Испытание Властью

      Рирука была весьма эгоистична и оттого честна в своих порывах. Встреча с ней принесла мне столь необходимую разрядку после изнурительного обучения у Урахары. Не знаю уж, сама ли она решилась меня выследить или делала это по указке Гинджоу, но в общении девушка была предельно открыта. А уж перемежающиеся со вспышками стеснения попытки выудить обещание повторной встречи не смогли бы оставить равнодушным ни одного нормального мужчину.       Из-за непредвиденной встречи с Рирукой я не успел застать самих тренировок с Йоруичи, так как она практически одновременно с Урахарой окончила занятия и в приказном порядке отправила всех отдыхать и восстанавливаться перед путешествием в Сообщество Душ.         — Йоруичи-сан сказал, что врата будут готовы через два дня, — беззаботно сообщила Орихиме, пока мы шли в город. Заложив руки за спину, она мечтательно разглядывала небо, явно думая о чем-то своём.         — А это значит, что у нас есть немного времени, чтобы отдохнуть, — закончила за подругой Чизуру, — как насчёт сходить куда-нибудь всем вместе, — а у неё судя по всему ещё полно сил, время уже позднее, почти ночь, а девушка прямо-таки излучает энергию.         — Я не могу, — тут же бросила Татцуки, — мне нужно кое-что сделать, да и с родными договориться, чтобы пока меня не будет… — Арисава замолчала, что-то обдумывая.       Я хотел было тоже съехать, но словно бы предугадавшая мои мысли Чизуру не дала этого сделать.         — А ты, Куросаки-кун, обещал! — видя непонимание на моём лице она пояснила, — ты сказал, что споёшь нам как-нибудь ещё.         — О, Куросаки-кун умеет петь? — встрепенулась Иноуэ.         — Ну не то чтобы…         — У меня есть гитара, — вдруг заявил Садо, — ты играешь на гитаре?         — Нет! — тут же попытался отмазаться я, и это не было ложью, я играл на гитаре в прошлой жизни, но Ичиго Куросаки никогда не держал в руках никаких музыкальных инструментов.         — Ничего, — утешил меня Садо, — я умею.       Вот ведь… предатель!       Ясутора и правда принёс гитару, из-за чего на нас смотрели, как на идиотов, когда мы притащились с ней в караоке-бар, но вездесущая японская вежливость не позволяла персоналу открыто выразить недовольство, а уж когда я оплатил самую большую комнату до позднего утра, мы и вовсе стали желанными гостями, и у нас даже учтиво поинтересовались, будем ли мы заказывать что-либо алкогольное, на что я, подумав, ответил согласием. В любом случае, мне плевать, если кто-то что-то попытается нам предъявить, стирающие память Кидо всё ещё нужно на ком-то отрабатывать.       Садо хоть и умел играть на гитаре, но ничего из нужного мне не знал, что, впрочем, не мешало уже слегка подвыпившим девчонкам требовать концерта. Пришлось сознаваться во лжи и брать в руки гитару.       Ощущения от инструмента были непривычные, я даже не сразу понял, что не так. Пальцы. Кисти у меня, хоть и сбитые на тренировках карате всё ещё были гораздо более гибкими и тонкими нежели я помнил. Это при том, что уже сейчас я практически догнал по росту себя прежнего.       После небольшой разминки я, с горем пополам, исполнил несколько песен из своего старого репертуара, надеясь в душе, что на следующий день, непривычные к алкоголю друзья забудут, что именно я пел, ведь почти все песни, кроме композиций любимого Bad Religion, были ещё неизвестны этому миру. Иноуэ, кстати, уже заметно клевала носом и то и дело уходила в себя.       Между делом ребята поведали мне о том, чего достигли на тренировках. Йоруичи, как выяснилось, времени даром не теряла, меньше чем за неделю ей удалось добиться впечатляющих результатов. Имея необходимость обучать нескольких людей с абсолютно разными способностями одновременно, кошка нашла весьма изящный выход из ситуации: она заставляла всех ребят управлять своей реацу напрямую, не используя свои способности. Даже похвалила придуманный мною способ, которым я пытался научить Арисаву контролю, хотя он, как и её собственные методы так и не принес в случае с Татцуки существенных результатов. Девушка лишь ещё больше увеличила свою и без того немалую силу, но так и не научилась управлять процессом изменения гравитации. Другим повезло больше. Под руководством кошки Иноуэ сумела в несколько раз увеличить прочность и время жизни своих щитов, теперь они уже не должны были разваливаться от ударов низшего пустого, как это случилось в первый день. Садо и Чизуру также существенно улучшили контроль своих сил и общую выносливость. А вот про достижения Исиды ребята ничего не знали, он хоть и пришёл на тренировки, но упражнялся отдельно от остальных, и больше самостоятельно, без помощи кошки, а по окончании и вовсе свалил прежде, чем кто-либо успел опомниться. Впрочем, я и так примерно представляю, чего от него следует ожидать.       За разговорами время пролетело быстро, Орихиме уже начала откровенно засыпать, а потому мы решили, что на сегодня стоит закончить с посиделками. Сначала мы все вместе отвели Иноуэ домой, после чего Садо прихватив гитару тоже пошёл отсыпаться. Я не знал где живёт Чизуру, и потому предоставил ей выбирать дорогу. Но она снова сумела удивить меня. Когда мы зашли в начавший наполняться людьми в это уже довольно позднее утро парк, я не выдержал:         — Чизуру, а мы точно идём к твоему дому? Разве ты не приходила вместе с Куниэдой в школу по утрам? — а насколько я знаю, наша отличница живёт в другой стороне.         — Что ты, Куросаки-кун, мы просто гуляем, — Чизуру чуть наклонила голову к плечу и посмотрела мне прямо в глаза, — ты против?       Я и раньше знал, что Хонсё может быть решительной, когда нужно, и не боится показаться глупой или навязчивой, но такой смелости всё-же не ожидал.         — Нисколько…

***

      Эта Япония просто ёбаная дыра! Поверить не могу, что Капитан поручила мне такое идиотское задание! Ну кто? КТО?! В этой зловонной, переполненной отбросами и отупевшими до состояния диких животных банд помойке, смог бы засечь меня? Как же задолбал этот бесполезный гигай, чувствую себя абсолютно беспомощным в этой штуке. Ненавижу мир живых!         — Никто не должен узнать о том, что ты в мире живых! Только ты и я в курсе, что случилось тогда, и так это и должно остаться, поэтому только тебя я могу отправить на задание, — сказала она.       Почему им нужно было сцепиться именно в ту ночь, когда я подменял этого мудака Омаэду! Вся эта ситуация изрядно так отдаёт душком. Я могу понять, зачем Совет Сорока запретил разведке разглашать любую информацию о той ночи, но почему они не отдали приказа на ликвидацию? Капитан три дня ходила как на иголках, и вот, после того как её наконец-то вызвали к Главнокомандующему, она получила приказ не вмешиваться. Не вмешиваться! В мире живых человек, которому какая-то идиотка из Тринадцатого, вроде бы даже как связанная с Кланом Кучики, передала свои способности, а они приказывают не вмешиваться! И это после того, как он чуть не убил лейтенанта Шестого Отряда и Капитана, этого напыщенного ублюдка Бьякую.       В общем, труба зовёт, и я еду в Каракуру, продираясь сквозь толпы в автобусах и электричках. На последней пересадке на соседнее со мной место падает одутловатый, даже жирный мужик, в строгом костюме, с обвисшими щеками и синющими мешками под глазами, даже не мешками, а настоящими чемоданами, в каких перевозят домашнюю утварь эти щепетильные домохозяйки, неспособные выкинуть нахуй весь этот ёбанный мусор из хаты. Как будто в этом ссаном поезде больше нет свободных мест! Дорогие шмотки смотрятся на этом обрюзгшем тюфяке как на свинье фрак. Он пыхтит и, обливаясь потом, начинает заливать мне о своей ёбаной жизни. Я что, блять, похож на добродушного простачка, который будет поддакивать твоему нытью, изображая тупой угол? Но он похоже вообще ничего не замечает, так затрахан жизнью. Своей стервой женой, козлом боссом, склоками на работе, и этими бесконечными командировками, что готов изливать душу постороннему человеку. В ноздри мне бьёт запах давно немытого тела и мочи, уверен твоя жена трахается налево и направо, пока ты катаешься по стране, чтобы обеспечить семью, тупой ты мудозвон. Толстяк напоминает мне нашего идиота лейтенанта, получившего место исключительно благодаря связям своей семейки, это вызывает во мне ещё большее раздражение. Эта работа слишком нервная, если я останусь здесь ещё хотя бы минуту, я урою этого жиртряста и половину вагона. Нужно будет подать заявление на перевод в другой отряд, говорят, в Одиннадцатом сейчас можно неслабо так оттянуться.       Не слушая толстяка, встаю и молча иду в тамбур, тут воняет сигаретами и постоянно трутся всякие прощелыги, так и норовящие обчистить твои карманы. Всё как в ёбаном Руконгае, только прикрыто мишурой из довольства, достатка и красивых витрин. Ничего, пусть только попробуют вытащить что-нибудь у меня, никто не запретит мне выбить всё дерьмо из этих недоносков.       Вдруг оживает радар, выданный мне Капитаном, цель уже рядом. Наконец-то, можно покинуть этот смердящий вагон. Мне запретили использовать реацу, дескать цель очень хороша в сенсорике и может засечь любое применение Кидо, откуда интересно у неё такая информация, если мы оба видели один и тот же бой, и это был первый раз, когда она узнала о Куросаки?       Следуя указаниям следящего устройства, я оказался в каком-то парке с приторно правильно рассаженными декоративными деревцами, омерзительно миловидными клумбами, засаженными какой-то разноцветной и дурно пахнущей травой. Тут и там стояли скамейки для отдыха, на которых вальяжно восседали пресытившиеся жизнью старики и мамаши с мелкими орущими карапузами. В этом гигае меня не только невозможно засечь, но и сам я практически не способен чувствовать чужую реацу, а тупая техника выдаёт только приблизительный район поисков, так что приходится искать цель вручную, изображая из себя праздно шатающегося работягу с таким же отупевше-отсутствующим взглядом, как у окружающих идиотов. Никто не посмеет сказать, что Сато Казегине плохой актёр, этим тупым набитым дерьмом и личными проблемами мешкам никогда меня не раскусить.       Моих ушей доносится чьё-то возмущенное кудахтанье, хоть я и вынужден отказаться от чувства реацу, но мои слух и обоняние даже в таком состоянии дадут фору любому зверю, не будь оно так, я не страдал бы так от соседства с тем уродом в электричке. С усталым видом устроившись на скамейке, смотрю, что же так возмутило престарелую грымзу в окружении поддакивающих ей таких же, как и она сама, раздувшихся от возмущения куриц.       Напротив меня, прямо за едва функционирующим полупустым фонтаном взасос целуется парочка: длинный пацан в полуспортивной кофте с капюшоном и дебильной скалящейся рожей на спине и худосочная тёлка с крашенными в ядовито красный цвет волосами. Вот они отстраняются, и я могу увидеть лицо девки. А ничего так, знатную кралю урвал себе пацан, лицо красивое, правильное, да и фигура, несмотря на худобу, хорошая, эх, не был бы я на задании… Эти двое словно бы и вовсе не замечают порицания окружающих: взгляд у девки затуманенный, она с обожанием смотрит на своего хахаля, да она готова отсосать ему прямо здесь.       Они ещё какое-то время сосутся, демонстративно игнорируя пыхтящих и исходящих желчью кошёлок, а потом поворочаются в мою сторону. Поц скользит пренебрежительным взглядом по скамейкам, а я пялюсь на его девку, не замечая ни кислотно рыжих волос, ни знакомой по записи камер рожи. Блять, едва не пропустил. Без одежды шинигами и этого по-идиотски огромного духовного меча он кажется обычным щеглом, каких тысячи в этом задрипанном городишке. По-собственнически приобняв цыпу за талию, он проходит прямо рядом со мной. Блять! Всего два метра, один удар и нет проблемы. И хуй кто что докажет, лицо у гигая не моё, и реацу не засечь никак. Сопляк ведь даже не понимает, что он уже на войне, будь он хоть трижды капитанского уровня, такая беспечность непозволительна!       Спокойней, Сато, спокойней! Капитан сказала только собирать информацию, если что пойдет не так она сама меня уберёт, как свидетеля. Незаметно прикрепляю к штанине мальца жучок, никакой реацу, самая обычная следилка, ему её никогда не обнаружить. Вот и всё, комар носу не подточит! Сато Казегине знает своё дело! Три дня на дорогу до этой ёбаной дыры и всего полчаса на само задание! Хотел бы я посмотреть, как этот мудозвон Омаэда справился бы с подобным! Если и после этого Капитан не присвоит мне звание лейтенанта или хотя бы третьего офицера, напишу ходатайство на перевод! Осталось только убедиться, что всё работает как надо. Парочка уже свалила из парка, может тоже подцепить себе какую-нибудь девочку. Если и есть что-то хорошее в мире живых, так это, блять, телки, на любой вкус и цвет, а уж с возможностями шинигами найти себе хороший товар на ночь не проблема. А то эти сучки шинигами все как одна фригидные, сначала хрен уломаешь, так потом ещё и лежат как бревно, а потаскухи из Сейретея уже поперёк горла стоят.       А Капитан ничего и не узнает, жучок-то теперь у пацана.       Разменяв ещё час на то, чтобы проверить не осталось ли каких следов, заскочил в местный кабак, типа пивнушку такую, даже в такое раннее время здесь уже полно народу. Эти отбросы стягиваются сюда, словно на работу, миры разные, а суть везде одна и та же. Ничего сука не меняется. Пара щеголеватого вида студентишек стоит у стойки и громко обсуждают какую-то научную муть, считают, что так смогут произвести впечатление на телок за центральным столиком. Наверное, зашли пропустить по стакану перед парами, думают, раз они пьют в таком месте, то могут считать себя крутыми. Вот только этот самообман виден, всем, и даже им самим, образованные идиоты. Чуть поодаль суховатый мужичок в задрипаном старом пальто с пинтой светлого пива. Выглядит усталым, скорее всего после ночной смены, его сухой сморщенный рот похож на крысиный зад, а взгляд прикован к одной точке, прямо перед лицом. В дальнем углу в обнимку с полупустой кружкой сопит старый алкаш, кожа его испещрена тонкой сетью полопавшихся капилляров, а склеры желтые. На самом деле он не так стар, как кажется, но алкоголь давно уже подорвал здоровье организма, готов поставить один к сорока, он уже забыл, когда последний раз был с девкой, да и кто ему даст. Даже та кучка обдолбанных торчков за соседним столиком смотрит на него с презрением. Поразительно, но наркоманы, сидящие на тяжелых наркотиках, нередко по-настоящему презирают тех, кто на синьке, в их глазах эти еще ниже чем они сами. На самом деле они все говно. В этих молодых телах столько дерьма, что от настоящих людей ничего и не осталось. Впрочем, вряд ли кто-то ещё в зале понимает, кем являются эти перцы, Япония не та страна, где можно открыто показывать своё пристрастие к наркотикам, и они прекрасно это понимают. А нет, те две девки за центральным столиком, внимание которых так отчаянно пытаются привлечь студенты, заинтересованно поглядывают на наркошей. Но если с одной из них всё понятно, она и сама явно сидит на чем-то тяжелом, иначе зачем в такую жару натягивать кофту с длинными рукавами и плотные штаны, это, не говоря уже о суженых зрачках и пристальном взгляде которым она изучает торчков, по-любому хочет ширнуться, то её соседка… Блять! Да что такая куколка забыла в этом клоповнике, в отличие от подруги, она в открытом топике и юбке чуть выше колен, отчего видна её чистая, чуть загорелая кожа, и обворожительная фигурка. Этот ангелочек если и уступает девке того ублюдка Куросаки, то ненамного. Она явно нервничает, но видно, что её также притягивает к столику с наркоманами. Они о чем-то шепчутся, я подхожу к стойке и напрягаю свой острый слух, чтобы разобрать слова.         — …ешь у них есть? — неуверенно спрашивает девчушка. Голос у неё неожиданно низкий, грудной, как раз такой, что больше всего возбуждает мужчин.         — Конечно есть, я знаю их, они зависают у Жижи, там и чёрный есть, и кокс, всё что хочешь, — хрипловато отвечает вторая, ей явно не терпится навязаться в компанию к торчкам, — но сама понимаешь, просто так тебе никто ничего не даст.         — Мне только травки немного, перед тестами, у меня деньги есть, — девка криво ухмыляется, но всё равно одобрительно кивает.       Она встаёт и сама идёт к столику торчков, у них легко завязывается какой-то разговор, но мне они не интересны. Всё моё внимание приковано ко второй девчонке, оставшись одна она ещё больше занервничала, взгляд её мечется то к двери, то к подруге. От дальнего столика доносится взрыв хохота, девушка вздрагивает, ловит на себе сальный взгляд одного из торчков.         — Что будете заказывать? — отвлёк меня на мгновение бармен.         — Отвали, — нужно действовать сейчас, пока она в нерешительности.         — Не стоит этого делать, — подойдя к растерянной девушке, говорю я и сажусь на свободное место.         — А, — она перевела на меня испуганный взгляд, — что простите?         — Я говорю, если пойдёшь к ним, — я показал большим пальцем через плечо, — назад дороги уже не будет.         — Я не понимаю о чём вы говорите? — тут же пошла на попятный она.         — Вовсе не обязательно расплачиваться своим телом со всякими отбросами ряди косячка, — ухмыляюсь я.         — Я и не собиралась… — девчушка осеклась, уловив скрытый смысл фразы.         — Ты правильно поняла, у меня есть немного того, что тебе нужно, — непроизвольно она подалась вперед. Ты кажешься такой невинной, но наркотик уже очернил твою душу, это будет проще чем я думал, — и я бы хотел сделать это в приятной компании.        Она ещё сомневается, и я чувствую, что наживка может соскользнуть, слишком грубо сыграл, понадеявшись на её тягу к травке. В другом случае я мог бы использовать легкое внушение, самые простейшие Кидо, но не сейчас, приказ был однозначный — никакой духовной активности. А что-то из технических штук Двенадцатого отряда не применишь незаметно на виду у десятка людей.         — Вы далеко живёте? — есть, она моя.         — Ты же не думаешь, что я буду делать это дома, наше правительство не видит разницы между безобидной травкой и чёрным.         — Тогда?         — Просто снимем номер на пару-тройку часов, а потом разойдёмся, я даже могу отдать тебе то, что останется, — это послужило последней каплей, она решилась, — Подожди меня в конце улицы, я подойду через пару минут.       Она нерешительно кивает и выходит из бара. Я выжидаю минуту, встаю, поворачиваюсь к столику, за которым сидят торчки и та шалава, все они внимательно следят за мной.         — Эй, ты, — один из них тычет в меня пальцем. В ответ я показываю самую презрительную и высокомерную гримасу на которую только способно моё новое лицо, разворачиваюсь и выхожу через второй ход, ведущий в примыкающий к зданию переулок. За спиной у меня слышится звук спешно отодвигаемых стульев.       Едва только первый из них выскакивает на улицу, как сразу же падает, получив удар в основание шеи, всего их было трое, и все они не выдержали больше одного удара.       У того, что бежал первым я нахожу мешочек с какой-то высушенного вида растительностью, повезло, иначе пришлось бы всё-таки применить на девчонке что-нибудь простенькое из игрушек, которыми снабжают каждого шинигами, отправляющегося в мир живых.       Девчонка послушно дожидается меня в конце улицы, тепло улыбнувшись, я беру тонкий локоток в свою руку и веду её в ближайший мотель. Опытные наркоманки даже хуже самой старой и усохшей бабы шинигами, им вообще ничего не нужно и не интересно кроме дозняка, а вот такие, только начинающие баловаться травкой — самый смак. Они ещё не утратили огонька и задора, но уже не так скованны, особенно это заметно здесь, в Японии. Я хорошо изучил мир живых, за свои сто лет в отряде разведки, специализирующемся на происшествиях в нём. Именно поэтому я так его ненавижу, но потому же я знаю где и как найти в нём самые лучшие удовольствия.       В мотеле телочку просят показать паспорт, дерьмо, всегда забываю об этих их заморочках с возрастом, но пронесло, она спокойно достаёт документ и демонстрирует дату. Двадцать два года, видать студентка, может ей и правда просто нужна разрядка перед тестами, в любом случае, мне трава ни к чему, от неё никакого проку, на шинигами в мире живых только алкоголь действует, самый крепкий и то слабо.       В номере она вдруг начинает зажиматься, видимо боится. Я просто отдаю ей изъятый у торчков пакетик, её глаза расширяются, тут действительно много, на всю их блядскую шайку запасались уроды. Тонкие пальчики умело забивают косяк, я тем временем ввожу себе в тело специальный препарат. Гигаи, что нам выдают на задания, совсем непригодны для секса, в них вообще нихуя не почувствуешь, нервов там не хватает или ещё чего, обычно я просто накладываю на партнёршу Кидо, чтобы она не обращала на такие мелочи внимания и покидаю временное вместилище, но иногда приходится использовать такие вот препараты, хоть что-то путное от мудозвонов из Двенадцатого Отряда.       Теперь нужно немного подождать, с каждой секундой чувствительность тела увеличивается, это заметно сразу. Девчонка тем временем раскуривает косячок и протягивает мне. Для вида затягиваю в искусственные легкие дым. Её пробирает на ха-ха, она начинает рассказывать какие-то нелепые, и должно быть жутко смешные истории из своей студенческой жизни, я поддакиваю и улыбаюсь в нужные моменты. Вроде бы всё, препарат подействовал. Она вновь протягивает мне самокрутку, но я не беру косяк, а вместо этого притягиваю к себе тоненькое тельце, и впиваюсь в пухлые губы жадным поцелуем. Она сначала напрягается, но уже скоро расслабляется и позволяет моим рукам проникнуть сначала под блузку, а потом и под короткую юбочку.       Мы отрываемся друг от друга, и она вновь тянет ко рту дымящуюся соску, я чуть отстраняюсь и окидываю её жадным взглядом. Хороша.         — Я хочу, чтобы ты мне отсосала, — секунду она смотрит на меня, потом понимает смысл фразы и без возражений опускается на колени.       Я расстегиваю джинсы и забираю из рук девки сигарету. Она достаёт мой член и какое-то время разглядывает его, а затем её вновь пробирает на хи-хи. Я не тороплю, сверху наблюдаю за её действиями иногда затягиваю в легкие дым. Что-то в этом всё-таки есть, наверно это из-за действия препарата, но всё равно слабо.       Мягкие губы обхватывают мой ствол. Она сосёт весьма умело и, что самое главное, старательно. Но и не пытается довести меня до пика как можно скорее, как это делают некоторые. Да, сегодня мне определённо повезло, хороший улов. Она поднимает голову и заглядывает мне в глаза, словно бы спрашивая, всё ли правильно делает. Да, детка, продолжай в том же духе, ты на правильном пути. В голову лезут ненужные мысли, вспоминаю ту цыпу, что ушла с Куросаки, они уже, наверное, вовсю трахаюся, девка явно была готова отдаться ему прямо там, если он её еще не трахнул, значит он ёбаный гомик. Ха, вот умора, Кучики Бьякую отделал гомик!       Сдерживая смех, достаю из кармана следящее устройство, посмотрю-ка я домашнюю порнушку, пока моя сладенькая девочка делает мне минет.       ЧТО, БЛЯТЬ?!       Как это нет ёбаного сигнала? Какого, мать его, хрена?!       Неужели… Твою мать! Отталкиваю от себя ничего не понимающую девку и спешно натягиваю штаны, напряжённый член мешает, сраные джинсы такие узкие, что даже больно. Долбаный препарат!         — Что случилось? Тебе не понравилось?       Не слушая девку вылетаю из номера. Устройство не видит жучок, но всё ещё показывает направление до цели. Что вообще могло случиться? Радар приводит меня к какому-то жилому дому в три этажа. И как мне понять в какой из квартир Куросаки и его телка? В этот момент раздается слабый, на грани слышимости писк устройства: жучок обнаружен, он в этом здании. Если весь кипишь из-за неполадок техники у кое-кого, кто поставляет капитану эти девайсы, будут серьёзные проблемы. Попытка подключиться к жучку опять не дала результата, только местонахождение. Что-то всё-таки сломалось. Но зато теперь я знаю точную квартиру. Попробую узнать, что там произошло, я не могу вернуться пока есть шанс, что задание окажется проваленным по моей вине, если всё дело в неисправности техники меня это не касается, но нельзя давать Капитану повод записать меня в неудачники. Такого вообще нельзя допускать, нигде и никогда. Достаю маленькую брошку в форме меча и прилепляю её к воротнику, пятиминутный барьер максимальной маскировки, очень полезная, но и дорогая штучка, достать такое можно только у клана Шихоин.       Дверь не заперта, так торопились, что забыли о элементарной осторожности? Мне же лучше, у порога сброшенная как попало обувь, две пары. Это точно они. В прихожей и коридоре никого, медленно продвигаюсь к спальне, не слышно никаких звуков, но прибор фиксирует наличие барьера, надо же, пацан беспокоится о том, что его услышат соседи.       Тихий скрип за спиной. Пытаюсь обернуться на звук, но из-за гребанного гигая не успеваю ничего сделать, удар ноги прилетает в живот сбоку. Сука, как же больно, но этого мало, что вывести меня из игры. Мгновение и я уже покинул временное тело, готов защищаться, но Куросаки не атакует, его взгляд прикован к упавшему телу. Ха! Игрушка Шихоин оказалась даже лучше, чем я мог вообразить! Когда я перешёл в форму шинигами, барьер сохранился! Возможно ещё удастся всё уладить, у меня три минуты, чтобы свалить и забрать тело. Для начала нужно вырубить Куросаки…       Что это?       Что… за муть… в голове?       Какого черта?       Ноги подкашиваются, я падаю на пол, не могу пошевелить ни пальцем. Вижу всё ещё растерянную рожу Куросаки, если это не он, то кто?       Я будто парализован.         — Уже всё, Куросаки-кун, — раздался сзади девичий голос, — я его поймала.       Через меня перешагивает та самая куколка, что сосалась с ним в парке.         — Я всё ещё ничего не вижу, — ублюдок хмурит брови, он меня не видит, но я готов отдать член на отсечение, знает, где я нахожусь, как он это делает?         — Я тоже, — она стоит спиной ко мне, — зато он смотрит на нас прямо сейчас, он вот тут на полу, — она тычет пальцем прямо мне в лицо. Стерва! Ёбаные Твари! Этот ублюдок не один такой!         — Он полностью обезврежен на полчаса, потом я могу продлить действие, — сучка тянется к нему, льнёт всем телом.         — Ты молодец, Чизуру, — он обнимает её одной рукой, они вновь целуются.