Смерть — только начало

До вечера я плел корзинки. Получалось у меня все лучше, так что у Птички с Арасом появилась одна настолько огромная, что в нее полтора мешка картошки влезет. Следить за мной или отговаривать от побега не стали, так что, как стемнело достаточно сильно, я переоделся в свои вещи и, натянув новую обувку (действительно мечту любого бегуна) прокрался на улицу. Где калитка я знал и, да, она действительно была открыта. Сразу за порогом я стартанул и припустил, что есть силы. Из деревни мне удалось выбежать без проблем, но вот сразу за ней за мной побежал огромный пастуший пес, а следом за ним и сам огр-пастух. — Я не овечка! — старался я уверить пса. Он нагонял, но не рычал, вообще двигался, будто на пробежке со мной. Мышцы разогрелись, мои шаги стали больше, и я летел вперед, как за золотой олимпийской медалью. Пес догнал и бежал рядом, иногда забегая вперед. Следом меня нагнал огр и подхватил на руки, вежливо сообщая: — Я отнесу вас домой, тхарм. Вы у кого живете? — Может, отпустите? Я вам корзинку пришлю, — пробую подкуп. — Нет, уж простите, — улыбнулся юный огр. — Так куда вас нести? — А если не скажу? — Придется нести к старосте, он знает, где вы живете, и скажет мне, — пояснил пастух. — Но, может, не стоит будить пожилого огра? — Не стоит, — вздохнул я. — У Птички с Арасом. Можно, я только сам пойду? — Можно! А все люди такие легкие? — спросил юноша, ставя меня на землю. — Как вы думаете, зверолюды еще легче? — Давай на «ты», меня Новок зовут. Нет, люди разные, я просто тонок в кости. Всегда таким был. Думаю, зверолюды легкие. Вот Птичка невесомым выглядит. А тебя как зовут? Мы спокойно шли по степи, и я думал о том, как прекрасна ночь и сколько на небе звезд. Только сейчас и понял. До этого лежал под крышей, а когда висел на изгороди, не до того было. — А можно я тут переночую? На траве. — Мид, — представился огр. — Нет, прости, Новок, но ты переночуешь в доме Араса и Птички. Таковы правила. А почему ты бежать хочешь? — Я жизни не видел, — сказал правду, — никаких других мест, даже в степи всего несколько дней назад оказался. Не хочу сидеть дома или оставаться на одном месте. Вы все очень добры, мне здесь хорошо, но душа требует полета. — А если бы ты мог лет десять попутешествовать, а потом вернуться сюда, ты бы вернулся? — полюбопытствовал огр, ведя меня к дому Араса. — В гости бы точно заглянул, — улыбаюсь. — И с гостинцами. Но чего уж там, буду учиться бегать, обувь у меня теперь в самый раз. Спокойной ночи, Мид. Расставшись, я вернулся к своим корзинкам с куда большим азартом, чем накануне. Я не заметил, как рассвело, и понял, что наступило утро, лишь когда Птичка, кутаясь в слишком большую для себя рубашку, принес мне чашку кофе и поднос с едой. — Доброе утро. Далеко ушел? — Не очень, но хорошо побегал, с Мидом познакомился и собаку его видел, такую лохматую, если бы не светлая морда, принял бы ее за овечку. Мне скорости не хватает, — вздохнул я и обхватил чашку. Нос меня не подвел, кофе не только на запах, но и на вкус. Слишком мягкий и сладковатый, он напомнил мне сорт «Ирландский крем». Не слишком его люблю, но, черт возьми, я в другом мире пью кофе и у меня нет пульса. Круто же! — Я сплел прямоугольный лоток, сюда можно положить чай или специи. С чем-то у вас там на кухне лежали пакетики. — Спасибо! А зачем ты бежал туда, где стада пасутся? Ты вообще куда бежишь? Может, я подскажу направление. Хочешь сбежать, избегай стад, — улыбнулся Птичка. — Калитка, овцы... Может, ты мне просто схему нарисуешь? Я бегу из степи, — заявил я. — Начну с города Чайлас. Птичка, а ты много языков знаешь? Мне нужен один конкретный, если есть, где алфавит нарисовать, то покажу. Или во дворе на земле можно. — Схему или карту могу и нарисовать. Где находится Чайлас, не подскажу, но пошли, пороемся в библиотеке, найдем карты. Языков пять знаю, напишешь свой алфавит на листике. — Неужели настолько трудно сбежать, что ты мне помогать готов? — я расстраивался все сильней. При бессоннице побег и корзинки стали моим спасением, иначе от безделья спятил бы. Но хочется результата, а не насмешек, да разговоров о глупом тхарме. — Не знаю. Мне никто не помогал. Все возможные ошибки я совершил сам, — зверолюд пожал плечами. — Официально никто еще не сбегал. Но официально — огры тупые. Так что шансы есть. — Мне кажется, что уже договориться проще, но мне все равно надо заняться чем-то. Так сидеть дома или бродить по гостям скучно. — Договориться можно только в столице, а оттуда, если не удастся, не выпустят. Давай, я нарисую тебе карту, ты напишешь себе записку и спрячешь, — Птичка посмотрел на меня. — Если тебя отпустят из столицы, ты ничего не вспомнишь. Это странно знать, что ты все забудешь. — Я уже думал зашить в подкладку куртки письмецо для себя, — улыбаюсь. — Карта очень кстати будет, но я пока надеюсь удрать отсюда. — Пошли делать карту и покажешь мне тот язык, что тебя интересует, — Птичка улыбнулся. Птичка пошел вперед и, когда оказался в библиотеке, дал мне листик и карандаш. Сам же принялся искать карты. Я вновь начертил русский и английский алфавит, а так же сочетание USA и название популярных брендов одежды. — Я не могу на общем читать, только говорить, — признаюсь. Птичка развернул к себе листик, внимательно посмотрел на буквы и чуть нахмурился, поспешно сообщил: — Нет, я таких букв не видел. — Жалко. Как думаешь, у кого можно поспрашивать? — я аккуратно сложил лист и спрятал в карман джинсов. — Кто чаще других выезжает из деревни? — Может, у Алива, он много где был, — улыбнулся Птичка. — Я карту тебе нарисовал. Он передал мне большой лист с детально прорисованной картой. Точность впечатлила. Птичка справился поразительно быстро, но успел нарисовать общую карту мира, весьма образную, но теперь я знал, что здесь три основных материка и множество островов, весьма крупных. На таких уместились бы Франция и Италия скажем. Деревня огров, путь до столицы и ближайшие земли присутствовали. — Спасибо, качество впечатляет, я даже не рассчитывал, что будет так здорово. Диктуй, подпишу названия на своем языке и сделаю пометки. Какой тут масштаб? — Один к ста километрам. Вот тут Степная смена — наша деревушка, — ткнул он в одну из точек. — А это княжеское место, столица, а тут Чайлас, — Птичка провел пальцем и указал на лес, что был на пути между моей целью и столицей огров. — Лес эльфов, его лучше обойти. — Опасные звери водятся? — я быстро делал пометки, мысленно уже ведя линию к Чайласу. Человека с военной курткой найти я не рассчитывал, но в портовых городах информации всегда много. — Ага, эльфы, — кивнул Птичка. — Ну что, сходим в гости и спросим Алива? — Пошли, и к Одару заглянем, попрошу потерпеть меня еще немного. Одар нашелся в мастерской. Кузнец смотрел, как крутится сделанная им карусель, и улыбаясь курил трубку. — Доброе утро! Вас покатать? — предложил он нам с Птичкой. — Доброе. А можно? Я на таких с детства не был! — я тут же подбежал к ближайшей коняшке, таща Птичку за руку. Одар подошел к пульту управления, выложил несколько камней, и карусель остановилась совсем, когда мы сели, он вернул камни, и мы поехали. — Ура! Детское почти забытое чувство восторга и непосредственности захватило меня, кружа голову своей легкостью. И просто кружа, потому что Одар включил ускорение. — Одар, хватит! У меня голова кружится! — смеясь, попросил Птичка. Кузнец тут же остановил карусель и подал руку, помогая зверолюду спуститься. — До чего же ты хрупкий, Птичка, — улыбаясь, произнес Одар. — Новок, а ты как? — В восторге! — я обнялся с коняшкой, прикрывая глаза и наслаждаясь танцем цветных пятен перед глазами. — Понятно, перекатал! — кузнец усадил Птичку и тут же подошел ко мне, помогая спуститься. — Пойдем, Новок, посидишь! — Я сижу-у-у, — блаженный вздох, цепляюсь только сильней в коняшку. — Одар, а карусель скоро отдашь? — Через недели две ее заберут, но мне нужно будет заранее разобрать. Понравилось? — с гордостью спросил кузнец. — Да, само совершенство! — я разлепил глаза и сфокусировал взгляд на чуть расплывающемся кузнеце. — Одар, не отказывайся от меня, пожалуйста, я еще не набегался. Огр тяжело вздохнул и кивнул: — Как хочешь, Новок. Я не откажусь от тебя, пока ты сам этого не захочешь. Совесть удушливой волной сдавила горло, и я повинно опустил голову. — Одар, я не вправе просить о такой услуге. Ты мне нравишься, по-дружески нравишься, но тебе нужен тхарм. Любимый и домашний, как Птичка для Араса. Меня же тянет отсюда мир посмотреть. Я будто в клетке, я задыхаюсь. — Новок, все в порядке. Правда. В свое время я тоже хотел увидеть мир, — улыбнулся Одар, — а тхармы есть и в доме. Если ты не сможешь сбежать отсюда, то объясни это в Доме тхармов. Никто не будет держать того, кто не станет счастливым рядом с огром. Это глупо! — Спасибо, — кивнул я. — Дело не в том огр или не огр, просто увидеть хочу как можно больше. И не платить памятью за свободу. Не хочу забыть тебя и Птичку, Араса и остальных. Понимаешь? Вы были ко мне так добры, а я буду думать, что огры тупые и злые. Нет, не хочу так. Замотав головой, я обнял коняшку. Ее тоже забывать не хотелось. Карусель другого мира — замечательное творение огра для детей-инвалидов и не только. — Понимаешь, если кто-то один скажет, что огры не тупые, это не страшно, но если это будут говорить многие... Я думаю, остальные тоже хотят помнить, Новок, — терпеливо пояснил Одар. — То есть теоретически, я могу уговорить меня просто отпустить? — заинтересовался я, ловя взгляд Одара. — Я буду молчать об ограх. Могу клятву дать или слово. — Теоретически — да. Бывало и так, — кузнец улыбнулся. — Но это не мне решать. Птичка сидел тихо и от скуки кропотливо отковыривал краску от лавки. — Спасибо, — улыбнулся я. — Птичка, не порть чужое имущество, идем гулять. А потом еще покататься можно, Одар? — Да, конечно! — фыркнул огр. — Приходите, когда захочется. Птичка вежливо попрощался с кузнецом, и мы вышли, но дойти до Алива спокойно нам не дали. Я не сразу сообразил, что Тимас догнал нас, и резко дернул Птичку за руку к себе. Подумать я не успел. Испугавшись, уже бил огра ногой в щиколотку, а потом в колено, дергая Птичку на себя. — Ты что творишь?! — закричал я, надеясь привлечь к нам чужое внимание. Справиться с Тимасом я и не надеялся. — Отстань, — рыкнул Тимас, впрочем, не пытаясь отбиваться. Птичка же, наконец, отмер и зло сказал: — Пусти руку, больно. Огр послушно пустил, за что тут же и получил по носу. — Пойдем, Новок, — спокойно сказал зверолюд. — Ты должен со мной поговорить! — рыкнул Тимас. — Не должен, — ответил я за Птичку, — и чем раньше ты это поймешь, тем лучше. Хвост Птички нервно бил по бедрам, и я уже жалел, что вытащил зверолюда. Но и Тимасу я искренне сочувствовал, представляя насколько ему больно. — О чем? — вдруг резко развернулся зверолюд. — О чем? О том, что ты в меня влюблен? Это пройдет! Это не любовь, так, влюбленность. — Птичка, ты ошибаешься... — попытался сказать огр, но его перебили. — Сколько у меня братьев? Что меня бесит? Как мое имя? Почему именно Птичкой я назвался? Что я люблю? Тимас опешил и подвис. Я хмыкнул и мягко взял Птичку за руку. — Идем? — Да! — поспешно согласился зверолюд и потянул меня за собой. Мы подошли к дому, в котором еще не были. Птичка зашел в прихожую и на мгновение замялся, не называя имен. Но позвать он и не успел, нам открыл человек. Странно, но в первую минуту я даже не смог понять, какого он пола и сколько ему. Уж тем более не смог рассмотреть лицо. — Привет, Алив. — Здравствуйте, я — Новок, — замявшись, я прищурился, хотя на зрение никогда не жаловался. Вот только взгляд словно скользил мимо человека. Не выдержав, спросил чуть капризно: — Как вы так делаете? — Ой, простите! — он рассмеялся. — Я не человек, это врожденная способность. Взгляните сейчас! Я взглянул и ахнул: золотая кожа, темно-золотые волосы, янтарные глаза. На вид ему около сорока, красивое мужественное лицо, спортивная фигура и приличный животик. При таких накачанных плечах и сильных ногах, живот мог иметь какое угодно происхождение, но только не пивное. — А-а-а... м-м-м... — не найдя слов, я просто уставился на живот, а потом перевел взгляд на Птичку. Тот хохотал, задыхаясь от смеха, и выдавил одно лишь слово: — Объясни! — Новок, я не мужчина или женщина. У золотой расы всего один пол, и мы можем родить от представителя любой расы или от любого представителя нашей расы. Но также от нас может забеременеть любая женщина любой расы или любой представитель нашей расы. Но родится от любого союза, кроме союза с драконом, ребенок золотой расы. Переварив услышанное, я отчетливо понял, что мужик беременный, и это впечатляло неимоверно. Кто бы там у него не родился. Я даже не сразу вспомнил, зачем мы пришли. Покивав с умным видом, я достал свой листок бумаги. — Посмотрите, вам знакомы буквы? Можете еще и мужу показать? — Солнце, гости! — крикнул Алив и пошел вглубь дома, знаком пригласив идти за ним. Поставив чай, выложил положенное и, взяв карандаш, дописал что-то на листке, и протянул мне. «I love cat». — Отлично! А вы значение понимаете? Кто-то при вас говорил или писал подобное? — набросился с вопросами я, и тут в гостиную вошло «солнце». На тот момент это был первый огр действительно похожий на человека. Накачанного человека, но в нем было хотя бы меньше двух метров. Сто девяносто сантиметров где-то. Легкие штаны, безрукавка, на шее кулон из кости, а на левом запястье кожаные браслеты. Лицо скуластое, но радушное, а ореховые глаза добавляли взгляду тепла. Огр провел по спине, гладя Алива. — Всем привет, — по-свойски поздоровавшись, огр заглянул на кухню и вернулся с большой миской наструганных соломкой овощей и сунул ее в руки Аливу со словами: — Надо, сам знаешь. Новок, зови меня Хал, я о тебе наслышан. — Ну вот! Вечно что-то невкусное дают! — пожаловался Алив. — Там написано «я люблю кошек». А что? При мне много чего говорили и писали. Мою расу редко замечают. — Я ищу людей, которые так говорят, — сказал я. Хал тоже бросил взгляд на лист. — Я видел вот такое сочетание, но не знаю смысла. Хал нацарапал на листе Алива «Здесь был Саня». — Сейчас Новок будет нас пытать, — тяжело вздохнул Алив. — Лично я на майке прочел. Мы просто все языки понимаем. В городе Чайлас. А ты где видел, Хал? — На стене в подворотне, кажется, тоже Чайлас, — огр пожал плечами, садясь так, чтобы быть ближе к Аливу, и положил руку ему на живот. — А сколько вам еще ждать? — полюбопытствовал я. — Недели три, — пожал плечами Алив. — Уже совсем скоро. Птичка молча поедал пирожные, спокойно наблюдая за разговором. — Новок, я понимаю, мы самая редко замечаемая раса и вызываем удивление,— фыркнул Алив. — Угу, беременного мужика я еще не видел, — улыбаюсь. — Спасибо, что потратили на меня свое время, не буду вас больше отвлекать. Решив не злоупотреблять гостеприимством, начинаю медленно собираться, как раз и Птичка уже доедает. Хал вышел нас провожать, оставив Алива «чахнуть» над миской овощей. Выйдя на улицу, я первым делом потянулся. — Птичка, а как тут у вас развлекаются? — Мы спектакли ставим раз в месяц. Танцы еженедельные, походы в гости. Игры разные: в мяч, в поймай Тукара, раз в год бывает ярмарка. В конце этого месяца традиционные гонки на мужьях, — перечислил Птичка. — Это все же деревня, тут нет множества развлечений. — Зато есть гонки на мужьях, — хохотнул я. — А в «поймай Тукара» как играют? — Тукар — это хряк, он часто убегает из загона. Ловим всей деревней! — улыбнулся зверолюд. — Гонки на мужьях традиционное развлечение огров, они есть и в деревнях, и в столице. — Учитывая скорость огров, забег должен быть впечатляющим. Надо и мне потренироваться наравне с Тукаром, тоже будете ловить, — вернувшись в дом, я развалился среди своих корзинок, подмяв подушку. — Скоро прутики закончатся... Может, корзинок продать? Я больше не придумал себе занятия. — Могу объявление написать и на заборе повесить. У нас лавок особо нет, —предложил зверолюд. — Спасибо, а я впаду в кому до вечера, — решил я, умеют же всякие йоги сознание отключать.