Смерть — только начало

Я скармливал Булочке креветку за креветкой, та мило прижимала каждую к груди и разве что не урчала. Ела поначалу жадно, потом все более лениво и сонно, но останавливаться даже не думала. Меня интересовало, сколько в нее вообще может влезть. Так мы с ней и обменивались эмоциями: от меня исходило любопытство, а от нее — счастье и жадность. Элмар ходил по комнате и перепроверял поклажу. — Все в порядке? — в гостиной появился Рис и, получив кивок от твина, забрал оставшиеся сумки, вышел, чтобы навьючить их на запасную лошадь. Дау тяжело вздохнул и встал с дивана. — Уже едем? — Ирам зевнул. — Надеюсь, хоть рассвело. — Чуть заря, — зевнул в ответ я, и мы вышли следом за Элмаром, подобравшим остальные сумки. Чих дремала во внутреннем кармане легкой куртки. Я погладил своего серого мерина и скормил ему яблоко, когда краем глаза увидел Далмара. На его лице красовался внушительный фингал, левый глаз совсем заплыл, но я все равно испуганно отступил и угодил в объятия Риса. Развернувшись, спрятал лицо на груди маори. Где-то рядом охнул Ирам и помчался к золотому, Элмар остался проверять упряжь на лошадях, поглядывая в сторону Далмара и Ирама. Я не слышал их разговора, но боялся, что золотой сболтнет о нашей стычке. Обернувшись, глянул на Далмара, смотревшего на меня поверх головы дау. Я отрицательно покачал головой, надеясь, что золотой меня поймет. Он обозначил кивок и продолжил разговор с Ирамом. Дау хмурился, иногда охал, сочувственно погладил Далмара по щеке, но когда золотой потянулся за ладонью, Ирам отступил и даже руку за спину спрятал. Они стояли молча, потом Далмар что-то сказал, дау кивнул и отошел к своей лошади. Далмар набросил на голову капюшон кожаной безрукавки и вышел со двора, свернул в одну из улочек. Жаль его, вот зачем он себя только так мучает?.. Забравшись на серого мерина, направил его в сторону восточных ворот. За мной подтянулись остальные, лошадки спокойно чеканили шаг. Город еще спал и только торговцы с телегами стягивались к рыночной площади. — Это одна из причин, из-за которой я не люблю путешествовать! Вставать в такую рань, — ворчал не выспавшийся дау. — Вот почему нет традиции выезжать в полдень, к примеру? — Раньше начнешь, больше успеешь, — мотнул головой Элмар и коснулся бедра дау, ровняя свою лошадь с его. Рис же выглядел серьезным, то и дело поглядывал на меня, и теперь секс с маори казался сном. Я не знаю, о чем я думал, мне же не хотелось выглядеть жертвой. Немного жалел, что рассказал. — Угу! А если выехать в полдень, а остановиться в полночь? — Ирам тяжело вздохнул и погладил руку твина. — Новок, если начнет тошнить — говори, мы остановимся, — подъехал ко мне маори и добавил с улыбкой: — Мне нравится смотреть на тебя сонного. — Я что, я ничего, — подмигнув, погладил мерина по шее. Чих поворочалась, устраиваясь. Покачиваясь в седле, мы оставили город позади и перешли на рысь. Я смотрел на спину Элмара и думал, как же ему повезло вовремя появиться. Сомневаюсь, что Ирам не понимал своих вкусов, а вот то, что принять их не мог — это запросто, сам через такое прошел. Не зря он тормозил с девушками или не добивался их так же настойчиво, как его тот же Самвел. На фоне некроманта даже Далмар терялся. Равнодушие ранит, а равнодушие любимого — вообще убивает. Но не мог же Ирам через себя перешагнуть, ему тоже несладко пришлось, гадая, как бы и не разругаться, сохранить дружбу, но и не питать чужую надежду. В конце концов, когда кто-то подходит знакомиться, достаточно десяти-пятнадцати секунд, и ты уже знаешь, согласишься ли на свидание или нет. Возможно, затронут слова или тембр голоса, понравится взгляд, или внешность зацепит, но мы реагируем на магнетизм, когда не знаем человека. Опять же, на первом свидании, еще в начале понимаем, а будет ли второе и закончится ли текущее в постели. Не имея особых знаний о возможном партнере, нам остается слушать интуицию и собственное тело. У поклонников Ирама не было шанса, хотел бы он посмотреть на них с другой стороны, то сделал бы это. Но кто там… гном? Гном подкупал подарками, а Самвел, несмотря на все положительные качества, посягнул на самое святое — личную свободу Ирама и силой нацепил на его запястье браслет. Да и написанное Самвелом письмо-пропуск, что я держал в сумке, было выдано в обмен на свидание Ирама и некроманта. Ирам сейчас с Элмаром, значит, Самвел не зацепил. Наг и гном не получили и такого шанса. И вообще, Ирам не обязан всем отвечать «да», если у него в сознании вспыхивает «нет». А вот Элмару повезло. Он подошел тогда, когда Ирам был открыт для новых знакомств, еще и не наседал, даже силой нацепленный браслет снял. А герои всем нравятся. Да и выдержки Элмару хватит, чтобы не спугнуть напором неопытного дау. Сколько продержится их роман? Может, Ирам обманывает себя так же, как я с Айком и потом Рисом? Говорит вслух, что это несерьезно и ничего не значит, но проверяет намерения, чтобы определиться, может ли доверять в принципе... Ирам к месту не привязан, он может списываться с Элмаром или вообще с ним путешествовать. Сейчас мы едем к Айку просто потому, что он заслуживает все узнать лично, а не из письма. К тому же письмо могут и не передать. В клане свои порядки. Да и не отрицаю, наверняка Далмар любит Ирама так сильно, как только может его любить, и все же агрессия золотого напугала, еще его слова — подмена понятий. Уйти с дистанции благородно, но бессмысленно. Это было бы благородно будь с самого начала шанс, а его не было, а потому уход с дистанции — попытка сохранить лицо. Это как бег. Один может пробежать сорок километров и бежит. Другой в принципе способен выдержать не больше пяти. И вот тот, для кого пять — предел, этак великодушно сходит с дистанции и говорит, что уступает победу другому... И вот это абсурд. Я не вижу в этом чести. Возможно, что-то такое в Далмаре заметил и Ирам, раз даже как друг не сблизился с золотым. И вообще, что за дружба, где один «друг» хочет секса с другим «другом». Сексом или занимаются, или ждут, когда начнут заниматься. Но я понимаю Далмара, я ведь тоже смотрел на Айка взглядом побитой собаки, думая, что нет и шанса. Я рискнул, наступив гордости на горло. Я спросил в лоб. Спросил, зная, что Айк уйдет в любом случае. Пожалуй, счастья Айку я желаю и не хочу делить с Айком собственную жизнь и ребенка. Если Айк полюбит выбранного кланом супруга, то у них будет свой первенец, а мой будет только моим. Сейчас Айк для меня конкурент на внимание ребенка. Я глянул на Риса. Красивый, хороший, Далмару врезал… Вот не получилось у меня заниматься сексом без обязательств, хотя и Айку я говорил, что будет только постель, да и Рису… А в итоге втягивался в отношения без будущего. Тот, кто хочет только секс, не интересуется мнением любовника о ребенке. Нужны ли мне перспективы? Нет… Наверное… Не знаю! Сам себя не понимаю, но мне хотелось быть с Айком, и сейчас хочется быть с Рисом. Я совершенно точно ни о чем не жалею. Вот бы поговорить с кем-то по душам… До полудня мы созерцали поля и деревни, тихую сельскую жизнь. Булочка, проснувшись, перебралась на плечо и шумно махала крыльями над моим ухом, а затем рискнула и полетела. Вернулась на плечо она уже с добычей: жук хрустел в зубках чиха. — А мы есть будем? — жалобно сказал Ирам. — Или у нас пост? У меня согласно заурчало в животе. — В седле поедим или спешимся? — уточнил я. Чиху я выдал кусочек сухаря. Хорошо, она у меня всеядная. — Спешимся, — решил за всех Ирам. — Я себе всю попу отбил! Рис рассмеялся, Элмар улыбнулся дау. — Да, мне тоже некомфортно... — я поерзал, глядя на Риса. Элмар кивнул, и пару минут спустя, мы выехали к небольшой поляне и с комфортом устроились на привал. Такая дорога мне уже начала нравиться. Тихо, мирно, хлопот никаких. Уловив, когда твина полностью отвлек дау, Рис подошел и тихо спросил: — Что-то не так после вчерашнего? Маори выглядел обеспокоенным и виноватым. — Нет, нормально. В себе копаюсь, пока непонятно. Никогда так философствовать не тянуло, а тут в собственном мозге варюсь, — чих вспорхнула и затерялась в листве. — Не стоит. Просто живи тем, что есть, — посоветовал Рис. — Я для тебя сока взял. Забрав флягу, сделал большой глоток. — Спасибо. Я прикрыл глаза, отдыхая. Потом Элмар раздал всем по куску хлеба и мяса, которое и вернувшейся Булочке пришлось по душе. Я гладил девчушку, чесал пузико, пока она, разморенная и умиротворенная, не растянулась тряпочкой у меня на коленях. Поделившись с ней соображениями, какая она милая и очаровательная, решил, что Рис прав. Мне хорошо с ним? Хорошо. А это уже не мало. Рис проследил за тем, чтобы все поели, затем помог мне забраться в седло. — Новок, Ирам, выдержите еще четыре часа пути? — спросил маори, одним движением оказавшись в седле. — Да не такие уж мы и неженки, — фыркнул я, хмурясь. — Это седалище к дороге не привыкло, а мне лично — прекрасно. Элмар хохотнул. — Ну, раз так, то перейдем на рысь, тропинка протоптанная. Заночевать сможем в деревне. — Нам в саму деревню и не надо, — заверил Рис, — мой друг будет нам рад. Кони перешли на рысь, и, чихнув, Булочка спряталась за пазуху, где не дуло. К моменту, когда мы добрались до большого дома, стоявшего в густом саду, Ирам ехал, стоя в стременах. И ему такая поза на редкость шла. Элмар лично глаз не сводил, стараясь ехать за дау. Мне и самому хотелось привстать, но от этого болели ноги, начиная неметь. Попросив мысленно Булочку, я убедился, что ребенка во мне устраивает абсолютно все. И где и что ноет у его папочки, ему без разницы. Он слишком мал. Чих передала мне ровное сердцебиение и умиротворенное ощущение полного комфорта. Как-то рано… Или нет? В моем случае беременность стандартной не будет даже по срокам. — Наша остановка, — сообщил Рис, останавливая своего рыжего коня у дома. На пороге сидел смуглый парнишка лет трех и с любопытством смотрел на нас. Но едва маори встал на землю, ребенок тут же повис у него на шее. — Познакомишь нас со своим маленьким другом? — улыбаясь, смотрю на них. Рис похож на счастливого отца, вернувшегося домой к сыну после долгой командировки. Элмар, спрыгнув с коня, помог спешиться Ираму и долго держал дау в объятиях, давая немного отдохнуть. — Это Ари, — улыбался Рис, — он маленький хозяин этого дома. Мальчишка гордо выпрямился и громко сообщил, что мама готовит, а папа с пчелами. Маори открыл двери, пропуская нас, словно сам был здесь хозяином. — Пойдемте, я вам комнаты наши покажу, — не спуская ребенка с рук и неся сумку, сказал маори. — Потом спущусь, лошадей стреножу и отпущу пастись. — Я помогу, — отозвался Элмар, осматриваясь, — сами справимся и без слуг. Деревянный дом, большой и уютный, сложенный из бревен, внутри обшит доской. Светлый и гостеприимный. Запах сладкой сдобы дополнял картину, обещая сытный ужин в скором времени. Проведя через гостиную с камином, Рис отвел нас наверх и налево. Другую сторону наверняка занимали спальни хозяев. В моей оказалась большая кровать, намекавшая, что Рис составит мне компанию, чему я обрадовался. Вторая спальня досталась Ираму с твином. Элмар скинул вещи у стены и поспешил вниз. Ирам лег на кровать у меня и пожаловался, прижимая уши к голове: — Я до земель кланов не доживу! Всю задницу отбил! Сейчас бы машину или автобус... хотя бы велик! Что у тебя с Рисом? — Резкий переход, — растянувшись рядом, щелкнул дау по любопытному носу. — Не знаю, а что у меня с ним? — Вы ночью шумели, — пожал плечами Ирам. — И у меня странное ощущение... — Мы занимались сексом, правильно думаешь, — чих вылезла из-за пазухи и растянулась на подушке, не забывая принюхиваться к запаху еды, шедшему снизу. Мысленно пообещав ей дать попробовать всего самого вкусного, я успокоил Булочку, получив в ответ волну благодарности. — А ты с Элмаром как? Он на тебя разве что слюни не пускает. Рассматривал сегодня, глаз не отводя. Особенно когда ты в стременах привстал. Дау покраснел и глухо сообщил: — Нормально мы. Мне жаль, что он уезжает, — Ирам отвел взгляд, — хотя у меня чувство, что мы с ним еще встретимся. — Предчувствие дау? Может быть, земля круглая. Вы уже переспали? — придвинулся я ближе к Ираму. Дау кивнул, как-то настороженно и неуверенно. — Не понял. Ты в этом сомневаешься или жалеешь? — Первое, — тихо сказал Ирам. — То есть как? Не пошли до конца? На полшишечки? — попробовал пошутить я. Ирам закашлялся и покраснел: — Нет! Я просто не уверен, что у нас с тобой одинаковое представление о том, что значит переспать. — У меня сейчас голова кругом пойдет. Если ты не расскажешь все нормально, я тебя защекочу! — пригрозив, я оседлал бедра Ирама и принялся выполнять угрозу. Дау поднял вверх руки и показал язык: — Мне не щекотно! У нас была близость, но не анальный секс. Задумавшись, киваю. — Неплохо, раньше ты и подумать не мог даже о поцелуях. Что теперь скажешь? — О чем? Элмар мне нравится, но это не значит, что мне нравятся мужчины, — Ирам прижал уши к голове. — Только... у меня такое чувство, словно зря я все это начал. Я дау, у нас есть предчувствие, просто у меня оно не очень развито и понять его мне сложно. — Это значит, что ты уже не так критичен в отношении мужчин или хотя бы одного отдельно взятого, — я лег сбоку, Булочка переползла мне на грудь и чихнула, растопырив крылья. — А как работает предчувствие? Думаешь, стоит задержаться на следующей остановке перед лесом? Ирам мельком взглянул на меня и покачал головой: — Я не знаю. Это приходит с опытом, у каждого дау они свои. Мои сорасники могли научиться распознавать предчувствие в детстве, а мне сейчас приходится. Мне кажется, что твин... причинит мне боль. Все время снится, что он кидает в меня нож. В спину. — Гадкий сон, — скривившись, хмурюсь. — Я не ожидаю ничего от Риса, и мне как-то проще, хотя червячок надежды уже пробрался внутрь. Думаешь поговорить с Элмаром? — О чем? О сне? Глупо. Да и вообще у меня предчувствие не работает, — Ирам резко замолк и уставился на дверь, нервно дергая ушами. В комнату зашел Элмар. — Как вы тут? — улыбнувшись, он сел на край ближе к дау и положил ладонь тому на живот. — Скоро кушать, идемте вниз. Рис хозяйничал на кухне, обряженный в позитивный лимонно-желтый передник. Ари деловито накрывал на стол, помогая матери раскладывать столовые приборы у тарелок. Женщина оказалась немного полноватой, улыбчивой и молодой. Чих поспешила уверить меня, что вскоре у Ари появится младший братик или сестренка. Тепло новой жизни едва чувствовалось, походя на маленький уголек из костра. — Анна, — представилась женщина и кивнула, — садитесь! Есть суп с грибами, картошка с грибами и запеканка грибная. — Они удачно в лес зашли, — пояснил Рис. — Новок, а дау зовут Ирамом, — кивнув, сажусь в уголок между стеной и шкафом. — Люблю грибы, начну с супа, пожалуй. Спасибо вам за гостеприимство. Элмар забрал мою миску и налил из кастрюли супа, Ирам получил порцию картошки. Рис что-то взбивал в маленькой миске. — А я к грибам только привыкаю, — рассказал Ирам. Рис улыбнулся, взбив что-то, отдал женщине и сел рядом со мной. — Кушай, тебе нужно хорошо есть. — Я и не против, всегда любил поесть, особенно пожрать. Элмар улыбнулся грубой шутке и определил дау место рядом с собой. Анна полила смесью запеканку, оставив ту пропитываться соусом. Мы принялись за еду, и я наклонился к Рису. — А как же хозяева? Поедят позже? — Хозяева уже поели, но путники должны быть сыты, традиция, — пояснил маори. — Желательно настолько, чтобы взлететь не могли. Я улыбнулся и вытащил из-за пазухи отчего-то засмущавшуюся Булочку. Посадив ее на колени, отщипнул укропа и предложил чиху. Она чихнула и взлетела, приземлилась посреди стола и начала исследовать тарелки самостоятельно. — Чих! — с восторгом кинулся к столу Ари. Мальчик зачарованно смотрел на маленького дракончика. Булочка неспешно, явно красуясь, подошла к ребенку и забрала у него кусочек фрукта из рук. Мы приступили к еде. Булочка загребала все, что ей предлагал Ари, мальчик веселился, чих довольно объедалась. Я же, решившись на смелость, да и была не была, положил руку на колено Рису и провел ладонью от колена выше. Маори нервно вздохнул и откинулся на спинку стула, выжидая. Скользнул на внутреннюю сторону бедра и, жутко смущаясь, я сжал ладонь, не смея прокрасться к паху. Да и не по мне такие игры. А вот обозначить свое неравнодушие хотелось. Бросив на Риса быстрый взгляд, вернулся к супу. Маори выровнял дыхание, а потом, не скрываясь, обнял за плечи. — О! Рисен, ты привел в мой дом своего парня? Все настолько серьезно? — раздался насмешливый голос за нашими спинами. — Ты главное держись дальше от храмов, а то я зашел пять лет назад «просто от дождя спрятаться», а в результате... Над нашими головами пролетела тряпка и голос стих. Анна же довольно улыбнулась и подмигнула мне. — М, — я хотел возразить, но в итоге оставил отдуваться маори. Мы разойдемся скоро, как в море корабли, и, возможно, навсегда. Вряд ли я похож на его парня. Но вот вежливость никто не отменял: — Здравствуйте, меня зовут Новок. Спасибо, что пустили под свою крышу. — А это Ирам, — твин указал на дау, поцеловал того в щеку. — Ну все! И Ари нашел себе пару, — улыбнулся и подсел к нам темнокожий великан. Мальчик действительно весь был в общении с чихом. — Я Пари. — Не думаю, что я бы расстроился, если бы так же удачно спрятался от дождя, — Рис погладил меня по плечу. — Только вот он явно против. Я ткнул Риса в бок. Его друзья для меня — чужие разумные, и обсуждать с ними свою историю мне показалось излишним. Молчание – золото. Элмар подложил Ираму картошки с грибами и наполнил и мою тарелку. Чих медитировала на леденец в руках Ари, и я почувствовал ее сильное желание узнать новый вкус. Ребенок протянул конфету, и Булочка отгрызла кусочек. — Не злись, — прошептал мне на ухо Рис, — все приняли мои слова за шутку. Ирам, прижав уши к голове, «незаметно» перекладывал картошку твину, забирая взамен грибы. — Я не злюсь. Когда с едой было покончено, начал клевать носом, стараясь зевать не слишком очевидно. Элмар тоже выглядел сонным, но Ирам еще ковырялся в тарелке, а твин не желал идти наверх без него. — Пойдем мы уже спать, спасибо за гостеприимство, — поблагодарил Рис хозяев и встал. — Действительно, нужно спать! — без энтузиазма сказал Ирам, поднимаясь следом. — Ага, — поддержал Элмар, принимаясь с Рисом на пару собирать тарелки. Твин остался домывать посуду, не слушая доводы Анны, а я, чуть ли не спотыкаясь, пожелал хозяевам доброй ночи и начал подниматься по лестнице. Булочка летала над головой, делая круг и возвращаясь к Ари. Я объяснил, что она может еще поиграть с мальчиком, если хочет, но, по-моему, она и сама не определилась. — Что-то я стал быстро уставать. — Это нормально в твоем положении, — сказал идущий следом Рис и приобнял меня за талию. — Тебе нужно выспаться. Мы вошли в комнату, и маори расстелил постель. — Ты ведь останешься? — не спешил ложиться я, зевая. — Конечно! — фыркнул Рис и начал раздеваться. — Мне уютно с тобой спать. — У нас одна ночь? — сняв рубашку, я все же попробовал вспомнить расположение ванной. — Мне бы сполоснуться. — Одна: к полудню наши пути разойдутся, — сообщил маори грустно. — Ванна за этой дверью. Иди первым. Кивнув, ушел. Я механически проделал необходимые манипуляции и, запнувшись о коврик, ударился плечом о стену. Это немного отрезвило, но в спальню я вернулся без настроения. — Спасибо, — забираюсь под одеяло. — Новок, — тихо позвал маори, обнимая за плечи, целуя макушку. — Хороший. Умный. Красивый, — гладил он меня по голове. Фыркнув и развернувшись лицом к Рису, быстро поцеловал его в шею. — Я обычный. Хочешь прощальную ночь? — прижимаюсь пахом к паху, но глаза все равно слипаются. Кажется, моргну — и точно отрублюсь. — Ты сейчас заснешь, — маори поцеловал меня в переносицу. — Спи лучше. Я в душ и присоединюсь к тебе. — Попробую дождаться, — зевнув, сажусь в постели, чтоб точно не отключится. Маори уходит, а я обнимаю колени и ставлю на них подбородок. В груди неприятно тянет — впереди разлука. Наверно навсегда. Лучше думать так, чем надеяться и разочароваться в итоге. Что Рис? Нравится он мне, это не любовь, но и не то, что сразу забывается. Булочка взбирается по складкам одеяла и, чувствуя мою грусть, жмется к щеке. Тонкий язычок щекочет кожу. Волна тепла и поддержки буквально обволакивает коконом. — Я думал, ты заснешь, — маори сел рядом, обнимая меня, кладя подбородок мне на плечо, целуя в шею. — Новок... Я буду скучать по тебе, очень. Держи, — Рис протянул мне странный кулон с частичкой тьмы его крыльев, — носи его. Как только я закончу свою работу, я прилечу к тебе. А он даст мне возможность найти тебя. Красивая готичная вещичка, вытянутая книзу и похожая на коготь. — Спасибо, — крепко сжимаю подарок. — Ты серьезно хочешь найти меня? — Я не хочу тебя найти, я найду тебя! — сказал твердо Рис. — А теперь спать. Завтра рано вставать. — Рис, — я повалил маори на спину и забрался на него, обнимая, — сдержи слово. Мне хочется быть найденным тобой. — Сдержу! — твердо пообещал Рис и обнял в ответ, прижимая к себе.