Чудесная история

      До чего мне знаком свист этих стрел, до чего омерзителен, словно я помню каждую ноту. В былые времена я сроднился с этим оружием, друг, знал наизусть каждый изгиб лука. Теперь же я будто чувствую, что каждая стрела, выпущенная мной, возвращается обратно и вонзается безжалостно в моё сердце. Вот расплата за грехи.       Утром на столе в кухне очутилось письмо. Новое, замеченное ей первой. Даша взяла конверт в руки и с нетерпением распечатала. Тёмными чернилами на бумаге были выведены строки красивого, высокого, округлого почерка, такого знакомого и приятного глазу, хотя и немного спешного. Лиза. Подруга с трепетом рассказывала о том, как им удалось заполучить камень зверей. Из туманных, радостных описаний Даша смогла разобрать лишь то, что победа вновь была за учениками, а Лизе удалось обратиться в птицу-колибри. Представлялось это с трудом, вызывая усмешку, но наполняло душу теплом. Следовало бы написать обратное письмо об успехе их экспедиции, но другие ученики еще спали, а Райдер отправился в ближайшую деревню.       Тёплый свет лился в окно, солнце растапливало снег, вызывая невыносимую духоту. Даша глубоко вдохнула, до самого предела лёгких, но ей всё казалось недостаточно. Она смотрела сквозь окно на лес. Лёгкие опустели, в голове начало туманиться. Чем больше она об этом думала, тем сложнее становилось дышать. Стоит же впустить прохладный воздух в дом, он проберет морозом до костей, если и вовсе не вызовет простуду. Светлый день непреодолимо манил на улицу, где было бы возможно свободно вдохнуть. Стены же словно сдавливали, запирая в своих объятиях. Становилось совсем невыносимо находиться в комнате.       Дария вырвалась на улицу, делая жадный глоток свежего ветра, ощущая осенние ароматы, разлившиеся по телу, пропитавшие всю её мгновенно. Девушка подставила лицо нежным лучам, сочившимся сквозь ветви, утратившие листья. Тонкие тени бегали по коже, как-то по-особенному успокаивая. Подсвеченные солнцем, в вышине плыли мягкие облака. Девушка свернула по тропе в лес, приподнимая воротник куртки и прижимая похолодевшие руки к горячей шее. С ветки на нос упала ледяная капля, заставляя поморщиться. Даша смахнула её и приподняла глаза вверх.       В небольшом удалении на сосне сидела спящая птица. Девушка сделала несколько осторожных шагов, чтобы не разбудить создание. Когда расстояние стало достаточным, чтобы рассмотреть существо, Даша замерла, оперевшись спиной на ствол высокого дерева и задрав голову вверх, чувствуя тонкий ветерок, скользивший в волосах, придававший губам отчего-то вишнёвый цвет. Филин? С тёмными кисточками на кончиках ушей, бело-чёрным пятнистым брюхом - такой окраски была одежда у средневековых королей. Птица, ждущая ночи, чтобы расправить крылья. Еще заснеженный тихий лес, изредка наполняемый шорохами. Еловый запах забивался в нос. Несмотря на то, что стояла осень, погода казалась весенней, оживающей и пробуждающейся.       Обернуться бы такой птицей, вечность наблюдать жизнь в её ровном, мирном течении, пытаясь угадать древние законы устройства вселенной, открыть истину, спрятанную в каждом предмете. Проживать века, видеть их смену. Забыть о времени, перестать спешить, потерять счёт часам. Не быть тревожимым более никогда человеческими заботами, забыть чувства, кроме чувств глубоких и неподдельных. Созерцать. Как сменяются сезоны, как восходит и падает за горизонт солнце, как плывут звёзды, как распускаются почки на деревьях. Слушать. Как поёт первая птица утром, как журчит прохладный ручей, как звенит ветер в вышине. Ощущать. Запах ягод лесной земляники, первой весенней травы, пряного мёда цветов. Забыть. Получить покой, в котором сердце более не переходит на бег.       До слуха девушки донёсся недолгий скрип, за которым последовал смертоносный свист, и тонкий острый предмет промчался, разрывая мысли. Человек всегда разрушает покой. Стрела дрогнула, обогнув птицу, и, пролетев дальше, вонзилась в сугроб. Филин был недвижим, как статуя, выточенная из дерева, как чучело в коллекции охотника. Девушка с трудом набрала воздух в лёгкие. Тело готово было сорваться и броситься бежать прочь, но не могло определиться с направлением, зависнув в нерешительности. - И так каждый раз, - раздался совсем рядом дружелюбный голос, из-за ствола дерева, на который опиралась Даша, вынырнул высокий человек с ясными серыми глазами и густыми каштановыми волосами, отливавшими рыжим и золотистым в свете солнца, - Прости, если напугал, - он замер, обводя девушку аккуратным взглядом, - Я лишь хотел показать.       Он выглядел молодо, немногим старше двадцати, был красив, не считая слишком твёрдой линии подбородка. Одет, несмотря на прохладную погоду, лишь в тёмно-серую рубашку с закатанными рукавами, открывавшими поражавшие странной силой бледные руки. Через плечо был наспех переброшен лук, за спиной висел колчан со стрелами. Казалось, слишком долгое молчание девушки смутило его, потому что на его крепкой шее дрогнула венка. Даша едва заметно улыбнулась, увидев это: - Каждый раз промахиваешься? – солнце гуляло по лицу девушки, делая его черты приятнее и зажигая цветные огоньки в глазах, устремленных на незнакомца. Она изучала его, как-то поразительно смело и открыто. - Нет, я непревзойденный охотник, - произнёс человек, слегка прикусывая губу и склоняя голову набок, как милый щенок, - Но в этих существ невозможно попасть. Они духи. Год за годом их всё больше в этом лесу, словно они слетаются со всего острова. Мало толку от этих животных.       Неизвестный посмотрел на Дарию из-под тёмных бровей так, что каштановая прядь упала на его глаза: - Не стоит гулять в лесу одной. В последнее время здесь небезопасно, - проговорил он с наигранной суровостью, запуская пальцы в волосы, убирая их назад.       Девушка виновато усмехнулась. Она заглянула в глаза незнакомца. Непривычно светлые с расходившимися от расширенного зрачка синими лучами; с фосфорическим блеском и неясной искрой в самой глубине. Дария не могла отвести взора. Наверное, она смотрела в них слишком долго, падая в омут, пропуская удары обманчивого юного сердца. Чем дольше она глядела, тем сильнее странное, необъяснимое чувство разливалось внутри, заполняя собой каждую клетку.       Неизвестный осмотрелся по сторонам, после чего произнёс: - Полагаю, мне не удастся здесь сейчас найти цветов. Поэтому я, - он потянул руку за спину, мягко улыбнувшись, - подарю тебе это на память.       Ловким движением он выудил стрелу и повернул в пальцах так, словно держал цветок розы с крепким стеблем. Мужчина сделал шаг вперёд, сокращая расстояние, пересекая границу, разделяющую людей, протянул стрелу, а другой рукой едва ощутимо дотронулся до ладони девушки, вызывая этим простым движением мелкую дрожь, заставляя на мгновение терять рассудок. Робко переплел пальцы, словно дотронулся до произведения искусства. Он смотрел на их соединенные руки, она – лишь на его красивое лицо. Безумие. Пропасть. Еще один шаг. Даша прикрыла глаза, стараясь очнуться. - Как твоё имя? – спокойный голос. Незнакомец всматривался с неподдельным интересом в её черты, ловя каждое тонкое движение. - Дария, - отозвалась она глухо. Слишком легко теряла себя под взглядом этих серых глаз. Набравшись сил, она посмотрела на его лицо вновь. И где-то в глубине дрогнула тонкая струна, разнося свой звон над шумом нараставшей бури. Это были не те глаза. Оттого они и имели над ней такую власть, что были лишь похожи. Воображение рисовало другой взор, до боли знакомый, отрезвляющий от забытья – Твоё имя? - Мартин.       Широкая, безумная улыбка искривила его лицо, он с наслаждением наблюдал, как девушка побледнела и дернулась. Сжал руку сильнее, притягивая её к себе и не отпуская. Сколько же крови знали его ладони.       Запоздало Даша посмотрела на стрелу. Там у перьев распустила свой хвост лиса.       Как же глупа она была! С какой лёгкостью угодила в капкан! Она чувствовала на себе сжимающиеся зубчатые металлические створки, даже на языке отдался вкус ржавчины. Как не услышала она грохот захлопнувшейся клетки? Теперь этот протяжный гул удара дверцы, защелкивающегося замка стоял в её ушах. Как отдалась без сомнений в руки маньяка? Вот он теперь перед ней со злорадной улыбкой хищника. Как не разглядела она монстра в глубине этих глаз?       Нежная дымка вокруг сердца обернулась ядом, отравляющим внутренности. Чувства с хрустом разломали кости, вывернули наизнанку. Сознание попыталось выпрыгнуть, но, скованное цепями, бессильно повалилось внутри. Сумасшествие, самое настоящее, какое не всегда найдёшь и в психиатрических лечебницах, подкралось со спины и вонзило свои длинные когти в позвоночник, вцепилось в шею, не позволяя дышать. Рука человека ещё крепче сжала её руку, впиваясь теперь в запястье с жуткой силой, пережимая вены, вероятно, оставляя тёмные, как чернила, синяки, но девушка не ощущала боль. Она была лишь безвольной куклой в его руках, на побелевшей коже она ощущала его разгоряченное дыхание. Его ухмылка. Фосфорический блеск глаз. Девушка трепыхнулась, как жертва, загнанная в угол, отчаянно и безнадежно. Он провёл кончиком языка по зубам: - Тринадцатая ученица, если не ошибаюсь? До чего же вы наивны и забавны, - голос изменился, став тихим и жёстким, режущим слух.       Как не узнала она в нём Азазель? Не увидела за красотой его тёмный облик? Даша чувствовала, как тряслись в ознобе ноги и руки, как внутри поднялась истерика, готовая вырваться наружу отчаянным приступом смеха. Она растянула губы в кривой улыбке, втягивая сквозь зубы воздух, после чего фыркнула, обводя обезумевшим взглядом верхушки деревьев.       Мартин склонился почти к самому её уху так, что его тёмные пряди защекотали кожу лица, и зашептал: - Ведь ты же понимаешь, что я мог выстрелить в тебя, а не в птицу. А потом подбросить твою тушку к дому Райдера, - новая порция дрожи разбежалась по её телу, - Помни об этом, - Он разжал её запястье, девушка рефлекторно попятилась назад, после чего остановилась, тяжело дыша: - Но теперь… Теперь стрела у меня, - Она покрутила древко в пальцах, едва не роняя, но успевая подхватить, - Ты первый, кто дал мне в руки оружие… Помни об этом!       Его страшный смех оглушил лес. Простой человеческий смех. Но насколько зловещим он казался, пробирая до мурашек, сотрясая своими звуками каждый лист, заставляя воздух вибрировать, разнося себя всё дальше и дальше. Даша бросилась бежать, срываясь с места, проскальзывая по подтаявшему снегу. Ветви елей преграждали дорогу, пытаясь удержать жертву в клетке. С каждым броском ноги бег становился всё быстрее и быстрее, она отдавалась движению целиком, понимая, что погони не будет, и стрелы не настигнут её, но отталкивалась от земли вновь и вновь, резче и сильнее, желая убежать от собственных мыслей, обогнать их, забыться. Дышать было невозможно, в животе отдалась резь, голова закружилась. Но девушка не способна была остановиться.       Лишь добравшись до дома, она замерла, ударяясь лопатками о деревянную стену, ощущая судорогу, пробежавшую по телу, и обводя сумасшедшими, покрасневшими от волнения глазами лес. Каждое дерево казалось ей враждебным, и теперь мрачное войско обступило дом. Стена была единственной опорой, поддерживавшей девушку на ногах. Тело наполнялось всё прибывающим жаром, раскаляя воздух вокруг. В рисунке ветвей мерещился высокий силуэт, то в одном месте, то в другом, Даша напрягала зрение, понимая, что это лишь ошибки воспаленного разума. Она расстегнула куртку, подставляя распаренное тело прохладному ветру. Так вновь было возможно дышать. Мысли нагоняли, поднимая возрастающий гомон внутри, истерзая еще сильнее. Хотелось спрятаться. Один вид леса давил, из-за каждой ветки в душу девушки смотрела опасность.       Даша взбежала по лестнице крыльца, стараясь не оглядываться; зашла в дом, громко захлопнула дверь, скинула куртку (та упала на пол), и судорожно стянула ботинки. После этого быстрыми шагами пересекла коридор, минуя выглянувших на шум Настю и Дагмару, и громко произнесла, не сбавляя шагу: - Никто. Ни при каких обстоятельствах. Не выходит сегодня на улицу! – она не хотела объяснять или рассказывать, она хотела лишь как можно быстрее скрыться. - Что? – удивленно проговорила Настя, но Даша уже не слышала её.       Едва зайдя в комнату девушек, она запрыгнула на верх двухъярусной кровати, где спала прошлой ночью, укуталась одеялом настолько плотно, насколько только было возможно, прячась от мира, пытаясь выкинуть прочь мысли. Ей было тошно. От себя и своей тупости, от всего произошедшего. Как могла она допустить всё это? Вопросы, вопросы, вопросы, один за другим, давящие и раздражающие. Девушка испытывала неописуемое отвращение, ненавидела свою наивность и доверчивость, желала сбежать от самой себя. В голове мелькали картины возможного развития событий – она обрывала их, не желая даже задумываться. Слишком тяжело.       Всё обошлось. Дрожь по рукам, дрожь по коже. На этот раз. До чего ей повезло! В руке Даша по-прежнему сжимала стрелу, только сейчас девушка вновь заметила её существование. Напоминание. Она никогда не должна повторить ошибку. Никогда.       Дверь со скрипом отворилась, впуская в комнату учеников. Даша вжалась в одеяло сильнее, желая исчезнуть. Только бы не воскрешать события, не сорваться на истерику… - Даш… Дашунь, что случилось? – Настя окинула её испуганным взглядом.       Без слов девушка протянула из-под одеяла стрелу. На лице изобразилась болезненная усмешка. Все остальные в комнате замолчали. Дагмара запрыгнула на кровать и крепко обняла подругу, пробираясь под одеяло, ощущая ненормальный жар тела Даши. Настя подняла на них глаза, расширенные и немного потерянные. Влад забрал у неё стрелу. Девушка спросила: - Ты встретила в лесу Тёмных? Они стреляли в тебя? – голос её казался на несколько тонов выше обычного. - Нет, я познакомилась с Главой Тёмных, очень милый человек, подарил мне стрелу.       Дагмара немного ослабила объятия и взглянула на подругу: - Ну а теперь правду. - Это и есть правда, - проговорила Даша, откидываясь назад, прислоняясь головой к стене. - Ты в порядке? – спросил Артём серьёзно. - Да, - девушка закрыла глаза. Она должна была быть в порядке. Обязана. Она не позволит сломить себя так просто. - Тебе что-нибудь принести? Может, покушать? – осторожно проговорила Настя. - Нет. Я хочу поспать и прийти в себя. Главное, будьте осторожны, не выходите лишний раз из дома.       Артём улыбнулся, Настя кивнула. Дагмара сжала девушку в объятиях крепче на мгновение, после чего спустилась вниз. Все они покинули комнату. Влад замешкался в двери, окидывая помещение взглядом, заметил стол в углу комнаты и, положив на него стрелу, вышел.       Забыться. Уснуть и забыться. Она должны быть в порядке.       Ночь настала неожиданно. На нижней кровати сопела Настя, на другой, внизу, у противоположной стены, спала Дагмара, сложив руки под голову. Даша вслушивалась в звуки. Ей мерещилось, что кто-то ходит вокруг дома, заглядывая в окна, выжидая, пока все уснут. Девушка даже не знала, вернулся ли Райдер или нет. Лес доносил до слуха девушки свои загадочные ночные звуки. Среди прочих вдруг возникал и исчезал протяжный, тихий: «кххх… кыхххь… ххххх…» Сложно было сказать, откуда этот звук брался. Даша постаралась уснуть вновь прежде, чем разыграется воображение, принося с собой бессонницу.