Декан

Три пары пролетели как один миг. Теперь я все время думала о нем и ругала себя за эти мысли. Но стоило вспомнить его взгляд, улыбку, которую я увидела в первый раз, сильные руки, которые прижимали меня к себе, мой мозг просто уплывал в нирвану. И как я не убеждала себя, что для него ни я, ни вся эта ситуация ничего не значили, все равно в воспоминаниях его взгляд, когда он застегивал пальто, заставлял меня задумываться, а не проглядела ли я чего– то… – Рыжая, ты че, уснула? – помахала рукой у меня перед носом Машка, одна из моих одногруппниц. – Да влюбилась она, – громко жуя жвачку сообщила Карина, – целый день в облаках летает. – Еще чего! – огрызнулась я. – Просто думаю, где денег взять, чтоб за квартиру заплатить. Вам стипендия не пришла ещё? Ах да, простите, вы же все на контракте. – И никакой контракт не спасет нас от зачёта у дракона. Идем скорее, – приказала Ленка, самая рассудительная из женской половины нашей группы. – Теперь он уже дракон? – усмехнулась я. – Я посмотрю, как ты после зачёта будешь его называть, – заржала Карина. – Смотри не подавись жвачкой, – хлопнула я ее по спине, когда мы вошли в аудиторию. Мне повезло, что с нами сдавали еще три группы, в потоке всегда можно затеряться, сев на последний ряд, что я собственно и сделала, но сразу оказалась зажата со всех сторон. На парах у Станислава Сергеевича последние ряды всегда были самыми востребованными, хотя до сегодняшнего дня я без проблем сидела впереди, исправно конспектируя все лекции. – Ого, у нее полный конспект! – крикнул белобрысый парень из параллельной группы, выхватывая мою тетрадь. – Я перепишу, ок? – До начала пары все равно не успеешь, – заржал его товарищ. – Эй, я еще к зачёту как-то готовиться должна, – возмутилась я, пытаясь отобрать свой конспект. Тем временем в аудитории резко стало тихо. А я глупо замерла, не дотянувшись до тетради, чуть ли не распластавшись на столе. – Заняли свои места, – послышался приказной тон декана. Плавно сползая на свое место, я чувствовала, как он прожигает меня взглядом, и боялась поднять глаза, так стыдно мне еще никогда не было. Надо же, хотела спрятаться, а выставила себя как обычно, полной дурой. – Сегодня зачет буду принимать лично у каждого. Буду вызывать не по списку. Проходите к столу, присаживайтесь, показываете конспект и отвечаете на вопрос. Половину оценки ставлю за конспект, половину за ответ. Вопросы есть? – Но вы же не предупреждали, что конспекты надо, – проныл Лёха из нашей группы. Ему единственному было не стремно возразить декану. Сынок прокурора, он всегда позволял себе больше, чем кто-либо, чем ужасно бесил. Похоже не только меня. – А вы что, в детский сад ходите? Может вас еще писать научить? – окинув снисходительным взглядом нерадивого студента, ответил преподаватель и сел за свой стол. – Идите первым, Хорин, отстреляетесь и до свидания. Отпускаю сразу, не нужны мне тут толпы скучающих студентов. Лёшка нехотя поднялся и вальяжной походкой прошел к декану, еще больше раздражая его. Уже через две минуты он выходил из аудитории, получив заслуженный неуд., который пересдать будет крайне трудно, и все знают, что на декана ни взятки, ни связи не подействуют. С какой-то непонятной гордостью, думаю о нем, что это человек со стальным характером. – Вот урод, – прошептала Карина, защищая своего несостоявшегося бойфренда. Лёха уже полгода ее динамит, то обещая ей вечную любовь, то обжимаясь на следующий день с очередной блондинкой. И снова скандалы–слезы и пару дней они вместе. Не отношения, а Санта Барбара какая-то. Вообще, я никогда не задумывалась о своем идеале мужчины. Но сейчас, наблюдая, как Станислав Сергеевич принимает зачет, ставит на место глупых первогодок, я принялась любоваться им, пользуясь тем, что «высоко сижу, далеко гляжу». Его выдающийся, с горбинкой нос, острые черты лица, черные, как смоль волосы и главное – его глаза, которые смотрят будто в самую душу. Пронизывающий взгляд, скользя по рядам, ненадолго задерживается на мне, словно спрашивая, чего это я уставилась. Конечно, я не выдерживаю и опускаю глаза, стремительно краснея. Один за другим студенты выходят к нему, из всего потока только десяток человек получают удовлетворительную или хорошую оценку. Двое парней заслужили отлично. Все остальные покидают аудиторию с кислыми минами и перспективой пересдачи. Когда отвечать вышел парень из параллели, который отобрал мою тетрадь, он осмелился взять ее с собой, выдавая за свою. Станислав Сергеевич удивленно рассматривал её, слушая ответ, а потом спросил: – Вы все конспекты так замечательно ведете? У вас есть еще тетради? – Нет, я сегодня только к вашему предмету готовился, он же самый важный, – подлизываясь, ответил парень. – Тогда у меня для вас дополнительное задание. Напишите тут ваше имя и фамилию, – показал он на обложку тетради, где еще сегодня утром было написано «Острова Лина». Тот помялся, достал ручку и начал писать. Декан снова посмотрел на меня, а я еле сдерживала злость. Очень хотелось взять подбежать и вырвать свою драгоценную тетрадь, а потом ею же отхлестать дебильного однокурсника по морде! – Ставлю плохо. Если хочешь, можешь идти на пересдачу вместе с остальными, – ледяным голосом отчеканил Станислав Сергеевич. – Почему? Я же ответил на вопрос! – Только из-за этого я не ставлю неуд. Верни конспект тому, кому он принадлежит. Тот фыркнул, схватил вещи и пошел вон из аудитории, по дороге кинув мне тетрадь на парту. Я поморщилась, разглядывая, как он закрасил ручкой мое имя, видимо еще заранее, и своим корявым почерком написал «Новиков Дмитрий». – Лен, дай корректор, пожалуйста, – шепотом попросила я, чтобы замазать это все безобразие. Хотя лучше бы сменить обложку. До конца пар Станислав Сергеевич больше на меня не смотрел. Удивительным образом он успел опросить всех, и, когда прозвенел звонок, за Машей, которая сдавала предпоследней, уже закрывалась дверь, а она сочувственно помахала мне на прощание и прошептала «держись». Как можно было все так тщательно спланировать, чтобы под конец пары в аудитории осталась только я? Злой гений, чтоб его. Теперь уж точно спрятаться не выйдет. Его взгляд прожигает меня насквозь. Я заметно ёжусь, беру сумку и тетрадь, подхожу к его столу и сажусь рядом, протягивая ему свой конспект, стараясь не сильно выдать свое волнение. – Это мой, честное слово, могу другие показать, – зачем-то оправдываюсь, пряча глаза. – Я в курсе. Давай зачетку, – отвечает мне холодным тоном. Дрожащими пальцами вытаскиваю зачетку, открываю и кладу перед ним. – А какой будет вопрос? Станислав Сергеевич молча берет мою зачетную книжку, просматривает оценки по остальным предметам, довольно хмыкает и ставит «отл.» по химии. Моя челюсть падает, как мне кажется, прямо на стол. – Но я же не отвечала, – растерянно спрашиваю. Декан поднимает на меня свой взгляд и усмехается. – Я уверен в твоих знаниях, ты хорошо себя проявила на всех модулях. – Спасибо, – дико смущаясь, забираю свою зачетку, не сдерживая улыбки. В этот раз я заслужила повышенную стипендию, что не может меня не радовать. Когда я уже была готова идти, Станислав Сергеевич вдруг спросил: – Хочешь кофе? Краем сознания замечаю, что он снова обратился ко мне на «ты». Одна только мысль, что этот намек может означать, заставляет мое сердце биться в бешеном ритме. Беру свое запястье, чтобы подсчитать количество ударов в минуту. Слишком много. – Наверное, не стоит мне сейчас пить кофе, а вот чай бы не помешал. Он берет мою руку и зажимает вену, так же как я, но, похоже, что ему этого не хватило. Второй рукой он тянется к моей шее, и мягко касается сонной артерии. Мне кажется, что сердце сейчас выпрыгнет из груди, стараюсь не дышать слишком часто и настойчиво игнорирую свое желание прильнуть к его руке, смущаясь еще сильнее от своих мыслей. – Похоже, у тебя тахикардия, может, стоит померить давление? – Нет-нет, все в порядке, такое иногда случается, – прячу глаза, про себя надеясь, что его рука подольше задержится на моей шее. – Тогда пойдём, где-то в деканате я видел чай с мелиссой. Впервые вижу, чтобы декан проявлял подобную заботу. От этого в груди растекается приятное тепло, и я понимаю, что уже готова идти за ним куда угодно. Хотя конечно, сомнения закрались в мою голову, все не могло быть так хорошо, где же подвох? Благо, деканат был совсем рядом, а в коридоре уже пусто. Меня немного беспокоило то, что нас кто-то может увидеть, поэтому я плелась чуть позади, изображая из себя провинившуюся студентку.