеть снова, не выражало совершенно никаких эмоций. Под глазами сияли черные синяки и слишком сильно выделялись на фоне иссиня-бледной кожи, которая, казалось, просвечивалась и обтягивала выпирающие кости в плечах, пальцах и ребрах. Лишь темно-зеленый переливающийся от бликов воды хвост, тяжелые склизкие волосы и черные ногти остались прежними.       — Вот, что они придумали — заманили меня видением, — прохрипел он вдруг.       — Ларс! — закричала Ида и, позабыв усталость и страх, подбежала к нему.       Она рухнула к нему на плечи и принялась целовать его лицо. Но Ларс был безучастен. Он позволял Иде обнимать и целовать себя, но ничем не отвечал. Девушка боялась отпускать его, будто он может исчезнуть так же внезапно, как и появился.       — Я так счастлива, что вижу тебя… — она снова заплакала, на этот раз от счастья, и еще крепче прижалась к холодному тощему телу.       — Они сказали, что, если я высунусь на берег, меня ждет та же судьба. И я высунулся.       — Ларс, о чем ты? — Ида немного отстранилась и смахнула с лица слезы.       — Кошки.       — Что кошки?       — Когда Сейра с Лориасом пропали, я искал их днями и ночами. Но нашел лишь кота. Он сказал, что рыбу сожрали.       — Пропали?! — сердце Иды забилось как бешеное, и руки ее от ужаса заледенели.       Вдруг Ларс разразился кашлем и толкнул Иду, отчего она упала боком на траву. Кашель перешел в рвотный позыв. Ида своими глазами видела, как его нутро ходило ходуном, и мышцы впалого живота тщетно пытаются вытолкнуть обратно какую-то заразу. Но Ларс лишь продолжал корчиться, вытирая отхарканную кровь с руки об песок и гальку. Его жалкий и страдающий вид испугал Иду еще сильнее.       — Объясни мне, что случилось! Я помогу, чего бы мне этого не стоило!       — Это все кошки.       — Какие кошки? Кошки не умеют разговаривать, Ларс!       — Еще как умеют, — сказал он, хрипя, и продолжая вытирать окровавленные губы. — Я не ел уже несколько дней. Все идет обратно. Но это и к лучшему. Если кошки съедят меня, то хоть какая-то польза будет. Поэтому я высунулся. Больше не могу терпеть это одиночество. Сейры — нет. Лориаса — нет. Иды — нет.       — Ларс, я здесь, ты что, не узнаешь меня? — Ида снова подползла к русалу и обняла его за острые выпирающие плечи.       — Если ты не видение, то кто?       — Это я, настоящая. Пришла к тебе, вернее… сбежала.       — И оставила своих котят?       — Каких котят?! — она не понимала, что говорит Ларс, и быстро обняла его за голову и прижала к себе. — Нет у меня никого и ничего. Что с тобой произошло? Расскажи мне все.       — Это и правда ты?       — Да, смотри, — она вложила свою руку в его. — Чувствуешь тепло?       В голове у Ларса будто что-то прояснилось, и он разглядывал тонкую девичью ручку в своей костлявой ладони, будто видел ее впервые.       — Нам о стольком нужно поговорить. Но когда я тебя увидела, захотелось просто обнять и никогда не отпускать.       — Не верится, что ты просто взяла и появилась здесь, — сказал Ларс.       — А мне не верится, что ты просто взял и приплыл сюда.       Ларс освободился из ее объятий, и несколько минут они молча смотрели друг на друга.       — Что же с вами случилось? — Ида первая нарушила молчание и осторожно погладила Ларса по щеке. — Я все-все сделаю…       Ида не успела договорить. Ларс схватил ее за руку и впился костлявыми пальцами в запястье. Другую руку он положил ей на талию и повалил рядом с собой. Ида ударилась щекой о землю, но, как только Ларс впился ей в губы, боль тут же прошла.       Все вокруг заволокло туманом. От резкого головокружения Ида ничего не видела и не слышала. Огромный хмурый лес сжался до одного маленького кусочка — островка потерянного рая. Поцелуи Ларса были так сладки и страстны, что Ида боялась оторваться от него, чтобы лишний раз сделать вдох. Только теперь и только сейчас она чувствовала, что, наконец, находится рядом с ним и больше не хочет расставаться.       Закрыв глаза, Ларс медленно двигал челюстью и всячески оттягивал момент, когда следует расцепить губы. Упоенная глубоким и долгим поцелуем, Ида смогла лишь громко выдохнуть, выгнув спину. Ей вдруг стало невыносимо жарко, будто из влажного леса она переместилась в пылающую пустыню. Путаясь в веревочках, она развязала рясу на шее.       — Если ты опять исчезнешь… — прошептал Ларс и, схватившись за воротник, порвал монашеское платье до самого основания.       Что-то всплыло в его голове, когда он увидел, что девушка лежит в одном нижнем белье. Эти завязочки на корсете и бантики на чулках всколыхнули прекрасные воспоминания, и Ларс, томно выдохнув, приподнял одну ногу Иды и прижался лбом к ее колену.       — Умоляю тебя, не бросай меня больше.       Из долгого поцелуя Ида почти ничего не слышала и не понимала. На доли секунды разум ее мутнел, и небо заволакивала чернота, которая так же быстро отступала.       Откинувшись, она глубоко дышала, словно ей до сих пор не хватало воздуха, и трогала Ларса за голову. Скользкие русалочьи волосы, которые когда-то ее испугали, теперь напоминали о том, что происходящее ей не снится, а если и снится, то лучше побыть в этом видении подольше. Ей казалось невозможным, что Ларс буквально явился на ее зов и теперь без стыда и скромности целует ее лицо, шею и ключицу.       — Снова эти тряпки.       Ларс стащил с Иды ботинки и кинул их в воду. Обувка громко плюхнулась и поплыла вниз по течению, подгоняемая ветром. Следом полетели чулки. Ларс погладил сильно отросшими когтями корсетные петельки и белые пуговички на ее животе.       — Помоги мне.       Услышав эти слова, больше похожие на приказ, нежели на просьбу, Ида принялась одну за другой расстегивать пуговицы спереди на корсете. Когда она дошла до половины, Ларс двумя руками разорвал корсет, а затем и панталоны и широким броском тоже выкинул их в озеро.       По всему телу Иды прошли холодные мурашки, когда ладони Ларса проехали вверх от низа живота до шеи. Изнемогая от желания, она громко застонала, стоило Ларсу сжать ее груди. Он навалился на Иду сверху, подложив одну руку ей под голову, а другой продолжал ласкать ее тело. Еще один долгий глубокий поцелуй, и девушка окончательно потеряла над собой контроль. Сладострастная нега завладела ей и не собиралась отпускать, пока Ларс дарил и дарил ей свои поцелуи, медленно и лениво кусая ее губы и облизывая язык.       — Ты останешься со мной?       Ида не могла говорить. Она больше не понимала вопросительных интонаций и не знала, как на них реагировать. Все, что она чувствовала, это нескончаемую эйфорию от близости с любимым. Отринув все человеческое, чтобы воссоединиться с природой, она готова была отдаться самым низменным инстинктам, которые осуждались с начала времен, но в то же время приносили слишком много удовольствия.       Ларс был мертвецки холоден. Даже слившись воедино со страдающей от жара и пота Идой, состояние его не улучшилось. Сквозь затмившую взор пелену Ида видела, как сильно покраснели его глаза.       Ида вцепилась Ларсу в волосы и скрестила ноги на его пояснице. Не отрываясь от губ возлюбленной, Ларс подмял ее под себя и, прерывисто вздыхая, почти в унисон с Идой, двигался, подтягиваясь в локтях. Стоны Иды заполняли пространство, и Ларс, будто пораженный собственным ядом, неотрывно смотрел на ее закрытые глаза, вздымающиеся брови и полуоткрытый рот.       — Смотри на меня. Смотри только на меня.       Ида тут же открыла глаза и обняла Ларса за шею. Больше она не смела оторвать от него взгляд. Она не помнила, что еще полчаса назад испугалась вида русала, и что его нездоровое состояние вызывало лишь жалость. Теперь уже ничего не мешало всепоглощающей и безумной любви, крепнувшей и усиливающейся с каждой секундой.       — Забери меня с собой, сделай своей, — прошептала Ида, продолжая так же тяжело дышать, будто воздух в ее легких расходовался слишком быстро.       — Иди сюда.       Ларс отполз к воде и, схватив Иду за голень, потащил за собой. Несмотря на болезненную внешность, Ларсу хватало усилий, чтобы поймать Иду почти на лету. Холодная вода тут же остудила ее, и стало легче, но отравленная сладким ядом, она не могла держаться на плаву. Ларс обнял ее за спину и прижал к своей груди, положив руки Иды к себе на плечи.       — Я так счастлива, даже если это все не взаправду.       Русал чувствовал, как Ида дышит ему в шею. Ее тело было таким горячим, что каждый вздох едва не оставлял ожог на тонкой коже Ларса. Он придерживал возлюбленную за талию и гладил длинными тонкими пальцами по растрепанным волосам. Кончики ее отросших почти до талии локонов распределились на ровные прядки и мягко колыхались в воде. Сейчас эта богатая аристократка — дикая, красивая, пылающая — в своей наготе и посреди озера была больше похожа на настоящую русалку, чем сам Ларс.       — Я люблю тебя.       Ларс приподнял лицо Иды за подбородок и провел пальцем по ее мягким губам. Девушка положила руку русалу на затылок и поцеловала первой. Ларс нетерпеливо ответил ей. Теперь уже Ида безотрывно смотрела на Ларса, как ей и сказали, в то время как он сам утопал в удовольствии, через каждые несколько секунд тихо постанывая и открывая глаза, чтобы еще раз взглянуть на любовь всей своей жизни и воочию убедиться, что она сейчас здесь, с ним. Тело к телу, кожа к коже, губы к губам.

***

      Минула ли вечность, прошло ли несколько минут, уже никто не мог сказать. Невидимую для всего остального мира любовную сцену наблюдала лишь лесная кошка. Привлеченная шумом, она залезла на дерево и терпеливо ждала развязки. Только черная охотница видела, как человек и рыба залезли в воду, оберегаемые наступившей ночью от посторонних глаз, а через некоторое время оба, одновременно, будто склеенные, скрылись в мутной глубине и больше уже не показывались.