«Тогда я был ещё слишком мал и молод, чтобы понять значение слова «смертник»… Теперь понял. И, как видишь, мне уже стукнул полтинник, а я все ещё живу с этим клеймом внутри меня. С этим ядом, текущем в моих, черт подери, венах!» Daria Korven©
На следующий день Кассиопея пришла в себя. Волшебница еле открыла заспанные глаза и начала просто смотреть в высокий каменный потолок больничного крыла. Девочка пыталась хоть что-нибудь вспомнить, но воспоминания приходили всего лишь мало-мальскими обрывками. Голова была на удивление лёгкой, не забитой ненужными мыслями. Откинув тёплое одеяло в сторону, Блэк аккуратно приподнялась на локтях и тут же поморщилась от неприятной боли в правой руке. На ней, от самых кончиков пальцев до локтя, всё ещё оставался красный «ожоговый» след. Нахмурившись, Кассиопея опустила ноги на холодный каменный пол. Быстро надев чёрные туфли, волшебница поднялась с кровати и хотела уже покинуть крыло, как вдруг её остановил строгий голос колдомедика: — Мисс Блэк, немедленно вернитесь в постель! — женщина достала из кармана волшебную палочку и легко ей взмахнула. Бледно-голубой дымок вылетел из конца палочки, пересек больничное крыло, скрывшись за тяжелыми дубовыми дверями. — Но, мисс… — Мадам Помфри, милая, — поправила колдомедик, легко улыбнувшись. — Мне нужно идти на занятия, Мадам Помфри… — сказала неуверенно волшебница, садясь обратно на кровать. — Ну уж нет, милая моя! Сперва я должна убедиться, что вы себя хорошо чувствуете. Покажите мне свою руку и выпейте это, — женщина протянула прозрачный стакан, наполненный голубоватой жидкостью, гриффиндорке. Кассиопея протянула правую руку колдомедику, а левой взяла стакан. Посмотрев на него внимательно, девочка следом опустошила содержимое, скривив губы от ужасного послевкусия. Блэк осмотрела пострадавшую руку. Что произошло вчера, она не помнила. Не помнила ничего с того момента, как во второй раз зашла в кабинет Альбуса Дамблдора, приведенная Гермионой. Поставив стакан на небольшой столик возле кровати, Кассиопея только сейчас заметила, что кольца на пальце не было. Был лишь след, состоящий из непонятных слов. — Мадам Помфри, а вы случайно не видели здесь мое кольцо? Оно серебряное, с черным небольшим камнем, — спросила волшебница, крутя головой и ища волшебный артефакт. — Нет, не видела, — уклончиво ответила женщина, нанося бесцветную, ничем не пахнущую мазь на руку девочки. — Вам сейчас нужно думать о здоровье, а не о побрякушках. Это очень хорошо, что вы, мисс Блэк, пришли в себя так быстро. Магия очень древняя и темная, по словам Дамблдора. К тому же… — Мадам Помфри, что произошло? О какой магии вы говорите? — спросила Кассиопея, с легким страхом в глазах смотря на колдомедика. — Я ничего не помню о вчерашнем вечере и… — Кассиопея! — послышался обеспокоенный голос со стороны входа в больничное крыло. — Профессор Люпин, — колдунья кивнула в знак приветствия и отошла в сторону. Женщина ушла в другой конец помещения, скрывшись за небольшой дверью. — Здравствуй, Касси, — сказал Люпин, садясь на стул, стоявший около кровати.— Как ты себя чувствуешь? — Нормально, вроде бы… — заторможенно ответила девочка, обиженно посмотрев на крестного. — Что вчера произошло? — Ты упала в обморок, — только и сказал мужчина. Он считал, что пока рано рассказывать всю суть дела, в которое так нелепо вляпалась Блэк. Главной задачей Ремуса была защита и безопасность девочки, которая за непозволительно короткое время стала ему как родная дочь. — Вот это поворот! — резко забыв обо всех обидах, сказала Кассиопея. Волшебница посмотрела на крестного. Но в её глазах теперь не было прежнего задора и тепла, как прежде. Чего уж таить, Блэк больше ему не доверяла. — Ремус, а сколько времени? — Половина одиннадцатого. Сейчас перемена, а затем у тебя будет Защита От Тёмный Искусств, — понурив голову ответил Люпин. — Неужели я пропустила… — Прорицания, — подсказал мужчина, слегка кивнув головой. — Замечательно! — с сарказмом проворчала девочка. — Мисс Блэк! — мадам Помфри появилась слишком неожиданно, отчего Кассиопея аж подпрыгнула на кровати. — Вы можете спокойно идти на занятия. Ничего серьёзного с рукой не случилось, а покраснение в течение нескольких часов спадет. — Отлично, — усмехнувшись, прошептала Блэк. — Профессор, сегодня вечером будет собрание в директорской башне по поводу… — Я понял. Хорошо, я приду, — кивнул Ремус и вместе с Кассиопеей покинул крыло. — Что-то серьёзное, да? — тихо спросила волшебница, смотря себе под ноги. — Не думай об этом. — Почему ты ничего не рассказываешь мне? Не рассказывал про отца, да и сейчас о чем-то умалчиваешь! — Касс, я уже тебе сказал, что про Сириуса я не говорил, потому что ты была ещё не готова к ТАКОЙ правде, — мягко сказал мужчина, выделив слово. — Ясно… — тихо ответила Блэк, следя за учениками, которые боязливо поглядывали на неё. — Скоро урок, — спустя недолгое молчание, оповестил Ремус. — Сходи в гостиную и возьми с собой только волшебную палочку. На сегодняшнем занятии больше тебе ничего не понадобится. — Хорошо, — с едва заметной улыбкой сказала Кассиопея. Вместе с Ремусом Кассиопея дошла до портрета «Полной Дамы». Сказав пароль, гриффиндорка зашла внутрь и быстро поднялась на второй этаж в спальни девочек. Зайдя в комнату, Блэк прямиком направилась к ещё не разобранному чемодану. Открыв его, Кассиопея достала палочку и собралась было идти обратно к крестному, но тут ее взгляд зацепился за прикроватную тумбочку. На ней как ни в чем не бывало лежало кольцо, которое начинало вибрировать все сильнее и сильнее. «Он безжалостно убил двенадцать маглов…», «Блэк — убийца, предатель и трус!», «Ты была не готова…» — в голове звучали голоса, а перед глазами девочки мелькали вчерашние воспоминания. «Следи за полнолунием», — Кассиопея невольно вспомнила женщину у окна, ее ледяной голос, походящий на шипение гадюки. Глаза гриффиндорки забегали по гладкой поверхности тумбы, стараясь не цепляться за «проклятое» кольцо. — Ну уж нет, — тихо прошептала Кассиопея, тряхнув головой, отчего черная длинная прядь упала ей прямо на глаза. Девочка покрепче сжала палочку в руке и тут же выбежала из комнаты, так и не заметив все тот же стройный женский силуэт, стоявший в тени ее кровати. Женщина стояла прямо, с гордой осанкой, заведя свои худые руки, облаченные в тонкую, полупрозрачную черную ткань рукавов за спину. Все в ней было неизменно, за исключением вечно холодных, невероятно голубых глаз, в которых сейчас плескалось отчаяние. Она медленной изящной походкой обошла кровать с ало-красным пологом и подошла к тумбе. Кончиками своих длинных пальцев дотронулась до кольца, отчего Альтаир слегка нагрелся. Женщина пробежалась глазами по поверхности тумбы, и ее брови чуть изогнулись. Она отошла на пару шагов назад и осмотрела спальню. Легкая ухмылка появилась на ее бледных губах, когда взгляд остановился на темно-синем томе с серебряными узорами. — Она боится… — вынесла вердикт женщина, возвращаясь обратно к тумбе и беря в руку кольцо. — Но скоро, совсем скоро наша маленькая Кассиопея станет доверять тебе, как самой себе, а ты будешь служить ей верой и правдой, как когда-то и мне… И только тогда я, наконец, смогу освободиться и уйти отсюда! Женщина, положив кольцо обратно на тумбу, растворилась, словно ее здесь и вовсе не было, оставляя после себя лишь легкий холодок, который вскоре развеялся. Ремус Люпин стоял совсем недалеко от портрета «Полной дамы», полностью погруженный в свои мысли и воспоминания о минувшем позднем разговоре в директорской башне: Хогвартс. Директорская башня « — Эта магия очень древняя и темная… — задумчиво произнес директор, — а этот артефакт очень опасен. Не сам по себе, а тем, что в нем находится часть души одной из самых могущественных ведьм того времени… — О ком идет речь? — холодно спросил декан Слизерина. — Если это тот самый артефакт, о котором я думаю, тогда речь идет об Амаре Майр, — Альбус нахмурился настолько сильно, что на его лбу пролегли глубокие морщины. Волшебник силился вспомнить все, что ему было известно о ведьме, и его старания окупились: — Очень могущественная ведьма своего времени. Ее душа была проклята, а одна ее часть оказалась заточена в ее же кольце. Она умерла незадолго до основателей школы. — Это все, что о ней известно, Альбус? — спросила Минерва МакГонагалл, повернув голову к волшебнику и скрестив руки на груди. — Нет… Мой отец, когда я был еще ребенком, рассказывал о ней, как о персонаже из страшных сказок на ночь, но, по всей видимости, она, увы, очень даже реальна. Она в совершенстве владела и темной, и светлой магией. В то время волшебники были настолько сильны, что легко обходились без волшебных палочек и прочих артефактов. — Персонаж сказок? — уточнила Минерва, скептически взглянув на директора и изогнув правую бровь. — Именно. После совершенного ею убийства чистокровных волшебников она погибла от своего же заклинания, а память и воспоминания о ней были стерты, словно ее никогда и не было на этом свете. Но, по всей видимости, остались и те, кто помнит ее… Они то и дело сочиняли про нее сказки с целью искоренить из детей непослушание, черствость души, злость и зависть, ведь именно такой и была Амара Майр. Сейчас же её никто не знает, о ней никто не слышал, по крайней мере, до этого момента. — Это значит, что она… — Сейчас Майр привязана к Кассиопее. И связь эта очень сильна… — Альбус поднялся из-за стола и начал расхаживать по своему большому кабинету. — Слияние двух душ — ритуал очень опасный. Я признаюсь честно, если скажу, что мало кто выживал после него. Нам чрезвычайно повезло, что мисс Блэк осталась жива, по крайней мере, пока… — Получается, что Амара Майр — призрак ведьмы? — спросила декан Гриффиндора. — Не совсем… Тот факт, что Кассиопея видела её, а мы нет, означает, что сила все ещё при ней. Она не призрак, а фантом. А фантомы… — Опасны, — закончил за директора только что вошедший в кабинет Ремус Люпин. — Злобные твари, способные убить того, с кем они связаны, но только лишь после достижения своей цели. И если от них как можно скорее не избавиться, то все закончится более чем плохо. Я не позволю Кассиопее погибнуть! — уверенно заявил Ремус, не сводя взгляда своих голубых глаз с Альбуса Дамблдора, держащего в руке злосчастное кольцо. Кабинет директора погрузился в звенящую тишину, нарушаемую лишь тихим треском ало-красного пламени в камине и небольших канделябрах, развешенных на стенах. Казалось, что даже множество разнообразных необычных механизмов решили разом остановиться, дабы не нарушать всю серьезность сложившейся ситуации. — От этого кольца нужно избавиться. Уничтожим камень — уничтожим фантом Амары Майр, — сказал Дамблдор, нарушив достаточно продолжительную тишину. Волшебник положил кольцо на гладкую поверхность своего стола. — Так в чем проблема, Альбус? — повысив голос, спросила профессор МакГонагалл. — Не все так просто, как вам может казаться, профессор… — медленно, растягивая слова, сказал Северус. — Чтобы уничтожить артефакт, нужен его владелец. Нынешним владельцем является мисс Блэк. А насколько мне известно, она в магии никогда не практиковалась. — И что ты хочешь этим сказать? — ядовито произнёс Люпин, поворачиваясь к своему коллеге лицом. — Неужели давние обиды школьных лет не дают тебе мыслить здраво? Сейчас идёт речь не о Сириусе, а о его дочери. О девочке, которая находится в опасности! А сейчас подумай: Роксана бы одобрила? Северус Снейп прожигал профессора «ЗОТИ» взглядом своих черных, словно сгоревших углей, глаз. Лишь одно упоминание о «счастливых» школьных временах вызывало у Снейпа нездоровое потряхивание рук. Что уж говорить о младшей Малфой… У них были особые отношения, но этого никто не понимал. Роксана доверяла Северусу, а Северус доверял Роксане. Они были словно брат и сестра, словно две половинки одного целого. — Вот именно, что о его дочери! Ты думаешь, что я буду помогать выродку Блэка? Что касается Роксаны, то она сделала свой выбор, не спрашивая никого… — Не смей о ней так говорить, Северус! — Ремус закипал с завидной скоростью, хоть и знал, что не стоило упоминать о Малфой. — Прекратите оба! Выясните свои отношения за стенами этого кабинета, а пока нам нужно придумать, как помочь Кассиопее, — Альбус смог прекратить распри двух профессоров, зная, что как только оба выйдут за порог, прекращенный разговор продолжится. — Что нам делать, Альбус? — спросила доселе молчавшая Минерва МакГонагалл. Женщина прекрасно знала о неприязни Блэка и компании к Северусу Снейпу и поэтому предпочла не портить и так расшатанные нервы. — Для начала…» — Ау! Земля вызывает профессора Люпина… Хьюстон, у нас проблемы! — Кассиопея встала на носочки и помахала ладонью перед лицом крестного. — Ты уже здесь? — Ремус удивился, придя в себя после нахлынувших воспоминаний. — Минут пять-то точно… Все в порядке? — Да, все хорошо. Идем, скоро начнется урок, — Ремус легко улыбнулся и двинулся вперед.***
Кабинет «ЗОТИ» был очень просторным. Все те же высокие куполообразные потолки и почему-то ничем не удивляющие непонятные предметы на белых невысоких подоконниках. В противоположной стороне кабинета находилась невысокая лестница из белого мрамора, ведущая, по всей видимости, в личный кабинет учителя. В классе отсутствовали парты, но зато присутствовал среднего размера старый зеркальный шкаф, вдоль поверхности которого шли многочисленные трещины. Шкаф как-то очень странно трясся время от времени, отчего половина третьекурсников отошла на несколько шагов назад. — Заинтригованы? — с легкой улыбкой спросил профессор Люпин, обходя подростков. — Кто-нибудь осмелится высказать свою догадку, что или кто находится в этом шкафу? — Это боггарт, сэр! — выкрикнул Дин Томас. — Отлично, мистер Томас, — похвалил Люпин гриффиндорца. Шкаф снова затрясся. — А кто мне скажет, как же боггарт выглядит? — Никто не знает! — сказала вдруг из ниоткуда появившаяся Гермиона, чем очень удивила Рона и Гарри. Кассиопея тоже смотрела на нее словно на призрака. — Боггарты принимают вид того, кого или чего человек боится больше всего. Именно поэтому боггарты такие… — Такие страшные. Да, да, да… Но, к счастью, есть заклинание, которое поможет вам одержать победу над боггартом! — профессор медленно расхаживал перед учениками, заведя руки за спину, периодически бросая внимательные и короткие взгляды в сторону Блэк. — Откуда ты появилась? Тебя же не было в классе, я точно это знаю, — с легкой улыбкой спросила Кассиопея одноклассницу. — Я тебе чуть позже расскажу, хорошо? — Гермиона улыбнулась в ответ, а затем подмигнула девочке. — Как ты себя чувствуешь? Я за тебя так сильно переживала… — Все хорошо, только рука побаливает немного, а в целом… —…Все вместе: «Риддикулус!» — громко произнес заклинание Люпин. — «Риддикулус!» — в один голос со всеми крикнули Гермиона и Кассиопея. — Неплохо, но только на этот раз громче и четче, — кивнул профессор, улыбаясь уголками губ. — Чушь какая-то! — фыркнул Драко, облокотившись на одну из колонн. — Гермиона, а… что с ним? — шепотом спросила Блэк, указывая кивком на слизеринца. — О, это Малфой… Он возомнил себе, что сможет легко справиться с гиппогрифом без чьей-либо помощи. Идиот! — Гипо-кто? — Это животное такое… Касс, я тебе клянусь, что расскажу все после урока. У нас как раз будет обед в Большом зале. — Договорились, — улыбнулась Блэк и перевела взгляд на шкаф. —…Например, Невилл, подойди-ка сюда. Толпа учеников расступилась, пропуская вперёд до смерти испуганного и побледневшего мальчишку. — Не стесняйся, иди, иди сюда! — Ремус подбадривал гриффиндорца, легко улыбаясь. — Итак, Невилл, чего ты боишься больше всего? —…фессора, — тихо промямлил себе под нос мальчик. — Что, прости? — Профессора Снейпа! — выдохнул гриффиндорец, вмиг заливаясь краской до самых кончиков ушей. — Ха-ха… Да, не ты один… Как мне известно, ты живёшь с бабушкой, так? — Но я не хочу, чтобы он становился ей! — Нет, он не станет. Ты должен представить только её одежду и ничего другого. Ясно? — Ну, у неё красная сумочка… — Нет, не вслух. Ты просто должен представить и все. Затем ты должен сделать вот что… — Люпин подошёл к Невиллу и что-то прошептал ему на ухо. — Справишься? Ну, тогда приготовься, на счёт три. После отсчёта профессора ручка шкафа повернулась с негромким щелчком. Дверь медленно открылась и оттуда медленно появилась рука, а за ней… профессор Снейп. Его лицо как обычно ничего не выражало, а в глазах горела ярость и читалась неимоверная надменность и злость, отчего Кассиопея вздрогнула. Пожалуй, боггарт может легко свести с ума любого человека… — «Риддикулус!» — Невилл взмахнул палочкой, а Снейп тотчас сменил свой всем привычный гардероб «летучей мыши» до смешного «старушечьего». По классу прошлась волна заразительного смеха. Кассиопея, не веря своим глазам, прикрыла рот ладонью и смеялась не хуже остальных. — Отлично, Невилл! Следующий… — с веселыми нотками в голосе сказал Люпин, подходя к старенькому граммофону. Через мгновение класс наполнился весёлой музыкой. Толпа юных волшебников рассосалась и встала в колонну. Каждый пихался как только мог. В итоге следующим претендентом на встречу с боггартом стал Рон Уизли. — Вперёд, Рон! — подбодрил его Ремус, отходя в сторону. Образ Снейпа превратился в чёрный сгусток дыма, а затем из него появился огромный чёрный паук, громко и противно клацающий своими желваками. — Палочка наготове и заклинание! — воодушевленно подсказывает профессор. — «Риддикулус!» — выкрикнул рыжеволосый. На многочисленных лапках вдруг появились ролики. Боггарт, без возможности устойчиво стоять, падал через каждые несколько секунд. Класс снова наполнился смехом, а Кассиопея уже вовсю смеялась, без стремления сдерживаться, уткнувшись в плечо так же смеющейся Гермионы. Рон с довольным видом победителя сунул свою палочку во внутренний карман мантии и прошёл в конец колонны. — Отлично! Парвати, вы следующая, — сквозь смех произнёс Ремус. Так, Парвати представила огромную ядовитую змею, которая по мнению Кассиопеи, выглядела куда безобиднее и миловиднее, чем клоун, появившийся под воздействием заклинания. Следующим после гриффиндорки стоял Гарри, а после него, к своему же удивлению, Кассиопея. Гарри уверенно вышел вперёд, достав по пути палочку из внутреннего кармана мантии. Поттер с лёгкой улыбкой следил за раскачивающимся клоуном. Затем с его губ медленно сползла улыбка, а Ремус с нескрываемой тревогой смотрел на волшебника, держа в руке надкусанное зеленое яблоко. Клоун превратился в сгусток плотного и густого чёрного дыма и тут же сформировался в образ дементора с его костлявой фигурой, облачённой в чёрный плащ. — Нет! — выкрикнул Люпин, вмиг оказавшийся около Поттера. Профессор заслонил волшебника собой, расставив руки в стороны. — Гарри! — словно не контролируя себя, выкрикнула Блэк, хватая парня за плечо и оттягивая его назад. На короткое мгновение боггарт принял образ полной луны, окруженной густыми серыми облаками. За этот короткий миг Кассиопея успела уловить напряженные черты лица крестного. Затем боггарт снова превратился в сгусток дыма, а после начал медленно принимать очертания женской фигуры. Блэк все так же стояла по правую сторону от Гарри и держала его за плечо, пока в это же время сам Поттер удивленно смотрел на девочку. Кассиопея в упор смотрела на медленно проявляющийся образ своего боггарта. Волшебница и не заметила, как из ее пальцев выпала палочка. Чёрная дымка медленно спала, показывая высокую стройную фигуру женщины лет тридцати. Бледная матовая кожа без единого изъяна, чёрные, словно вороное крыло, длинные волосы, собранные в причудливую прическу, тонкие и блеклые губы легко улыбались девочке. Чёрное платье из тонкой ткани шуршало при каждом невесомом шаге женщины, а пронзительно-голубые глаза «пожирали» волшебницу. — Здравствуй, Кассиопея… — тихим шипением разнесся голос женщины по классу. Кассиопея на секунду отвела взгляд от пугающих своей холодностью глаз и поняла, что все третьекурсники разом отошли на несколько шагов от середины класса. Ремус же стоял на месте, боясь пошевелиться, и, сам не зная почему, ничего не предпринимал. — Нет… — прошептала Блэк, медленно качая головой, словно отгоняя от себя кошмар. «Не бойся меня», — зашипел голос в голове. Губы женщины были неподвижны, они лишь надменно усмехались. Боггарт стоял в нескольких шагах от волшебницы, при этом он не сводил внимательного взгляда с девочки. «Риддикулус», — произнесла про себя Блэк, представляя себе яркие огни фейерверка, которые сияют ало-желтыми цветами. Послышался громкий треск и не менее громкие хлопки. Медленно открыв глаза, Кассиопея увидела Ремуса, загоняющего боггарта обратно в шкаф. Опустив голову вниз, девочка тут же присела на корточки и подняла упавшую на холодный пол волшебную палочку. Блэк посмотрела на одноклассников, что столпились практически у самых подоконников: волшебники откровенно пялились на гриффиндорку. Кто-то с очередным нескрываемым страхом, а кто-то с… восторгом, что было ещё удивительнее. — Касс, как ты это сделала? — затянувшуюся тишину решила прервать Гермиона. Гриффиндорка подошла к стоявшей в самой середине класса однокласснице и с нескрываемым интересом вперемежку с удивлением в глазах смотрела на Блэк. — Что сделала? — с непониманием в голосе спросила Кассиопея, одновременно глядя на толпу волшебников. — Ты невербально заколдовала боггарта! — воскликнула Грейнджер. В её глазах отчётливо читался восторг. — Эм… да, — совершенно ничего не понимая, промямлила гриффиндорка, в упор смотря на крестного. Люпин же растерянно вглядывался в злосчастный шкаф с находящимся в нем боггартом. — На сегодня достаточно, — проговорил профессор словно на автомате. Гриффиндорцы недовольно загудели, причитая, что «это нечестно». — Идём, Касс… — Грейнджер взяла Кассиопею под локоть, и обе волшебницы дружно направились к выходу из класса. — Блэк, да ты просто чокнутая! — усмехнулся Малфой, толкая гриффиндорку в плечо. — Я ставлю десять галеонов на то, что ты кончишь так же, как и твой папаша-убийца! — Закрой пасть, Малфой! — огрызнулся Рон, смотря в упор на слизеринца. Рядом с Уизли стояли Поттер, Томас и Финниган, а так же добрая половина Гриффиндора. Кассиопея остановилась и внимательно посмотрела на Драко. Ненависть к этому слизеринцу постепенно начала зарождаться в волшебнице. Он не имеет никакого права говорить такое о ней и её отце! Но, по всей видимости, храбрости у неё не хватило что-либо ему ответить. Он уже не первый год учится в этой школе и намного лучше владеет магией, чем Блэк. «И неужели ты его просто так отпустишь?» — прошипел голос в голове. Гермиона пыталась увести подругу из класса, но гриффиндорка даже с места не сдвинулась. Что касалось остальных волшебников, то толпа разделилась не две «команды»: первая встала за Малфоем, вторая — за Роном и Гарри. Поняв, что просто так не уйти, Гермиона обреченно вздохнула и отошла вместе с Кассиопеей к своему факультету. — Что, даже сказать нечего? А, ну конечно, ты же его даже знать не знаешь. Смотри, даже собственный отец отказался от… — Мистер Малфой, я отнимают от вашего факультета двадцать очков за оскорбление ученика в присутствии учителя! — весьма строгим и очень недовольным голосом сказал вдруг появившийся около учеников Ремус Люпин. «О, Мерлин… Неужели ты вообще ничего не умеешь?» — послышался недовольный голос со стороны окна. — «Левикорпус!» Тут же Малфой взмыл в воздух и сейчас висел вниз головой. Гриффиндорцы засмеялись и радостно загалдели. Да, не каждый день увидишь висящего вниз головой Драко Малфоя. Кассиопея же смотрела в сторону окна с лёгкой паникой в глазах. Женщина улыбалась, следя за парящим волшебником. Переведя взгляд на Кассиопею, она нахмурилась. «Следи за полнолунием», — медленно произнесла женщина, метнув холодный взгляд за спину волшебницы. К Кассиопее подошёл Ремус и легонько сжал её плечо. — Все хорошо? — Нет… — честно ответила Блэк, поворачиваясь к крестному. Краем глаза девочка увидела, что почти все третьекурсники ушли из класса. Малфой был опущен на пол, и в сопровождении своей свиты он бегом выбежал в коридор, не забыв бросить уничтожающий взгляд на Кассиопею. — Касс, ты идёшь или… — Я скоро подойду. Ты в Большом зале будешь? — Да, — кивнула гриффиндорка. — До свидания, профессор Люпин. — До свидания, мисс Грейнджер, — кивнул мужчина. Гермиона улыбнулась Кассиопее и поспешила присоединиться к Гарри и Рону, что ждали её у выхода из класса. Гарри же не сводил глаз с Кассиопеи. В голове был лишь один вопрос: «Почему она сделала это?». Ремус прошёл к своему столу и присел на его край. Ему, что уж греха таить, очень не нравилась вся эта сложившаяся ситуация с боггартом и с мистером Малфоем. — Я тебе урок сорвала… Извини, — тихо сказала Кассиопея, не отрывая своего взгляда от шкафа. — Это не так важно, — отозвался Люпин. — Это была она? — Да. Но я никак понять не могу, как я смогла заколдовать боггарта? Ведь у меня даже палочки в руке не было! — Гермиона права в том, что ты заколдовала его невербально, а вот насчёт палочки… — Малфой… Он прав, — Блэк повернулась лицом к мужчине. В её глазах стояли еле заметные слёзы. — Нет, он не прав, — осекся Люпин. — Это ты его заколдовала? — Нет, это не я. Она… — Ты можешь сегодня в семь часов вечера прийти в этот кабинет? Я хочу кое-что тебе рассказать. — Что? — Это касается твоего отца, Касс… — ответил профессор, виновато поджав губы. — Хорошо, — почти сразу же ответила Блэк. — Я провожу тебя. Кассиопея и Ремус покинули кабинет «ЗОТИ» и неспешно направились в Большой зал. Шли они в абсолютной тишине. Люпин размышлял о только что прошедшем уроке. Он впервые видел, чтобы боггарт переключился с одного человека на другого сразу же после обращения. Блэк же вдруг вспомнила боггарта крестного. Он мелькнул лишь на миг, но девочка хорошо его запомнила. «Полная луна… Неужели он луны боится?» — про себя ухмыльнулась волшебница. Дойдя до дубовых дверей Большого зала, Кассиопея решила спросить мужчину про боггарта, но спустя пару мгновений передумала. Ремус уже собрался было пойти обратно в класс, но его остановил голос крестницы: — Странный у тебя боггарт… — Что, прости? — лицо Ремуса на секунду исказилось страхом. — А… да так, мысли вслух. Не обращай внимания, — Кассиопея отмахнулась, следя за реакцией мужчины. — До вечера. — Да, до вечера, — напряженно ответил мужчина. На его лбу проступили незаметные капельки пота. Люпин нервно улыбнулся и ушёл прочь в свой кабинет. — Луна, — тихо протянула Блэк, провожая взглядом крестного, а затем, развернувшись, зашла в Большой зал. Гудевший до прихода Блэк зал вдруг постепенно начал затихать. Все ещё не привыкшая к такому обилию внимания Кассиопея под взглядами волшебников прошла за свой стол. Кто-то все с той же опаской поглядывал на волшебницу, а кто-то даже проявлял заинтересованность в её персоне. Стол Слизерина кидал на девочку недовольные взгляды, попутно перешептываясь. Через пару минут зал снова заполнился разговорами и на Блэк перестали обращать внимания. Дойдя до Гермионы, Кассиопея села рядом с одноклассницей, иногда поглядывая на гриффиндорцев исподлобья. — Я что-то пропустила? — Ну, есть кое-что… — с улыбкой ответила волшебница. — Во-первых, ты пропустила начисление нашему факультету двадцать очков, за что, кстати, тебе спасибо. Во-вторых, МакГонагалл неслабо отчитала Малфоя, отняла двадцать пять очков и назначила ему недельную отработку, и все это под недовольным взглядом Снейпа. В-третьих, у тебя появились поклонники как с Гриффиндора, так и с Пуффендуя, и Когтеврана. Я же говорила, что все наладится! — Ого! И… что я такого сделала? — Новость о том, что ты без труда невербально колдуешь, разнеслась по всей школе! — восторженно сказал Рон, сидящий напротив Гермионы и Кассиопеи. — Эй, Касси! — со стороны входа в зал послышался весёлый и очень знакомый голос. Повернув голову, Блэк увидела стремительно идущих в её сторону близнецов. Парни улыбались в тридцать два зуба и, казалось бы, светились изнутри. — Фред, Джордж, — чуть улыбнувшись уголками губ, поприветствовала братьев Кассиопея. — Почему ты нам не сказала, что невербально колдуешь? — наигранно нахмурился Фред. — А как ты этого выскочку Малфоя заколдовала. Вообще улет! — вдруг сказал Дин Томас, пододвигаясь ближе. — Я сама не знала… — Ну да, конечно! — сложив руки на груди, сказал Джордж. — Честно! Я даже не знаю, как это получилось… — тихо добавила волшебница. — Ладно, верим, — улыбнулся Фред, все ещё смотря на Кассиопею. Близнецы ещё раз улыбнулась и отошли чуть назад, садясь рядом с Ли Джорданом и остальными ребятами из команды по квиддичу. Дин Томас все ещё сидел рядом с Роном и порывался что-то спросить, но никак не решался. Плюнув на свою затею, он сел обратно на своё место. Проводив волшебника взглядом, Кассиопея наткнулась на задумчивого Гарри, который бездумно копался ложкой в своей тарелке. — Эм… Касс, ты, это, прости, что мы так отреагировали… Просто очень неожиданно было, ну ты понимаешь… Рон попытался извиниться, но он и сам понял, что выходит у него не очень хорошо, поэтому волшебник незаметно толкнул локтем Гарри, отчего тот неожиданно вздрогнул. — Что? — запоздало спросил Поттер, смотря то на Рона, то на Гермиону. Последняя лишь закатила глаза и покачала головой. — Я поняла, Рон. Я и не злилась, честно… — неуверенно проговорила Блэк, смотря на Гарри. — Это я должна извиняться за то, что не сказала, кто я. — Касс, ты не обязана извиняться, так как не знала ничего, — одернула подругу Грейнджер. — Гарри, скажи уже что-нибудь! — А? А, да… Рон, нам уже пора… — только и сказал волшебник, беря в руки сумку. — Ох… Не обижайся на него, просто ему сложнее осознать все. — Я понимаю, — Блэк кивнула. Взяв стакан с соком, девочка отпила немного и поставила сосуд обратно. — Нам уже пора. Сейчас пара Зельеварения, — как-то уныло оповестила Гермиона подругу. — Хорошо. — Оу… Удачи, Касси! — вдруг сказал Фред, поворачиваясь к Блэк и Грейнджер, округляя глаза и понимающе кивая головой. — Спасибо, — натянуто улыбнулась волшебница и вместе с Гермионой вышла из Большого зала. — Вот только одной удачи здесь будет явно недостаточно. — Не переживай, все будет хорошо. — Надеюсь.***
Оказалось, что Зельеварение сдвоенное. И ладно бы — ничего плохого, но так сказать было очень сложно. Парное со Слизерином. Все гриффиндорцы мученически вздохнули, а Кассиопея, насупившись, не сводила своего взгляда с Малфоя, который в свою очередь испепелял Блэк наглым и самоуверенным выражением лица. Профессора Снейпа в кабинете ещё не было, поэтому третьекурсники Гриффиндора расслабленно сидели за столами, переговариваясь между собой о разных вещах, начиная от свежих новостей и заканчивая квиддичем. — Не обращай на него внимания… — тихо сказала Гермиона, выкладывая учебники на стол. Чуть кивнув, Блэк продолжила своё занятие ещё с минуту, а затем перевела свой взгляд на внезапно появившегося профессора Зельеварения. — Он всегда такой недовольный? — шепотом спросила девочка. — Ну, бывает и хуже… — Мисс Блэк, — громко произнёс мужчина. Кассиопея вздрогнула от ледяного и надменного голоса профессора Снейпа. Она посмотрела на него с неким испугом в глазах. Гриффиндорка не понимала, почему Северус Снейп так её ненавидит. Эту самую ненависть она увидела ещё в первый день, в день распределения. Но сейчас во взгляде чёрных глаз Снейпа было ещё что-то, кроме извечной ненависти… Это была еле различимая грусть и печаль. В жизни Северуса были две любимые женщины, которых он будет помнить до последнего своего вздоха: Лили Эванс, но позже Поттер — любовь всей его жизни, и Роксана Малфой — женщина, ставшая ему сестрой. И что бы там о ней не говорили, но именно с Северусом Малфой была всегда открыта. Потеряв Лили ещё в школьные годы, Снейп поклялся себе оберегать Роксану. Планы были разбиты. Блэк… Молодой Сириус положил глаз на младшую Малфой. Завязались отношения, а Северус и Роксана отдалялись. Малфой начали замечать в компании мародёров, когда Северус ждал её. И даже несмотря на случившееся, Северусу она была дорога так же, как и Эванс. А сейчас… выродки Поттера и Блэка учатся на одном факультете и одном курсе. И это не все их сходства… Матери обоих зельевару были дороже жизни, а на их присутствие в классе указывают лишь глаза… Зелёные и миндалевидные и глубокие, как светло-голубые воды океана. «Роксана бы одобрила?» — всплыл в голове Снейпа голос Люпина. Мужчина скривил губы, снова зло посмотрев на Кассиопею. — Вон из класса, — тихо и невероятно спокойно произнёс Снейп, следя за реакцией девочки. — Простите? — Блэк изогнула бровь. На лице гриффиндорки читалось непонимание. Кассиопея в упор смотрела на Снейпа, и теперь зельевар отчётливо видел Роксану. — Я сказал, вон из класса! — рявкнул Северус, разворачиваясь спиной к волшебнице и направляясь к своему столу. — Профессор, но… — попыталась вступиться за подругу Гермиона. — Минус пятнадцать очков, мисс Грейнджер. Вас никто не спрашивал. Кассиопея находилась в ступоре, не зная, что ей делать. Со стороны Слизерина, расположившегося на первых рядах, послышались смешки. Гриффиндорцы сидели мрачнее тучи и прожигали взглядами как змеиный факультет, так и его декана. Все прекрасно знали жуткую неприязнь профессора к львиному факультету, но чтобы он выгонял ученика с урока — такого никогда не было! Даже с близнецами Уизли такого не случалось, хотя они приносили немало хлопот… Снейп повернулся лицом к «неумехам и тупицам» и изогнул чёрную бровь, смотря на Блэк. Он ничего не говорил, а просто ждал, когда гриффиндорка в бесконечных рыданиях покинет его класс и в итоге больше ногой сюда не ступит. Но Кассиопея просто взглянула на свой факультет, получила в ответ виноватые взгляды, задержалась на Гермионе. Гриффиндорка спокойно, без лишних слов и эмоций, сложила тетради и учебник в сумку. Внимательно посмотрев на Снейпа, Кассиопея покинула класс. — Это нечестно, сэр! — громко заявил Гарри, поднимаясь из-за парты. Он прожигал в Северусе дырку и даже не спешил отвести свой взгляд, когда понял, что Снейп начинает закипать изнутри. — Поттер… — Вы не имеете права выставлять ученика просто из-за того, что он вам не нравится, — продолжал Гарри, посмотрев на Гермиону. Он не ждал поддержки от подруги. Он сам справится, потому что это правильно. Никто не должен страдать из-за бзиков профессора Зельеварения. — На что я ещё не имею прав, мистер Поттер? Расскажите, мне очень интересно, но знайте, что после этого вы отправитесь прямиком к директору. — Да хоть к самому Министру Магии! — огрызнулся гриффиндорец. — Гарри… — шикнула на парня Гермиона. — Что, я разве не прав? Касс ничего такого не сделала, чтобы выгонять её просто так! — Она родилась… — от ледяного голоса Снейпа содрогнулся даже Малфой, наблюдавший за перепалкой Поттера и декана. Мгновенная тишина повисла в кабинете. Она давила, словно тяжёлый груз на плечи волшебников. Плюнув на все приличия, Гарри собрал свои вещи и покинул класс под растерянные взгляды и выкрикивающие его имя голоса Рона и Гермионы. Урок был сорван, но Снейп просто так решил не отпускать третьекурсников. После ухода Гарри зельевар снял с Гриффиндора ещё пятнадцать баллов и поставил ещё один урок. Дорога, ведущая к кабинетам, Большому залу и гостиной, более или менее запомнилась для Кассиопеи. И теперь, бредя по многочисленным и длинным коридорам, Блэк решила направиться прямиком в гостиную факультета. — Касс, стой! — раздался голос, обладатель которого очень быстро настиг волшебницу. — Гарри? — сказать, что Кассиопея была удивлена, значит ничего не сказать. — Ты… что тут делаешь? — Я наорал на Снейпа, — пожал плечами парень. — Зачем? — до волшебницы все никак не доходило, почему Гарри сейчас не на уроке. — Всей школе давным-давно известно, что Снейп терпеть наш факультет не может, но он никакого права не имеет выгонять ученика с урока, просто за то, что он ему не нравится. Я впервые за все время, что учусь здесь, вижу такое. — Так это что, все из-за меня? — Кассиопея отступила на шаг назад, смотря во все глаза на Поттера. Гарри лишь неловко улыбнулся уголками губ и чуть пожал плечами. Мальчик-который-выжил сейчас испытывал вину за то, что так глупо решил сравнить Блэка и Кассиопею. Он так опрометчиво подумал, что дочь убийцы будет во всем походить на своего отца, на человека, что предал его родителей. — Касс, я хотел попросить прощения. Мне очень стыдно за то, как я поступил с тобой, — опустив голову и почесав затылок, произнёс Гарри, стараясь избегать взгляда одноклассницы. — Гарри, да я и не обижалась. Я думаю, что понимаю тебя. Так поступил бы любой на твоём месте… — Не любой, — Гарри поднял голову, смотря на волшебницу. — Гермиона и Фред с Джорджем… — Ну да, — неуверенно улыбнулась Блэк. — Слушай, давай не будем мерзнуть здесь, а пойдём во двор? — предложил Гарри, протягивая руку гриффиндорке. — Ты не вернешься в класс? — изогнув бровь, спросила Кассиопея. — Нет. — Хорошее начало года! — чуть усмехнувшись, сказала девочка, принимая руку Гарри. — И не говори. Поттер и Блэк вместе вышли на большой, очень просторный и широкий двор. Дойдя до длинной скамьи, гриффиндорцы, побросав свои сумки на землю, уселись на неё, и некоторое время просто молчали. — Значит, это правда, что ты не знала, кто твой отец? — аккуратно спросил Гарри, повернув голову к волшебнице. — Да. Знаешь, я всю жизнь мечтала о том, чтобы со мной что-нибудь приключилось, что-нибудь необычное, волшебное… А сейчас понимаю, что реальность куда хуже, чем я могла представить. Я дочь человека, которого все поголовно считают убийцей, но я, почему-то так не думаю. Что-то внутри мне подсказывает, что это неправда! — Да, все считают, что он убийца. Я может и хотел бы поверить обратному, но повода нет. Поэтому прости, Касс… — Ничего страшного, просто я всё-таки постараюсь докопаться до истины и докажу, что мой отец не убийца! — Я смотрю, у тебя огромные планы на будущее… — А то! — девочка кивнула и негромко засмеялась. — Это поразительно, что ты умеешь колдовать невербально, ведь немногим опытным волшебникам это удаётся сделать… — Да ну?! — Ага, я точно знаю, что Дамблдор на это способен, — Гарри кивнул, улыбаясь гриффиндорке. — Круто! — воскликнула девочка. — Кстати, Гарри, как думаешь, почему человек может бояться луны? — Луны? Ты сейчас про профессора Люпина, не так ли? — Да. — Хм… Я даже не знаю. Некоторые люди просто боятся смотреть на луну. Их один ее вид пугает. Или же виной тому… — Ликантропия… — тихо произнесла волшебница. — Что? — Ничего, не обращай внимания, — Кассиопея широко распахнутыми глазами смотрела в землю, стараясь не думать о своих догадках относительно боггарта крестного. — Скажи, почему ты меня отдернула от боггарта? — Поттер внимательно посмотрел на волшебницу, словно ответ на его вопрос находился на её лице. — Я… я не знаю, — неуверенно начала девочка. — Просто испугалась, что он может на тебя так же подействовать, как и дементор в поезде… — Ты испугалась… за меня? — Угу… — Кассиопея кивнула, посмотрев на волшебника. — Но, видимо, ничего страшного бы и не случилось. Ведь это всего лишь призрак… Вдруг над головами одноклассников пролетела белоснежная сова с темными пятнышками на оперении. Она сделала небольшой круг и уселась Гарри на плечо. Сова легонько клюнула волшебника в щеку. В когтистой лапке птицы было письмо, которое Гарри практически сразу забрал у почтальонки. — Это от Дамблдора… Касс, извини, но мне нужно идти. — Да, конечно… И ещё раз извини, что тебе пришлось поругаться со Снейпом. — Не извиняйся, все будет хорошо. Я объясню все Дамблдору, поэтому не переживай. Сова, ещё раз клюнув парня в щеку, улетела в совятню, а сам Гарри, попрощавшись с одноклассницей, отправился в директорскую башню. Кассиопея осталась одна. После ухода Поттера все те эмоции, что девочка держала в себе, резко выплеснулись наружу. По щекам скатились дорожки соленых слёз. Закусив до боли губу, Блэк закрыла руками глаза. «Что я ему такого сделала, что он так ненавидит меня?». Время медленно двигалось, первый урок Зельеварения закончился минуты две назад, поэтому коридоры немного оживились. Все так же с некой опаской посматривали на сидящую в одиночестве на скамье Кассиопею. Сейчас перемена, а значит народ оживился. — Привет, — послышался незнакомый голос рядом. Повернув голову к источнику звука, девочка увидела стоявшего около скамьи высокого парня в форме Пуффендуя. Он легко и искренне улыбался, засунув руки в карманы штанов. Через плечо была перекинута небольшая сумка, наполненная тетрадями и учебниками. Волосы парня напоминали «взрыв на макаронной фабрике», верхние пуговицы на рубашке были расстегнуты, а жёлтый в чёрную полосочку галстук был расслаблен. — Привет, — тихо ответила Кассиопея, наспех вытирая мокрые от соленых слез щеки. — Я сейчас уйду. — Подожди! — поспешил остановить гриффиндорку парень. Пуффендуец подошёл ближе к девочке и надавил руками на её плечи, тем самым усаживая волшебницу обратно на скамью. — Я же тебя не выгоняю и к тому же, это место для отдыха! Блэк, кивнув, посмотрела на улыбающегося и рассматривающего её лицо парня. — Я Седрик Диггори, — представился волшебник, протягивая девочке руку. — Я… — Ты — Кассиопея. Я знаю, — кивнув, сказал Диггори. — Приятно познакомиться, Седрик, — Кассиопея подала руку и слегка улыбнулась уголками губ. — Взаимно. А что ты тут делаешь? Урок минут пять уже как начался… — Разве? Ну я… Это… Мне плохо стало, — попыталась соврать гриффиндорка. — Тогда почему ты не в больничном крыле? — изогнул бровь парень. — Найти не смогла. — Тогда пошли, я отведу тебя. Или всё-таки правду скажешь? — По-твоему, я вру? — Нет, у тебя это очень плохо получается! — по-доброму улыбнулся Диггори. — Почему я должна тебе рассказывать? — ухмыльнулась Блэк. — Потому что я хочу с тобой подружиться всего-навсего. — Но ведь я… — Ты — Блэк, и это я прекрасно знаю, — оборвал волшебницу парень. — Знаешь, в чем ошибка большинства людей? — Понятия не имею… — Они уверены в своей правоте, когда полагают, что дети точные и абсолютные копии своих родителей. Но ведь это не так… Каждый человек уникален по-своему. Абсолютно одинаковых просто не существует. Ну, кроме близнецов Уизли, и то, они чем-нибудь да отличаются! Да, не спорю, что внешность и черты характера могут быть схожими, но каждый человек — это личность. Ты, Кассиопея, личность. Ты — не твой отец… Я уверен в том, что ты в сто крат лучше него, сильнее и смелее, поэтому запомни этот факт и не обращай внимания на слова других! Кассиопея сидела словно громом пораженная после слов Седрика. Вероятно, есть такие люди, которые не винят её в деяниях отца, и, по всей видимости, Седрик в их числе. По крайней мере, так говорит сам волшебник. — Почему ты так в этом уверен? — тихо спросила Блэк. — Как бы сказала Трелони: «Аура у тебя такая», — просто ответил парень, пытаясь спародировать голос профессора прорицаний. — Ясно. Видимо, здесь у всех поголовно присутствуют особые таланты. — О чем ты? — Ну, у Фреда — «чуйка», Гермиона видит людей насквозь, а ты умеешь говорить ободряющие речи, — Кассиопея улыбнулась и посмотрела на верхушку Астрономической башни. — Ну так, что случилось на самом деле? Кассиопея перевела взгляд на парня, с минуту молча смотрела на него, взвешивая все «за» и «против». Вздохнув, девочка перевела взгляд на большое ветвистое дерево, что одиноко стояло в самой середине двора. — Снейп выставил из класса. Просто так, — тихо сказала гриффиндорка. — Он ненавидит меня, но понять за что, я не могу… — Может, ты ему что-то сказала? Мне кажется, что он всех ненавидит. — Я серьёзно, Седрик! Он смотрит на меня так, словно это я убийца, а не мой отец. — Так, может быть, дело в нем? — Может быть… — вздохнула девочка. — Нужно поговорить с Ремусом… — С профессором Люпином? — Да, — ответила Блэк, смотря на ждущего объяснений Седрика. — Ну, он мой крестный… — Повезло! — засмеялся парень, откидываясь на спинку скамьи. — Профессора в родстве, круто! — Может быть. Но мы сразу с ним договорились о том, что никаких поблажек не будет. — А зря… — Это ещё почему? — В конце пятого курса тебе нужно сдавать экзамены С.О.В. — Кого? — «Стандарты Обучения Волшебству» или просто С.О.В, — пояснил Седрик. — Это экзамен, который в обязательном порядке, хочешь ты того или нет, но придется сдавать, как я уже сказал, в конце пятого курса по всем изучаемым тобой предметам. — Вот это ты загнул… Я помню, профессор МакГонагалл упомянула об этом, — кивнула Блэк, убирая упавший на глаза черный локон волос. — Ну и чем бы мне помогла поблажка со стороны крестного? — Ну, я этого, к сожалению, не знаю. Но думаю, что пара баллов к экзамену гарантированы. — Занятно, но я думаю, что это не прокатило бы, — улыбнувшись, ответила волшебница. Мысли о вечно угрюмом, злобном и всеми недовольным профессоре испарились, словно их и не было. Осталась лишь дружеская и непринуждённая беседа с Седриком Диггори. Спустя ещё один урок ученики начали выползать из кабинетов с облегченными вздохами. Кассиопея и Седрик оживлённо общались. Парень рассказывал новой подруге о волшебном мире, а Блэк — о мире маглов. Иногда волшебники смеялись, но все основное времяпровождение они внимательно слушали друг друга, ведь для каждого информация была новой и очень интересной. Вдруг на горизонте показались две огненно-рыжие макушки. Близнецы Уизли, заметив Кассиопею, тут же направились в её сторону. Что уж говорить о том, что новость, как Снейп выставил её и Поттера из класса, разлетелась по всей школе каким-то неведомым способом. — Привет, Касси! — выкрикнули в один голос братья, подходя ближе к гриффиндорке и пуффендуйцу. — Привет, Седрик. — Привет, — хором ответили новоиспеченные друзья. — Вижу, ты в добром и приподнятом настроении, — улыбнулся Джордж. — Забей на Снейпа и его вечно недовольное брюзжание! — подхватил Фред. — Я о нем благополучно забыла, пока вы не напомнили… — насупившись, ответила Блэк. — Мы покорно извиняемся, миледи, — хором сказали близнецы, делая шуточный поклон. — Ну ладно, Кассиопея, я пойду, пожалуй. Ещё увидимся! — сказал Диггори, поднимаясь с насиженного места. Попрощавшись с Блэк и близнецами, пуффендуец скрылся за высокой аркой и исчез в толпе волшебников. — Значит, ты знакома с Седриком? — спросил Фред. — Сегодня познакомилась. — Кстати! Чтобы у тебя не было плохих мыслей и никакущего настроения, Касси, у нас для тебя кое-что есть! — в глазах Джорджа загорелся озорной огонёк. — Заинтриговал. — Идём, — Фред взял гриффиндорку за руку и повёл вперёд. Кассиопея пыталась всю дорогу выяснить, куда её ведут, но парни лишь загадочно улыбались. Зайдя в небольшой закуток, Джордж вынул из кармана чистый, состаренный пергамент, а Фред достал свою палочку. Братья посмотрели на девочку, одновременно кивнули и улыбнулись. — Торжественно клянусь… — начал Джордж. —…что замышляю только шалость! — закончил за брата Фред. И тут, к большому удивлению Блэк, пергамент преобразился. «Господа: Лунатик, Сохатый, Бродяга и Хвост представляют вам Карту Мародёров». Карта показывала каждый коридор и кабинет школы, каждый закуток и поворот. Но что ещё больше поразило Кассиопею, так это то, что карта показывала каждого обитателя Хогвартса. Таблички с именами учеников и работников замка. — Смотри, вот это Снейп, — весело сказал Джордж, указывая на табличку с именем, которая очень быстро передвигалась по коридору, оставляя за собой быстро исчезающие следы. — А это Филч — завхоз школы. До ужаса противный, так что лучше ему на глаза не попадаться, хотя нам откровенно наплевать, так ведь, Фордж? — Точно! — Это просто потрясающе! — улыбнулась девочка. Её глаза бегали по карте, силясь уловить ещё что-нибудь необычное. — Но это ещё не самое потрясающее, Касси, — указав на карту, сказал Фред, следя за гриффиндоркой. — Неужели есть ещё что-то, что может переплюнуть эту карту? — Поверь нам! — хором ответили парни. — В Хогвартсе есть очень много мест и вещей, которые поразят тебя, — кивнул Фред. — Закрой глаза и доверься нам. — А это безопасно? — Что именно? — спросил Джордж, выглядывая из-за угла. — Вам довериться, — улыбнулась Блэк, закрывая глаза. — Абсолютно, — Фред улыбнулся и взял гриффиндорку за руку. — Но будь всегда начеку, на всякий случай, — Джордж свернул карту, положив ее во внутренний карман мантии, и пошагал вперёд. — Постараюсь, — кивнула волшебница. Шли гриффиндорцы недолго, время от времени сворачивая и останавливаясь. Через десять минут волшебники подошли к абсолютно пустой стене, встав напротив неё. — Мы на месте. Открывай глаза! — весело сказал Джордж. Гриффиндорец достал карту и коснулся её своей палочкой. — Шалость удалась. — Стена… Серьезно? — девочка подозрительно оглядела улыбающихся братьев, скрестив руки на груди. — У меня что, дежавю? — Нет, Касси, это не просто стена, — сказал Фред, указывая на появляющиеся огромные двери. — Это «Выручай комната». Представь место, где бы ты хотела сейчас оказаться, — пояснил Джордж, уперев руки в боки. — Ну ладно… — Блэк закрыла глаза, представляя уютный домик на Грин Хилл. Сразу же в голове волшебницы всплыли образы счастливых и улыбающихся родителей. Пройдя вперед, Кассиопея взялась за дверную ручку и повернула ее, открывая дверь. С секунду потоптавшись на месте, гриффиндорка зашла внутрь следом за братьями Уизли. — Это просто невероятно! — только и сказала Блэк, осматривая помещение. Гриффиндорцы находились в небольшой и очень светлой комнате. Обстановка была совершенно обычной, но в то же время было в ней что-то невероятно уютное. Небольшая кровать с прикроватной тумбочкой, на которой стояла стеклянная ваза с цветами. Письменный стол со стопами тетрадей и учебников. Мягкий, ворсистый ковер молочного цвета и несколько бежевых кресел. Большое окно, задернутое прозрачными тюлевыми занавесками с мелким рисунком. На подоконнике расположилось небольшое зеркало на тоненькой ножке, а в противоположном углу большой, мягкий и белый медведь — игрушка, подаренная Джеймсом на одиннадцатый день рождения. — Твоя комната? — тихо спросил Фред, подходя к гриффиндорке. — Да. — Скучаешь по дому? — подал голос Джордж, проходя дальше в комнату и садясь на кресло. — Очень… Я до сих пор думаю, что это все сон! Вот проснусь утром и как обычно пойду в привычную для меня школу. — Но это не сон, Касси. И я полностью уверен в том, что очень скоро ты привыкнешь к Хогвартсу да и ко всему волшебному миру в целом, — улыбнулся Фред, пожимая плечами. — И в итоге он станет для тебя вторым домом. Так было со всеми, поверь. — Верю. — Слушай, Касси, а расскажи о себе! — Джордж широко улыбнулся, развалившись в кресле. — Что, например? — спросила девочка, садясь на кровать. — Все. — Ну ладно. И так, меня зовут Кассиопея Блэк, хотя всю свою сознательную жизнь я думала, что моя фамилия Роул. Росла я в приёмной семье, которую до самой своей смерти буду считать родной. Два года жила в Америке, поэтому только сейчас поступила в Хогвартс. Я живу в Гейтсхеде, графство Тайн-энд-Уир, Грин Хилл. У нас небольшой дом с садом. Домашних животных нет. Я училась в местной школе в седьмом классе… — То есть ты вообще не подозревала, что волшебница? — спросил Фред, упираясь локтями в колени. — Нет. Но у меня время от времени в голове мелькали картинки, сейчас я понимаю, что это были воспоминания. Я видела Ремуса, как он играл со мной, когда я совсем маленькой была. Помню большого чёрного пса. Он постоянно катал меня на спине… — А школа маглов сильно отличается от Хогвартса? — Я пока что ещё не поняла, но думаю, что больше чем сильно! У нас нет Трансфигурации, хотя парни именно так называли технологию. Дело в том, что трудовик всегда говорил: «А сейчас, дети, вам предстоит превратить этот брусок дерева в ножку для стула». Зельеварение очень похоже на Химию. Я думаю, что единственный схожий предмет — это история. А в целом очень много различий. В обычной школе оценивание знаний ученика происходит по пятибалльной шкале. — Это как? — Ну предположим, что ты завалил важную контрольную работу. Учитель обязан поставить тебе оценку и ставит двойку или кол, так как ты не справился с заданием. — А у нас ставят Тролля, — задумчиво сказал Джордж, потирая подбородок. — А если ты превосходно справился с пресловутой контрольной, то тебе поставят пятерку. — Чудно, чудно… — А как выглядят у вас полёты на метле и квиддич? — спросил Фред. — Ну, это скорее всего физкультура и… футбол, — неуверенно произнесла девочка. — Фут-бол? Это как? — Это игра, где куча потных мужиков гоняется за несчастным мячиком по всему полю, — Блэк скривила губы, представляя себе очередную игру на спортивной площадке. — Нет, тогда это не похоже на квиддич! Разговаривали гриффиндорцы долго, находясь в «Выручай комнате». Помещение трансформировалось в зал для тренировок, комнату близнецов в «Норе» и даже в гостиную Гриффиндора. Братья успели рассказать волшебнице про свои изобретения и даже умудрились показать парочку из них. Просидели уже лучшие друзья практически до семи вечера. Счёт времени был утерян, а сознание волшебников было вовлечено полностью в дружескую беседу. Помещение было преобразовано снова в комнату Кассиопеи. Гриффиндорцы заливисто смеялись над шутками друг друга. Девочка успела рассказать, как впервые увидела крестного. Также упомянула происшествие в «Хогвартс-экспресс», когда на неё и Гарри напали дементоры. От такого воспоминания по спине Блэк прошёлся неприятный холодок. — Сколько сейчас времени? — спросила Кассиопея, укладываясь на мягкий ковёр. — Без десяти семь, — ответил Джордж, смотря на часы, висевшие на стене. — Сколько?! — девочка резко приняла сидячее положение. — Мне уже пора. — Куда? — Я должна поговорить с Ремусом, — волшебница на ходу взяла свою сумку, а затем повернулась к братьям. — Спасибо вам. Было очень весело! — Обращайся, Касси! Мы всегда к твоим услугам, — улыбнулся Фред, поднимаясь с пола. — Хорошо. — Мы тебя проводим, а то вдруг ты заблудишься? — Ага, а нам потом тебя по всей школе искать! — поддержал брата Джордж. — Спасибо, — Кассиопея лишь улыбнулась. Девочка ещё раз обвела взглядом свою комнату, а затем пошла следом за братьями Уизли. Гриффиндорцы покинули «Выручай комнату» и прямиком направились к кабинету «ЗОТИ». По пути друзья все так же смеялись, когда близнецы рассказывали, как они подлили своему старшему брату, Перси, в шампунь зеленушку. После этого случая староста Гриффиндора проверяет заранее свой шампунь на наличие вредоносной гадости. Вскоре волшебники стояли прямо перед кабинетом. — Ребята, спасибо ещё раз за то, что проводили. Мне кажется, что я за всю жизнь не смогу запомнить все эти коридоры и повороты, — улыбнулась Блэк. — Ничего, запомнишь! Скоро станет совсем легко ориентироваться. — Ещё увидимся! — сказала девочка, разворачиваясь к двери лицом, и постучала в неё три раза. — Войдите, — послышался тихий и усталый голос из класса. Помахав рукой братьям, Кассиопея скрылась в кабинете «ЗОТИ». Ремус Люпин сидел за учительским столом и проверял исписанные пергаменты шестого курса. Кассиопея тихонько прошла внутрь класса, косясь на стоявший в углу большой старый шкаф с сюрпризом внутри. Подняв голову, Люпин тут же отложил пергаменты в сторону и поднялся со стула. — Ты вовремя, — улыбнулся мужчина. Ремус подошёл к крестнице и повёл её в сторону ряда парт. Пару минут волшебники молчали, ничего не говоря, а затем Ремус, слегка прочистив горло, решил начать. — Сириус в школьные годы был славным малым. Он и Джеймс Поттер были моими первыми друзьями в Хогвартсе. Мы всегда и везде ходили вместе, проще говоря, мы очень тесно общались. Позже в нашу маленькую компанию присоединился Питер Петтигрю. Спокойная и размеренная жизнь в Хогвартсе была не для Сириуса и Джеймса, поэтому они часто вытворяли какие-то шалости… Они оба всегда были зачинщиками разнообразных заварушек. В школе, начиная с самого первого курса, нас называли «Мародерами». — Так это ваша карта? — Карта? Как ты о ней узнала? — Ремус сильно нахмурил брови, в упор смотря на гриффиндорку. — Эм… да так, слушок прошел, мол есть такая карта, — соврала девочка, смотря на свои руки. Ремус лишь тяжело вздохнул, но сделал вид, что поверил в слова крестницы. — Ну так вот, у нашей дружной компании были позывные, о которых знали лишь мы. Я — «Лунатик», Джеймс — «Сохатый», Сириус — «Бродяга», а Питер — «Хвост». К сожалению, ни Джеймса, ни Питера нет сейчас на этом свете. Очень тяжело осознавать, что друзей, которых я ценил больше жизни со мной сейчас нет рядом… В классе повисла звенящая тишина. Ремус окунулся в воспоминания минувших лет, а Кассиопея, получившая пищу для своих мозгов, начала ее переваривать. — А ведь я и представить не мог, что такой человек, как Сириус, способен на… предательство, а уж тем более на убийство, — Люпин вздохнул и потер подушечками пальцев прикрытые глаза. — Он убил Питера Петтигрю? — догадалась Блэк. — Я не хочу настроить тебя против отца и выставить его в твоих глазах жестоким убийцей и монстром, но и обратного я сделать не могу, извини. — Я поняла. Но из всего твоего рассказа я осознала, каким хорошим отец был. Ты серьезно думаешь, что он мог так измениться за такое короткое время? Человек, которого ты так хорошо знал, вдруг предал всех своих друзей… Всему этому должно быть логичное объяснение, не меньше! — Кассиопея пожала плечами и начала всматриваться в лицо мужчины. — Я не уверен в том, что знал его вообще, — Ремус посмотрел на свои руки. — Он был сторонником Темного Лорда. Я не знаю сколько и как давно, но факт в том, что он им был. И я признал это, как бы мне это трудно не было. — Вот просто так взял и стал? Серьезно? — девочка изогнула бровь. — Ты сам-то в это веришь или говоришь только то, что говорят остальные? — Я знаю только то, что он опасен. Опасен для Гарри и, возможно, для тебя. — Это все, что ты хотел мне рассказать? — вдруг резко спросила Кассиопея, нахмурив брови. — Нет. Пойми, Касси, я не стремлюсь настроить тебя против отца, но просто пообещай мне, что ты не станешь делать попытки найти его, — Ремус очень внимательно посмотрел на девочку. — Зачем искать того, кто представляет угрозу для твоей жизни? — тихо спросила Блэк, сцепив руки в замок, смотря на гладкую поверхность парты. — Мне жаль, правда… — И все же я не верю, что он был способен на такое, — шепотом, который казался необычайно громким, сказала Кассиопея. — Сам посуди: вы общались с одиннадцати лет! Вы стали друг другу практически семьей, а он вдруг взял и предал всех, кого знал! Как по мне, так это полнейший бред. — Люди с годами меняются, Касс… И никто не знает, к чему приведут эти изменения. Поверь, я это знаю по собственному опыту. — Твой боггарт, — резко выдохнула гриффиндорка. Ремус тут же напрягся всем телом, а на лице выступили маленькие капли пота. «Значит, узнала…» . Мужчина не знал, что делать. Этот человек всегда со всеми был честен, но скрывать свою сущность было лишь банальной необходимостью… Ремус разглядывал лицо крестницы, понимая то, как же она похожа на своего отца. — Я все думала… Луна… — Кассиопея замолчала. Сейчас она надеялась, что ее догадки лишь бред. — Боязнь одного ее вида. Странно, хотя не мне судить. Мужчина чуть выдохнул, прикрывая глаза. Но его начинала мучить совесть хотя бы из-за того, что он в очередной раз ничего не рассказывает девочке. Он не хотел и не мог ей врать, особенно после того, как пытался скрыть от нее правду о Сириусе. — Касси, послушай… То, что я тебе сейчас скажу, должно остаться только между нами. Никто не должен знать этого. Ясно? — О чем ты? — Блэк напряглась, моля всех и вся о том, чтобы остаться не правой… — Я о своей сущности, которую очень тщательно скрываю, ну или по крайней мере пытаюсь. Дело в том, что луна мой боггарт по той причине, что я… — Оборотень, — тихо сказала волшебница, тяжело выдохнув и кивая головой. — И такая догадка тоже имелась, но я надеялась, что это лишь домыслы… Ужасные догадки оказались куда реальнее, чем могла себе представить волшебница. Этот мужчина, что сидит напротив нее, ночное существо, которое каждое полнолуние теряет волю и сознательную часть своей сущности, уступая место голоду, безумию, звериному сердцу и разуму… — Я не причиню тебе вреда. Никогда, — только и сказал Ремус, вытянув руки на парте. Он тяжело вздохнул и прикрыл свои изрядно уставшие голубые глаза. Кассиопея еще с минуту смотрела на крестного с неким страхом в глазах, а затем положила свою маленькую ладонь поверх ладони мужчины и аккуратно ее сжала. — Я знаю и доверяю тебе. Поэтому я буду всегда рядом с тобой, не смотря на твою «пушистую» проблему, — Кассиопея легко улыбнулась, смотря на Ремуса. — Ты все еще зла на меня, — констатировал Люпин. — Но я очень быстро отхожу, — девочка по-блэковски подмигнула и широко улыбнулась, — так что я тебя уже простила, но пообещай, что больше ничего не будешь от меня скрывать! — Я должен был сразу… — Все! Закрыли тему, — повысив голос, сказала гриффиндорка, все так же держа руку крестного. Просторное помещение снова погрузилось в тишину, но продлилась она не долго. Блэк было интересно то, как же Ремус стал таким, каким является сейчас. Но девочка была не уверена в том, стоит ли задавать такой вопрос или же засунуть свое любопытство куда подальше… Помолчав еще с минуту, Кассиопея решилась на вопрос. — Ремус, как все это случилось? — Это все произошло во время первого прихода Темного Лорда к власти, — начал свой рассказ Люпин. — Мой отец был сотрудником Министерства магии. Однажды он в присутствии оборотня по имени Фенрир Сивый назвал таких, как я, «бездушными и злобными существами, которые заслуживают только смерти».Мне тогда было всего пять лет. Ночью я, как и все нормальные дети, спал в кровати, когда Сивый взломал окно в комнату. Он пробрался внутрь. Отец подоспел, можно сказать, вовремя. Он несколькими заклинаниями прогнал Сивого, однако тот сумел заразить меня и превратить в себе подобного… Всю свою жизнь я только и делал, что скрывал свое второе «я». Отец делал все, чтобы найти хоть какое-нибудь средство от «ликантропии», но в те времена таких лекарств не было изобретено. Мне строго-настрого запрещали общаться с соседскими детьми. Родители боялись, что я могу разболтать о своей болезни кому-либо. Отец был уверен в том, что я не смогу поступить в школу, поэтому сам обучал меня магии. Но однажды к нам в дом пришел Альбус Дамблдор. Он взял всю ответственность на себя и принял меня в Хогвартс. Словами не передать, как я благодарен этому Великому человеку! Я еще долго всех сторонился, зная, кто я такой. Но потом появился Сириус, а затем Джеймс и Питер. — Они знали? — Нет. Раз в месяц мадам Помфри отводила меня в «Визжащую хижину». И каждое полнолуние я один оставался в ней. Дамблдор сохранил мою болезнь в тайне… Я продолжал держать свою сущность в тайне, в особенности от Сириуса, Джеймса и Питера, так как боялся, что они тут же отвернутся от меня. Каждый месяц, в полнолуние, я говорил парням, что уезжаю домой навестить свою мать, но тем не менее на втором курсе они узнали о истинной причине моего отсутствия в школе. Дабы поддерживать меня каждое полнолуние, эти безумцы решили стать анимагами. Они сопровождали меня во время полнолуний, так как оборотни опасны только для людей. — Анимаги? — Да. Это волшебники способные превращаться в животных. Дело в том, что оборотни опасны лишь для людей, а для животных они опасности не представляют. — Вот как… Они были прекрасными людьми и хорошими друзьями, — озвучила свои мысли Кассиопея. — Да, ты совершенно права. — А этот Сивый? Он еще жив? — неуверенно спросила девочка. — К сожалению, да, — вздохнул Люпин, кивнув головой. — Он заточен в Азкабане. И я очень надеюсь, что ему от туда выхода нет. — Только «Мародеры» знали о тебе? — Нет. Знали некоторые учителя, позже узнала твоя мама, мама Гарри и Северус Снейп. — Снейп? — ошарашенно спросила гриффиндорка. — Да, — кивнул мужчина. — Сейчас, несмотря на слишком уж напряженные отношения, Северус помогает мне, за что я благодарен ему. — Что он делает? — Специальное зелье, которое более или менее успокаивает оборотня. — Ясно, — недовольно выдохнула волшебница. — Что-то случилось? — Ремус оперся локтями о поверхность парты, сцепив руки в замок. — Неважно… — Касс! — чуть повысив голос, потребовал Люпин. — Снейп всем своим существом ненавидит меня. Одного его злющего взгляда достаточно, чтобы спокойно и добровольно сыграть в ящик! Он выставил меня из класса, — шмыгнув носом, ответила Блэк, опуская голову. — Что я ему сделала? Он смотрит на меня так, словно это я убийца… — Это не ты… Видишь ли, Северус в школьные годы очень тесно общался с Роксаной. Она ему была как сестра. Также он общался с Лили Эванс — мамой Гарри. С первого учебного года по пятый все было хорошо и довольно-таки спокойно. Северус и Роксана были словно не разлей вода… Но вскоре Сириус положил на нее глаз. Постепенно они сближались все больше и больше, и вскоре дружба переросла в нечто большее. Твоя мама отдалилась от Северуса, они стали намного реже общаться, а позже их общение свелось на «нет», — Люпин замолчал, а после продолжил: — Вскоре Лили и Джеймс объявили о своей свадьбе, а за ними и Сириус с Роксаной. Что тогда чувствовал Снейп известно лишь ему одному, но факт в том, что в смерти Роксаны он винит Сириуса, а в смерти Лили — Гарри Поттера. — Возможно, что не только отца. Она ведь меня защищала, а поэтому… — Ты не виновата, просто так сложились… — Так сложились обстоятельства?! Серьезно? — А что ты хочешь услышать? — Я хочу знать, кто виновен в ее смерти! — чуть ли не выкрикнула Кассиопея. — Нет, этого я тебе не скажу. Даже не проси! Ответом Люпину была лишь тишина и извиняющийся взгляд крестницы. — Для тебя это все очень тяжело, и вся твоя реакция на это — нормально. — Да, наверно, — согласилась Блэк. — Мне уже, наверное, пора. — Конечно, — кивнул Ремус. Он встал со стула и подошел к девочке. — Спасибо, Ремус, — Кассиопея улыбнулась уголками губ и обняла крестного. — Касси, тебе не стоит волноваться насчет этой женщины. Она не причинит тебе вреда, я тебе обещаю. — Она сказала, чтобы я не боялась, — потупив взгляд ответила Блэк. — Но я раньше ничего подобного не видела, да и не знала в принципе! Да, я боюсь. Я боюсь последствий… — Все будет хорошо. Я буду всегда рядом и буду всегда тебя защищать, что бы ни произошло… — Неужели все настолько плохо? — тихо спросила гриффиндорка. Ремус в очередной раз вздохнул, крепче обнимая девочку. Волшебница же сильнее прижалась к крестному, зажмурив свои глаза, словно он мог укрыть ее ото всех бед. Гриффиндорка понимала, что рано или поздно, но она сможет привыкнуть к Амаре Майр, привыкнет к тому факту, что ее отец преступник… Но она никогда не сможет поверить в то, что он смог предать своих друзей. Кассиопея знала, что она права, но, к сожалению, ей никто не верил, даже Ремус. — Ну, ладно… Времени уже много, я пойду, — сказала Блэк, попутно вытирая тыльной стороной ладони влажные соленые дорожки слез с щек. — Хорошо, спокойной ночи! — Ремус слегка улыбнулся. — Спокойной ночи! Покинув кабинет «ЗОТИ», Кассиопея почувствовала, словно тяжелый груз спал с ее души. Но вместе с этим остался неприятный осадок после разговора… Новость о том, что крестный — оборотень, может и волновала волшебницу, но не так сильно, как факт, что Амара Майр пытается всеми своими силами донести что-то до нее, но страх поглощал с головой, не дав шанса здраво размышлять над сложившейся ситуацией. Спустя пятнадцать минут Кассиопея стояла около портрета «Полной дамы». Озвучив пароль, гриффиндорка зашла в гостиную своего факультета. Реакция на нее была практически неизменной, а народу было меньше раза в два. Блэк не видела ни Гермионы, ни Гарри, ни Рона. Зато вездесущие рыжеволосые близнецы были тут как тут. — О, Касси, а вот и ты, — Фред встал на ноги и помахал подруге. — Иди к нам! — Нет, я, пожалуй, пойду, — Блэк неловко улыбнулась, глянув на братьев, и поспешила удалиться в спальни для девочек. Зайдя в свою спальню, девочка заметила, что и Гермиона, и Лаванда уже видели седьмой сон. «Сна ни в одном глазу…» — вздохнула девочка. Гриффиндорка положила сумку на кровать, а сама подошла к окну и села на широкий подоконник. Сквозь большое окно проходили бледные серебряные лучи огромной луны и блеск россыпи звезд, благодаря чему можно было без проблем рассмотреть всю спальню до мелочей. Кассиопея поднесла ближе к лицу правую руку. Красноватый след от кольца на пальце был чересчур заметен. — Verum via multum fortis, — на ломаной латыни прочитала Блэк, совершенно не понимая значения сего бреда. — «Истинный путь — удел сильных», — тихо сказала женщина, подходя ближе к гриффиндорке. Ее голос был спокоен, а прежнего ледяного шипения и вовсе не было. — Опять ты? — Кассиопея резко повернулась лицом к женщине. — «Я всегда рядом, просто ты этого не замечаешь…» — Что тебе от меня нужно? — тихо спросила Блэк, спускаясь с подоконника. — «Я хочу, чтобы ты перестала бояться меня, как адского пламени!» — Так уходи, — девочка прошла к кровати, не сводя своего испуганного взгляда с ведьмы. — Мне и так хватает того, что все меня обходят десятой дорогой, словно я прокаженная… — «Мне всего-навсего нужна твоя помощь, не более», — спокойно ответила женщина, кивнув головой. — Нет, уходи! — чуть повысив голос, сказала волшебница, попутно следя за тем, чтобы давно уснувшие девочки не проснулись. — «Наступит день, когда ты все узнаешь и поймешь. День, когда от страха не останется и следа… Ты поможешь мне освободиться, и только тогда наши дороги разойдутся. Ты позовешь меня, Кассиопея. Вот увидишь», — Амара легко улыбнулась, а затем испарилась в воздухе. — Никогда… Комментарий автора: Фантом(конкретно в моем фф)* — опасные существа, имеющие возможность, да и силу в целом, на убийство человека с которым оно связано через ритуал/предмет (артефакт), или призрака, из-за превосходства своей силы, как физической, так и магической. Фантомы видны тем, кто с ними связан, так же могут приобретать всем видимый облик, т.е. физическое тело. Альтаир — это подобие крестража, являющийся тюрьмой для фантома. ——————————————————————— Майр (ориг. Маир) — название звезды Сириус у древних греков. Крупнейшая из видимых звезд северного земного неба (Альфа Большого Пса). Что означает, что Амара и Кассиопея связаны между собой сильнее, чем предполагал изначально Альбус Дамблдор.