the clan

Бетонные стены простираются ввысь, они бесконечны, почти касаются того кусочка темного неба, который видно в узком пространстве. Кенсу лежит на земле, набирает в ладонь горсть холодного, мертвого песка, перебирает, позволяет ему убежать сквозь пальцы. Называет себя полным ничтожеством, потому что ничего больше не чувствует. Не ощущает того привычного чувства всезаполненности, силы. Только пустоту в груди и отчаянное желание разрыдаться. Пугающий масштабами лабиринт страшит его не так сильно, как внезапное исчезновение сил. Конечно же, Кенсу изрядно перенервничал, очнувшись непонятно где. Он не помнил, как вообще умудрился попасть в подобное место. Думал о друзьях, пытался услышать в голове звонкий голос Лухана, звал его. Через несколько часов блуждания по нескончаемым коридорам юноша просто сдался. До снова и снова зарывает пальцы в песок, пытаясь пробудить спокойствие в душе. Но он не ощущает больше того трепета, опоры. Земля под ним будто умерла. Она больше не питает его, не защищает. Кенсу кажется, что его оторвали от единственного источника жизни, и что он уже никогда не сможет услышать, как земля с ним «разговаривает». Спустя время, он слышит чей-то голос за дальним поворотом. Действуя скорее по наитию, чем по желанию, брюнет плетется по коридору. Крик становится громче, и Кенсу бежит, в его груди медленно просыпается надежда. За поворотом его встречает туман из пыли. До касается бетонной стены и идет неспеша, на голос, прикрывая нижнюю часть лица рукавом пиджака, чтобы ненароком не задохнуться. Пусть он и потерял способность, оказавшись в лабиринте, но он все еще может кому-то помочь. Чем громче слышится голос, тем больше рассеивается туман перед ним. Кенсу кажется, что это кто-то из друзей не щадит горло, поэтому начинает спешить. Когда туман остается позади, юноша переходит на бег. Потому что там, в конце коридора, стоит Чунмен. - Стой на месте и не подходи ближе! – кричит Ким, едва расстояние между ними сокращается до двух метров. - Зачем? – удивленно интересуется Кенсу, сбавляя скорость, но не останавливаясь. - Потому что здесь стена. Старший поднимает руки, бьет по воздуху… Не по воздуху. Мелкие электрические заряды на мгновение освещают темное пространство, расходятся, словно круги на воде и снова исчезают. Чунмен стонет едва слышно, падает на колени и дышит прерывисто, успокаивая зудящую от удара кожу. Невидимая стена, такая же, какую совсем недавно научился делать Чондэ. Правда, в гораздо больших размерах. Кенсу подходит ближе и, воровато поглядывая на отвлекшегося Чунмена, осторожно протягивает пальцы вперед, к препятствию. Одергивает практически сразу, едва коснувшись. Пальцы покалывает от электричества. - И почему вы такие непослушные? – грустно усмехается старший, пока До трясет рукой, пытаясь избавиться от неприятного ощущения. Младший хмыкает и садится на землю. Смотрит в измученное лицо друга, которое так близко, но в то же время очень далеко. - Ты больше никого не встречал? – спрашивает Чунмен, заводя руки за спину и опираясь на них. Будто они сидят дома и отдыхают от шумных друзей. - Только тебя, - отвечает Кенсу. – А ты? - Исина. Чанеля. Едва не рыдающего Тао. – Они улыбаются одинаково, потому что так правильно. Потому что всегда так делали. – Тебя. Всех, кто потерял силы. Улыбка у До становится неестественной. Сердце екает, напоминая о себе, о том, что для жизни необходим воздух. Легкие отказываются работать в привычном ритме, и юноше приходится постучать по груди, чтобы снова начать дышать. - Значит, я не один… Он не договаривает, потому что в глазах Чунмена видит ответ. Видит страх и отчаяние. Кенсу жмурится и падает на спину, надеясь, что старший не успел увидеть слезы в его глазах.