Возможно, но Маловероятно

— ТАРДИС НЕ ХОЧЕТ! — Проорал Доктор. Их трясло. Сильно трясло. Даже в воздухе стояла жуткая вибрация. Клара изо всех сил обхватила поручень — ноги не держались на полу, почти что отрывались в воздух, и она думала, нет, была уверена! — что система искусственной гравитации полетела в тар-тарары. В вертящейся ТАРДИС Доктор все ещё как-то успевал бегать вокруг консоли управления, хаотично нажимая на рычаги и ругаясь на машину. Если бы не поручни в его руках, то мужчина давно бы взлетел в воздух. — ТЫ У МЕНЯ ГЛУПЕНЬКАЯ! — Как можно мягко заметил Доктор, хотя в его голосе и сквозили истеричные нотки. А затем они всем своим существом встали на ровное место, но настолько оглушительно, что ещё с полчаса в ушах звенело. Клара сильно зажмурила глаза, затем открыла их, но мошки и разноцветные хлопья все не сходили с обзора. Молодая женщина зажала уши руками и съехала вниз, моля Вселенную, что что бы это не было, оно закончилось. Вначале стояла тишина, но через минуту скрипнула дверка полицейской будки, и в помещение машины времени проник светлый день. Спотыкаясь, кубарём наружу выбрался Доктор — Клара все же видела впереди его тёмный силуэт. Но потом он скрылся, и перед ней был только светлый проем. Откуда-то донеслась трель птиц. Пошатываясь — все-таки, подобный форс-мажор не впервые, — Клара выбралась из пыхтящей Тардис, тут же зажмурившись от света. — Неплохо, — сказал Доктор, прислонив ладонь ко лбу козырьком, вглядываясь вдаль. — Это было похоже на зону турбулентности, — осипшим голосом ответила Клара. — Ну, в принципе, это она и была. Временная турбулентность, — улыбнулся Доктор и пошагал вперёд. Они оказались в подземелье. Длинном и широком подземелье, вдоль стен которых шли трубы. Клара прикоснулась к одной ржавой и заплесневелой, но тёплой. Это навело мысли на канализацию, хотя здесь было достаточно чисто и прогрето, также были замысловатые светила — прикрученные шурупами белые фонари с абажуром. Абажуры в канализации — да здравствуй цивилизация! Стены представляли собой оголенные кирпичи, под ногами — утрамбованный помост из цемента. — Мы в здании, — шепнула Клара. — Только не говори, что не догадалась, в каком именно, — ухмыльнулся Доктор. Их голоса, ровно как и шаги, отдавались звонким эхо. Вскоре трубы полностью скрылись за стенами, о них напоминал только гул. Подземелье заметно сузилось, и следующие шаги Доктор сделал уже на протоптанном влажном ковре. — Как нам выйти отсюда? — А нужно ли? Впереди послышался шорох, и Клара встала на месте. Она отчетливо слышала пение птиц. Птицы в подземелье? Доктор насмешливо на неё посмотрел. — Мы не смогли застать хозяев этого дома в 2016-ом, но может нам улыбнётся удача в 1943-м. Неужели тебя не распирает любопытство? — Я что-то слышала, — упрямствовала Клара. Доктор замолчал и наклонил голову, пытливо вслушиваясь в пространство коридора. — Я верю тебе, но... — И не забудь свиную ножку, милый! Позови милашку Бронвин, она донесёт, — чей-то приглушённый голос донёсся сквозь преграду каменных стен. Судя по всему, говорил кто-то с верхнего этажа. Доктор тихонько захихикал и потёр ладони. Подмигнув, он быстро зашагал вперёд, вертя головой в разные стороны. Клара, замявшись, последовала за ним. Они добрались до конца коридора — прежними стояла крутая каменная лестница, ведущая вверх. Улыбка на лице Доктора стала шире, и прежде чем Клара произнесла хоть что-то, повелитель времени засеменил вверх. Клара осталась на месте — её разделяли странные чувства. В коридоре было сыро и влажно, подтянуло сквозняком. До неё наконец дошло — это бомбоубежище. Ступенек было несчетное количество, и все были под крутым углом — болели коленки и кружилась голова. Наконец они вышли на верхний этаж, и у обоих началась отдышка. Здесь было теплее и сухо, ковёр под ногами был свежим, а его волокна не так уж податливо прогибались под ступнями. Они прошли дверной проем и тихонько прикрыли за собой дверь, а затем замерли в нерешительности. Перед ними был коридорчик, просторный и светлый. Сквозь окно светило солнце, и сквозь просвет его лучей в воздухе были видны взбудораженные пылинки. На стенах были старенькие обои — старенькие не в смысле отслуживших свой век, а в смысле старой моды — цветочки с завитками на малиново-белом полотне. — Довольно мило, — заметил Доктор. — Что будешь делать? — Найду хозяев и поздороваюсь с ними! — Доктор, ты физически вторгся в чей-то дом. Думаешь, это по закону этикета? — Я очень польщен, если ты все ещё думаешь, что я обращаю внимание на этикет. Доктор подтянул шнурки своей водолазки и причмокнул губами. Зашагал в сторону привычной лестницы с перилами — эта была та самая, полуразрушенная лестница из 2016-го года, по которой с опаской взбиралась Клара. А дверь в комнату напротив была той самой, в которой Доктор уличил статуи несчастных парня и девушки. Открыть эту дверь Клара так и не решилась. Внизу раздавались звон посуды и столовых приборов, шум воды в посудомоечной раковине. Кто-то громко топал. По дому расползались запахи готовящей еды и звоны голосов — молоденьких, детских голосов. Они спускались к кухне. Половицы скрипели под их ногами, но этот скрип буквально утопал в какофонии. У Клары зародился план расположиться в гостинной, словно забытые гости, а в случае чего Доткор покажет своё удостоверение с метафорической бумагой — и они будут хозяинами положения, но... Но Доктора было не остановить. Он мчался на всех парах в светлую и огромную кухню, наполненную незнакомыми детьми, и Клара не знала, кого жалеть больше. Ровно до тех пор, пока на кухне не послышались выстрелы.