Чудесная история

— Да, пожалуй, пришло время рассказать обо мне и моих друзьях, — произнес старик, — Мы живём на островах в удалении от Адрианды, а вернее, на самом большом из островов — острове Надежды. Вся его территория поделена между двенадцатью народами разных стихий, а мы — своего рода их правители. Нас называют учителями, потому что мы являемся одними из сильнейших магов, каждый из нас обладает чистыми, природными силами, мы воплощаем в себе одну стихию (каждый свою) и отдаём ей всю свою сущность. Люди приходят учиться у нас, просить совета и помощи. Но сейчас главные наши ученики — вы. Вам надо раскрыть в себе стихии, научиться обращаться с ними. Большая часть вашего былого могущества спрятана в камнях — вам придется отыскать их, чтобы вернуть себе силы и победить Тёмных. Но о планах завтра. — О чём вы вообще говорите? Мы не волшебники и не феи, у нас нет сил! Как мы можем с этим справиться?! — воскликнула Катя. — Вам придётся с этим справиться. Тёмные узнали, что вы живы, нашли вас. Иначе откуда взялось чудовище в вашей школе? Поэтому мы забрали вас с Земли, поэтому здесь закрыты шторы, хотя едва ли они вас скроют. Тёмные не позволят вам вернуться к мирной привычной жизни, они хотят убить вас. Единственный выход: принять новую жизнь и бороться, — проговорила молодая девушка, совсем юная, голос её был полон волнения и трепета, а вместе с тем и яростной силы. — А как же наши родители? Семья? Друзья? — взмолилась Настя. — Это единственное, с чем вы сможете сохранить связь. Но сейчас это сложно: своими встречами вы можете подвергнуть их опасности. Но не беспокойтесь. Они не узнают о вашем отсутствии: между Землей и Пи существует своеобразная разница во времени, вызванная перемещением большой массы сил. Пока вы на Земле, год Пи равен земному: ваши силы, хотя и оставленные на островах, связаны с вами и уравновешивают две планеты. Но стоит вам вернуться на Пи, и разница во времени изменяется: пять лет Пи теперь равны одной секунде на Земле. Время на вашей родной планете практически остановилось, — спокойно проговорил старик. — Стоп! Вы имеете в виду, что мы сейчас не на Земле?! — глаза Гриши полезли на лоб. — Конечно! Вы на планете Пи.       Как очевидно это было. Но только сейчас данная мысль поразила ребят. Каждый обычный человек привык, что с Земли сбежать нельзя, эта планета — наш вечный адрес проживания. Какие могут быть сомнения? Но не в сложившихся условиях. Нелегко освоиться в новой реальности, принять все её отличия от прежней. — Теперь позвольте мне представить моих друзей, — продолжил старик и принялся называть учителей, начиная с левого края стола.  — Ретиф, — на этих словах приподнялся мужчина с бородой, говоривший ранее, — Его стихия — туман. Он умеет становиться невидимым и проходить сквозь стены. Ретиф будет распределять вас по стихиям.       После каждого представления старик делал паузу, позволяя рассмотреть учителя. К описанию Ретифа можно добавить, что он имел достаточно длинные волосы, зачесанные назад, тёмно-серые глаза. На щеке виднелся шрам, скрытый бородой.       За Ретифом сидел человек в очках. Так же, как и предыдущий учитель, он приподнялся со своего места, когда его назвали: — Мирон. Его стихия — земля. Вместе с тем он является превосходным доктором. Внешность этого человека показалась Даше знакомой. Безумная, невозможная идея, да и имя не совпадало. Но сейчас было явно не время и не место, чтобы называть что-либо невозможным. — Эдея, — юная девушка улыбнулась. Ненадолго смущение промелькнуло в её зелёных глазах, но тут же исчезло. Она была самой молодой из учителей, всего на пару лет старше учеников, — Её магия — животные. Эдея может понимать их и управлять ими. А иногда подчиняет себе и людей, — старик усмехнулся, вновь вызывая смущение девушки, но прибавил: — Не бойтесь, она этим не пользуется.       Эдея походила на нимфу, лесную богиню. Она была необычайно красива, стройна, но не казалась хрупкой. Наоборот, сила чувствовалась за её лёгкостью и нежностью. — Атлантика, властительница моря и воды, — представил старик тёмноволосую женщину в синем платье, которая привела гостей в комнату. Она слегка кивнула и обвела спокойным взглядом учеников. — Гординия и Адриан, — назвал рассказчик двух следующих учителей. Даже здесь их имена не разъединялись, составляя вечный союз.       Ученики переглянулись: это не было похоже на совпадение. — Те самые? — с сомнением спросил Гриша. — Да, — абсолютно уверенно ответил старик, словно говоря о совершенно привычных вещах, — После смерти они оба стали учителями, — и, обрадовавшись, что более вопросов не последовало, он продолжил: — Сила Гординии — растения, а Адриана — солнце.       У Гординии были длинные каштановые волосы, собранные в большой пучок, и красивые заботливые глаза. Она была воплощением идеальной жены и матери: всегда помогала советами мужу, потому что была очень умна и мудра; она была всегда очаровательна и мила, трудолюбива. Но при этом независима: она не терялась в тени мужа, не была просто его украшением, а являлась его вдохновением, путеводной звездой.       Адриан был её достойным мужем: благородным, сильным, смелым, умным. И всё это можно было почувствовать, едва заглянув в его глаза.       Они были светло-голубыми, лучезарными. Адриан мог одним взглядом спасти или повергнуть человека. Он очень любил свою жену, поэтому невозможно было представить их друг без друга. — Теперь позвольте представиться мне самому, — произнес старик, слегка поклонившись, — Моё имя Джордан, а владею я силами огня. Я старейший из учителей и глава этого дома. В моем жилище вы проведете около недели для безопасности, а потом отправитесь к своим учителям.       В этот момент Даша задумалась о том, что учитель был моложе, чем показалось ей сначала. Ему было лет шестьдесят, и своей внешностью он походил на древнегреческих мудрецов. Джордан с гордостью носил свои лета, они не лежали на его плечах тяжёлым грузом ошибок, а были его опорой — опытом. Руки его оставались сильными и умелыми, а взгляд — ясным.       Если в других учителях угадывались стихии, то в нем сложно было сразу увидеть огонь. Но, стоило узнать его ближе, как появлялось необъяснимое чувство, что всё его лицо, вся видимая старость — лишь маска великого спокойствия, клетка, в которой дремлет необузданный зверь.       В его бледно-серых глазах еще при первой встрече каждый человек отмечал свет, который, как казалось, исходил из души. Но ошибочно его принимали за огонек свечи. Это было зарево глубоко укрытого, но великого пожара, искры его иногда мелькали на поверхности. Злые люди в ужасе бежали от такого пламени, верные же друзья искали у него тепла и защиты. — Георг, — произнес старик, оборвав мысли девушки, — Как уже было сказано, его стихия — молнии. Он прирожденный охотник и истинный воин. Обычно он не выходит из себя так легко. — Я выхожу из себя только тогда, — произнес Георг твёрдым, скрывающим злобу голосом, — когда человек делает из себя шута и превращает всю свою натуру в посмешище для других, таких же низких людей, — он укоряющее взглянул на Колю, а во всем его виде был вырисован учитель, хотя ему было всего около двадцати. И Коля неожиданно признал в себе его ученика, что выразилось на его лице уважением. Бунтарь, готовый направить свои силы в нужное русло, если его поддержит правильный человек. И такой человек нашелся. — Но я забыл, что вы еще слабы. Это единственное, в чем я виню себя, — закончил Георг. — И я одобряю твои действия, — сказал Ретиф, а затем обратился к ученикам, — Вы стараетесь казаться детьми, чтобы вам прощались глупости и шалости. А вы продолжали жить беззаботно. Но больше у вас нет на это права, а глупости и шалости грозят вам смертью. Запомните это. Однако, Георг, не переусердствуй с обучением. К тебе, Дерек, это тоже относится, — Ретиф бросил взгляд на соседа Даши. Дерек не поднял даже глаз, но ухмылка мелькнула на его лице.       Джордан продолжил: — Юху, — при этих словах старушка улыбнулась шире, чем прежде, — Она управляет ветрами. Юху не говорит по-русски, но и без этого она понимает вас, всегда сможет помочь и поддержать. Она — мудрейшая из нас. Если же вам понадобиться помощь с переводом — обращайтесь к Райдеру.       Сильный мужчина лет пятидесяти кивнул. Он напоминал истинного английского джентльмена, следовавшего своим принципам, имеющего закаленный характер. Было заметно, что, несмотря на аристократизм, он не зависел от благ цивилизации, любил свободу и опасность. Сквозь ткань костюма были видны крепкие руки, лицо покрывала ухоженная борода.       Он хранил молчание, но внимательно следил за всем, подмечая что-то для себя, беспрерывно размышляя. — Его стихия — воздух.       За Райдером сидел молодой мужчина. В начале рассказа Джордана он следил за всем внимательно, но потом потерял интерес, сожалея о том, что столько времени сидел без дела. Только когда речь зашла о нем, он поднял голову: — Гаст — учитель стихии смерчей. Наш гений, изобретатель и инженер. Очень многое он сделал для развития островов и улучшения жизни местных народов.       Гаст встал, выпрямился во весь рост на солдатский манер и с искренней улыбкой, на которую всегда хочется улыбнуться в ответ, обвел взглядом учеников.       У него было красивое, но сухое, худое лицо, на котором уже были видны морщины, и оставалось мало следов детства и юности. Однако вместе с тем это было простое, добродушное лицо.       Дошла очередь и до последнего учителя: — Дерек. Он управляет стихиями мороза и холода, — Джордан помедлил, задумавшись — Всегда сложно описать человека в двух словах. Но его невозможно… — И не нужно, — твёрдо проговорил Дерек, слегка кивнув головой Джордану. Затем он встал и, опираясь руками на стол, продолжил: — Ученики скоро и сами смогут составить обо мне мнение.       При этих словах он бросил взгляд на кого-то из гостей, сидевших слева, а затем перевел взор на учителей.       Вся его внешность, его лицо, черные волосы, голос производили неизгладимое впечатление, во многом пугали. Но особенно при первой встрече запоминались его глаза. Вообще отличительной чертой учителей можно было назвать особенный взгляд, проникающий прямо в душу. Но этот холодный взор пронизывал всего человека, заставляя мурашки бегать по коже. Позже можно привыкнуть к нему, научиться видеть в нем не только остроту… Но в первый раз он поражает в самое сердце, и в голове возникает всего одна мысль, возможно, заложенная в этот взгляд самой природой: «Остерегайся». Но очень часто эта мысль лишь интригует человека и вместо испуга вызывает интерес.       Ретиф встал: — Я думаю, пора провести распределение по стихиям.       Учеников вывели на улицу и выстроили в одну шеренгу. Ретиф, стоя у начала шеренги, что-то обсуждал с Джорданом. Остальные учителя наблюдали за происходящим с некоторого расстояния. Дерек, прислонившись спиной к дереву, смотрел вдаль и иногда переговаривался с Георгом.       Даша удивленно оглядывалась по сторонам. Это была не зима. Скорее, начало осени, тёплое, красивое, с последними цветами, едва начинающими желтеть листьями, но уже дождливое и временами прохладное.       Низкий, но длинный дом Джордана находился на холме, с которого были видны поля, леса и гора, вершина которой была скрыта в облаках. Местная природа была очень схожа с земной. Однако на этом острове царили рядом разные природные зоны. В районе горы всегда была холодная погода, но оттуда брали начало многие реки. Две из них, самые крупные, уходя в океан, отделяли территорию с множеством озер, речушек, источников. На берегу одной из этих рек начинался тропический лес. Подножие горы покрывал хвойный лес, тонувший в тумане.       День был пасмурный, но, бесспорно, прекрасный. Облака были готовы разразиться бурей и штормом, но замерли в таком состоянии. И ветер дул, но лишь внизу холма, плавно раскачивая ветви деревьев. Но стих и он, и всё замерло. Казалось, остановилось время в этот миг, и срок этому мгновению — вечность. Ученики начали разбредаться по холму, перемещаясь с одинаковой плавностью, чувствуя эту странную, всепоглощающую атмосферу. Все стало монотонно, ни одного резкого звука не раздавалось в воздухе, ни одна птаха не пролетала с громким щебетом, не раздавался гром, не сверкала молния. Мир замер, и возникало ощущение, что ничто не нарушит его покой, ничто не изменится, а всё останется по-прежнему. Не уплывут облака, солнце будет так же бросать сквозь просветы на небе лучи на тёмное море. Не наступит ночь, а за ней и день, не придет зима. Всё прекратило движение, кроме людей на этом холме, и им оттого больше некуда спешить, нечего бояться. Они могут вечно созерцать этот мир и упиваться его мощью, замершей в одно мгновение.       Даша посмотрела на наручные часы. Стрелка продолжала свой бег вперед. Но время это уже более не совпадало ни с земным, ни с местным. Это было теперь время, верное только для неё и её друзей. Время, которым жили только они. — Ну-с, пора начинать, — произнёс Джордан. Даша очнулась от мыслей. Ученики вернулись на свои места.       Ретиф пробежал взглядом по шеренге: — Я, к сожалению… Не смогу назвать сегодня ваши стихии точно. Этот процесс займет несколько дней. Но я постараюсь сделать это как можно быстрее, чтобы начать тренировки, а главное, не подвергать опасности того из вас, у кого нет сил. Вернуть его на Землю. — У кого-то из нас нет сил? — спросил Гриша. — Да, — протяжно проговорил Ретиф, — Вас тринадцать. И мы не можем объяснить этого пока… «Тринадцать, — мелькнуло в голове у Даши, — Какое чудесное число!» — Узнав столько всего, вернуться на Землю и притвориться, что ничего не было? — проговорил удивленно Гриша. — Я согласен! Я пошёл! — смеясь, сказал Коля. — Ты тоже способен метать молнии и испепелять всё на своём пути, — спокойно сказал Георг, — Только если я тебя научу.       И, помедлив, он прибавил: — Так что же ты не уходишь? — Ладно, уговорил, я остаюсь.       Не дожидаясь окончания этой сцены, Ретиф подошёл к Артёму, стоявшему первым, взял его левую руку и прикрыл глаза. Он простоял так с минуту, храня молчание. Все наблюдали. — Смерч, — произнес Ретиф наконец, открывая глаза. Гаст подошёл к Тёме и уверенно протянул ему руку: — Я рад наконец видеть своего ученика.       Он произнёс это не как формальность, шаблонную фразу. Это были его истинные мысли. Тёма пожал его руку с некоторым благоговением.       Ретиф подошёл к Дагмаре. Она с волнением наблюдала за каждым его движением, за взорами окружающих, но учитель лишь покачал головой: — Нет, не могу сказать точно, — он поднял взгляд на её испуганное лицо и немного изменил тон: — Сегодня нет… Но стихия бушует в твоей душе, — и он, казалось, подмигнул Дагмаре.       Очередь дошла до Саши. Когда Ретиф взял её руку, она задержала дыхание и, улыбнувшись, с нетерпением ждала ответа. Но ждать долго не пришлось: — Это твоя ученица, Гординия — произнёс он, — Она — само воплощение своей стихии.       Саша немного смутилась, хлопнув длинными ресницами.       В Кате Ретиф увидел стихию огня: нашлась ученица старейшего из учителей. Но ничего он не смог сказать о Лизе, Владе, Егоре и Грише. Дальше была очередь Маши. Она протянула похолодевшую и слегка вспотевшую от волнения руку. Маша была почти уверенна, что и в этот раз учитель не определит стихию точно. Однако, едва взяв её ладонь в свои, Ретиф открыл глаза. Улыбка засияла на его лице: — Это честь для меня — быть Вашим учителем, — сказал он и кивнул Маше. Девушка широко распахнула глаза от удивления и улыбнулась в ответ.       Дошла очередь и до Даши. Ей казалось, что прошла уже целая вечность до этого мгновения, и вот, сейчас, решится её судьба.       Как часто мы думаем, что нечто, какая-то вещь, событие изменят нашу жизнь, что от них зависит вся судьба. И мы вечность ждём одно мгновение, сходим с ума, а оно проносится, не оставив и следа. Но вечность до него… Сколько мыслей приходит в голову.       Так, например, Даша уже убедила себя, что у нее нет сил, она лишняя, и видела подтверждение этому во внимательном взгляде Джордана, в малой доле небрежности в действиях Ретифа.       Но вот учитель взял её руку, и небрежность стала исчезать, сменяясь серьёзностью, задумчивостью, озадаченностью… Он молчал. Даша подняла глаза и встретила взгляд Дерека. Он отвлёкся от беседы с Георгом, чтобы убедиться, что всё идёт именно так, как он и предполагал. Увиденная сцена доставила ему удовольствие, он улыбнулся и вновь вернулся к разговору.       «Он знал, — мелькнуло у Даши в голове, — Он в первое же мгновение увидел во мне то, что сейчас удивляет и поражает Ретифа». Она с трудом перевела дыхание. — Не знаю, — проговорил учитель в состоянии задумчивости, но тут же натянул улыбку, чтобы не огорчить девушку: — Мне нужно подумать. Завтра я скажу что-то более определенное.       Джордан медленно пару раз кивнул головой, словно соглашаясь со словами Ретифа.       Стихией Насти оказалась вода, на что Даша слегка улыбнулась: ей казалось это очень естественным и правильным. Никиту распределить не смогли.       Ученики заняли места рядом со своими учителями, а нераспределенные остались в шеренге, погруженные в свои сомнения. — Сегодня я больше ничего не смогу сказать. Я буду размышлять, а завтра мы вновь соберем вас, чтобы проверить мои выводы и дать вам время раскрыться, — закончил было Ретиф, когда его неожиданно прервал Дерек: — Ты упустил многое из виду. И не заметил очевидного. — Чего именно? — Ты не узнал моего ученика, — Дерек усмехнулся.       Ретиф хотел что-то возразить, но вовремя понял, что это не имеет смысла, и отступил, позволяя Дереку действовать так, как тот желает. Учитель холода уверенными шагами достиг шеренги, остановился на расстоянии вытянутой руки от Влада и повернул голову в сторону Ретифа: — Вот он. — Но как ты можешь быть уверен? Я не способен сказать это по его силам точно. Если ты ошибаешься… — заговорил Ретиф. — Все мы знаем способ проверить, — недобрая улыбка тронула губы Дерека. — Но это… — Какой? — спросил Гриша, случайно перебивая учителя. — Удар силы, — отозвался, едва не смеясь, Дерек. — Не стоит, — сказал твёрдо Георг. — Кто бы говорил! — Что будет, если это не его сила? — встревожено спросила Настя. На лице её возникло нескрываемое волнение. — Вероятно, обморожение, — спокойно ответил Дерек.       Настя испуганно смотрела на него. Губы её немного искривились.       Неизвестно, сколько продолжалась бы эта дискуссия, если бы… — Я согласен, — произнёс Влад. Все в удивлении обратили взгляд на него. Какое удовольствие выразилось на лице Дерека. Он протянул руку, которую крепко сжал Влад. И в этот момент лёд покрыл кисть ученика, а затем добрался до локтя, сковав все под собой. Толстая корка сдавила руку парня, пробравшись до кости жутким холодом, едва не замораживая кровь. Все наблюдавшие эту сцену остолбенели, замерли в неповторимом ужасе. Но кто мог вообразить, что их и без того изменившиеся лица могли искривиться еще больше, став совершенно небывалыми гримасами. Ведь лёд начал пропадать с руки Влада, проникая куда-то внутрь, впитываясь в кожу, захватываясь каждой клеткой тела, словно долгожданный глоток воздуха. Лёд растворился в юноше, повергнув всех вокруг совершенно.       Учитель отпустил руку, и Влад пошевелил пальцами. Он остался цел и невредим, чего нельзя было сказать об окружающих, все еще хранивших молчание. — Прекрасно. Готовься к отъезду, сегодня вечером мы отправимся в путь, а к утру уже будем на месте, в землях холода, — сказал Дерек и направился к дому. — Эту неделю ученикам безопаснее оставаться здесь, мы говорили об этом, — спокойно возразил Райдер. — Им равно опасно везде. Но в мои владения Тёмные не любят ходить. Климат не самый лучший.       Дерек ушёл, а за ним последовал Влад. Гриша слегка наклонил голову и произнес в сторону Даши, немного насмешливо: — Конечно, понятно, почему он хочет уехать. Так мучить учеников легче. — Действительно, — подхватил Никита, стоявший по другую сторону от Даши, — А что? Нет лишних глаз, никто не помешает. Даша перевела изумленный взгляд с одного на другого.       Около пяти вечера (насколько можно было судить, не имея правильных часов) хладный учитель и его ученик отправились в путь на двух прекрасных лошадях. Джордан сказал пару слов Дереку на прощание, и тот, казалось, даже согласился со старейшим из учителей. И затем они уехали, не дожидаясь ужина, хотя он был очень хорош.       Остаток дня ученики провели, разговаривая с учителями обо всем, что им хотелось как можно быстрее узнать об этом мире. Потом каждому дали отдельную комнату в доме (к удивлению, их оказалось достаточно), и все разошлись. Даша вновь оказалась в том месте, где проснулась утром. Столько всего изменилось, столько всего произошло с момента, как она открыла здесь глаза, смотря на деревянный потолок.       Еще утром вещи их были доставлены с Земли неведомым образом, но тогда она их не заметила. Теперь же Даша нашла среди своих сумок почти все, что было нужно, если не более того. В том числе там были блокнот и пара ручек. Тогда ей в голову пришла мысль завести дневник, в котором бы она записала все то, что уже успело произойти с ней и что только произойдет.