Трудно поверить, что человек говорит вам правду, когда вы знаете, что на его месте вы бы солгали.
Генри Луис Менкен
Старскрим сидел на троне на мостике Немезиды. Сиденье было холодным, жёстким и вообще неудобным, и сикер задался вопросом, как Мегатрону вообще удавалось просиживать на нём циклами напролёт. Или это просто был ещё один деликатный намёк вселенной, что место лидера — не его? Усмехнувшись суеверности собственных мыслей, он поднялся с места и, заложив манипуляторы за спину, подошёл к главной консоли, за которой работал какой-то вехикон. Солдат не пошевелился, но его поле вспыхнуло смесью нервозности и непонимания. Старскрим подавил зарождающийся вздох: непререкаемый авторитет, завоёванный им среди эрадиконов, к несчастью не распространился на их колёсных собратьев, которые едва ли не дёргались каждый раз, когда замечали его присутствие. Самое обидное — особых поводов он к этому не давал; свою роль скорее играла дурная репутация аэрокоммандера как магнита для неприятностей, делающая работавших в непосредственной близости от него солдат-колёсников лёгкими мишенями. Инцидент с использованием вехикона в качестве объекта для испытания тёмного энергона только подтвердил эти опасения. Шлак! Стрелял Мегатрон, а шарахаются идиоты от него! Сикер поставил себе пометку разобраться с проблемой позднее. Речь для них мотивирующую, что ли, подготовить? А то пугливые стали, как турболисы. Тоже мне, вояки… Пробежавшись взглядом по строчкам данных и не обнаружив ничего интересного для себя, новоиспечённый лидер десептиконов подключился к соседней консоли, выводя на монитор данные о нескольких энергонных месторождениях, изучением которых он занимался незадолго до возвращения Мегатрона. Учитывая их и без того незавидное положение, теперь обременённое ещё и поломкой корабля, кризис неминуем, если они вовремя не найдут способ получить больше энергии. Её они, увы, потеряли непозволительно много. Сверившись с хронометром, Старскрим отключился от терминала и поспешил в зал совещаний. Он уже клик как опаздывал на встречу. Притормозив перед входом в отсек, сикер позволил себе провентилировать и войти внутрь вальяжной походкой, не выдающей того, с какой скоростью ему пришлось перемещаться по коридорам. Впрочем, имеющий неограниченный доступ к камерам по всему кораблю Саундвейв и так всё видел, судя по понимающему помигиванию его визора, так что спектакль в основном предназначался для медика и его ассистента. Прошествовав в сторону большого стола, размещённого в середине отсека, он по привычке едва не двинулся к своему старому месту заместителя, но вовремя опомнился и занял позицию главнокомандующего. Позволив ненадолго установиться нескольким нанокликам тишины, Старскрим заговорил, прерывая неудобное молчание. — Итак, господа, начнём наше совещание. Прежде чем перейти к основному вопросу на повестке, я хотел бы резюмировать произошедшие ранее события. Как вы уже наверняка были проинформированы, наш лидер в текущее время считается пропавшим без вести, и с учётом обстоятельств его исчезновения разумно предполагать, что Мегатрон скорее всего деактивирован в результате той же аварии, что послужила причиной поломки корабля. В связи с этим я, как заместитель и полноправный преемник нашего славного лидера, принимаю на себя командование десептиконами. Саундвейв, ты будешь продвинут до позиции моего заместителя. Нокаут, Брейкдаун — ваш статус остаётся неизменным. Какие-либо возражения? Сикер перевёл дух, наблюдая, как подчинённые восприняли его слова. Бывшему станктикону, казалось, было абсолютно всё равно — он лишь сдержанно повёл плечом, обозначая, что информация принята; связист коротко кивнул, подтверждая согласие с сказанным; Нокаут бросил обеспокоенный взгляд на кассетника, но никак не прокомментировал назначение. Неужто алый медик надеялся, что это его назначат вторым в командовании? Помилуй Праймус! Они, конечно, неплохо ладили, но явно не до такой степени. — Что ж, замечательно. Теперь, когда мы разобрались с иерархией, вернёмся к насущным вопросам. Саундвейв, мне нужен краткий отчёт об обстановке на корабле и степени его повреждений. — Принято. — Связист дотронулся манипулятором до панели стола и, когда на ней появилась неоновая подсветка встроенной клавиатуры, быстро застучал по клавишам, выводя на экран голографическую проекцию корабля. Выглядел тот, мягко говоря, неважно. — Уровень повреждений: 34% — общий, 28% — не обработаны на текущий момент. Наибольшая угроза: пробоина топливного отсека. Существенно затрудняют функционирование корабля: неисправная навигационная система, повреждённые двигатели 4-А и 3-С. — Шарк, это плохо. Полуслепы, не можем двигаться и теряем топливо, — Старскрим задумчиво постучал когтём по подбородку. — Недостающие детали для навигационного компьютера есть у твоего питомца, а вот энергия — это серьёзная проблема. Сколько её требуется для ремонта — нужны максимально точные расчёты? От названной кассетником цифры оптограни сикера полезли на лоб, а последний гвоздь в крышку гроба вогнал Нокаут. — При всём уважении, командир! У нас около сотни повреждённых солдат, которым также требуется энергон для ремонта. Если всё потратить на починку корабля, мы потеряем не менее полутора десятков наиболее тяжелораненых уже в ближайший орн! Старскрим в точности знал, как поступил бы Мегатрон: «слабые умирают, сильные продолжают борьбу» — его неизменный девиз. Но также он понимал (как ни противно было признавать), что с потерей такого боевого актива, как их бывший вождь, каждый воин был на счету. По хорошему, у них не было полноценного набора энергии ни на одну из имеющихся нужд — чем бы он ни решил пожертвовать, довести дело до конца у них не получится при любом раскладе. И почему лидерство достаётся ему всегда в самый неподходящий момент?.. На ум отчего-то пришло воспоминание об их первых декациклах на этой планете, когда Немезида после столкновения оказалась затоплена на дне океана. Повторять мучительный опыт подводной жизни решительно не хотелось. К слову, о славных деньках… Старскрим воспрянул духом, когда ему в процессор пришла идея. Не самый элегантный способ добычи энергии, но зато намного быстрее, чем ждать, пока начнётся разработка новой шахты. — Значит так, — оборвал на полуслове спорящих медика и связиста сикер. — Никого и ничего мы терять не собираемся. Нокаут, мне нужен будет список наиболее дееспособных солдат. Десяток, не больше. Саундвейв, подбери подходящее место для добычи энергии: завод, станцию — что угодно. — Прошу прощения, командир, — впервые за всё время совещания подал голос Брейкдаун. — Мы идём в рейд? — Конечно нет, Брейкдаун, — на фейсплейт аэрокоммандера выползла хищная ухмылка. — Мы же, в конце концов, не хотим привлечь внимание автоботов. Нет, на этот раз мы сделаем всё по-моему: быстро и тихо. Наша задача сделать всё так, чтобы никто даже не догадался о нашем присутствии. Поэтому пойдут Саундвейв и вехиконы — как самые незаметные. Остальные же в это время отвлекут внимание. — Как именно? — предсказуемо возмутился медик. — Побудем пушечным мясом, чтобы развлечь автоботов, пока делается настоящая работа?! — Вы так проницательны, доктор, — не отказал себе в удовольствии съязвить Старскрим. — Однако вы тоже отнюдь не бесполезным делом займётесь: я уверен, вам понравится. Активировав собственную панель набора данных, десептикон вывел на проектор изображение какого-то каньона. — Вы можете этого не знать в силу обстоятельств, однако длительное время назад наш бывший лидер оставил в стазисе в разных местах этой планеты несколько могучих воинов, всей искрой преданных делу десептиконов. Один из них запечатан в капсуле в этом каньоне. Его имя — Скайквейк. Ваша задача: разбудить его и сопроводить на корабль. — Сикер повернул шлем и пристально уставился в оптику алого десептикона. — Ваша миссия может быть отвлечением, но я не потерплю поражения. Надеюсь, это ясно? — Так точно, командир, — ответил за двоих Брейкдаун, а Нокаут лишь мелко закивал. — Прекрасно. В таком случае, перейдём к следующей проблеме — тёмному энергону… — Да! — Не задумываясь перебил его Нокаут, в голосе доктора слышались истеричные нотки. — Откуда он на этой планете? Я думал, с ним давно покончено! — Образец тёмного энергона: доставлен лордом Мегатроном с Кибертрона, — пояснил Саундвейв, но Старскрим несогласно покачал шлемом. — Не совсем так. Проводя геологические изыскания на этой планете в поисках энергона, я обнаружил его тёмный вариант — но в неактивном состоянии. Он так и пролежал бы миллионы лет, если бы не тот осколок, что притащил Мегатрон. Не знаю, как он инициировал контакт, но теперь заражение на этой планете постепенно активируется. — Запрос: глубина заложения? — задумчиво поинтересовался Саундвейв, и сикер усмехнулся, уловив его мысль. — Это не могло быть перенесено с нашего корабля или корабля автоботов во время крушения. Слишком глубоко, чтобы соотнестись с временем нашего прибытия на планету. Месторождения сформировались более трёх миллиардов лет назад. Тогда здесь даже жизни никакой не существовало — Постой, но как это вообще возможно? — Удивился медик. — Ты хочешь сказать, что тёмный энергон появился здесь без нашего вмешательства, что он является естественной частью этой планеты? — Я хочу сказать, что мы здесь в невыгодном положении, Нокаут. Весь этот мир едва ли не до самого ядра пронизан ядом, и если срочно не придумать способ его нейтрализации, мы попросту в нём захлебнёмся. — Ясно, — гонщик ощутимо сдулся. — Помимо страшных предсказаний, для чего ты это сейчас рассказываешь? — Хороший вопрос, доктор. Я поднял этот вопрос потому, — Старскрим обвёл присутствующих взглядом, убеждаясь, что они внимательно слушают, — что отныне никому не разрешено покидать Немезиду в одиночку. Любые вылеты и выезды осуществляем исключительно в парах или с отрядом поддержки. Вы все видели, что гналось за нами недавно. У нас нет возможности предсказать, сколько ещё мёртвых корпусов поднял тёмный энергон, и где находятся очаги заражения, поэтому будьте бдительны. Мёртвая тишина повисла в зале совещаний, пока каждый молча обдумывал сказанное. Сикер перевёл взгляд на безмолвствовавшего Саундвейва. Хотелось бы знать, о чём тот сейчас думает. Клянёт ли он своего любимого вождя за то, что тот навлёк на них беду? Или просто производит очередные расчёты, чтобы отвлечься от мрачных размышлений? Он уже много ворн знал связиста, работал с ним бок о бок, но так и не научился до конца понимать ход его мыслей. — Что ж, на этом у меня всё. Можете быть свободны, — кивнул лётчик доктору и его напарнику. — Саундвейв, задержись. Нам есть что обсудить. Кассетник покорно притормозил, когда двери отсека сомкнулись за спинами их товарищей, и застыл рядом со своим местом неподвижной статуей. Старскрим еле сдержался, чтобы не побиться шлемом о жёсткую поверхность стола. Вся эта ситуация была полнейшим шлаком, и он не был уверен, как многим может поделиться с Саундвейвом без опасения, что эту информацию потом повернут против него же. Но и замолчать ситуацию, как обычно, не представлялось возможным — он уже достаточно подверг риску их со связистом шаткое взаимопонимание различными недоговорками. Пора было делать выбор: статус-кво или ненадёжный, но всё же шанс заполучить нового союзника. Решение было очевидным. — Давай уже, выпускай их. Я знаю, что ты обоих с собой притащил. В конечном счёте, наш разговор всех присутствующих касается. Не поведя и оптогранью, связист раскрыл кассетную деку, из которой наружу вылетел, трансформируясь, Лазербик, а за ним выскользнула, неловко шмякнувшись на поверхность стола, Эсса. Щёки девушки заалели от смущения, и она поспешно вскочила, отряхиваясь. — Что ж, основную суть, полагаю, тебе изложили, и теперь ты жаждешь доказательств? — От взгляда сикера не ускользнуло, как помедлил кассетник, прежде чем дать ответ. — Утвердительно. — Хорошо, в таком случае — смотри. Этот файл ты выслал мне шестнадцать астроциклов назад, сразу после того…инцидента. Саундвейв ненадолго подвис, просматривая видеозапись, и спустя клик резко вздёрнул оптику на Старскрима, несознательно сокращая расстояние между ними. — Запрос: ещё. Подлинность информации: под сомнением. Требуется проверка. — Какого шарка?! — зашипел сикер, наступая вперёд. — Как ты вообще смеешь??? Ты был тем, кто дал мне это и теперь имеешь наглость утверждать, что я лгу. Недовинченный шлакоблок! Процессор Старскрима был на грани кипения, и он с неожиданной яростью упаковал все воспоминания орна в один архив, не фильтруя даже собственных ощущений и эмоций, и одним пакетом послал по каналу передачи Саундвейву. В тот же клик связист пошатнулся и сделал несколько шагов назад, спотыкаясь об стул. Девушка испуганно вскрикнула, когда сервоприводы кассетника подкосились, и он едва не упал на пол. В последний наноклик синие манипуляторы подхватили его корпус и затащили на сидение. Почти брийм прошёл в абсолютном молчании, пока сикер нервно расхаживал туда-сюда вдоль стены, шумно гоняя воздух через вентиляционные отверстия. Саундвейв, напротив, будто закоченел в своей неудобной позе, отказываясь пошевелиться. Бросив взгляд на Лазербика, Эсса заметила, что миникон будто бы нахохлился и медленно раскачивается влево-вправо. Прислушавшись к передаваемым Искрой ощущениям, девушка на несколько секунд смогла уловить эмоции ЭМ-полей десептиконов. Горе и ярость, уже почти привычно вплетшиеся в эмоциональный фон Старскрима, чувствовались совсем неправильными со стороны сдержанного связиста. Она вспомнила одну из «подсмотренных» ею ранее сцен — о разговоре в медотсеке. Честно говоря, она даже не знала, что хуже: много лет жить с осознанием чего-то ужасного, вспоминая об этом день ото дня, или позволить страшной новости обрушиться на тебя внезапно, как снег на голову. Неумолимая правда способна причинить столько же боли, сколько тщательно выверенная ложь — уж об этом-то она знала из первых рук. Саундвейв вздрогнул, когда почувствовал лёгкое прикосновение к своему манипулятору и последовавшую за ним мысленную волну ободрения и сочувствия. «Ты не один, знаешь? — прошептал голос человека у него в голове. — Лазербик здесь, с тобой, как и я. И что бы ни говорил Старскрим — он тоже не такой колючий и бесчувственный, каким пытается казаться. Ему тоже больно, и потому он способен понять тебя, как никто другой. Простой дай ему шанс доказать это». Связист перевёл взгляд на мечущегося по отсеку сикера. У него были смешанные чувства в отношении вскрывшейся информации. Он уже давно подозревал, что заместитель командира что-то от него скрывает, но лишь с появлением на корабле человека эти сомнения обрели реальную почву. Но даже в тот момент кассетник не был готов к тому, что на самом деле скрывал авиатор все эти астроциклы. Этого было просто слишком много. Процессором он понимал, что воспоминания не подделать, если только ты не талантливый мнемохирург. И Старскрим им не был. Это был один из тех немногих моментов, когда он был кристально честен, но впервые Саундвейву хотелось, чтобы это была ложь. Если верить сикеру, он сам стёр себе память о произошедших событиях. На что он тогда рассчитывал? Скрыть правду о своём знании от Мегатрона? Защитить последнего оставшегося в живых миникона? Убежать от боли? Связисту не нравился ни один из вариантов: он так отреагировал на запись не потому что, как предположил Старскрим, не верил в предательство Мегатрона; он не мог поверить, что сам так предал своих кассет. Одна мысль, что он просто оставил их в одиночестве, когда возможно был ещё шанс… — /отрицательно/ложно/не вина/ — закричал Лазербик, врезаясь в корпус своего носителя и цепляясь маленькими когтями за его броню. — /обстоятельство/ситуация/принуждение/. /нет осуждения/. Краткий обмен привлёк внимание Старскрима, и гневное сияние его оптики утихло на несколько тонов, а часть морщин на фейсплейте разгладилась. — Постой. Ты же не пытаешься сейчас обвинить себя в их смерти? — Долгий взгляд сказал сикеру всё, что нужно, громче слов. — О, Праймус, ты — последний, от кого я ожидал этого идиотизма! Что ты вообще мог бы в этой ситуации сделать? Мы искали, куда их забрали. Я искал их. Осознание того, что они могут всё ещё быть актив не изменило бы сути: проклятым букашкам удалось нас переиграть и замести следы. И впавший в истерику третий в командовании ничем бы уж точно не помог. Поэтому давай прекращай этот шлак! Мне мой заместитель нужен в рабочем состоянии — нам ещё речь перед войсками говорить. Что они подумают, встретив тебя в таком виде?.. Старскрим едва ли не за манипулятор вывел связиста из отсека, и тот на автомате последовал за их новым командиром на мостик Немезиды. Когда сикер начал обращение к войскам, кассетник стоял рядом, транслируя запись по всему кораблю. Саундвейв слушал распинающегося лётчика краем аудиодатчика, а перед его оптикой раз за разом прокручивалось выражение собственного фейсплейта с точки зрения сикера. Он умудрился провалиться по всем фронтам: из миниконов, доверивших ему свою жизнь, остался лишь Лазербик; его лидер и вождь, которому он клялся в верности, теперь существовал в виде кучки космического мусора где-то на орбите, а само дело десептиконов трещало по швам. Раньше он верил, что его место — по правую руку Мегатрона: везде и во всём с ним, на любом пути. Но, кажется, могучий вождь рассудил иначе. И его, Саундвейва, мнение было уже не важно: совершивший ошибку, он вечно будет платить за неё. Неожиданная мысль заставила связиста вынырнуть из бесконечной цепочки самокопания. Что если дело было вовсе не в нём? Что если верный ответ был не в том, где именно он оступился, чтобы это заслужить, а в том, кто именно его осудил? Кассетник вновь повернул шлем в сторону пылко жестикулировавшего сикера, вспоминая три последних астроцикла, в течение которых он должен был находиться под его командованием в отсутствие Мегатрона. Лётчик никогда не обладал той таинственной силой, которая, казалось, волнами исходила от серого гладиатора; однако была в нём непонятная харизма, заставлявшая вопреки всему раз за разом поступать так, как того хочет аэрокоммандер, даже зная, что вновь попадаешься на старую уловку. Хитрый, а не мощный; точный, а не разрушительный; гибкий, а не бескопромиссный. Он был едва ли не полной противоположностью тому, что олицетворял собой Мегатрон. Единственное, что их по-настоящему объединяло, это общие идеалы десептиконов. Но, может, некоторые перемены сейчас были к лучшему?.. — Итак, мои верные собратья, мы стоим у истоков новой эры! Шагая в новый ворн нашей борьбы, я призываю присягнуть на верность мне, новому лидеру десептиконов, Старскриму! Под аккомпанемент негромких перешёптываний солдат после последних слов речи Старскрима воцарилась странная пауза. Но прежде чем кто-то успел задать вопрос или высказать возражения, раздался тихий лязг брони, и сикер едва удержал спокойное выражение фейсплейта, когда стоящий рядом Саундвейв опустился на одно колено и склонил шлем. — Саундвейв: клянётся в верности лорду Старскриму. Это простое заявление вызвало гул в рядах солдат, за которым раздался возглас, подхваченный и остальными. — Да здравствует лорд Старскрим! Пока воины, а также присоединившиеся к ним Брейкдаун с Нокаутом с явственным недоумением на лицевых пластинах, скандировали его имя, сикер широкой оптикой уставился на связиста. Он хотел спросить, всерьёз ли это, правдива ли клятва или это просто дурной розыгрыш, но боялся разрушить магию момента. Ему «предателю» и «узурпатору» обещал свою преданность самый верный из десептиконов. Искра Старскрима гулко билась в груди, пока он смотрел на коленопреклонённую фигуру кассетника. Сколько раз он представлял этот момент, прекрасно отдавая себе отчёт, что это никогда не будет возможным; но вот его самая странная идея стала явью. В непонятном даже для самого себя порыве, он схватил манипулятор Саундвейва, побуждая его подняться, и теперь они стояли лицом к лицу, сжимая предплечья друг друга. Со стороны, наверное, могло показаться, что это два напарника ведут мысленный разговор. В сущности, так и было. Просто им не нужно было слов или мысленной связи, чтобы понять, что у другого на уме. Краем оптики Старскрим наткнулся на фигуру человека, и это заставило полностью развернуть шлем в её сторону. Девушка улыбнулась, глядя на их с Саундвейвом безмолвный обмен и подняла большой палец вверх в жесте, очень напоминающем гладиаторский символ одобрения. Когда её глаза встретились с оптикой сикера, в них мелькнул синий проблеск, и десептикону показалось что на грани слышимости прозвучал такой знакомый и близкий голос: «Я горжусь тобой, Старскрим. Ты справишься».